В нынешнем году Герою Советского Союза Виталию Дмитриевичу Бубенину исполняется 80 лет.
Виталий родился в далеком Николаевске-на-Амуре за полтора месяца до начала Второй мировой войны – 11 июля 1939 г. Несмотря на то, что город очень маленький – площадь всего лишь 17 кв. километров, это был центр Нижнее-Амурской области в составе Дальневосточного края РСФСР. В 1939 г. в городе проживало чуть больше 17,3 тыс. человек. Вероятно, это был самый маленький областной центр на территории СССР. В 1956 г. область упразднили, а ее территория вошла в состав Хабаровского края.
Спустя десять лет после рождения Виталия произошло событие, которое еще через 20 лет сыграет в его судьбе важнейшую роль, хотя, казалось бы, где десятилетний паренек, живущий с родителями в сибирском захолустье, и где Великий Мао Цзедун. Тем не менее встречи в Москве в декабре 1949-го двух великих кормчих – Сталина и Мао имела далеко идущие последствия. В ряду других важных вопросов Мао спросил Сталина, намерена ли Москва возвращать Китаю его исконные территории на границе, которые в середине XIX века, еще при Александре II, Россия забрала себе. Сталина вопрос взбесил, но, успокоившись, он заявил, что у коммунистов все должно быть общее. Мао оказался злопамятным: эту издевку он запомнил на всю жизнь. Но тогда, в 49-м он молча снес обиду. Он прекрасно понимал, что без советской помощи коммунистов в Китае прогонят очень быстро, и пока не время продолжать разговор о возврате спорных территорий: вернувшись из Москвы Мао до конца 50-х даже не заикнется о пограничной проблеме. Хотя китайские историки прожужжали ему все уши о том, что якобы русские дипломаты споили китайских переговорщиков, вставили им в руку красный карандаш, и провели границу фактически по китайским берегам Уссури и Амура. Такого вообще никогда не бывает в отношениях между двумя странами, чтобы речная граница шла по берегу, а не по фарватеру или посередине реки.
В 1957 г. Мао Цзедун, который, по словам Высоцкого был большой шалун, в последний раз приехал в Москву, а Виталий окончил десятилетку. Его родителям крупно повезло: за год до этого Совет Министров СССР отменил плату за обучение в старших классах средних школ, ВУЗах и техникумах, введенную 26 октября 1940 г. После школы Виталий уехал за тысячу километров от родного дома, в Хабаровск, окончил техническое училище, и до призыва слесарил на заводе «Дальэнергомаш».
В начале 60-х Мао уже считает себя главным коммунистическим лидером планеты. Положение младшего брата СССР, как называли Китай Сталин и Хрущев, Мао уже не устраивает. Отношения СССР и Китая постепенно портятся. Хрущев за глаза назвал Мао выскочкой и старой калошей, добавляя с усмешкой: без штанов, а туда же, коммунизм строить. Прямо как у Высоцкого, по творчеству которого можно изучать историю советско-китайских отношений:
Когда вы рис водою запивали –
Мы проявляли интернационализм.
Небось, когда вы русский хлеб жевали,
Не говорили про оппортунизм!
В 1961 г. Виталий Бубенин уехал в столицу Казахской ССР Алма-Ату и поступил в Высшее пограничное командное училище КГБ при Совете Министров СССР. Училище имело давнюю историю – основано оно было в 1931 г., первоначально дислоцировалось в Харькове, из стен училища в разное время вышли 44 Героя Советского Союза и один дважды Герой.
После окончания училища в 1965 г. лейтенант Бубенин назначен замначальника заставы «Нижне-Михайловка». Застава находилась в Пожарском районе Приморского края, по меркам тех мест рядом с малой родиной Виталия Бубенина. Застава совсем молодая – ей едва год исполнился. К тому времени в отношениях между двумя соседними коммунистическими странами уже возникла серьезная напряженность. Китайцы время от времени нарушали границу. Десятка полтора исхудалых грязных оборванцев – рыбаков или крестьян пробирались на советские острова на лодках, зимой по льду, несли плакаты с надписью по-русски: «Верните нашу землю!» и красные книжечки – цитатники Мао. Пока это были мирные «визиты», китайцы были без оружия, и они пытались разговаривать с пограничниками, как с братьями по крови, по классу, предлагая добровольно уйти с острова. В середине 60-х все пока еще не слишком серьезно: несколько минут нарушители шумят, потом здоровяки – пограничники выдавливают низкорослых полуголодных китайцев. Вскоре, однако, вместо голодных крестьян приходят сытые, хорошо одетые люди без оружия, но с баграми и железными прутьями.
