19 апреля 1943 г. Совет Народных Комиссаров СССР издал совершенно секретное постановление No 415–138 в соответствии с которым на базе Управления секретных отделов НКВД СССР были созданы два Главных управления контрразведки «СМЕРШ» Наркоматов обороны и Военно-Морского флота. Спустя чуть больше 10 лет, 19 октября 1953 г. в Улан-Удэ, столице тогдашней Бурят-Монгольской АССР родился Борис Иннокентьевич Соколов. Ему будет суждено стать единственным контразведчиком, который уже через много лет после войны стал Героем Советского Союза.
После окончания средней школы Борис поступил Иркутский авиационный техникум и получил распределение на авиазавод, который был образован после слияния завода No 125 и эвакуированного из Москвы завода No 39. В годы войны завод выпустил более двух тысяч боевых самолетов. Работа на авиазаводе давала молодому человеку призывного возраста право на отсрочку от службы в армии, и многие парни работали там, пока им не исполнялось 27 лет. В мае 1973-го, в возрасте 19 лет Борис Соколов сознательно отказался от отсрочки. Срочную служил в Нерчинске в двух шагах от границы с Китаем, отношения с которым в те годы были очень напряженными. Борис до сих пор благодарен офицерам части за то, что они убедили его поступить в военное инженерное училище в Казани. Военной специальностью курсанта Соколова были ракетные двигатели. Именно в Казани на него обратили внимание кадровики и оперативные сотрудники КГБ.
В 1981-м Соколов начал службу в КГБ. Через год его направили в Новосибирск на Высшие курсы военной контрразведки учиться азам оперативно-розыскной деятельности. Окончив курсы, он служил в особых отделах КГБ воинских частей Ленинградского военного округа.
В декабре 1983 г. капитан Соколов направлен в Афганистан в особый отдел знаменитой 108 Невельской дважды Краснознаменной мотострелковой дивизии. В 1984 г. он участвует в охране колонн с грузами для войск и мирного населения, в защите от нападения моджахедов трубопроводов и складов с горючим, обезвреживает вражеских диверсантов. Но чаще всего он участвует в операциях по перехвату караванов, идущих из Пакистана. На верблюдах, мулах или ишаках вроде бы мирные торговцы по древнему шелковому пути везли всякий гражданский ширпотреб. Но именно среди этих товаров часто прятали оружие, оружие, деньги, для различных отрядов духов. Получив информацию о маршруте и времени движения каравана, разведчики выдвигались на перехват. Крупные караваны накрывали артиллерией, мелкие обезвреживали из засад. 3 июня 87-го советский спецназ разгромил один из самых больших караванов за годы афганской войны – более 200 верблюдов открыто везли безоткатные орудия, зенитные горные установки, минометы, реактивные снаряды.
1984-й стал одним из самых тяжелых периодов афганской войны. В 40-й армии только погибших было 2 340 солдат и командиров – больше, чем за все 9 лет войны. Моджахеды перешли от позиционной войны, по сути, к войне партизанской, к внезапным ударам небольшими группами. Свои базы они размещали в горных кишлаках и районах, труднодоступных для военной техники регулярной армии. Еще больше осложняла ситуацию работа агентов и диверсантов на месте. В 1982 – 1983 гг. советская военная контрразведка в Афганистане арестовала 110 человек, среди которых были не только «духи», но и агенты американских, иранских и пакистанских спецслужб.
Моджахеды были горазды на сюрпризы. В феврале 84-го одна из рот разветбата, в котором служил Соколов, выдвинулась к горному кишлаку. Вначале все шло по плану: солдаты афганской правительственной армии начали зачищать кишлак, и казалось, что все закончится быстро и без потерь. «Духи» быстро прекратили огонь и начали отходить – они особой стойкостью не отличались, и никогда не ввязывались в длительные бои, если не чувствовали своего превосходства. Оставалось собрать оружие, на месте допросить пленных. Однако разведчиков накрыли 152-мм гаубицы, 4 человека погибли сразу, 7-8 ранены, контузило начальника штаба, группу управления накрыло взрывной волной. Возник риск потери управления. Разведчики попытались уйти из зоны обстрела, а духи начали их окружать. Тогда Соколов – инженер и контрразведчик, а не строевой офицер, принял командование на себя, хотя и сам он был контужен. Под его командованием группа сумела прорываться к основным силам.
Уже после операции возник вполне закономерный вопрос: чья тяжелая артиллерия обстреливала разведчиков? Ведь у «духов» 152-мм гаубиц не было и в помине. Вскоре выяснилось, что духи сумели провести успешную дезинформацию: они вышли по радиоканалу и на частоте афганской армии, и наводили огонь от имени командира приданного афганского батальона. Не проверив полученных данных, афганское командование приказало обстрелять позиции разведчиков. В общем, как у Межирова: «Артиллерия бьет по своим».
Советская контрразведка внимательно следила за ценами на вьючных животных в пограничных с Афганистаном районах Пакистана, а они там все время росли. Один осел мог перевезти до 80 кг груза, то есть, 6 107 мм реактивных снарядов, или 82-мм безоткатное орудие, или 816 противотанковых мин. Рост цен на вьючных животных говорил о том, что отправка оружия в Афганистан будет продолжаться. Борьба с караванами продолжалась до самого конца войны в Афганистане.
