Образцы помещали в воду, в песок, морозили в холодильнике, и, наоборот, нагревали до 50ºС – страна у нас большая, климатических зон много, а ведь была ещё и Африка, с её бездонным оружейным рынком.

Как-то, в середине 60-х годов, по утренней московской улице катила чёрная «Волга». Инспектор ГАИ намётанным глазом определил, что водитель едет быстрее положенных по правилам 60 километров в час. Поскольку это была не неприкосновенная «Чайка», гаишник лениво отлепился от своего жёлтого мотоцикла, и взмахнул жезлом. «Волга» послушно остановилась, из-за руля вышел интеллигентного вида мужчина в роговых очках, и протянул инспектору книжечку водительского удостоверения. Фамилию в правах инспектор прочитал несколько раз, а потом, словно, не веря своим глазам, спросил:

– Вы, правда, Стечкин?

– Там же всё написано, – буркнул водитель, который куда-то торопился, и не был расположен к пустым разговорам.

Инспектор, продемонстрировав хорошую военную выправку, вскинул руку к козырьку, и прокричал, как на параде:

– Спасибо, товарищ Стечкин!

– За что, – удивился уже водитель, человек, кого первому встречному знать не положено.

– За отличное оружие! Ваш пистолет мне однажды на границе жизнь спас!

– А, да, да, – чтобы не разочаровывать инспектора кивнул водитель, взял протянутые документы, и поехал, видя в зеркало заднего вида, что инспектор так и стоит с рукой у козырька своей форменной фуражки.

За рулём «Волги» был академик, Герой и лауреат всех возможных премий по фамилии Стечкин, по имени Борис Сергеевич, но он никакого оружия не изобретал, и едва ли держал его в руках. Но у него был племянник Игорь, который и создал первый советский пистолет, стрелявший очередями. Когда Борис Сергеевич рассказал эту историю на семейном торжестве, кто-то остроумно заметил: «Академиков много, а Стечкин – один!».

Академиков много, а Стечкин один!

ДЕТСТВО

Родился Игорь 15 ноября 1922 года в городе Алексин в 70 верстах от Тулы – города русских оружейников. Дворянское сословия тогда уже упразднили, но ухо надо было держать востро, время было неспокойное, и отец Яков Сергеевич, бывший уже дворянин, судебно-медицинский эксперт местной милиции, ходил по городу с наганом, а дома, держал его в тумбочке в прихожей. Вот на эту-то тумбочку и положили свёрток с орущим младенцем, когда его впервые принесли домой. Когда через много лет Игорю Яковлевичу рассказали эту историю, он задумался, а потом, смеясь, сказал:

– Возможно, это было Провидение, – и, чуть подумав, добавил – А уж после переезда в Тулу – определённо.

Впрочем, если исходить из этой логики, мог стать Игорь и строителем самолётов или авиадвигателей, как дядя Борис, ведь в роду у него был не кто-нибудь, а сам Николай Егорович Жуковский, основоположник науки аэродинамики, признанный во всём мире отцом русской и мировой авиации.

В Тулу, окружной центр тогдашней Центрально-промышленной области, семья перебралась в 1935-м, когда Игорю было 13, он уже успел походить в школу в Алексине, встретить друзей, и переезд в большой, в сравнении с Алексином, город, гладко для него не прошёл – новая обстановка, новые люди, чуть более быстрый ритм жизни.

