Ему рукоплескали стадионы всего мира. Его знала вся страна. Он был настоящим кумиром миллионов болельщиков. Вячеслав Старшинов, заслуженный мастер спорта СССР, двукратный олимпийский чемпион, девятикратный чемпион мира, восьмикратный чемпион Европы, трёхкратный чемпион СССР в составе московского «Спартака», за который играл 15 лет.
Родился Слава 6 мая 1940-го в Москве недалеко от Сокольников, знаменитых бандитизмом, который особенно расцвёл после войны. Почти каждый житель тех мест мог оказаться в одной из многочисленных шаек, но Славе повезло: он был ещё слишком мал, и интереса для «урок» не представлял. Его родители, люди зажиточные, в 1929-м приехали в Москву из-под Ржева, спасаясь от коллективизации и голода. Когда начались репрессии, про них просто забыли. Были они верующими, и детей своих крестили, как и положено православным. Жили, почти как у Высоцкого, вшестером – родители, Слава и три сестры – в 14-метровой комнате в бараке, где на 38 комнаток всего одна уборная, да и та во дворе.
Отец умел работать руками, шабашил – строил дома, и Слава ему помогал – подай-принеси.
Семилетку Слава окончил круглым отличником. Он любил, казалось бы, предметы несовместимые – точные науки и … историю. Вскоре после смерти Сталина началось строительство школ, в которых было невиданное доселе чудо – спортивный зал, а в уже существующих школах на первых этажах стали делать пусть и небольшие, непригодные даже для баскетбола, помещения для уроков физкультуры. Слава по совету родителей перешёл в новую школу, и лишился золотой медали: кто-то из новых учителей поставил ему «четвёрку» – единственную за семь лет.
В «канадский» хоккей Слава пришёл случайно – просто в те годы в «Спартаке» закрыли команду по хоккею с мячом, которым он занимался с восьми лет. Идти в другие клубы не захотел, потому, что всегда был спартаковцем, и стал играть в хоккей с шайбой за «Спартак», который в те годы, мягко говоря, не блистал. Мог он стать и футболистом, был даже трёхкратным чемпионом СССР, выступая за разные коллективы физкультуры, но душа больше лежала к хоккею.
Занимался Старшинов акробатикой, был прекрасно координирован, что очень помогало в хоккее, имел первый разряд по волейболу – это с его-то ростом 173 сантиметра.
Старшинову едва исполнилось 18, когда его взяли в команду мастеров «Спартака». Его поставили центральным нападающим в тройку к уже известным братьям Майоровым – Борис играл слева, а Евгений – справа. После дебюта Старшинова братья заявили тренеру Александру Игумнову, что с этим неуклюжим увальнем, не понимающим тот «высокий» хоккей, к которому они привыкли, они играть не будут. Но Игумнов, обещая, что Старшинов ещё всех удивит, уговорил «звёзд» не торопиться с выводами. (К слову сказать, через 10 лет, когда в тройку вместо закончившего играть Евгения пришёл другой Евгений – Зимин, ситуация почти повторилась: «мэтры» смеялись над «пионерским хоккеем» 17-летнего Зимина, но, став с годами мудрее, жаловаться Всеволоду Боброву не стали). Спустя три года стало ясно, что Игумнов, умевший открывать таланты, был прав: Старшинов и братья Майоровы стали, пожалуй, самой яркой и красиво играющей тройкой всего советского, а, возможно, и мирового любительского хоккея того времени. Во многом благодаря им, канадским хоккей с шайбой остался только по происхождению. Вячеслав Старшинов был в этой тройке главным организующим звеном, её настоящим стержнем. Это сейчас играют в четыре пятёрки, а в те годы играли в три тройки нападения и две пары защитников, но только у ЦСКА было две практически равноценные тройки, и это многое решало в матчах с другими командами. В «Спартаке» была одна тройка, но какая! Она, по сути, в одиночку билась с ЦСКА, зачастую проводя на льду 2/3 игрового времени. Старшинов был «королём «пятака»: пока братья Майоровы «крутили карусель» на флангах и в углах поля, Старшинов умудрялся найти место перед воротами, занять такую позицию, чтобы партнёры могли снабдить его шайбой. Ему нужен был всего миг, чтобы улизнуть от висящего на плечах защитника и завершить атаку точным броском, всегда неожиданным для любого вратаря. Играя за «Спартак» Старшинов в 540 матчах забросил 405 шайб – средняя результативность 0,75 шайбы за игру фантастическая, сделал примерно столько же результативных передач. Он первый в нашем хоккее достиг рубежа в 400 шайб. За сборную в 182 играх Старшинов забросил 149 шайб! Он крайне редко уходил с поля без результативного действия – гола или голевого паса.
