Что касается утверждений о «преступных запретах» на применение войск в приграничных военных округах «даже в условиях начавшейся войны» против СССР, не лишним будет напомнить текст директивы от 21 июня 1941 года: «Военным советам ЛВО, ПрибВО, ЗапВО, КОКО, ОдВо. Копия: Народному комиссару Военно-морского флота:
1. В течение 22—23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО ПрибВО, ЗапВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.
2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
3. Приказываю:
а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;
б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность, войска содержать рассредоточено и замаскировано;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжение не проводить. 21.6.41 г. Тимошенко, Жуков».
В чем эта директива не соответствовала сложившейся обстановке? В чем она ущемляла права командующих войсками военных округов? Вероятно, в том, что предписывала учитывать горький опыт нападений германии на все европейские страны, которым предшествовали провокации.
Возможно, есть сомнения в том, что она припоздала по времени. Но для войск постоянной боевой готовности, каковыми являлись упомянутые военные округа, времени было достаточно, чтобы выполнить все требования директивы, что и сделали 15 из 57 дивизий первого оперативного эшелона четырех фронтов. Приведу в связи с этим размышления Г.К. Жукова: «Войска и их командиры в любой обстановке в соответствии с уставом должны быть всегда готовыми выполнить боевую задачу. Однако накануне войны, даже в ночь на 22 июня, в некоторых случаях командиры соединений и объединений, входивших в эшелон прикрытия границы, до самого последнего момента ждали указаний свыше и не держали части в надлежащей степени боевой готовности».
Еще одна инсинуация: мол, Красная Армия «бежала от Бреста до Москвы», а командный состав был слабо подготовленным к войне. Да, сохранились в нашем Отечестве отщепенцы, которые и сегодня утверждают, что наши отцы и деды — бойцы и командиры Красной Армии — в страхе бежали от западной границы СССР до Москвы, не желая служить «тоталитарному режиму», миллионами сдавались в плен. Возьму на себя смелость спросить: еcли бойцы и командиры бежали, то и немцы целыми и невредимыми бы вслед за ними прибежали к столице и взяли бы Москву, а не умоляли бы Гитлера, как это делал командующий группой армий «Центр» 28.11.41 г.: «Мой фюрер, дайте мне на усиление дивизию… и я ворвусь в Москву». А кто же разгромил сотни дивизий, тысячи полков и батальонов, прошедших через всю Европу и перешедших границу СССР? Куда они подевались? От чьих рук полегли на советской земле?
Малокомпетентные «историки» и «драматурги», враждебно настроенные против И.В. Сталина и против «неподготовленных» командующих и командиров, пришедших на смену «выдающимся полководцам» троцкистской школы, репрессированным в 1937—1938 гг., пытаются сфальсифицировать ход и итоги летне-осенней кампании 1941 года, представляя ее в виде победоносного шествия немецких войск к Москве, Киеву и Ленинграду.
Правда заключается в том, что именно приграничные сражения с контрударами по прорывающимся в оперативную глубину обороны Красной Армии механизированным и танковым клиньям противника лишили их привычных в странах Западной Европы темпов продвижения и на нет свели все преимущества плана «молниеносной войны».
Вот что по этому поводу писал Г.К. Жуков: «Наша историческая литература как-то лишь в общих чертах касается этого величайшего приграничного сражения… Ведь в результате именно этих действий … был сорван в самом начале вражеский план стремительного прорыва к Киеву. Противник понес тяжелые потери (по немецким источникам до 60%. – Автор) и убедился в стойкости советских воинов, готовых драться до последней капли крови».
Маршал Советского Союза Жуков Г.К.
Приведу высказывания командующего 3-й немецкой танковой группой генерала Гота, испытавшего на своей шкуре силу этих контрударов: «Тяжелее всех пришлось группе «Юг»… Войска противника, оборонявшиеся перед соединениями северного крыла, были отброшены от границы, но они быстро оправились от неожиданного удара и контратаками своих резервов и располагавшихся в глубине танковых частей остановили продвижение немецких войск. Оперативный прорыв 1-й танковой группы, приданной 6-й армии, до 28 июня достигнут не был. Большим препятствием на пути наступления немецких частей были мощные контрудары противника».
28 августа 1941 года в докладе начальнику Генерального штаба Сухопутных войск Германии генералу Гальдеру указывалось: «Части 3-й танковой группы: 7-я танковая дивизия имеет 24% своего первоначального количества танков. Остальные дивизии этой группы в среднем имеют 45% своего количества танков. Части 1-й танковой группы в среднем потеряли 50% своих танков. Части 2-й танковой группы в среднем имеют 45% своих танков».
Платные «аналитики» никогда не приоткроют завесу и над великой тайной — роли окруженных войск Красной Армии в сражениях летом и осенью 1941 года. Они не беспристрастные летописцы той великой войны, а диверсанты, взявшие на вооружение тактику «выжженной истории» в части оболванивания широких народных масс. А правда в том, что в отличие от всех западных армий наши окруженные войска, как правило, в большинстве своем не сдавались в плен без борьбы до последнего патрона.
