Две первые эскадрильи от него под разными предлогами отказались, и лишь командир третей взял его, скрепя сердце…
Воздушный ас из казахских степей
За 29 месяцев Великой Отечественной этот лётчик-штурмовик больше трёхсот раз летал на боевые задания, уничтожил огромное количество боевой техники и живой силы врага, лично сбил 5 немецких самолётов и два – в составе группы. Талгат Якубекович Бегельдинов был единственным казахом, дважды удостоенным Золотой Звезды.
Детство
Родился Талгат 5 августа 1922 года в степи, когда семья перебиралась в Пишлек – будущий Фрунзе, будущий Бишкек, и местом его рождения записали аул Майбалык, откуда они выехали. Талгат в семье был четвёртым ребёнком. Отец, Тусупбек, и мать, Хадия, были шаруа, то есть, крестьянами. Родители умерли, когда Талгату было 6 лет, его усыновил бездетный дядя Якубек, и дал своё отчество. Поэтому Талгат не Тасупбекович, а Якубекович. Жили очень трудно – у Якубека с женой у самих было семеро по лавкам. Приёмные родители мечтали, что Талгат станет врачом, но он с самого детства хотел летать, и мечту осуществил.
В 1929-м Талгат пошёл в школу, в 3-м классе занялся авиамоделизмом, побеждал на детских городских соревнованиях, получил приличную денежную премию, и всю до копейки принёс отчиму.
Фрунзенский аэроклуб
В 1938-м, ещё не окончив десятилетку, Талгат записался в Фрунзенский аэроклуб, и стал одним из немногих летчиков среди казахов – степным кочевникам лошади были, всё-таки, ближе. Пока изучали теорию, всё было нормально, а когда стали летать с инструктором, начались проблемы: росточка он был едва больше полутора метров, и когда сидел на парашюте, едва доставал ногами до педалей, а из кабины лишь нос торчал. Да ещё и инструктор кричал на Бегельдинова, распекал за малейшую неточность, и от этого крика у юноши всё валилось из рук. Однажды к зарулившему на стоянку У-2 конструкции Николая Поликарпова подошёл начальник лётной части аэроклуба, инструктор доложил ему, что Бегельдинов к полётам неспособен, и предложил его отчислить. Начлёт приказал Талгату сесть в кабину, а сам занял место инструктора. От этого спокойного голоса вся нервозность у Талгата тут же прошла. Они облетели аэродром по большому кругу, приземлились, снова взлетели и прошли по кругу. После посадки начлёт сказал, что с завтрашнего дня курсант Бегельдинов переходит к другому инструктору. В 1940-м после аэроклуба Бегельдинова направили в Балашовскую военную авиашколу пилотов близ Саратова – плохие лётчики такой чести не удостаивались.
Калининский фронт
Когда началась война, Бегельдинов, как и другие курсанты, просился на фронт. Не отпустили никого, а Талгата ещё и инструктором назначили. В сентябре несколько человек, летавших на разведчике биплане Р-5 Поликарпова, откомандировали учиться на бомбардировщиков, и Талгат отправился в Чкалов (ныне – Оренбург). Окончив училище, Бегельдинов попал в истребители, то есть, он умел летать на всём, кроме штурмовиков. В декабре 1942-го Талгат наконец-то попал в Действующую Армию на Калининский фронт в 800-й штурмовой авиаполк, оснащённый машинами ИЛ-2 конструкции Сергея Ильюшина. Понятно, что лётчику коротышке, совсем не знавшему самолёт и не имевшему боевого опыта, там не обрадовались, две первые эскадрильи от него под разными предлогами отказались, и лишь командир третей лейтенант Степан Пошивальников, будущий Герой Советского Союза, взял его, скрепя сердце. О нём позже Талгат всегда говорил с восхищением, считал его своим учителем.
ИЛ-2 в Красной Армии прозвали «летающим танком», но это было явным преувеличением: за годы войны было потеряно 11,5 тыс. штук, что составляло почти 1/3 от выпущенных 36 тыс., ещё столько же разбились в авариях и катастрофах. Однако это не помешало ИЛ-2 стать одним из самых эффективных самолётов Второй мировой.
