Кто-то из предателей за вознаграждение рассказал полицаям, что у него есть четверо детей, которых прячут сестра и 70-летняя тёща Анна Макаровна…
Батька Минай
В годы Великой Отечественной войны большое развитие получило партизанское движение: на оккупированной врагом территории действовало 6 200 партизанских отрядов общей численностью более 1 млн. человек, среди которых были кадровые чекисты, попавшие в окружения бойцы и командиры Красной Армии, гражданские жители городов и деревень, никогда до этого оружия в руках не державшие. Против общего врага сражались и небольшие партизанские отряды, в которых было человек 50-100, и крупные соединения, названные в 1944 году партизанскими дивизиями и бригадами. Имена многих командиров этих дивизий и бригад хорошо известны, они, что называется, на слуху: Сидор Ковпак, Алексей Фёдоров, Пётр Веришигора, Александр Сабуров, Дмитрий Медведев, Дмитрий Емлютин, и другие. В тени этих прославленных партизанских командиров оказалось имя Миная Филипповича Шмырёва, которого бойцы его бригады и жители Белоруссии уважительно прозвали Батькой.
Детство
Минай появился на свет 23 декабря 1891 года в деревушке Пунище в сорока верстах от губернского Витебска. Старообрядческая белорусская крестьянская семья была бедной, земли почти не имела, разве что, маленький огородик рядом с домом, и с раннего детства Миня батрачил на зажиточных соседей: косил сено, пас скот. Много учиться ему не пришлось: в деревне была только начальная церковно-приходская школа. За год до Мировой войны 22-летнего Миная призвали в армию, на фронте он отличился, получил три Георгия и несколько медалей. После Февральской революции он воткнул штык в землю, и ушел в свою деревню. Когда началась Гражданская война, Минай пошёл добровольцем в Красную Армию, воевал на нескольких фронтах, вступил в ВКП(б). За это поплатились отец, мать и младший брат Михаил: узнав о том, что их сын и брат большевик, бандиты их убили, а дом сожгли. В 1920-м Минай месяц провалялся в тифозном бараке, а когда выкарабкался, его подчистую из армии списали. В Пунище Миная никто не ждал, и он поселился в пустующей избе в посёлке Сураж, что в десяти верстах от родной деревни.
Борьба с бандитами
Время было неспокойное, власть слабая, а в таких случаях всегда и везде расцветает бандитизм. В Сураже для борьбы с бандитами был сформирован отряд, во главе которого ЧК и местная власть поставили Шмырёва, имевшего шестилетний боевой опыт. Два года Шмырёв мотался по всей Витебщине, часто был под огнём, на него бросались с ножом, стреляли из обреза, но убить не смогли. В 1923-м Шмырёв получил свой первый советский орден – Красного Знамени.
Семья
Вернувшись к мирной жизни, Минай женился на ровеснице жительнице Суража Прасковье Ивановне, у них родилось четверо детей – Елизавета, Сергей, Зинаида и Михаил. Прасковья умерла в 1940-м при родах Миши, и детей воспитывала сестра Миная Анна Филипповна.
Отсутствие образования не помешало Шмырёву занимать посты заведующего земотделом, когда началась коллективизация его избрали председателем колхоза, позже назначили директором льнозавода. В 1939-м Шмырёва назначили директором картонажной фабрики в деревне Пудоть в 25-ти километрах от Суража.
Начало Великой Отечественной
Спустя неделю после нападения Германии на Советский Союз Суражский райком КПБ постановил оставить Шмырёра и парторга фабрики поляка Ричарда Шкредо для организации партизанского отряда на территории района. Шмырёв назначался командиром отряда, а Шкредо, естественно, комиссаром. В отряд зачислили 22 добровольцев, которых Шмырёв и Шкредо знали по работе на фабрике и особенно доверяли.