Игорь с детства стал читать книжки об оружии, потом научился работать напильником, освоил токарный станок, попробовал сам чинить дедову двустволку, в чём и преуспел – дед пошёл на охоту, вернулся с хорошей добычей, и сказал, что ружьё ни разу не дало осечки. Используя приобретённый опыт, Игорь попробовал сконструировать собственный пистолет, и вскоре у него в потаённом ящике лежало аж три пистолета разной конструкции. Калибр был практически один и тот же, но патроны разные – 7,62х38 мм, применявшиеся для нагана, 7,62х54 мм, которыми стреляли созданные в прошлом веке пулемёт Максим, трёхлинейная винтовка Мосина, новое советское оружие – ручной пулемёт ДП – Дегтярёва пехотный, и ШКАС – авиационный скорострельный пулемёт Бориса Шпитального и Иринарха Камарицкого. Калибр 7,62 так и назывался трёхлинейным: линия, это 0,1 дюйма, то есть, 2,54 мм. Третий пистолет был под патрон 7,63х25 мм для экзотического Маузера. Патроны были проблемой, но решаемой: в Туле находился патронный завод № 176, и, несмотря на строжайший учёт и контроль, продукция завода нет-нет, да появлялась на рынке. Своих изобретений Игорь не афишировал, отстреливать оружие уходил далеко в лес – время было тревожное, и любой милиционер на улице, заподозрив неладное, мог спросить: «А не имел ли ты, мил человек, умысла на теракт?».

ИНСТИТУТ И ЭВАКУАЦИЯ

Имея такие познания в конструировании оружия, Игорь, окончив в 1941 году школу, долго не раздумывал, куда поступать учиться дальше – конечно, в Тульский механический институт на единственный в стране факультет, где обучали на оружейников. У отца были прекрасные связи в любом вузе города, но Игорь решил сдавать экзамены честно, и это ему удалось. Учиться, однако, в Туле пришлось не долго: 12 октября 1941 года немцы взяли Калугу, и развернули наступление на Тулу – крупнейший в стране центр производства стрелкового оружия, открывавший прямой путь на Москву с юга. 29 октября 2-я танковая группа после тяжёлых боёв овладела родным городом Игоря Стечкина Алексином, и вскоре началось сражение за Тулу. В песне не даром пелось про оборонные улицы города – Курковую, Стрелковую, Пороховую, Патронную, Дульную, Ствольную и Арсенальную – весь город встал против врага, и наступление немцев провалилось, а потом началось Московское контрнаступление Красной Армии. К 15 декабря немцев отогнали от Тулы на 20–30 километров, 17 декабря наши войска освободили Алексин. Обо всём этом Игорь Стечкин узнавал из газет: по зрению его в армию не взяли, и он с уже пожилыми родителями эвакуировался в Чкаловскую область – так в те годы назывался Оренбург, в маленький городок Бузулук.

Через полгода Стечкин, получив все необходимые разрешения от милиции, переехал в Ижевск, где была вторая после Тулы оружейная Мекка Советского Союза. В Ижевске находилось эвакуированное из Москвы Высшее техническое училище – Бауманка, где в своё время преподавал родственник Стечкина по материнской линии Жуковский. При сдаче бумаг на вечернее отделение Игорь об этом факте умолчал – с документами Тульского механического его и так взяли – репутация у оружейного факультета была хорошая. Общежития ему, как вечернику, не полагалось, снять угол в перенаселённом сверх всякой меры Ижевске было не реально, да и есть что-то надо было, и Игорь устроился шлифовщиком на Ижевский мотоциклетный завод, там ему дали койку в общежитии, и, что самое главное – прописку в режимном городе.

Перед отъездом в эвакуацию Игорь тщательно упаковал свои детские пистолеты в хорошо пропитанные ружейной смазкой тряпки, и закопал в укромном месте в лесу, а эскизы и чертежи засунул под половицы в доме. В 1948-м при защите диплома эти задумки и наработки пригодились: Игорь подготовил проект и с блеском защитил диплом на тему «7,65 мм самозарядный пистолет». Конструкция была оригинальная, но в ней всё равно просматривалось влияние 7,65 мм немецкого пистолета Walther PP – трофейного оружия в округе было предостаточно. Консультировал Стечкина инженер тульского оружейного ЦКБ-14, Николай Макаров, который был всего на восемь лет старше Стечкина. После защиты диплома Стечкина направили на работу в это же ЦКБ.

АПС

В 1947-м году советское военное руководство пришло к выводу, что необходимо заменить архаичные револьверы Нагана, а также пистолеты ТТ, которые имели очень мощный патрон, но слабую останавливающую силу. Было решено, что пистолеты должны быть, разумеется, автоматические, и их должно быть два: один – 9 мм длинноствольный для строевых офицеров, другой – «карманный» для старших офицеров армии, милиции и спецслужб.