После отставки Хрущева новое руководство СССР мириться с Китаем не спешит. Летом 1965-го в Политбюро ЦК КПСС стоит вопрос о советско-китайских отношениях. В Пекин для установления контакта непосредственно с Мао. Брежнев от встречи уклонился, и на поклон к Мао отправляется А.Н. Косыгин – тогдашний глава Советского правительства. Переговоры, однако, закончились провалом: Мао заявил, что Советский Союз должен брать пример у Китая, как надо бороться с американским империализмом и его приспешниками. Ответ всегда спокойного Косыгина, что китайской борьбы никто не видит, Мао не понравился, он закусил удила, и вскоре СССР был объявлен врагом Китая, в общем, решил «показать крупный кукиш СэШэА и эСеСеРу!»
В 1967 г. Бубенин стал начальником им же построенной заставы «Кулебякины сопки». Застава находилась всего в двенадцати километрах от малюсенького, меньше квадратного километра, острова Даманский на реке Уссури, который через полтора года станет ареной кровопролитных боев. Уже 6 ноября 1967-го Бубенин направил начальнику 57-го погранотряда полковнику Леонову, носившему удивительное имя Демократ, первый рапорт о жестоких рукопашных схватках с группой граждан КНР в количестве 30 человек, нарушивших госграницу СССР. На требование покинуть советскую территорию они не реагировали, вели себя нагло, пограничному наряду оказали сильное сопротивление. Выдворены с острова без применения огнестрельного оружия. При этом у нескольких пограничников были пробиты головы, сломаны рук и ребра.
Из Главного управления погранвойск в дальневосточные погранотряды летят секретные директивы: на провокации не поддаваться, огня не открывать, пресекать вторжения мирными способами. Начальники застав, молодые лейтенанты терпеливо разъясняют искалеченным бойцам приказы сверху. Но объяснять, почему они с голыми руками должны идти против топоров и железных палок озверевшей толпы становится все труднее.
В феврале 1968-го на погранзаставы почти ежедневно стали нападать люди с автоматами, но в рукопашной по-прежнему использовали багры и палки. Китайцы хотели во чтобы-то ни стало спровоцировать пограничников на открытие огня. Пограничники, связанные приказом из Москвы, наоборот, делали все возможное, чтобы такого столкновения не допустить, никогда не применяли оружия, и, от греха подальше, магазины держали в подсумках.
На остров стали приходить группы хорошо подготовленных солдат регулярной армии КНР по 100 – 200 человек, то есть, в трое-четверо больше, чем наших бойцов. Но каждый раз пограничники выдавливали нарушителей без применения оружия – в погранвойска на Дальний Восток призывались самые крепкие парни – боксеры, борцы, штангисты.
20 февраля 1968 г. границу открыто перешло 700 китайцев. Они развернулись по команде, и пошли в атаку против двух погранзастав, на которых едва было 300 бойцов. В рукопашной драке, длившейся несколько часов, с обеих сторон были ранены десятки человек, четверо китайцев были убиты. Это были первые жертвы конфликта. На протест Китая Кремль не реагирует. После этой схватки провокации прекратились почти на год, до марта 69-го.
Лейтенанта Бубенина представили к ордену. Он приехал в Москву, пару раз выступил на заводских митингах. Потом его привезли на радио – тогда было всего два радиоканала – Всесоюзное радио и «Маяк», и он в прямом эфире рассказал о том, что был приказ не открывать огня, о стычках, о раненых и покалеченных. Сразу после эфира Бубенину без объяснения причин приказали выехать к месту службы. Ордена ему так и не вручили. Как тут снова не вспомнить Высоцкого:
И ведь, главное, знаю отлично я,
Как они произносятся, –
Но чтой-то весьма неприличное
На язык ко мне просится:
Хун-вэй-бины…
В начале 1969-го даже Мао прекрасно понимал: положение в стране катастрофическое, культурная революцией провалилась, экономика разрушена, хунвейбины вышли из-под контроля, их самих уже тысячами казнят. Он растерян, явно не знает, что предпринять. Китайские генералы времени зря не теряли, и убедили Мао, что для того, чтобы сплотить нацию, показать, что есть внешний враг – СССР, и одновременно укрепить позиции военных, нужна маленькая победоносная война. Повод для войны тоже есть – территории на границе, которые Китай, безусловно, считает своими. Еще один повод – советские танки на улицах Праги в августе 68-го, вызвавшие возмущение у Мао. В январе 1969-го Пекин начал разработку особо секретной операции на границе с СССР По плану китайского генштаба их войска атакуют советские погранзаставы на реке Уссури, уничтожат их и займут несколько островов. Первый объект вторжения – Даманский.