11 июля 1941-го враг занял Витебск, на следующий день – Сураж, 14 июля – Оршу, а 26 июля – Могилёв, завершив тем самым полную оккупацию Белоруссии, и стал устанавливать свой «новый порядок». Начали немцы с массового расстрела евреев, в Сураже в больнице убили раненых, которых не успели вывезти при отступлении. Шмырёв увёл свой небольшой отряд в лес, не дожидаясь прихода оккупантов.
Первый лагерь партизаны разбили неподалёку от хутора Самохвалиха, где Шмырёв заранее, ещё в начале июля создал для своего будущего партизанского отряда продовольственную базу. Оружия при отступлении регулярной армии было брошено много – винтовки, автоматы, пистолеты, ручные и станковые пулемёты, вдоль дорог валялось много нераспечатанной спецукупорки с патронами и гранатами, так что, на первом этапе с вооружением проблем не было. 15 июля к отряду присоединились 17 новых бойцов, отставших от своих частей. Кто-то из них шёл с оружием, а кто и без.
Отряда Батьки Миная
База не была рассчитана на такое количество людей, и остро встал вопрос о новом месте дислокации. В жаркий день 25 июля отряд вышел из лагеря, но едва они отошли от Самохвалихи, как на противоположном берегу небольшой речушки Туровка увидели вальяжно отдыхавших конных немецких жандармов. Оккупанты были столь самонадеянны, что о боевом охранении не позаботились, оружие свалили в кучу, лошадей кое-как привязали чуть поодаль, часть немцев, раздевшись догола, купалась. Шмырёв приказал открыть огонь. Немцы ответить не успели, было убито до 30 жандармов, в отряде потерь не было. Уходя, они оставили несколько записок, уведомлявших, что это дело рук отряда Батьки Миная.
Спустя три дня группа из 20-ти человек устроила засаду на опушке леса рядом с дорогой между Тимохами и картонной фабрикой. Когда на дороге показался большой конный обоз и автоколонна, охраняемые отрядом пехотинцев с пулемётами, атаковать превосходящие силы врага не стали. 30 июля партизаны сожгли три неохраняемых деревянных моста через Глубокие овраги. 9 августа на дороге Шлыки – Сураж – Усвяты Шмырёв устроил засаду, в которую попали и были уничтожены грузовик с радиоустановкой, и трое немецких радистов. Отряд потерь не имел, а рядом с разбитой машиной снова оставили записку с приветом оккупантам. Всего за два месяца отряд Шмырёва совершил 27 нападений на противника, уничтожив до сотни вражеских солдат, десятки автомобилей.
Партизанская зона
В Сураже началась настоящая паника: немцы были всерьёз напуганы постоянными нападениями при выезде из города. В начале августа на всех дорогах из Суража, Усвят и Велижа немцы вывесили транспаранты на русском и немецком языках, предупреждавшие, что это партизанская зона, а в немецкие части комендант разослал директивы, предписывающие соблюдать осторожность, ходить только группами по 7-10 человек, оружие держать наготове, автомашинам передвигаться колоннами не меньше трёх автомобилей в сопровождении двух мотоциклов с пулемётами. Движение по этим дорогам резко сократилось. Партизанский разведчик доносил, что в гарнизон Суража прибыло дополнительно 100 человек с тремя пулемётами MG 34, что готовится казнь арестованных немцами евреев, коммунистов и комсомольцев, и отправка в Германию продовольствия, отобранного у крестьян окрестных деревень. Шмырёв решил разгромить сурожский гарнизон. Вместе с начальником штаба Голубевым и комиссаром Шкредо они разработали план нападения, внезапным ударом захватили Сураж и удерживали райцентр в течение трёх часов. Задачу они выполнили, взяли большие трофеи, и вместе с отбитыми у немцев арестованными благополучно вернулись в лагерь, не забыв, уходя оставить «приветственную» записку.