Окруженные войска приковали к себе в общей сложности до 26% (до 50 дивизий) сил групп армий «Центр», «Юг», «Север», создавая в глубине всей оккупированной территории десятки активно действующих фронтов. В окружении войска сражались с превосходящими в 3—5 раз силами противника, при этом нанося ему до 45% потерь в живой силе и технике. Оперативные резервы вермахта вместо того, чтобы наращивать силу ударов на Киевском, Московском и Ленинградском направлениях, в большинстве своем сражались с окруженными войсками Красной армии. Потери немецких войск были настолько серьезными, что 60% дивизий так и не смогли на Московском направлении полностью восстановить свой боевой потенциал вплоть до 5 декабря 1941-го — к началу контрнаступления Красной Армии.
Вот дневник генерал-полковника Ф. Гальдера. Запись от 4 июля 1941 года: «Штаб танковой группы Гота доложил, что в строю осталось лишь 50% штатного количества автомашин». 13 июля: «Потери в танках в среднем составляют 50%». 17 июля: «Войска сильно измотаны». 20 июля: «Упадок духа… Особенно ярко это выражается в совершенно подавленном настроении Главкома». 23 июля: «В отдельных соединениях потери офицерского состава достигли 50%». 1 августа: «В резерве главного командования дивизий — нуль».
Чернокнижники из числа «историков» и «аналитиков» восторженно приводят наши потери в самолетах — более 1200 единиц в первый день войны и в том числе потери ВВС Германии в приграничных сражениях. Вот что пишет немецкий генштабист Греффрат: «За период с 22 июня по 5 июля 1941 года немецкие военно-воздушные силы потеряли 807 самолетов всех типов, а за период с 6 по 17 июля — 477. Эти потери говорят о том, что, несмотря на достигнутую нами внезапность, русские сумели найти время и силы для оказания решительного противодействия».
Все это не только лишило немцев возможности вернуть часть своей авиации на Запад, как они планировали сделать уже в августе 1941 года, но и вынудило их пополнять их ВВС на Востоке за счет ослабления авиации на Западе. Честный историк воздаст дань уважения мужеству советских летчиков, сопоставив их 1284 победы в воздушных боях над гитлеровскими асами за один месяц войны с потерей немцами 1733 самолетов за весь период воздушного наступления на Англию.
Немного об излюбленной теме фальсификаторов о «бездарных» К.Е. Ворошилове, С.К. Тимошенко, С.М. Буденном, которые 10 июля 1941 года возглавили три главных командования: Северо-Западное, Западное и Юго-Западное. Обратимся к итогам войны за лето и осень 1941 года.
Самый веский и неоспоримый аргумент в их пользу: «талантливые» гитлеровские генералы не достигли целей плана «Барбаросса» в 1941 году в противоборстве с «бездарными» кавалеристами. Вот запись в дневнике генерал-полковника Ф. Гальдера 24 ноября 1941 года: «Необходим о перемирие…». «Бездарные полководцы» не только сорвали планы «блицкрига», но и подготовили условия для контрнаступления советских войск под Москвой 5 декабря 1941 года, увенчавшегося грандиозной победой полководцев новой сталинской школы. Гитлер покорил почти всю Европу за 141 день боевых действий, а И.В. Сталин с его «бездарными» командующими за 167 дней после нашествия организовал контрнаступление под Москвой и развеял миф о непобедимости немецких войск.
К.Е. Ворошилов, С.К. Тимошенко, С.М. Буденный
Сейчас делаются попытки доказать, что Победа была достигнута прежде всего ценой огромных потерь из-за неподготовленности командиров и особенно высшего военного руководства. Такая тонкая материя, как оперативное и стратегическое искусство военных руководителей, — тема мало известная широкой публике. А правда такова.
К лету 1941 г. Германия обладала самыми мощными в мире, исключительно боеспособными вооруженными силами и образованными, опытными и в целом талантливыми военачальниками. Демонстрируя свое военное искусство, немцы менее чем за пять месяцев боевых действий сокрушили «демократические» режимы Европы и их армии вместе «с более талантливыми», чем в Красной Армии, полководцами.
Польскую армию немцы разгромили практически за 16 суток при соотношении потерь 1:14 (Германия потеряла 44,3 тыс. чел.; Польша — 620 тыс. чел.). Гитлеровские войска за один день захватили Данию; за два месяца оккупировали Норвегию; за пять дней овладели Голландией; за 19 дней — Бельгией и за 44 дня принудили к капитуляции Францию. Соотношение потерь немецких и противостоявших им союзных войск составило 1:17 (немцы потеряли 157 тыс. чел., а союзники — 2 661 тыс. чел.).
В Балканской кампании (6—23 апреля 1941 г.) немцы потеряли 18 тыс. чел., итальянцы — 102 тыс. чел. Суммарные потери Югославии и Греции составили 616 тыс. чел. Соотношение — 1:5,1 в пользу фашистской коалиции. В целом по Европе соотношение потерь 1:11,8 в пользу Германии. Напомню, что потери СССР за годы Великой Отечественной войны лишь в 1,3 раза больше, чем потери фашистской Германии.
Следовательно, летом 1941 г. нам противостояла самая современная по тем временам, технически оснащенная, подготовленная и опытная военная сила. И самую объективную оценку уровню советского полководческого искусства дала сама Вторая мировая война и ее итоги.
Так вот, приоритет в формировании теории и практики оперативного искусства принадлежит советской военной школе, советским военным теоретикам и военачальникам: М.В. Фрунзе, Б.М. Шапошникову, В.К. Триандафиллову, А.А. Свечину, Г.С. Иссерсону и др. В целом в правильном направлении развивалась перед войной и советская военная стратегия — высшая область военного искусства.