Объявили три конкурса. Первые два – для компактных пистолетов под патрон 7,65 мм и 9 мм. В конкурсе участвовали уже именитые оружейники Фёдор Токарев, Сергей Коровин, Сергей Симонов, Константин Барышев, и еще мало известные Георгий Севрюгин, Анатолий Климов, Иван Раков. Стечкин незначительно доработал свой дипломный проект, и, робея, и ни на что не надеясь, отправил его на конкурс. Комиссия отметила удачные решения молодого инженера, но на вооружение приняли пистолет Николая Макарова, разработанный под патрон 9х18 мм. Стечкин, конечно, расстроился, но он понимал, что калибр 7,65 мм устарел, он может использоваться лишь для пистолетов узкоспециального назначения, что 9 мм пистолет Макарова больше подходит для массового применения, и, кроме того, имеет ряд технологических преимуществ.

Стечкин победил в третьем конкурсе, оставив далеко позади систему, предложенную Михаилом Калашниковым – 9 мм пистолет АПС был принят на вооружение. Ещё до того, как защитить диплом и прийти в ЦКБ-14, он набросал проект пистолета, способного вести точный огонь, как одиночными выстрелами, так и короткими очередями на дистанции до 200 метров. До детальной разработки дело не дошло, но когда Игорь Яковлевич первый раз пришёл на новую работу, начальник ЦКБ-14, его тёзка Игорь Фёдорович Дмитриев поручил ему разработку как раз такого пистолета.

Помимо возможности стрелять очередями, было ещё одно совершенно очевидное условие – магазин, ёмкостью не менее 20 патронов, а это значит, рукоятка должна быть длинная и широкая. Вторым условием была кобура, которая могла бы, как у Маузера, пристёгиваться к пистолету и выполнять при стрельбе роль короткого приклада. Поскольку идеи по поводу такого пистолета уже были, работать Стечкин начал без практически обязательного в таком случае чувства, что выполнить задачу невозможно, что для начала хотелось бы получить что-нибудь попроще – ведь было ему всего 25 лет.

Работа продвигалась довольно быстро, пистолет, несмотря на то, что задача изначально не предполагала компактности конструкции, получился совсем не большим. Он, конечно, был значительно больше, чем ПМ, и уж тем более, Walther PP, ну так они и очередями не стреляют и не обеспечивают такую огневую мощь – бесплатных пирожных не бывает, за всё нужно платить. В магазин Стечкин, как и требовалось, сумел уложить 20 патронов калибра 9 мм. Можно было и больше, но увеличение магазина привело бы к нарушению центровки пистолета и потребовало бы изменения конструкции.

Дмитриев, не желая принимать решение единолично, созвал комиссию, проект утвердили, изготовили первый опытный образец. Заводские испытания дело не быстрое, после серии выстрелов фиксировали, как ведёт себя та или иная деталь, сколько выстрелов выдерживает ствол, и ещё много-много всего. Испытания длились без малого год – с 24 января 1948-го по 14 января 1949 года. Заводские стрелки пистолет хвалили, но замечали, что он, всё-таки, довольно тяжёл – без кобуры снаряжённый патронами он весил 1220 грамм – на 400 грамм больше, чем ПМ, и на 300 – чем ТТ, а с кобурой – вообще 1,8 кг. Членов комиссии также не удовлетворила кучность боя на прицельной дистанции: даже, несмотря на большую длину ствола, разброс пуль был значительным, но это относили уже на баллистические особенности патрона. Беспокоило так же то, что даже на экспериментальном образце, изготовленном, казалось бы, в стерильных условиях, частенько случалось самопереключения переводчика с одиночной стрельбы на огонь очередями. Что же будет при серийном массовом производстве, когда качество изделий заведомо уступает «штучным» образцам. Тем не менее, комиссия сочла, что пистолет вполне достоин того, чтобы изготовить ещё два образца, и с ними выйти на полигонные испытания, которые были намечены на 16 апреля 1949 года, и начались вовремя.

