И вот эту стену, где не идеология и художественная сторона вопроса являются определяющими, а деньги, режиссер Вадим Абдрашитов пробить не смог, да и не интересно ему было…

Другая планета

12 февраля 2023 года ушёл из жизни Вадим Абдрашитов. Этот режиссёр снимал только то, что ему интересно, и тех, кто ему интересен. Он был мастером психологического и злободневного кино. Он никогда не боялся идти против течения, но и не менял своих убеждений, не пристраивался в один ряд с конъюнктурщиками, которые сначала снимали «за Советскую власть». Когда же эта власть пала, они в миг переобулись в воздухе, перекрасились, стали клеймить её позором, и превратились в либералов или монархистов, а потом с той же лёгкостью пошли в обратную сторону. Он бился за каждый свой фильм с любой властью. Он всегда считал, что его фильмы должны оценивать зрители, а не критики. Он не только заражал своими киноидеями лучших актёров страны, но и смело давал главные роли никому не известным дебютантам, открыв им дорогу в большое кино.

Детство

Вадим Абдрашитов родился в Харькове 19 января победного 1945 года в татарско-русской семье. Отец, Юсуп Шакирович, был военным, мать Галина Николаевна – инженером-химиком. Из Харькова отца перевели в Москву, где Вадим пошёл в первый класс. Школу Вадим оканчивал уже в Алма-Ате. Интересы у мальчика были разносторонние: он ходил в физический и химический кружки, и одновременно посещал театральную студию при местном ТЮЗе, но дальше учиться пошёл, всё-таки, по технической линии – поступил в железнодорожный техникум. Возвращение семьи в Москву совпало с полётом Гагарина, и Вадим под впечатлением этого события пошёл в физико-технический институт – в тот момент физик ненадолго победил в нём лирика. В физтехе Вадиму посчастливилось слушать лекции академика Игоря Тамма, частенько их группа ездила в МГУ на лекции академика, нобелевского лауреата, большого острослова и вольнодумца Льва Ландау.

Время учёбы Абдрашитова совпало с духовным ренессансом страны. Хотя в начале 60-х оттепель шла к своему закату, но процесс она запустила мощный, одними лишь партийными директивами остановить его было невозможно – достаточно велика была инерция. В «Юности» печатали Василия Аксёнова, появились барды Булат Окуджава, Владимир Высоцкий, Александр Галич, Юлий Ким. И никто бы о них не знал, не совпади это с появлением магнитофонов – записи с полуподпольных концертов были у сотен тысяч граждан. Люди часами стояли за билетами в «Современник» и театр на Таганке. Вышел первый том Андрея Платонова.

Завод и ВГИК

После окончания физтеха Абдрашитов попал по распределению на полусекретный Московский завод электровакуумных приборов, и за три года дослужился до поста начальника большого цеха – неплохая карьера для недавнего выпускника института.

Мысль стать кинематографистом пришла Вадиму не сразу, и окончательно сформировалась не быстро: кое-кто к 25-ти годам уже снял свои первые картины, а Абдрашитов только решил поступать во ВГИК. И тут ему опять повезло: в 1970 году набирал свой последний курс легендарный Михаил Ромм. На приёмных экзаменах он спросил начальника цеха Абдрашитова, человека уже сформировавшегося и кое-чего в жизни достигшего: «Вы нам нужны. А мы-то вам зачем?».

Студенты хотели конспектировать Ромма, но когда он начинал говорить, они все превращались в одно большое ухо, в один разинутый рот, и руки отказывались что-то писать. Его речь завораживала, и записывать за ним было невозможно. При этом Ромм ничего про режиссуру не рассказывал, не учил и не наставлял. Он говорил об искусстве, начиная с наскальной живописи и египетских пирамид, об истории ХХ века, о людях, с которыми ему довелось встретиться и работать.

