Некрологов в центральных газетах не было, и на похороны никто из руководителей страны не пришёл…
Этот учёный-физик много сделал для победы в Великой Отечественной войне и для создания советской атомной бомбы. При непосредственном участии Анатолия Александрова в стране зародилась атомная энергетика, были построены первые в мире атомная электростанция и ледокол, первая в стране атомная субмарина. Он 11 лет возглавлял Академию наук СССР, получил три Звезды Героя Социалистического Труда, 9 орденов Ленина, Ленинскую, четыре Сталинских и Государственную премию СССР. Его именем назван институт, улицы и малая планета.
Детство и юность
Анатолий родился 13 февраля 1903 года в уездном городе Тараща в 130 верстах от Киева. Отец – Пётр Павлович, был надворным советником (7-й чин в Табели о рангах, соответствовавший армейскому подполковнику), занимал в Тараще должность мирового судьи, мама – Элла Эдуардовна, в девичестве Классон, была наполовину шведкой, значит, Анатолий и его старшие сестра Валерия и брат Борис шведами были на четверть. Толе было едва три года, когда мама умерла. Вскоре отца назначили мировым судьёй в Киеве, он перевёз детей туда, и воспитанием их занялась немка Анна Карловна. Толе было 11 лет, когда началась Мировая война, но Киева она практически не затронула. Хуже стало после февральской революции, когда власть менялась, как в калейдоскопе: Центральная рада, автономия Украины в составе России, после Октября – провозглашение Украинской Народной Республики, большевики, гетман Скоропадский, Петлюра, немцы, поляки и снова большевики. В 1919-м 16-летний юнкер Александров, узнав, что Киев захватили красные, вступил добровольно в армию барона Петра Врангеля, воевал пулемётчиком в Крыму, заслужил Георгиевские кресты 4-й, 3-й и 2-й степеней, чудом там не погиб, в Константинополь с остатками армии Врангеля не ушёл. Много позже министр средмаша СССР Ефим Славский, получивший по тому же секретному указу от 4 января 1954 года, что и Александров Звезду Героя Соцтруда за водородную бомбу, рассказал ему, что воевал в Крыму на стороне красных, и Александров с улыбкой шёпотом ответил, что, оказывается, они могли убить друг друга. До этого о том, что Александров воевал в белой армии, кроме родных не знал никто, но и Славский тайну не выдал, пока Александров уже в конце 80-х сам об этом не рассказал.
Физмат Киевского университета
Вернувшись в Киев, Анатолий с его тёмной биографией старался не высовываться, работал в горном институте, учительствовал в сельской школе неподалёку от Киева, даже в комсомол вступить не пытался, а то мало ли, вдруг проверять начнут. В 1924-м Александров поступил на физмат Киевского университета, и, чтобы заработать на жизнь, преподавал физику и химию в школе № 79. Забавная деталь: когда будущий академик Борис Патон пришёл учиться в эту школу, Александров там уже не работал, но учителя, которые его застали, рассказывали о нём ученикам с большой теплотой, а его портрет ещё долго висел на школьной доске почёта.
«Детский сад папаши Йоффе»
В 1930-м Александров окончил университет, и некоторое время работал в рентгеновском институте, а вскоре «главный академик» Йоффе пригласил 27-летнего Александрова в Ленинград в физико-технический институт, который за молодой возраст его кандидатов и докторов прозвали «Детским садом папаши Йоффе». Александров уже в 70-е рассказывал, как Абрам Фёдорович сначала сам просматривал все новые журналы, «расписывал», кому какую статью прочитать, а потом устраивал обсуждение статьи, в котором участвовали все. Йоффе поручил Александрову заниматься диэлектриками, Александров быстро подготовил и защитил кандидатскую диссертацию, а потом незадолго до войны – и докторскую.
Физик Анатолий Александров в 1931 году
В ЛФТИ Александров познакомился с Антониной Золотарёвой, они поженились, у них родился сын Юрий, который пошёл по стопам знаменитого отца, и тоже стал физиком.
«СОМ»
В конце 1936-го Йоффе поручил Александрову по заказу флотского командования разработать мощное электрическое устройство для подводных лодок. В то время против субмарин использовали сети из стальных тросов, и устройство должно было легко эти сети резать и распускать. Чуть больше, чем за год Александров разработал и воплотил в металле установку «СОМ», которая успешно прошла все испытания, и была принята на вооружение военно-морского флота.