15 тысяч рейхсмарок
Немцы ввели в Сураж бронетехнику и привезли более тысячи солдат, снятых с фронта: командующий 3-й танковой группы генерал-полковник Герман Готт приказал в кратчайшие сроки очистить тылы от партизан. За Батьки Миная оккупанты посулили 10 тысяч рейхсмарок, а уже через неделю премию увеличили до 15 тысяч, да ещё и турпоездку в Германию пообещали. Разведчики доносили, что охотники заработать в городе, и предупреждали, чтобы Шмырёв был предельно осторожен.
Взять лагерь в кольцо
11 октября 1941-го каратели тремя группами общей численностью до 400 автоматчиков при поддержке десятка пулемётов, пытались взять лагерь в кольцо. В тот момент в лагере было 50 бойцов, и принимать бой при таком превосходстве врага в живой силе и плотности огня было безумием. Сломав два своих пулемёта и оставив и все запасы продуктов, заготовленные на зиму, отряд ушёл по болотам – немцы просто не подозревали, что там есть тайная тропа. Спустя неделю, когда стало известно, что на уничтожение отряда брошено два карательных батальона, которые заняли все окрестные деревни, Шмырёв проанализировал сложившую ситуацию, и пришёл к выводу, что оставлять большой отряд опасно, принял решение разбить отряд на группы по 10-15 человек, и уходить из Суражского района.
Группа, которую возглавил Шмырёв, смогла уйти в Городокский район, но каратели шли по пятам, и в конце декабря произвели налёт, в ходе которого были убиты два партизана, ещё двоих схватили полицаи, а остальные разбежались и прятались в лесу. Шмырёв долго ходил голодный, а когда увидел убитую лошадь и решил отрезать кусок тухлой конины, на него чуть не напали волки. Из последних сил он добрался до села, где жила его родня, и там очень сильно заболел. Шмырёв не знал, что небольшая группа отряда во главе с Шкредо ушла в соседний Усвятский район, и присоединилась к местным партизанам. Шкредо нашёл Шмырёва в начале 1942 года и сообщил о разгроме немцев под Москвой.
Без связи
В то время связи с Большой землёй у партизан не было, уже на четвёртый день войны СНК издал постановление № 1750, в соответствии с которым граждане страны были обязаны сдать на хранение до конца войны все радиоприёмники, за исключением пресловутых «тарелок». Ту аппаратуру, которую население Белоруссии за месяц не успело отдать органам Советской власти, оккупанты потребовали сдать под страхом расстрела. В отряд притащили пару старых приёмников, но запитать их было не от чего. Так что, сводок Совинформбюро партизаны слушать не могли, а немцы на каждом шагу твердили и печатали в местных газетах, что Москва давно пала, что Германия тут навсегда, что, конечно же, снижало боевой дух в партизанских отрядах. После радостного известия о разгроме немцев под Москвой, что столица жива, партизанское движение в Белоруссии получило новый импульс. В последние дни января 1942 года Шмырёв и Шкредо сформировали новый партизанский отряд из колхозников Пудатьского и Запольского сельсоветов. Во многих деревнях были созданы небольшие бригады из подростков, заготавливавших для партизан сено.
Партизанская бригада
К февралю 1942-го в новом отряде Шмырёва было уже больше пятисот человек. В Москве было принято решение создать первую на Витебщене партизанскую бригаду, способную осуществлять крупные диверсии в тылу врага, а так же взаимодействовать с регулярными частями Красной Армии. Такое укрупнение партизанского соединения позволило улучшить оперативное руководство боевой деятельностью, превратив отдельные подразделения в единый организм, сплотило партизан. Вскоре по образцу и на опыте бригады Шмырёва в Витебской области сформировали ещё три партизанские бригады, а к осени 1943 года их уже было 30. В их составе было больше 20 тыс. человек.