Экспериментальный пистолет Стечкина сравнивали с серийными испанским пистолетом-пулемётом Маузер «Астра» моделей 900 – 904 с магазином на 10 и 20 патронов, и хорошо зарекомендовавшим себя во время войны ППС-43 – пистолетом-пулеметом Алексея Судаева. Программа испытаний предусматривала стрельбу в самых разных условиях – образцы помещали в воду, в песок, морозили в холодильнике, и, наоборот, нагревали до 50ºС – страна у нас большая, климатических зон много, а ведь была ещё и Африка, с её бездонным оружейным рынком. Из пистолетов Стечкина было произведено по 20 тыс. выстрелов, без снижения пробивной силы, дальности и кучности, что свидетельствовало о высокой надежности всех деталей и износоустойчивости ствола. Тактико-технические характеристики пистолета полностью отвечали условиям конкурса, он по всем показателям превосходил Маузер, и ни в чём не уступал ППС, который, всё-таки, был настоящим пистолетом-пулемётом. Комиссия, отметив отдельные недостатки конструкции, такие, как большой вес самого пистолета и кобуры, ненадёжность крепления кобуры, сложность сборки и разборки для ухода, рекомендовала их устранить, и выйти на новые испытания.

Стечкин за год пистолет и кобуру переработал, в результате чего вес пистолета снизился до 1020 грамм, кобуры – до 450 грамм. Конструктор усовершенствовал механику, полностью исключил несанкционированное переключение режимов стрельбы, благодаря уменьшению деталей упростил сборку-разборку, улучшил конструкцию кобуры-приклада, что привело к улучшению кучности стрельбы, изменил угол наклона рукоятки. Пистолет стал более удобным и компактным. Для войсковых испытаний была изготовлена большая партия пистолетов, строевым офицерам он понравился, и в 1951 году пистолет был принят на вооружение Советской Армии под наименованием АПС – автоматический пистолет Стечкина. За разработку этого пистолета в 1952 году Игорь Стечкин получил Сталинскую премию.

АПС стал штатным оружием офицеров артиллеристов, танкистов, десантников, моряков и пограничников, а также КГБ, то есть, всех тех, кому было необходимо компактное оружие с высокой скорострельностью и огневой мощью. Пистолет хорошо зарекомендовал себя в Египте и в Анголе, в ходе войны в Афганистане, причём, уважали его не только наши офицеры, но и моджахеды – ничего подобного в мире в то время не было.

В 1954-м Стечкин по заказу КГБ разработал под патрон 7,62 «шпионский» бесшумно стреляющий трёхзарядный портсигар ТКБ-506.

В 1978 году был объявлен конкурс под кодовым названием «Абакан» на разработку специального автомата под патрон 5,45 мм, который должен был прийти на смену автомату Калашникова, превзойдя его по точности и кучности стрельбы. В конкурсе участвовали Герман Коробов, Николай Афанасьев, Евгений Драгунов, сын Михаила Калашникова Виктор, Геннадий Никонов и другие. Автомат ТКБ-0146, который представил на конкурс Стечкин, по многим показателям превосходивший конкурентов, вышел в финал, но уступил во многом сходному с ним автомату АН-94.

В 1992 году на вооружение подразделений МВД России поступил специальный револьвер РСА под патрон 9х18 мм, разработанный Игорем Стечкиным и Борисом Авраамовым.

За годы конструкторской работы Игорь Стечкин непосредственно участвовал в разработке порядка 60 образцов оружия, как личного, так и противотанкового – что-то пошло в серию, что-то так и осталось в чертежах и единичных экземплярах. За свою работу Стечкин получил орден Красного Знамени и орден «Знак почёта», несколько медалей премию им. Мосина. В 1992 году указом Президента России ему было присуждено звание «Заслуженный конструктор России».

Игорь Стечкин умер 28 ноября 2001 года, а через год на вооружение был принят разработанный им специальный револьвер ОЦ-38. 

автор: Николай Кузнецов