Методика защиты кораблей от магнитных мин
Примерно в это же время Александров, Игорь Курчатов и Владимир Тучкевич по поручению командования Балтийского флота разрабатывали методику защиты кораблей и гражданских судов от придуманных немцами магнитных мин, которые притягивались к кораблю его магнитным полем. Задача была сложной, учёные разработали теорию, провёли серию сперва лабораторных, а потом и натурных экспериментов, и через год защитили свою схему размагничивания кораблей перед самим академиком Алексеем Крыловым, знаменитым математиком и кораблестроителем. 18 июня 1941-го на линкоре «Марат» в присутствии комиссии, составленной из лучших инженеров флота, провели всесторонние испытания, и торжественно подписали акт о принятии методики. Однако за четыре дня, что оставались до начала войны, ничего сделать было уже нельзя. После 22 июня 1941 года немцы с самолётов сбросили в акватории внутренних морей Советского Союза множество мин: только на главных коммуникациях Балтики было установлено 16 донных мин, и уже на второй день войны подорвались четыре корабля, один из которых затонул.
Игорь Курчатов в 1948 году
В начале августа 1941-го Александров и Курчатов выехали на Чёрное море и организовали там систему по размагничиванию кораблей. За это они, Тучкевич, Вадим Регель, Борис Гаев, Пётр Степанов и Борис Годзевич получили в 1942 году Сталинскую премию I степени. Моряки утверждают, что после внедрения этой методики на магнитных минах не подорвался ни один советский корабль.
Директор Института физических проблем АН СССР
В 1942-м Курчатову поручили разработку атомной бомбы, вскоре он попросил себе в помощь Александрова, и добился назначения его своим заместителем в секретной лаборатории № 2. В 1946 году Сталин за что-то обиделся на академика Петра Капицу, снял его с поста директора Института физических проблем АН СССР, и назначил на его место Александрова.
Семья
В 1947 году у Александрова умерла жена. Второй раз он женился на племяннице перебежчика Анатолия Беклемишева Марии Александровне, у них родились дочь Мария, сыновья Александр и Пётр. Домашние лишь догадывались, чем занимается Александров, потому, что о своей работе он вообще ничего не говорил. Он любил рыбалку, варил вкусную уху, но заниматься этим делом мог только, когда был в отпуске, а это случалось не часто. Мария Александровна купила кинокамеру, и снимала домашние фильмы, не только документальные, но и игровые, и ко всем таким картинам Анатоли Петрович мало того, что написал сценарии, так он ещё, огромный и немного неуклюжий, играл в них уморительно смешно.
«Ленинский комсомол»
В 1948 году Александров, Курчатов и Николай Доллежаль предложили начать разработку атомного реактора для подводных лодок. У субмарин для этого были два важных свойства: очень концентрированный источник энергии, и возможность работать при ограниченных объёмах кислорода для выработки этой энергии. Через 10 лет, 17 апреля 1958 года на подводной лодке впервые без угля и мазута был дан пар, а спустя месяц со стапелей сошла первая советская атомная субмарина «Ленинский комсомол». Почти год ушёл на испытания реактора и всех систем корабля. На лодке был установлен до сих пор действующий рекорд скорости в подводном положении – 44,7 узла, то есть почти 83 км/час.
Мирная атомная программа
29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне прошло успешное испытание первой советской атомной бомбы. Вскоре после этого физиков накрыла волна, похожая на «лысенковщину» в сельском хозяйстве: многие стали отрицать теорию относительности Альберта Эйнштейна и квантовую механику Макса Планка, корифеев советской физики обвиняли в том, что они занимаются ерундой. Александрова вызвали в ЦК, куда были приглашены и некоторые университетские физики. Александров сказал, что если сейчас начать ревизии и репрессии, это отбросит появление ядерных реакторов на многие годы. Сталин к предостережению Александрова прислушался, и 9 сентября 1952-го своим секретным постановлением назначил его научным руководителем мирной атомной программы. Его институт разработал первую в мире промышленную атомную электростанции в Обнинске мощностью всего 5 МВт, которая 26 июня 1956 года дала первый ток, а уже на следующий день её подключили ко всей энергосистеме Советского Союза.
Александров всё мог делать сам, и, возможно, лучше, чем кто-либо другой, но ещё лучше он умел руководить процессом, когда думали все вместе. Он скрупулёзно разбирал по косточкам любую идею, любой проект, и мог любого, самого талантливого и подготовленного автора загнать в тупик. Все знали, что Александров не потерпит обмана или подлога: тех, кого на этом ловили, он увольнял сразу. Но если уж он принимал работу, это означало, что она безупречна.
Атомный ледокол
Географическое положение Советского Союза предполагало наличие мощного ледокольного флота, и лучше, конечно, атомного. Но, во-первых, опыта строительства таких ледоколов не было ни у кого в мире, и, во-вторых, для проектирования и строительства нужны были огромные деньги, а, чтобы их выделили Александров, который активно продвигал эту идею, должен был дать гарантии. И Александров был очень убедителен. Ледокол планировали спустить на воду в 1956 году ко 2-й Женевской конференции по мирному атому, но не успели. На 1-й конференции представили Обнинскую АЭС, а на 2-й вместо ледокола прочитали доклад о нём, но в то время у СССР была столь высокая репутация, что никто не сомневался, что ледокол будет. И действительно, 5 декабря 1957 года, в день Конституции, первый в мире атомный ледокол, названный, конечно же, «Лениным» был спущен на воду. Александров получил за ледокол вторую Звезду Героя Соцтруда.