Семья в заложниках
Немцы много раз пытались захватить или убить Шмырёва, но ему удавалось уходить от преследования. Кто-то из предателей за вознаграждение рассказал полицаям, что у Батьки Миная есть четверо детей, которых прячут сестра и 70-летняя тёща Анна Макаровна. Подолгу они на одном месте не задерживались, постоянно переходя из одной деревни в другую. Не без помощи местных жителей, кое-то из которых ещё с довоенных времён был зол на Шмырёва, полицаи выследили семью Шмырёва и взяли их в заложники. Немцы нашли способ сообщить Батьке Минаю, что если он сдастся, сестру, тёщу и детей, старшей из которых было 14 лет, а младшему три года, отпустят, хотя было очевидно, что обманут – прецеденты уже были. Шмырёв сдаваться не пошёл, на то, чтобы взять штурмом Сураж сил не было, да и не считал он себя вправе вести в бой за свою семью тех, чьих родных, захваченных немцами раньше, спасти не пытались. В начале февраля 1942 года немцы во всеуслышание объявили, что расстреляли всю семью Шмырёва, но самого расстрела, как и тел убитых никто не видел, и документального подтверждения казни нет, хотя немцы в этом отношении были весьма педантичны. В отчаянии Шмырёв хотел свести счёты с жизнью, но в последний момент Шкредо выбил из руки Батьки Миная пистолет, и сказал, что не умирать, а мстить надо. Шмырёв мстил не только за свою семью, но и за всех белорусов, однако та трагедия оставалась с ним до конца его жизни.
Бригада более семи месяцев удерживала коридор
В феврале 1942 года 4-я ударная армия Калининского фронта под командованием генерал-полковника Андрея Ерёменко прорвала оборону вермахта на стыке групп армий «Север» и «Центр», создав т.н. Суражские ворота – коридор шириной 40 километров между Суражской партизанской зоной и Большой землёй. Именно бригада Шнырёва более семи месяцев удерживала коридор, через который было переправлено более 160 организационных и диверсионных групп, 11 тыс. винтовок и боеприпасов к ним, 6 тыс. автоматов, 1000 пулемётов, взрывчатку, детонаторы, радиостанции, походные типографии, медикаменты. В обратном направлении перешло более 1,5 тыс. парней призывного возраста чтобы пойти служить в Красную Армию и воевать с врагом на фронте.
Мирная жизнь у гражданского населения
Летом 1942 года через Суражские ворота на оккупированную территорию на обычной полуторке приехал корреспондент работавшей в Москве газеты «Советская Болорусь» Антон Белевич. Потом он писал, что партизанская республика Батьки Миная занимала пять районов Витебской области общей площадью более 3 тыс. квадратных километров. Там работали сельсоветы, школы, больницы, бани, прачечные, пекарни, ателье по пошиву одежды и обуви, мастерские по ремонту оружия, и даже издавались газеты. Но мирная жизнь была только у гражданского населения – бригада Батьки Миная продолжала вести активные боевые действия и совершать диверсии.
Разговор у Сталина
В конце августа 1942 года, когда шла Сталинградская битва, Шмырёва на самолёте доставили в Москву и 1 сентября его вместе с Сидором Ковпаком, Александром Сабуровым, Дмитрием Емлютиным и другими командирами крупных партизанских соединений принял Сталин. Разговор шёл об активизации партизанской войны и о взаимодействии между собой партизанских соединений. После совещания Шмырёв вернулся в свою бригаду, но вскоре его отозвали в Москву, и до конца войны он служил в Центральном штабе партизанского движения, получил генеральские погоны, а 15 августа 1944-го – Звезду Героя.
В Москве Шмырёв вторично женился на Ирине Буравкиной, у которой от первого брака был сын Ростислав – к нему Минай Филиппович относился как к родному. В 1943-м у пары родилась двойня – дочери Клара и Дина.
После войны Шмырёву предлагали остаться в Москве, но он уволился из армии и вернулся с семьёй в Витебск, работал зампредом Витебского облисполкома, был бессменным депутатом Верховного Совета БССР, в июле 1964 года стал первым в истории почётным гражданином Витебска.
3 сентября 1964 года Минай Шмырёв умер на 75-м году жизни.
автор: Николай Кузнецов