На первом курсе Абдрашитов, выполняя «домашнее задание», снял немой 7-минутный фильм «Репортаж с асфальта». Ромм к этой работе отнёсся внешне спокойно, высказался о ней холодно, но потом в письме другому мэтру советского кино Сергею Герасимову весьма лестно отозвался и о картине, и о режиссёре, предрекая ему большое будущее.

Ромм вёл курс полтора года. В ноябре 1971-го в возрасте 70-ти лет он внезапно скончался прямо во время работы над документальной картиной «Мир сегодня». Фильм заканчивали Элем Климов, Марлен Хуциев и Герман Лавров – в 1974 году он вышел под названием «И всё-таки я верю…». Смерть обожаемого мастера стала для студентов страшным ударом. Доводил курс до диплома другой корифей – Лев Кулиджанов, и то обстоятельство, что Абдрашитов учился сразу у двух великих режиссёров, оказало серьёзное влияние и на его творчество, и на восприятие жизни.

В 1974 году Абдрашитов в качестве курсовой работы снял получасовую игровую сатирическую комедию «Остановите Потапова!» по рассказу и сценарию Григория Горина. Как-то ему передали просьбу ещё одного великого режиссёра Юлия Райзмана приехать к нему в Болшево в Дом творчества кинематографистов. От таких приглашений не отказываются – Райзман, кроме всего прочего, был ещё и худруком творческого объединения «Товарищ» на «Мосфильме», а вопрос трудоустройства после окончания ВГИКа для Абдрашитова ещё не был решён. Вадим поехал, нашёл апартаменты Райзмана, и был ошарашен увиденным: комнате кроме самого хозяина были мэтры советской кинорежиссуры Сергей Юткевич, Евгений Габрилович и звёзды эстрады Аркадий Райкин, Леонид Утёсов. Был там и Владимир Высоцкий – фрагмент спектакля «Гамлет» театра на Таганке с его участием Абдрашитов включил в свой фильм. После потока комплиментов Райзман сказал: «Хватит учиться! Вы окончили физтех, на носу окончание ВГИКа. Защищайтесь этой работой, и приходите ко мне на «Мосфильм!». Видимо, Райзман позвонил, кому надо, и курсовой фильм Абдрашитову зачли, как дипломный, благодаря чему «выпустился» он на год раньше положенного срока, а Райзман, как и обещал, взял его на «Мосфильм», где Абдрашитов проработал 20 лет.

«Мосфильм»

Каждый режиссёр, окончивший ВГИК мечтал работать на «Мосфильме», но не у всех эта работа была. Абдрашитова год маялся без работы, а, значит, и без зарплаты, читал сотни сценариев, но они ему совсем не нравились. И вдруг ему снова повезло: случайно в руки к нему попал сценарий под названием «Кто-то должен защищать», только что написанный никому не известным Александром Миндадзе, который был младше Абдрашитова на четыре года, но сценарный факультет ВГИКа окончил на два года раньше. Уже на третьей странице Абдрашитов понял, что он должен снять фильм по этому сценарию. Вскоре они познакомились, начали работать, и за 30 лет создали вместе 11 картин. Повезло им обоим: они устроены одинаково. Миндадзе тоже работает, когда ему интересно. Перед каждой новой картиной они ставили себе совершенно новые задачи. Они не любили повторяться, не любили идти ими же проторенной дорогой, считали, что свой собственный опыт иногда мешает, потому, что искушает повторить то, что в прошлой работе было хорошо, а это уже не интересно.

«Слово для защиты»

В Советском Союзе, чтобы «пробить» сценарий, нужно было доказать не его художественную ценность, а то, что никакой крамолы в нём нет, и что никакой опасности для Советской власти он не представляет. Абдрашитов с этим мирился – раз кино финансировало государство, оно имело право требовать, чтобы ему за его же деньги не наносили ущерба. Абдрашитов и Миндадзе старались на интересы государства не посягать, но от этого их картины не становились менее острыми и художественно выверенными. Первым их совместным фильмом стал «Слово для защиты», который давал несколько иной взгляд на профессию адвоката, мало уважаемую в стране социалистической законности. Те, кто, к счастью, никогда не сталкивался с правоохранительной системой, были уверены, что органы не ошибаются, что у нас просто так не сажают, что, если попал по суд, значит, заведомо виновен, а преступников – что ж их защищать? Абдрашитов и Мендадзе показали, что обвиняемый, против которого, казалось, были все улики, не всегда априори преступник, и что адвокат не является досадной помехой органам, а, наоборот, помогает вершить правосудие.