Токамак
7 февраля 1960-го умер Курчатов, институту ядерных исследований присвоили его имя, и во главе института поставили Александрова. Под его непосредственным руководством в институте разработали тороидальную камеру с магнитными катушками – токамак. Александров справедливо утверждал, что углеводороды не беспредельны, а атомная энергетика способна сама вырабатывать для себя новое топливо. По мнению Александрова, сочетание атомной и термоядерной энергетики позволит получить неограниченные источники энергии. Он был уверен, что первый промышленный термоядерный реактор появится уже к концу ХХ века, но лишь в 2007-м на Лазурном берегу Франции на основе токамака был заложен международный экспериментальный реактор ITER, а пуск его запланирован только в 2035 году.
В 1976 году секретного отца атомного флота и электростанций страны избрали президентом Академии наук СССР.
Вера в безопасность атомных электростанций
В мае 1986-го в Курчатовском институте должен был пройти очередной День физика, который регулярно отмечался раз в два года, и всякий раз в торжествах участвовали все высшие руководители института. Но 26 апреля произошла авария на Чернобыльской АЭС, народу об этом не сообщили, и 1 мая в Киеве, в ста километрах от эпицентра, прошла первомайская демонстрация – не отменять же её, в самом деле, из-за такой безделицы. Тогдашнее руководство страны вряд ли само понимало, что случилось, ведь вера в безопасность атомных электростанций была очень высока, во многом благодаря авторитету тех же Курчатова и Александрова.
Анатолий Александров
Начальником штаба по ликвидации последствий чернобыльской аварии назначили главного инженера Курчатовского института Евгения Адамова. Александрову было тогда 83 года, он остался в Москве, и безотлучно дежурил у телефона, консультируя ликвидаторов и спасателей. Он собирал всех, от кого хоть что-то зависело, доводил свои идеи до правительства, а там оперативно принимали решения.
Сами ли газетчики, только-только обретавшие свободу, так решили, или со Старой площади, которая ещё и не думала о потере власти, подсказали, но главным виновным трагедии назвали Александрова. У самого Анатолия Петровича в это время случилась личная трагедия: в феврале 1986 у Марианны Александровны случился инсульт, полгода она сама не могла ходить, и в июне умерла.
Множество факторов
Для Александрова Чернобыль был трагедией всей его жизни. Мало кто лучше, чем он понимал, что на самом деле произошло. Там сошлось множество факторов: и грубые нарушения персоналом инструкций, и конструктивные огрехи реактора РБМК-1000, который был разработан под научным руководством Александрова. На реакторах этого типа происшествия случались довольно часто, а в 1975 году на Ленинградской АЭС произошёл выброс, но населению об этом не сообщили. Александров был категорически против передачи АЭС в ведение Минэнерго, но в ЦК его не услышали. В то же время, Александров не выступил против строительства атомных электростанций вблизи крупных городов: Обнинскую АЭС построили в 70 км от Калуги и в 80-ти – от нынешней МКАД, Белоярскую – в 45 км от Свердловска (ныне – Екатеринбург), Курскую в городе Курчатов – в 40 км от Курска, Балаковскую – в 145 км от Саратова, и в 12,5 км – от Балаково, в густонаселённом районе стоит Запорожская АЭС. Была какая-то чехарда с проектированием АЭС: Чернобыльскую разрабатывало Уральское отделение института «Теплоэлектропроект», а Белоярскую – Ленинградское.
Попросил уволить его с поста президента АН СССР
После чернобыльской аварии Александров попросил уволить его с поста президента АН СССР. Через три года его вывели из состава ЦК КПСС и сняли с поста директора Института атомной энергии. Пять лет он сидел на своей даче, писал научные статьи, иногда выступал на конференциях. У него было много внуков, которых он обожал, а они очень любили дела, так что, на одиночество академик Александров пожаловаться не мог.
3 февраля 1994 года Анатолий Александров умер. Ему был 91 год, и он увидел, как умерла страна, которой он отдал всю свою жизнь, и для которой столько сделал. В 90-е на Красной площади уже не хоронили, в Кремлёвскую стену урны с прахом не замуровывали. Александрова, у которого заслуженных – именно заслуженных, а не «датских» – наград было куда больше, чем у всех послевоенных генсеков вместе взятых, похоронили не на помпезном Новодевичьем и не на престижном Ваганьковском, а на совсем новом, и тогда ещё небольшом Митинском кладбище, там, где упокоились первые ликвидаторы чернобыльской аварии. Может, это и правильно: там он оказался среди своих… Некрологов в центральных газетах не было, и на похороны никто из руководителей страны не пришёл.
автор: Николай Кузнецов