Оперативная обстановка не требовала непосредственного участия Соколова в «охоте на караваны», да и в профессиональные обязанности военного контрразведчика это не входило, он мог преспокойно сидеть в дивизии. Однако на войне завоевать настоящее, а не показное уважение у бойцов, не участвуя вместе с ними в боях невозможно. Особиста Соколова в разветбате быстро признали своим: он ходил на боевые задания вместе с рядовыми солдатами, с полной выкладкой – минимум 30 кг груза – оружие, вода, сухпай, спальник, но самое главное – боеприпасы, которых, как водки, сколько не возьми, их все равно не хватит. Еще больше сближало офицеров с солдатами то, что они, чтобы не стать мишенью для снайпера, ходили в солдатской форме. За время нахождения в Афганистане капитан Соколов лично участвовал в 64-ти боевых операциях – примерно 270 суток.
В январе 1985 г. из нескольких источников, в том числе, и благодаря радиоперехвату, была получена информация о том, что на базе душманов в районе кишлака Каразимир находятся важнейшие документы. У капитана Соколова были и собственная агентура, свой канал информации. Во многом благодаря этим источникам он выяснил, где искать документы: под кишлаком находится разветвленная сеть каналов для сбора горной воды. Она образует фактически еще один подземный кишлак, где могут свободно укрыться десятки вооруженных людей.
22 января 1985-го разведбат 108 мотострелковой дивизии начал скрытно выдвигаться к кишлаку Каразимир. Борис Соколов пошел вместе с разведчиками. За эту операцию, которая поначалу казалась рутинной, капитан Соколов получит Звезду Героя.
К рассвету разведбат занял исходные позиции. Вскоре афганские правительственные войска, которые тоже участвовали в операции, завязали бой, но обстановка складывалась не в их пользу: «духи» не только плохо подготовленную атаку отбили, но и сами перешли в контрнаступление. Разведчики, чтобы не попасть в окружение, были вынуждены поддержать афганцев.
Бой за Каразимир был в самом разгаре. В таких условиях найти тайник было практически невозможно. Соколов вместе с командиром роты Головиным едва не погибли: буквально лицом к лицу они столкнулись с «духом», которому не хватило доли секунды, чтобы нажать на спусковой крючок – Головин из «мухи» РПГ-18 выстрелил раньше. Раненый дух, убегая, по сути, привел Соколова и Головина к входу подземный схрон.
Однако документов пока найти не удалось. Они были в подземных каналах, а где вход пленные моджахеды не говорили. Разведчики быстро придумали, как найти вход: в каналы забросили сигнальные дымовые шашки, и по тому, где вышел дым, нашли вход. В тайнике было несколько портфелей. Разведчики вытащили все на поверхность, а потом несколько километров тащили по горам до дороги, где стояли БТРы.
Благодаря этим документам выяснилось, что иностранные спецслужбы активно работают в Афгане против советских вооруженных сил, там были списки агентуры в правительстве Афганистана, вооруженных силах и спецслужбах с указанием должностей и постов. Десятки агентов были вскоре обезврежены. О том, какая информация была в документах, Соколов узнал позднее, но уже тогда понимал, что жизнью рисковал не зря.
«За речкой» Соколов получил две контузии, осколок мины из его груди не вынули по сей день, он перенес малярию и тиф.
Вскоре Соколова направили на службу, которая занималась розыском и освобождением людей, случайно пропавших без вести. В результате переговоров с афганскими старейшинами Соколову лично в 1985-м удалось вызволить 8 пленных. Освобождать пленных приходилось по горячим следам, если не получалось сделать это сразу, пленника могли переправить в другой район страны или даже в Пакистан, откуда достать его было практически невозможно. Иногда пленных захватывали для того, чтобы использовать их в пропаганде против СССР. В таких случаях контрразведчикам приходилось вести долгие переговоры через своих агентов и посредников о выкупе или обмене пленников.
Боевая работа Соколова шла своим чередом, когда ему вдруг объявили, что он представлен к званию Герою. Сначала он не поверил, ему даже казалось, что это почудилось ему в бреду: в это время его свалил тяжелый приступ малярии, температура была под сорок. Но он действительно 10 декабря 1985 г. стал Героем Советского Союза по результатам операции в Каразимире. Ему предложили вернуться в Союз досрочно – по действовавшим в то время правилам он имел на это право, но он категорически отказался, заявив, что все, что он получил, должен отработать здесь. Домой он вернулся только в 1986-м.
После Афганистана Борис Соколов служил в КГБ, затем в органах госбезопасности России, служил в США официальным представителем ФСБ, затем заместителем начальника академии ФСБ. Получил звание генерал-майора, хотя о больших звездах никогда не мечтал: потолок для контрразведчика – подполковник. Как говорит сам Борис Иннокентьевич, в КГБ карьеры не делали, там служили.
автор: Николай Кузнецов