«Парад планет»

Райзман дуэт Абдрашитова и Миндадзе любил, уважал, но был очень строг к ним, поблажек не делал, и сдать ему картину всегда было не просто. «Парад планет» Абдрашитов сдавал 9 месяцев, но не из-за Райзмана – тот, как раз, ленту отстаивал и перед худсоветом «Мосфильма», и в Госкино, и в ЦК, доказывая, что это и есть подлинное новаторство, что в фильме есть своеобразный язык, но нет никакой идеологической подоплёки. Однако, когда они заходили к Райзману в кабинет, он запирал дверь, и, стуча линейкой по столу, устраивал настоящий разнос, называя их картину полным провалом – она ему и в самом деле не нравилась до конца его жизни.

Фильм «Остановился поезд», ключевой мыслью которого было то, что за каждым чьим-то подвигом стоит чьё-то разгильдяйство, вообще надолго положили на полку. За «Охоту на лис», откуда вырезали сцену драки у ресторана, Абдрашитова в воспитательных целях уволили с «Мосфильма», правда, через три дня приказ об увольнении был отменён.

Подбор актёров для своих фильмов

К подбору актёров для своих картин Абдрашитов всегда подходил ответственно и скрупулёзно: он считал, что с разными актёрами фильм будет отличаться не нюансами, а это будет совсем другой фильм и про другое. Поэтому цензура практически всегда выбраковывала актёров, которые одним своим присутствием, пусть и коротким, наверняка изменят не только тональность, но и смысл всего фильма. Худсовет, когда намёком, а когда и прямым указанием вынуждал режиссёров менять актёров, иначе фильм просто не запускали в производство. Абдрашитов выбранных им актёров не менял никогда – он обивал пороги различных инстанций, доказывая, что без того или иного актёра фильм просто не получится, что другой актёр может не дотянуть, и тогда придётся переснимать, а это срыв государственного плана и потеря государственных денег. Частенько действовал именно этот аргумент: социализм – это учёт и контроль.

Абдрашитов долго искал актёра на главную роль в фильме «Охота на лис», пока не остановился на Владимире Гостюхине. Выбирая мальчика на главную роль в картине «Плюмбум или опасная игра», которая намекала, к чему может привести неограниченная власть, Абдрашитов просмотрел 6 тысяч детей – они по объявлениям в СМИ шли нескончаемой чередой с утра до вечера, сводя создателей картины с ума. Но когда появился Антон Андросов, Абдрашитов очень обрадовался – это было то, что надо.

«Остановился поезд»

Для фильма «Остановился поезд» Абдрашитов, пообещав, что снимать будет подальше от Москвы, и мосфильмовские павильоны не задействует, «пробил» прекрасного, но «неудобного» и запрещённого Олега Борисова. Перебрав многих актёров, режиссёр понял, что роль следователя прокуратуры Германа Ермакова никто так, как Борисов не сыграет. Фильм получился острый и злободневный, вокруг него бушевали настоящие страсти. Люди всерьёз обсуждали конфликт следователя, который, по сути, пошёл против системы, и честно и профессионально пытался найти истинных виновников крушения поезда и гибели машиниста, и журналиста Игоря Малинина, сыгранного Анатолием Солоницыным, приехавшего писать материал о подвиге машиниста. Для застойного 1982-го фильм стал настоящей «бомбой». Но и сегодня «Остановился поезд» не потерял своей актуальности. Это фильм вне времени, вернее, на все времена, потому, что вопрос о героизме и виновности не вчера возник, и не завтра на него будет получен однозначный ответ.

