На закрытом приёме в особняке самого вождя ушёл не прощаясь. Сталин заметив отсутствие Маршака, пошутил…

Самуил Яковлевич Маршак оставил после себя три тысячи стихотворений, более полутора тысяч переводов, а суммарный тираж его книг превысил 135 млн. экземпляров. Не будь этих стихов, я бы, наверное, был другой – и разговаривал бы иначе, и ко многому относился по-другому. Маршак для меня – синоним моего детства: самая первая книга, которую мне прочитала бабушка, была стихи Маршака, первое стихотворение, выученное мной наизусть, было стихотворение Маршака, самая первая книга, которую я начал читать самостоятельно – это стихи Маршака. Я и сегодня помню те стихи – «12 месяцев», «Быль-небылицу», «Гвоздь и подкову», «Робина Бобина», «Теремок», и многие другие. По маршаковским стихам поставлены спектакли, снято больше двух десятков мультфильмов.

Детство

Родился Самуил 3 ноября 1887 года в Воронеже, но об этом городе он вспоминать не любил. Он был третьим ребёнком в семье. Отец, Яков Миронович, служил мастером на мыловаренном заводе, мать, Евгения Борисовна, вела домашнее хозяйство и воспитывала пятерых детей. Семейство было склонно к частой смене мест – спустя семь лет после рождения Самуила они оказались в Витебске, через год переехали в Покров в 80 верстах от Владимира, ещё через год – в Бахмут на Донбассе, в 1900-м вернулись в Воронежскую губернию, в Отсрогожск.

Как еврею, Маршаку не полагалось образование. Если еврейский ребёнок не попадал в 2-процентную квоту, он не попадал и в гимназию. Самуил блестяще сдал вступительные экзамены, но квота была уже выбрана, и в гимназию он не попал. Через полгода его всё-таки приняли на освободившееся место, но глубокая обида осталась у него на всю жизнь. Высшее образование он получил в Англии, где, разумеется, никакой черты оседлости не было. К тому времени он уже работал репортёром в питерских газетах, часто ездил в командировки. В Лондонском университете студент Маршак изучал английскую филологию и историю искусств.

Великое будущее юному Маршаку предсказал в 1902 году известный критик и искусствовед Владимир Стасов, услышавший стихи 15-летнего вундеркинда. Стасов помог Маршаку преодолеть черту оседлости, приехать в столицу, и поступить в одну из лучших гимназий. В 1904 году Стасов познакомил Маршака с Максимом Горьким, и тот пригласил его на свою ялтинскую дачу, где молодой поэт жил до революции 1905 года, а потом вернулся в Санкт-Петербург.

В 1911 году Маршак в качестве корреспондента столичных газет совершил длительное турне по странам Средиземного моря. В Палестине он познакомился с умницей и красавицей Софьей Мильвидской. Поженились они уже в России, а в 1914-м уехали в Англию, где у них родилась дочь Натанаэль. Всего в Маршаков было трое детей – в 1917 родился сын Иммануэль, в 1925-м – Яков. Натанаэль умерла в 1915-м, опрокинув на себя кипяток.

Революция

Революцию 1917 года Маршак встретил, скорее, с надеждой на лучшее, даже ходил на площадь Финляндского вокзала слушать Ленина, выступавшего с броневика. В юности он искренне верил в идеи справедливого переустройства мира, однако то, что он увидел на деле, ему не понравилось. В 1918-м году, когда уже шла Гражданская война, Маршак с женой и годовалым Иммануэлем сбежали от большевиков в казачий Екатеринодар, который много раз переходил от белых к красным, и обратно. Там 30-летний Маршак стал публиковать едкие сатирические стишки про большевиков. Всю жизнь потом Маршак старался забыть эту страницу своей истории, всячески её скрывал. Трусом он не был, но нужно было жить, нужно было как-то встроиться в победившую систему. Путь от белогвардейского сатирика до советского классика занял у Маршака годы лет, но никто не знает, чего стоило ему это перерождение. Для пролетариев он был чужой, говорил на замечательном русском языке. От первого периода своего творчества он просто отказался, начав всё с нуля, уничтожил тетради со своими ранними стихами и публицистикой. До сих пор не ясно, как же Маршаку удавалось скрывать свою принадлежность к белым.

В Екатеринодаре царили нищета, голод, разруха. Маршаки создали детский пансион с бесплатным питанием и проживанием, с детским театром, одним из первых в России. В городе было много актёров, бежавших от красных, они и играли в театре, а Маршак впервые написал пьесы для детей – «Петрушка», «Кошкин дом», и другие. Когда красные окончательно заняли Екатеринодар, Маршака определили руководить сектором детских приютов в отделе народного образования Кубани.