На поле Старшинова можно было узнать, даже не видя номера на свитере: шлем у него всегда был застёгнут не под подбородком, а на подбородке.
В 1959-м главный тренер сборной СССР Анатолий Тарасов вызвал старшиновскую тройку в сборную. В двух контрольных матчах они забросили все 6 шайб, однако на Олимпиаду в Скво-Велли их всё равно не взяли: они отвергли предложение Тарасова перейти к нему в ЦСКА, где быт и зарплаты были существенно лучше, чем в бедном гражданском «Спартаке». Но ребят деньги интересовали мало: они хотели творить, а в ЦСКА был один творец – Тарасов. Чтобы не попасть в армию, а, значит, и в ЦСКА, все трое поступили в Московский авиационно-технический институт, став недосягаемыми даже для всемогущего Тарасова. Играя втроём против, фактически, сборной СССР, которой был ЦСКА, эти партии трижды становились чемпионами СССР.
А та Олимпиада, на которую Тарасов не взял спартаковскую тройку, стала самой неудачной для сборной СССР – она заняла лишь третье место.
В 1962-м «Спартак» уверенно шёл к победе в чемпионате СССР. Старшиновская тройка была просто неудержима. В ставшем, по сути, «золотым» матче с ЦСКА в апреле, судьи дали подряд два удаления, и играть это, практически безнадёжное меньшинство против сильнейшей армейской тройки Локтев – Альметов – Александров вышли только нападающие – Старшинов и братья Майоровы. И выстояли. До конца матча оставалось полторы минуты, но Старшинов, понимая, что молодёжь не сдюжит, и «золото» уплывёт армейцам или динамовцам, с поля не ушёл, и доигрывал матч, что называется, «на зубах».
В 1963-м в Стокгольме, спустя шесть лет сборная СССР вернула себе титул сильнейшей команды планеты. Тогда началась её победная серия, длившаяся девять лет. На том чемпионате Старшинов забросил 8 шайб – больше всех на турнире, да ещё сделал три результативных паса. В матчах с чехами и канадцами его голы решили исход игры.
На Чемпионате мира 1965-го Старшинов был признан лучшим нападающим. Старшинов – единственный в мире нападающий, который выигрывал чемпионат мира девять раз подряд. Александр Мальцев тоже девятикратный чемпион мира, но «золото» он выигрывал с перерывами.
В сборной СССР никогда не было деления на спартаковцев, армейцев, динамовцев. Сборная всегда была единым коллективом. Во внутреннем же чемпионате, наоборот, хоккеисты забывали, что ещё вчера они играли и завтра им предстоит вновь играть в одной команде, и в борьбе за победу ни себя не щадили, ни своих товарищей по сборной. Поэтому и конкуренция в чемпионате СССР была огромной, на одном классе выиграть его было невозможно. Именно эта конкуренция во внутреннем чемпионате делала сборную страны непобедимой в течение многих лет. Закат советского хоккея начался, когда в конце 70-х по инициативе Виктора Тихонова «в интересах сборной» в ЦСКА из рижского «Динамо» перевели Хельмута Балдериса, из «Крылышек» – Сергея Капустина и Сергея Бабинова, из «Химика» – Игоря Ларионова, из «Трактора» – Сергея Макарова, из питерского СКА – Николая Дроздецкого. Так был создан суперклуб, по сути – сборная страны, который «в одну калитку», обыгрывал всех, и 13 раз подряд становился чемпионом СССР, что начисто убило конкуренцию, и просто отучило армейских игроков бороться, играть «через не могу». Матчи проходили при полупустых трибунах: люди, заранее зная результат, перестали ходить на хоккей.