В начале войны штурмовики несли огромные потери: в среднем пилот совершал не больше 10 вылетов, потом его сбивали, а тем, кто переходил на второй десяток, давали Героя. К середине войны ИЛ-2 совершал уже в среднем до сорока вылетов. И дело было не только в том, что на самолёте появилась задняя кабина бортстрелка, сколько в тактике, которой в начале войны не было, т.к. и самолёта такого раньше не было. Придумали что-то вроде карусели: позади самолёта, идущего на штурмовку, шёл другой ИЛ, который прикрывал хвост, а за ним ещё один ИЛ, и так далее, но основные потери ИЛы всё равно несли от огня с земли: это было обусловлено тем, что штурмовик был самолётом поля боя.
Когда комэск Пошивальников подвёл Талгата к стоявшему на задворках аэродрома ИЛу, на котором ему предстояло воевать, настроение у него упало: машина была уже изрядно потрёпана, пробоины в крыльях и фюзеляже заделаны кое-как, 100-часовой моторесурс двигателя АМ-38 Александра Микулина был почти на пределе. Было видно, что на самолёте давно не летали, но выбора у Талгата не было, и он согласился и на это.
Без приказа атаковал паровоз
17 февраля 1943-го на штурмовку железнодорожной станции вылетели 10 ИЛов, а с соседнего аэродрома – истребители прикрытия. Сержант Бегельдинов, как приклеенный, шёл за своим ведущим, даже когда над целью по ним ударили вражеские зенитки. После штурмовки группа без потерь вернулась на базу, пополнила баки и боезапас, и снова вылетела на задание. В тот первый день Бегельдинов совершил сразу три вылета, но последний едва не стал для него роковым: по дороге домой он заметил уцелевший после штурмовки паровоз, у него осталось немного снарядов в пушках ВЯ-23, и он без приказа атаковал паровоз. Закончив работу, он увидел, что рядом нет ни одного своего самолёта, бросился их догонять, но тут из облаков вынырнули два Messerschmitt Bf 109G. Уйти на ИЛе, уступавшем «мессерам» в скорости и маневренности, было невозможно, но, видимо, у немцев уже заканчивалось топливо, и они сами отстали. На земле за самодеятельность Талгату устроили разнос – выражений командир полка подполковник Анатолий Митрофанов не выбирал.
Преимущество врага обратил в свою пользу
В феврале 1943-го на Новгородчине продолжались бои под Старой Русой. У деревни Глухая Гору́шка враг создал мощный узел обороны. В тот день 10 ИЛов и 8 истребителей Ла-5 конструкции Семёна Лавочкина вылетели штурмовать артиллерийские позиции немцев. При подходе к цели их предупредили, что их ожидают до 60 «мессеров». Ла-5 вступили в неравный бой. Отработав, Талгат понял, что обстановка в небе существенно изменилась, и он оказался внутри воздушного боя истребителей. Штурмовик для этого слишком тяжёл и неповоротлив, но Бегельдинов преимущество «мессеров» в скорости обратил в свою пользу: он выполнил несколько манёвров, и, когда немец проскочил вперёд, дал залп из пушек и двух 7,62 пулемётов ШКАС. «Мессер» задымил, и начал падать, но у самой земли опытный пилот выровнял самолёт, и сел прямо на советской территории. Самолёт Талгата тоже получил повреждения, он с трудом дотянул до своего аэродрома, и доложил о сбитых товарищах.
Комдив объявил благодарность
Для Талгата это был восьмой боевой вылет, и первая утрата – с задания не вернулись пять экипажей. Наутро его вызвали в штаб 292-й ШАД. Когда комдив, Герой Советского Союза № 4, спаситель челюскинцев генерал-майор Николай Каманин приказал детально описать бой с истребителями, Талгат ждал разноса. Но после доклада Каманин сказал, что видел бой лично, что Талгат действовал мастерски, объявил благодарность, и заверил, что представит сержанта к ордену: ас люфтваффе, которого он завалил, с начала Второй Мировой сбил 108 французских, английских и советских самолётов.
«Не садись! Там мины!»
Бои за Глухую Гору́шку не стихали, лётчики полка по нескольку раз в день вылетали на штурмовку. Однажды ИЛ Талгата подбили, отказал мотор, и пришлось планировать на нейтральную полосу прямо на минное поле. Приземляясь, Талгат в шлемофоне услышал запоздалый крик Митрофанова: «Не садись! Там мины!» Ему повезло трижды: он не подорвался, в плен не попал, а потом сапёры вывели его к своим.