Петроград — Ленинград

В 1922 году Маршаки переехали в Петроград, через год там вышли его первые книги для детей. В стране был объявлен ликбез – тотальная битва с неграмотностью. Нужна была новая детская литература совершенно определённой идеологической направленности. Издание книг для будущих борцов с империализмом курировал лично Горький. Для того, чтобы новые книги появились, должны были сперва появиться новые литературные кадры. Именно Горький посоветовал Маршаку срочно уехать из Ленинграда, когда на него обрушилась критика РАППовцев – оголтелых марксистов. Маршак уехал на Игарку, писать книгу об освоении Сибири.

Жена Маршака — Софья Мильвидская, 1912 год

Когда Маршак вернулся, ему поручили руководить ленинградской редакцией государственного издательства для детей «Детгиз» Маршак 10 лет ходил на работу в «Детгиз» на углу Невского и Фонтанки, в «дом с глобусом», хотя никакой официальной должности и кабинета у него не было. Но он собрал вокруг себя много людей, которые даже не собирались писать. Автор книг про животных Виталий Бианки никогда не думал про литературный труд, а Маршак чуть ли не силой вырвал у него рассказы, написанные исключительно для себя. Примерно то же самое произошло и с черноморским авиатором Борисом Житковым. (Житкову Маршак посвятил стихотворение «Почта»). Героя Гражданской войны, бывшего краскома Аркадия Голикова, будущего Гайдара, не признававшего никаких авторитетов, Маршак, умевший убеждать, заставил переработать повесть «Голубая чашка». Маршак перевоспитал презиравшего детскую литературу Даниила Ювачёва, больше известного по псевдониму Хармс.

Детская поэзия

Деления поэзии на детскую и взрослую Маршак не признавал, наоборот, он считал, что с детских поэтов спрос особый – в детских стихах ошибаться нельзя, дети написанное воспринимают буквально, и так же запоминают. К самому себе Маршак был беспощаден, своё первое собрание сочинений редактировал особенно долго и тщательно. Больше всего досталось «Мистеру Твистеру», тому, что бывший министр, владелец заводов, газет, пароходов. Этот бедолага привёз Страну Советов деньги, валюту, в которой страна так нуждалась, но едва не остался на улице из-за того, что не хотел жить рядом с «цветным народом». В общем, ненавязчивый советский сервис.

Как-то на закрытый приём в особняк Горького Маршака пригласили по личному распоряжению самого вождя. Маршак пришёл, поздоровался с гостями, потоптался, и через полчаса по-английски, не прощаясь, ушёл – боялся опоздать на «Красную стрелу» Сталин, заметив отсутствие Маршака, пошутил, что в его силах было поезд задержать.

Маршак был обласкан властью. Орден Ленина он получил в 1939 году, затем – четыре Сталинских премии. Жил он то в огромной квартире в центре Москвы, то на даче в ближнем Подмосковье, имел автомобиль с личным водителем – привилегию самых избранных. Современники упрекали Маршака в улавливании ветра времени, и подстраивании под него, в том, что он был своеобразным «флюгером». Но это умение позволило ему не погибнуть, а сделать то, что он сделал. Он нигде никогда себя не запятнал – в архивах нет доносов им написанных или подписанных, хотя на него писали больше всех, и вообще странно, что он уцелел, умудрился даже не вступить в ВКП(б). Сам Маршак говорил, что его спасли дети. Уйдя в мир детства, он оказался более свободен от идеологии, от политических догм и от цензуры.

Маршак считал, что стихи нельзя писать просто так, каждое стихотворение должно иметь конкретного адресата – маленького человека, к которому напрямую обращается автор. Но самое главное, умел сочинять, находить такую рифму, как будто это делает ребёнок, а не взрослый, умудрённый опытом человек. У него получался не текст, а музыка. Дети стихи Маршака запоминали не потому, что они какие-то очень уж содержательные, а потому, что их приятно произносить вслух. Его стихи звенели, искрились, словно были пропитаны радостью и солнечным светом.

Маршак часто лично общался со своими читателями на пионерских слётах и конференциях, во дворцах пионеров, в школах, в книжных магазинах на, как бы сейчас сказали, автограф-сессиях. Он был абсолютно свой в любой детской среде – где бы он не оказался, его тут же облепляли дети, сразу же находили с ним общий язык. Они доверяли ему свои тайны и секреты, а он вел себя с ними, как с равными, никогда не сюсюкал, не кокетничал, не поучал, не наставлял и не менторствовал.

Война

Когда началась война, Маршак отправил семью в эвакуацию, а сам остался в Москве, писал сатирические стихи, которые публиковали «Правда», «Красная Звезда» и другие газеты. Часто стихи Маршака стояли под карикатурами и плакатами знаменитых художников Кукрыниксов.