По словам великолепного армейского защитника Игоря Ромишевского, в ЦСКА не могли решить проблему старшиновской тройки. Выпускать против них вторую или третью тройки было бессмысленно: спартаковцы разрывали их в клочья за считанные секунды. Но и в очной борьбе с первой, александровской тройкой, спартаковцы были сильнее. Во многом потому, что Старшинов был не только классным нападающим, но и в защите играл великолепно, что не позволяло армейцам создать преимущество на каком-то участке поля. Старшинов ведь был королем не только чужого, но и своего «пятака». Едва ли в советском хоккее в те годы был другой центрфорвард, который бы умел не только забивать, но и нейтрализовать самых сильных соперников. Старшинов всегда выходил на лёд, когда спартаковцы оставались в меньшинстве. Он везде успевал, потому, прекрасно читал игру, всё видел и предвидел.
Проблему спартаковской тройки Тарасов решил просто. Как-то за границей Евгений Майоров из-за травмы отказался играть. Тарасов воспользовался этим, обвинил Евгения в трусости и перестал приглашать в сборную. В 1967-м Евгений решил завершить спортивную карьеру, и великой тройки не стало, а через два года из хоккея ушёл и Борис.
Для Старшинова не было «не могу», он был неимоверно самоотвержен, и даже после попадания шайбы в лицо с поля не уходил, он вносил в игру и «Спартака», и сборной ту искру, которая помогала побеждать. Он никогда не кричал на партнёра за ошибку, но мог одним взглядом просто показать человеку, насколько он не прав. Старшинов был прирождённым и настоящим лидером. Даже когда хоккейный «Спартак» переживал тяжёлые времена, Вячеслав Иванович, уже в роли президента родного клуба, взвалив на себя тяжелейшее бремя по возрождению уже фактически «мёртвой» команды, оставался истинным спартаковским лидером, хотя никогда не стремился прослыть публичным человеком. Громогласные признания в любви к родному клубу, помпезные речи и пустые обещания не в его стиле. Он человек дела, и такого же отношения требует от своего коллектива, привнося за всё, за что берётся, атмосферу уверенности, надёжности и хорошего спортивного желания достичь поставленной цели.
Старшинов на протяжении всей своей жизни что-то преодолевал. Он учился не только хоккею, он приобрёл гражданскую инженерную специальность, он много читал, в 1975-м защитил кандидатскю диссертацию по очень непростой и мало изученной у нас теме – спортивной педагогике, спустя четыре года возглавил кафедру физвоспитания в знаменитом МИФИ, стал профессором, и продолжал играть за институтскую команду. Он достиг, казалось бы, всего, но никогда не был удовлетворён своими достижениями, всегда стремился к большему. Ему всегда хочется, как в хоккее центральному нападающему, который всё видит и везде успевает, быть в центре событий, в которых он принимает участие, но при этом, не вылезать на первый план.
Старшинов всегда мечтал сыграть с канадскими профессионалами. Однако такая возможность появилась у советских хоккеистов лишь в 1972-м, когда он уже завершил свою игроцкую карьеру, и работал тренером. Однако свою мечту он, всё-таки, осуществил и вышел на лёд в Суперсерии–72, правда, всего в одном матче.
Одним из героев той серии стал Евгений Зимин, забросивший первую шайбу канадцам, а потом ещё одну, сделав счёт в первом матче 6:3.
Старшинов очень любит природу, любит ходить по грибы и по ягоды. На рыбалке для него важен не сам процесс ловли рыбы, к которому он равнодушен, а общение с друзьями. Со своей женой он познакомился на студенческой вечеринке, и прожил 40 лет. Вячеслав Иванович был и остаётся страстным поклонником старинного русского романса. Он пишет хорошие стихи, написал три научные монографии, две автобиографические книги. Он по-прежнему подтянут, бодр и остроумен. Он по-прежнему много работает, по сей день возглавляя Ассоциацию предприятий спортивной индустрии.
автор: Николай Кузнецов