Приземлились во вражеском тылу
Вскоре корпус, где служил Бегельдинов, перебросили на Курское направление: там враг готовился срезать Курский выступ. Ставка приняла решение нанести упреждающий удар по аэродромам. На рассвете 6 мая 1943-го на штурмовку считавшегося неприступным аэродрома в Харькове вылетели 12 ИЛов под прикрытием истребителей. Немцев застали врасплох, на земле сожгли много самолётов и цистерн с горючим. После полудня на повторную штурмовку ушла шестёрка ИЛов. Немцы были готовы, и их ждали, а истребители прикрытия запаздывали. Когда зенитки открыли огонь, ИЛы стали маневрировать. Вдруг невдалеке показались «штуки» и 20 «мессеров», возвращавшиеся на харьковский аэродром. Завидев советские самолёты, немцы пошли в атаку, и почти сразу подбили самолёт Талгата. Он остался в воздухе, и как-то умудрился повредить три «юнкерса», другие ИЛы подожгли склад боеприпасов.
На обратном пути Талгат уже не мог держаться в общем строю, и безнадёжно отстал, когда из облаков выскочили два «мессера», и расстреляли ИЛ в упор. Талгат приказал стрелку Петру Яковенко покинуть горящую машину, а потом прыгнул сам. Приземлились они во вражеском тылу, Талгат сильно повредил ногу, и идти не мог. Он приказал Яковенко оставить его, и идти к линии фронта одному. Но Пётр не подчинился, разорвал свою нательную рубаху, перевязал командиру раны, взвалил его на спину, понёс в лес. До сумерек они там отлёживались, а потом, двинулись на восток. Талгат, опираясь на палку, кое-как всё же, ковылял. Утром возле какого-то хутора они напоролись на немецкий патруль, немцы пустили за ними собак, но лётчикам удалось дойти до болот, там собаки след потеряли, и Талгат с Петром оторвались от погони. Во время приземления Яковенко ударился головой, у него наступила «куриная слепота», в сумерках он ничего не видел, идти не мог, и попросил командира бросить его. Но Талгат пристегнул стрелка к себе ремнём, и так они пошли дальше. Выйдя к Северскому Донцу, они готовились переплыть реку, но тут начался обстрел, Яковенко на глазах командира погиб, а Талгат потерял сознание. Придя в себя, он пополз к берегу, но свалился в воронку. Плавать Талгат не умел, но всё же полез в воду. Немцы с берега открыли слепой пулемётный огонь, шальная пуля попала в ключицу, но реку он переплыл.
Курская битва
В медсанбате Талгата перевязали, и поскольку ранение было серьёзное, отправили в тыл. Он опасался, что его комиссуют, что в авиацию он уже не вернётся, на ближайшей станции просто сбежал из эшелона, и угнал У-2, чтобы вновь оказаться на фронте в родном полку, где Талгата считали погибшим: на задание он вылетел 6 мая, а прилетел с востока на У-2 – 18-го.
5 июля 1943-го началась Курская битва. В районе Белгорода с 5-го июля по 3-е августа младший лейтенант Бегельдинов поджог 4 танка противника, уничтожил 15 автомашин, 2 орудия, склад боеприпасов, и до 40 гитлеровцев, за что был представлен к ордену Красного Знамени.
Приказ есть приказ
После разгрома под Курском немцы начали отступать к Днепру, Красная Армия, преследуя врага, закрепилась на его правом берегу. 8 сентября Талгат получил приказ сдержать 30 «штук», рвущихся к переправе через Днепр – почему-то прикрытия переправы с воздуха не обеспечили. В тот момент Бегельдинов во главе группы из 12-ти ИЛов вылетал на штурмовку вражеских танков и пехоты, как вдруг по рации поступил новый приказ: навязать бомбардировщикам воздушный бой над переправой. Талгат удивился: тяжёлым штурмовикам, снаряжённым для работы по наземным целям, не справиться даже с бомбардировщиками, но приказ есть приказ. Изменив курс, Талгат вскоре увидел 30 Ju. 87 и шестёрку прикрывавших их «мессеров». Группу Бегельдинова сопровождали 8 Ла-5. Советские самолёты подошли к переправе первыми, рассеяли вражеские бомбардировщики. После этого Бегельдинов повёл группу на первоначальную цель, и они отработали немецкие танки, шедшие к переправе.