Борисова Абдрашитов потом снял в роли астрофизика Германа Костина в философском и загадочном, полном надежды на изменения в жизни и страхом перед этими изменениями «Параде планет», а сценарий «Слуги» изначально писался «под Борисова».

Жена Абдрашитова художник Нателла Таидзе ни разу не работала на картинах мужа – Абдрашитов считал, что художник и кинохудожник – это две совершенно разные профессии. Дети тоже к кино отношения не имеют: дочь Нана – театральный художник, сын Олег окончил тот же МФТИ, что и отец, а потом ещё и Колумбийский университет.

Отношения с современной киноиндустрией

Свой последний фильм «Магнитные бури» Абдрашитов и Миндадзе сняли в 2003-м – Миндадзе ещё написал несколько сценариев, а Абдрашитов за 20 лет не поставил ничего – как-то не сложились у него отношения с современной киноиндустрией. В советские времена режиссёр не думал о деньгах, он занимался только постановкой фильма, только актёрами, композиторами и художниками. Сегодня он занимается всем, а Абдрашитов делать этого не умел и не хотел учиться – его дело снимать.

Да и цензура сейчас совсем другая. Раньше государство давало деньги, и следило, чтобы режиссёр не нарушал интересов его и партии, которая в том государстве играла руководящую и направляющую роль. Но ту цензуру можно было как-то обойти – намёками, аллюзиями, эзоповым языком. Сегодня цензура экономическая: режиссёру дают уже купленный сценарий, от которого он не может отступать ни на шаг, парочку «медийных» актёров на главные роли и три десятка – на неглавные. Нравится ли режиссёру сценарий, подходят ли ему актёры, не обсуждается: ты или работаешь, или нет – желающих на твоё место сколько угодно. И вот эту стену, где не идеология и художественная сторона вопроса являются определяющими, а деньги, Абдрашитов пробить не смог, да и не интересно ему было. Тем более, что зритель в титрах смотрит не на фамилию режиссёра, а на знакомые лица актёров, которые кочуют по мыльным операм, и порой уже не различаешь, какой это фильм или сериал. Это актёры, а не режиссёр привлекают зрителя, а, значит, рекламу и деньги, и «окупают проект». И главные телеканалы страны уже давно поделили тематику: 1-й снимает околоисторические сериалы, «Россия-1» – слезливые мелодрамы, в стиле индийских фильмов 70-х–80-х годов, только без песен и танцев, а НТВ – «про ментов и бандюков».

Абдрашитов считал, что социального кино сегодня в России нет: на экране люди, похожи на нас, куда-то идут, что-то делают, произносят какие-то знакомые русские слова, но к реальной жизни это не имеет никакого отношения. Выглядит всё это фальшиво, диалоги неуклюжие, характеров нет, и актёрам, даже самым талантливым, нечего играть – они просто за приличные деньги торгуют своими мордашками. Социальное – это кино, поднимающее острые проблемы, и пытающееся их раскрыть. Сегодня преподавать студентам, как снимать такое кино, бессмысленно, поскольку его не снимают, и на него не дают денег.

Преподавая во ВГИКе, Абдрашитов до хрипоты спорил с чиновниками, доказывая, что писателями и драматургами в 17 лет не становятся, что для этого нужно не только умение правильно располагать слова на бумаге, но и жизненный опыт, а Михаил Шолохов, даже если он и написал свой «Тихий Дон» в 21 год, это исключение, а не правило. Инфантилизация сценаристов и режиссёров неизбежно ведёт к дебилизации зрителя. И, если эта дебилизация не является целью государства, выпускников школ вообще не следует допускать к экзаменам на сценарный и режиссёрский факультеты государственных ВУЗов, а тридцатилетние люди, стремящиеся в режиссуру, должны иметь право на бесплатное второе высшее образование.

Вадим Абдрашитов снял за свою жизнь всего 13 картин, включая две студенческие работы, но почти все они стали явлением в советском и российском кино.

автор: Николай Кузнецов