Хуго Шмайссер и Михаил Калашников – эти два имени в истории изобретения автомата однажды пересеклись и с тех пор около них ведутся самые ожесточенные споры. Сторонники Шмайссера утверждают, что именно он стал прародителем легендарного автомата, поскольку именно в это время, когда создавался автомат, Хуго находился на территории Советского Союза.
Кто знает, как на самом деле работает конструктор? Сколько ему приходится анализировать и сопоставлять различной научно-технической документации, сколько ночей не спать, чтобы придумать единственно правильное решение.
Калашникова нет на свете и некому сказать свое веское слово. Он стал легендой еще при жизни, а после смерти его детище стало предметом огромной, нелицеприятной дискуссии.
Вдруг, что-то случилось
Что же, вдруг, случилось, чтобы на политической арене страны неожиданно стал обсуждаться вопрос авторства Калашникова в отношении главного детища всей его жизни – автомата, который стал символом надежности и безотказности в любых условиях ведения боевых действий. Этот автомат стал символом страны Советов и ассоциировался исключительно с русским, надежным оружием.
Второй плюс в пользу Хуго его сторонники видят в том, что он получил великолепное профессиональное образование не только в технической школе, но и со стороны своего отца Луиса, который был одним из самых известных оружейников в Европе. Хотя впоследствии в архивных документах не было найдено доказательств профессионального образования Хуго, да и он сам указывал, что специальных знаний не имеет.
Техническая судьба Михаила
А вот Михаил Калашников, рожденный в небольшом алтайском селе Курья, пошел работать сначала в паровозное депо на станции Матай и ни о каких конструкторских изобретениях в юности не мечтал. Ему просто нравилась техника. Он поэтому и пошел на железную дорогу: там можно было увидеть и потрогать своими руками удивительное изобретение человека – паровоз. Его судьба складывалась обычно для молодого человека конца 30-х годов, он вовремя пошел служить в ряды Советской армии. И снова подарок судьбы – он попал в танковое подразделение. Опытные отцы-командиры приметили талантливого юношу и послали его обучаться науке вождения на танке. Он стал механиком-водителем. А через несколько месяцев пришел приказ о назначении его командиром танка. И он стал одним из самых популярных людей в полку потому, что в случае сложной поломкой обращались именно к Калашинкову. Люди знали, что он сможет досконально изучить проблему и найти единственно верное решение. Но больше всего Калашников любил разбирать сердце танка – моторы.
Первое изобретение Калашникова
Он понимал плюсы и минусы танкового мотора и не смог остаться в стороне от проблемы, которая в 1940-ых годах затрагивала многие модификации танков. Калашников взялся за изобретение прибора, который бы показывал число оборотов двигателя, сделанного на холостом ходу. Прибор прошел все виды испытаний: стендовые, полевые, ведомственные и был рекомендован в серийное производство. Это была самая первая конструкторская разработка Калашникова, после которой он, как вспоминал в своих дневниковых записях, вступил на нелегкую тропу работы изобретателя.
Первое изобретение Хуго
С чего же начал свой путь изобретателя Хуго Шмайссер, который трудился под заботливой опекой отца и не знал тягот и лишений, присущих обычной солдатской службы, которую нес Калашников. Такие тепличные условия стали не совсем хорошим источником для вдохновения молодого Хуго. Все ждали от него чудо, ведь он был сыном знаменитого отца и должен был по законам жанра показать свое природное умение создавать оружие.
Итак, появился пистолет-пулемет МР-18, официально созданный Хуго и запатентованный немецкими патентными ведомствами. МР-18 применялся на фронтах первой мировой войны. Когда образец этого оружия попал в руки русских специалистов, то они с удивлением увидели, что пистолет-пулемет практически идентичен с автоматической винтовкой Федорова, серийно выходившей с 1915 года и успешно применяемой в войсках.
