Его тельняшка десантника была символом для десятков людей, которые доверили жизни своему командиру и шли за ним в бой, чтобы противостоять моджахедам, которые за голову советского капитана Леонида Хабарова назначили баснословную сумму.
Не надо думать, что твой противник всегда слабый и может быть в любой момент повержен только потому, что ты служить в самой огромной армии мира. Самонадеянность приводит к огромным ошибкам, а убитых по твоей вине людей никогда не вернуть.
Советская армия считалась лучшей армией в мире не только по количеству танков и боеприпасов – их, безусловно, было много – в военных академиях было воспитано немало командиров, которые умели думать и анализировать со всей тщательностью предстоящие операции.
Как взять перевал Саланг
С началом войны в Афганистане перед капитаном Хабаровым была поставлена задача – овладеть перевалом Саланг.
Вот уже который день он раскладывал карту афганских провинций и тщательно анализировал, какие возможные препятствия возникнуть у его бойцов в ходе специальной операции по захвату плацдарма.
Он выходил из своей палатки, думал, вглядывался вдаль, но не видел ничего перед собой, все его мысли был заняты предстоящей операцией. Подчиненные видели состояние командира и старались ему не докучать. Они знали, что он – единственный на кого они могут положиться в сложный момент, а он, в свою очередь отвечал за их жизни. Этот ответ, моральный ответ больше всего мучил его и не давал сосредоточиться на главном. Но он заставил себя снова склониться над картой.
Как Хабаров думал
Это была его первая операция на территории Афганистана, он отлично понимал, что его главный противник имел преимущественно в том, что мог заранее занять господствующее положение на высотах и потом контратаковать десантников, избегая крупных потерь. Горы становились главным союзником моджахедов. И он думал, как лишить моджахедов этого главного преимущества. Вооружение и боеприпасы – это в расчет тоже надо было брать.
Вооружение, поставляемое моджахедам из Пакистана, было преимущественно американского производства, которое «духи» не особо ценили, а стремились заполучить надежный автомат Калашникова.
450 километров за 18 часов без потерь
Это уже потом, штабные офицеры напишут четкую формулировку, по которой ему дадут орден и присвоят очередное воинское звание. А если позволит начальство, в газетах появится очерк о подвиге десантников, которые под чутким и умелым руководством капитана Хабарова первыми пересекли границу с Афганистаном, совершили марш-бросок в 450 километров за рекордное время – 18 часов — и заняли стратегически важную для советской армии точку – перевал Саланг. Причем совершили этот поистине героический путь десантники без потерь. Все были живы.
Минус 30 или 40 градусов
Но надо знать, каков отказался перевал для советских десантников. Шквалистый ветер норовил сдернуть плащ-палатки, снег колючими искрами бросался озверелыми горстями, да еще мороз – минус 30 и ниже градусов, взбесившиеся тучи, гонимые ветром, острые скальные выступы, черными остовами выступающие из-под снега – это все характеризовало эту местность не с лучшей точки зрения. Но Саланг необходимо было удержать в своих, советских руках потому, что перевал связывал воедино Афганистан, через него шли грузы и он, по сути, являлся главной чертой, через которую моджахеды пытались несколько раз прорваться, но не смогли.
С американцев русскую «стружку» не спускали
Бойцы под руководством Хабарова не давали душманам прорвать оборону, как бы не старались они под покровом ночи незаметно пробираться к советским позициям. Не удавалось им это сделать по одной простой причине – Хабаров подготовил так своих подопечных, что американским инструкторам, тренирующим моджахедов, и не снилось: поэтому они проигрывали.
345 переворотов
Хабаров в обычное мирное время стружку спускал со своих подчиненных, чтобы они не просто сдавали на зачетную пятерку необходимые нормативы, а делали сверх того. Он сам был для них примером. Мог подтянуться за рекордное количество времени на перекладине 345 подъемов и переводов. И заслуживал аплодисментов от своих солдат. Это была редкость, чтобы солдаты хлопали своему командиру.
Но Хабаров понимал, что физическая подготовка должна быть на самом высоком уровне, на запредельном уровне и требовал, и требовал от бойцов неимоверной выдержки. Не каждый выдерживал эти требования, не каждый смог до конца служить под началом Хабарова. Но те, кто оставался были преданы ему душой и разумом. А он был с ними жесток, особенно, когда шли учения. Он не мог быть мягкотелым, сухой, поджарый человек, с накачанным телом, которое мгновенно и молниеносно подчинялось его аналитическому разуму.
Эта популярность Хабарова помогала ему во многих ситуациях: он знал, что у него крепкий тыл, который помогал ему от момента занятия перевала Саланг до момента вывода войск из Афганистана, обеспечивать надежную оборону. Через Саланг советская армия получала все необходимое оборудование, боеприпасы, медикаменты. Она была не просто дорогой – артерией, которую необходимо было беречь и охранять.
«Служу Родине!»
Хабарова всегда называли по имени отчеству не только подчиненные, но и вышестоящее начальство. Но это не изменило главной сути его отточенного, волевого характера. Беседуя с журналистами об обстоятельствах проведения тех или иных операций, он всегда рассказывал о себе немного и кратко: родился в Курганской области, учился в Рязанском военно-десантном училище, сейчас служу Родину.
Вот и все. И как ни пытались журналисты выпытать у него еще кое-что любопытное и интересное, он неизменно прогадывал эту тактику чутьем разведчика и гнул в разговоре свою линию.
Неудача не сломила, а закалила характер
Хотя журналисты все равно узнавали, что во время учебы в Рязани он первый раз неудачно совершил прыжок с парашютом – в ходе приземления у него был поврежден позвоночник. Врачи посоветовали курсанту уволиться из рядов вооруженных сил и спокойно жить на гражданке. Но Хабаров взбунтовался, он решил встать. Преодолевая страшную боль, тренировался каждый день. И, конце концов, смог убедить членов военно-врачебной комиссии в своей полном выздоровлении. Ведь сражались же на фронтах Великой Отечественной летчики и танкисты без ног, Маресьев – классический пример.
Но об этом он врачам не говорил, а все время держал в голове примеры мужества и преодоления себя, которые подсказывали ему настоящие солдаты прошедшей великой войны.
Хабаров встал в строй воздушно-десантный войск и привел в этот строй других.
— Не надо писать обо мне, надо писать о людях. Они – главное, что есть у командира.
Чутье разведчика
А люди в подразделениях Хабарова, действительно, были разные. Никто не верил, что военный финансист лейтенант Абакин может стать хорошим разведчиком при его-то фигуре: склонный к полноте лейтенант никогда в жизни не сделал ни одного парашютного прыжка, а тут просился к самому Хабарову. И Хабаров каким-то чутьем поверил в Абакина, поверил в том, что он может стать хорошим
разведчиком. 50 раз подтянуться на перекладине для Абаикна после интенсивных тренировок стало не пределом. Физическая подготовка стала главной задачей, но не основной. Надо было научить людей думать, мгновенно, до автоматизма выработать свои мысли в таком порядке, чтобы в бою остаться в живых.