60 разведывательных вылетов
Красная Армия продвигалась на запад, немцы оказывали упорное сопротивление, маневрировали, готовили контрудары. Талгат часто летал на разведку: у него было прекрасное зрение, он хорошо ориентировался на местности, и мог указать на карте, где и что видел. Осенью 1943-го в разведывательном полёте он обнаружил спрятанные немцами в стогах танки, и не смог удержаться – атаковал их. Только в боях за Правобережную Украину лейтенант Бегельдинов совершил 60 разведывательных вылетов в тыл врага, каждый раз доставляя ценные сведения.
Немецкий паровоз
Одно из заданий, которое Талгат выполнил в январе 1944-го в ходе Корсунь-Шевченковской операции, состояло в уничтожении немецкого паровоза, который специальным устройством разрушал железнодорожные пути – ломал шпалы пополам, рельсы гнулись в дугу и лопались. За час он уничтожал до трёх километров верхнего строения пути. Талгат охотился за ним несколько дней, но найти не мог. Однажды он заметил странную тень, которая двигалась вдоль путей. Опустившись ниже, Талгат понял, что это и есть паровоз, на котором сверху немцы смонтировали площадку, куда уложили снег, комья земли и кусты. Паровоз – это не танк, и первым же снарядом Бегельдинов попал в котёл, а потом в несколько заходов добил его.
Доложили о скоплении танков противника
Освободив Украину, Красная Армия вошла на территорию Польши, и заняла на западном берегу Вислы Сандомирский плацдарм, с которого началось наступление на Берлин. В эскадрилью, где служил Талгат, собрали лучших воздушных разведчиков, а Талгат был среди них одним из лучших. 17 сентября 1944 года наземная разведка доложила о скоплении танков противника, командир 1-го штурмового авиакорпуса генерал-майор Василий Рязанов поручил Бегельдинову эти данные проверить. Талгат обнаружил с воздуха 15 танков, идущих к фронту по двум дорогам. Вместе с ними шли грузовики, топливозаправщики и пехота. Рации в самолётах уже были, Бегельдинов доложил Рязанову, тот решил, что когда Талгат вернётся, составят маршрут. Но времени на детальную проработку маршрута не было, и Бегельдинов, пополнив запас топлива и загрузив боеприпасы, повёл группу за собой. В первом заходе штурмовики подбили сразу 7 танков. Потом было ещё два боевых вылета, в которых подбили ещё три танка и два десятка грузовиков и бензовозов и бронетранспортёров.
Парад Победы
Вскоре Бегельдинов стал гвардии капитаном, а 26 октября 1944-го ему присвоили Героя. В марте 1945-го Бегельдинова представили ко второй Звезде. К тому времени на его счету было 250 боевых вылетов, десятки подбитых танков, пушек, автомашин, железнодорожных вагонов и паровозов. 24 июня 1945 года Талгат Бегельдиинов участвовал в Параде Победы на Красной площади, а спустя 5 дней газеты опубликовали Указ о награждении Талгата Якубековича второй Золотой Звездой, только фамилия его была напечатана с ошибкой – Бетельдинов. В этих же газетах были помещены Указы и присвоении Сталину звания Генералиссимус и Героя, а так же звания дважды Героя гвардии майору Михаилу Одинцову, который некоторое время воевал в 800-м ШАП, когда там был Бегельдинов, в то время ещё сержант.
«Аэрофлот»
В 1950-м Бегельдинов окончил Академию, получил полковника, служил на командных должностях в строевых лётных частях, был начальником штаба в высшей школе военных штурманов в Краснодаре, в 1956-м по состоянию здоровья вышел в отставку, потом до 1970-го работал в «Аэрофлоте», замначальника ГУГА Казахской ССР. В 1968 году Бегельдинов заочно выучился в Москве на инженера строителя, занимал руководящие посты в Госстрое Казахстана, был депутатом Верховного Совета СССР трёх созывов.
10 ноября 2014 года Талгат Бегельдинов умер в Алма-Ате на 93-м году жизни.
автор: Николай Кузнецов