Конструктор вне закона
После заключения Версальского мира Германии запрещалось заниматься конструированием и выпуском оружия, но, несмотря на этот запрет Хуго, продолжает вместе со своим братом незаконно трудиться над усовершенствованием якобы своего детища. МР-28, появившийся в 1928 году представлял собой новую модификацию пистолета-пулемета, сбоку которого прикреплялся 32-х патронный магазин. Предприимчивым братьям удалось убедить немецкую полицию в необходимости иметь именно такое оружие, и они стали поставлять партиями МР-28. В Испании в конце 30-х годов пистолет-пулемет нашел свое самое широкое применение в ходе гражданской войны.
Хуго продолжал свои разработки и в 1938 году он представил на суд свое новое детище — Sturmgewehr 44. Это была штурмовая винтовка, где использовался промежуточный патрон 7, 92 калибра. Она не сразу поступила в войска, только через шесть лет в 1944 винтовка стала широко применяться в боевых действиях на Восточном фронте.
Степень вины Шмайссера
А когда пришла долгожданная победа в 1945 году, Хуго Шмайссер был вынужден уже в конце 1946 года вместе с другими немецкими военными специалистами отправиться в долгую командировку в Ижевск. Это была его расплата за ту меру вины, которую он нес как член НСДПА с 1933 года (в 1922 году Адольф Гитлер возглавил эту партию) и как человек, который изобретал оружие для фашистских войск, сеющих всюду разрушение и смерть на своем пути. Также в Ижевск были вывезены конструкторские чертежи, касающиеся винтовки Sturmgewehr 44 и несколько экземпляров этого оружия. Безусловно, эти разработки немецких ученых анализировались и сопоставлялись. И вполне вероятно, что смотрел чертежи и Михаил Калашников. Но стоит ли вменять ему это в вину? Каждый ученый всегда интересуется разработками не только на своей Родине, но и тщательно изучает разработки иностранных ученых. Это – норма. Она действует до сих пор и будет действовать. Ничего в этом криминального нет.
«От конструкторских работ отказывается». Как работал Хуго в России
Что творилось на душе у немецкого изобретателя неизвестно, но всеми своими действиями он выражал явное нежелание работать в Советском Союзе в таких невыгодных для себя условиях: Хуго с самого раннего детства привык не только к душевному, но и особому комфорту, создаваемого его богатейшим отцом. Хуго было невыносимо сложно приспособиться к новым условиям суровой жизни, и выглядел он в Ижевске не самым лучшим образом.
Пытался вытребовать у директора завода в начале апреля 1947 года повышение к своему окладу, написав на имя директора завода Сысоева докладную записку. Но получил ответ такого содержания: все немецкие специалисты работают по установленным денежным окладом и устанавливать какие-либо прибавки одному человеку не представляется возможным.
Историки Ижевска нашли любопытнейший документ – характеристику на немецких специалистов, где под номером семь значится Шмайссер Гуго Макс Рихорд (почему-то вместо Хуго на заводе его называли Гуго). «Технического образования не имеет. За время своей работы над проектами проявил себя как практик-конструктор. От каких-либо конструкторских работ отказывается, ссылаясь на отсутствие профессионального образования и неумение самостоятельно конструировать», — говорится в характеристике. И выносится вердикт: «Ни на каких работах завода использован он быть не может». Под этим документом стоят две подписи: и.о. главного инженера Лавренова; и.о. главного конструктора завода Колпикова.
В 1951 году, он, согласно характеристике своего начальства, постоянно вел среди немцев подрывную работу, призывал их ничего не делать, постоянно искал новые способы ухода от работы. Хуго откровенно и демонстративно ничего не делал. После объявления приказа о возвращении на историческую Родину пленных и интернированных немецких военнослужащих и гражданских лиц, Хуго дождался своей очереди и зашел в свой вагон, чтобы покинуть Ижевск навсегда. В его руках был сухой паек, которым советские власти снабжали всех, кто отбывал в Германию.