В 1943-м Маршак написал сказку «12 месяцев». Когда он работал над ней, он даже забывал о сне. 4 утра – это был разгар его рабочего дня. В 7 он ложился немного вздремнуть, а в 9 уже снова сидел за письменным столом, и писал по старинке, макая ручку в чернильницу – никаких авторучек и пишущих машинок он не признавал. Сказку перевели на многие языки, она покорила полмира, но, почему-то, больше всего полюбилась в Японии – там поставили спектакль и сняли мультик.

После войны

Через год после окончания войны, в 1946-м от туберкулёза умер сын Яков, спустя 7 лет –Софья Михайловна. Маршак не сдавался, работал ещё больше, чем раньше, и постоянно воевал со своей экономкой Розалией Ивановной Вильтцын – слово «домомучительница» тогда ещё не было в ходу, ведь первое издание «Малыша и Карлсона» в переводе Лилианы Лунгиной выйдет только в 1957-м году. Маршак называл её «Гитлером в юбке», и швырял в неё всё, что под руку попадётся, а она его – «Старым дурнем». Она заставляла его обедать, а он не хотел, она прятала папиросы, а он находил. Во время войны Маршак спас Розалию Ивановну, рижскую немку: в 1941-м её должны были выслать в Казахстан, а было ей почти 60, и вряд ли бы она доехала живой до места назначения.

После смерти жены Маршак много болел, одна пневмония следовала за другой, температура и давление скакали, а он дымил, как паровоз, не успев докурить одну папиросу, тут же прикуривал от неё следующую, и так весь день. Свет в комнате был голубым от дыма. Он зарабатывал много, даже очень много, но реальной ценности денег не представлял, что можно купить за рубль не знал.

Кабинет на втором этаже

В середине 50-х Маршак перебрался на дачу. Семья разрослась – у Самуила Яковлевича было уже трое внуков. Ему самому дача была не нужна – дышать свежим воздухом он не любил, по грибы-ягоды не ходил, тех, кто сидел с удочкой на утренней зорьке, не понимал. Любимое место на даче – скромный кабинет на втором этаже. Там Маршак переводил Роберта Бёрнса, Уильяма Блейка. Но вершиной его мастерства переводчика стали сонеты другого Уильяма нашего – Шекспира. Многие специалисты считают, что это лучшие переводы Шекспира на русский, но они же говорят, что в этих переводах Маршака больше, чем самого Шекспира. В 1979-м на экраны страны вышел фильм «Женщина, которая поёт», в котором в Алла Пугачёва исполнила сонет № 90, в переводе Маршака, музыку к которому она сама и написала. Через год в телефильме «Адам женится на Еве» прозвучало несколько сонетов Шекспира в переводе Маршака с музыкой Микаэла Таривердиева.

Переводчик

Маршак переводил и итальянца Джанни Родари – именно благодаря ему советские дети узнали про злого сеньора Помидора, бесстрашного Чиполлино и туповатого кума Тыкву, что можно взимать подати за снег и за дождь. В начале 60-х Родари и Маршак встретились в Москве.

Приятель Маршака Корней Чуковский, за которого Маршак вступался ещё в 30-е, шутил, что если трамвай встретится с Маршаком, то испугается и уступит дорогу. С годами эта неустрашимость только крепла. Так вышло, что Маршак сыграл важную роль в судьбах двух будущих нобелевских лауреатов. Сперва он поддержал Александра Солженицына, убедил Твардовского опубликовать в «Новом мире» «Один день Ивана Денисовича». Затем Маршак лично хлопотал за Иосифа Бродского, обвинённого в тунеядстве, хотя стихи Бродского Маршаку не нравились – они казались ему чересчур мрачными. Накануне показательного суда над Бродским Маршак позвонил генеральному прокурору СССР знаменитому Роману Руденко, а затем министру охраны общественного порядка РСФСР генералу Вадиму Тикунову. Директора Гослита Маршак назвал трусом, и потребовал, чтобы тот срочно заключил договор с Бродским.

Лето Маршак проводил в Ялте – близкие требовали, чтобы он отдыхал на море. В доме творчества его всегда окружали люди – молодые литераторы боготворили Самуила Яковлевича. Рядом с ним постоянно были трое – Василий Субботин, Наум Коржавин и Валентин Берестов. Когда они приезжали, Маршак угощал их клубникой со сливками. В Ялте Маршак хотел закончить книгу «Дом, увенчанный глобусом» о своём любимом «Детгизе», но времени для этого почти не было. В Москве ему сделали операцию на глазах, и он почти совсем потерял зрение, хотя планов было много. Он вернулся в Москву, лёг в Кунцевскую больницу, но работать не бросил. 3 июля 1964 года он на слух правил пьесу «Умные вещи», обещал Борису Полевому сдать в срок рукопись в журнал «Юность». А утром 4 июля его не стало.

автор: Николай Кузнецов