Зимой 1969 г. на Дальнем Востоке шли плановые учения с целью отразить нападение вероятного противника. В учениях принимали участие бойцы 57-го погранотряда на реке Уссури в районе острова Даманский. Основные силы и боевая техника пограничников были отведены на 50 км вглубь советской территории. На заставах осталось по 30 человек. К полудню воскресения 2 марта начальник отряда полковник Леонов готовился принимать благодарность командования за успешные действия пограничников во время учений, но в 10.40 дежурный отряда сообщил: застава Нижнемихайловка на острове Даманский атакована китайскими солдатами в количестве до 30 человек.
Начальник погранзаставы лейтенант Стрельников с несколькими бойцами пошел навстречу нарушителям. Через мгновение китайцы открыли шквальный огонь из пулеметов и автоматов. На глазах остальных пограничников 7 солдат и командир группы Стрельников были расстреляны. Сразу после гибели Стрельникова командование на себя принял один из четырех Героев Советского Союза, получивших Звезды за бои на Даманском, сержант-срочник Юрий Бабанский. В 10.47 резервная погрангруппа заняла круговую оборону. 500 китайцев при поддержке крупнокалиберных пулеметов, минометов, артиллерии поднялись в атаку против трех десятков пограничников, у которых только автоматы и лишь небольшой запас патронов.
Через полчаса после начала вторжения на помощь уцелевшим приходят 20 бойцов с погранзаставы лейтенанта Бубенина. У них есть БТР – единственная боевая машина пограничников в том сражении. Бубенин почти сразу получил контузию и ранение в горло, с тех пор ему трудно говорить. Китайцы стали меньше обращать внимание на группу Бабанского, и весь бой завязался на острове.
В 11.12 полковник Леонов доносил в штаб Дальневосточного пограничного округа: «На участке 1-й и 2-й погранзастав в районе острова Даманский идет активное боестолкновение с превосходящими силами китайской армии численностью до батальона при поддержке легкой артиллерии. По радиосвязи только что получил сообщение с места боя о потерях среди личного состава застав. Для отпора нарушителям прошу помощи армейских частей при поддержке бронетехники и артиллерии, а также разрешения лично возглавить операцию на Даманском». Из штаба ответили: «Отражать нападение силами погранзастав, армейские части выдвигаться не будут, руководить действиями пограничников из тыла». Полковник схватил телефонную трубку и заорал уже не по уставному: «Еще немного, и руководить будет некем – там китайцев вдесятеро больше! Там умирают мои ребята! Где помощь? Где армия?» Штабной отвечает тоже без уставных формальностей: «Успокойся, полковник! Война же пока не объявлена. Какая армия? Держаться!»
Когда заканчивался второй час сражения, от полусотни пограничников Стрельникова осталось всего 18 человек. Почти все они были ранены, но никто из боя не вышел.
15.20. в бой были втянуты соседние погранзаставы. Китайцев по-прежнему в несколько раз больше. С китайского берега прямой наводкой бьют полсотни орудий. Боезапас у погранцов давно закончился. Спасались тем, что собирали боеприпасы у убитых наших и китайцев – они ведь тоже были вооружены АК-47. Из приграничного села Нижнемихайловка уходят в тайгу испуганные жители. Но не все. Ветеран Великой Отечественной войны Петр Авдеев привез на лошади в самое пекло боя воду и сухари.
К 15.00 у Бубенина из 20 бойцов остается 7, у Бабанского в живых пятеро. Когда заканчивались патроны, бойцы шли в рукопашную. Бубенин ранен и дважды контужен, но из боя не выходит. Китайские снайперы, прекрасно знавшие его в лицо, на него охотятся специально: с двухсот метров и снайперу, и пулеметчику попасть не сложно.
В 16.30 полковник Леонов доносил в штаб ДВПО: «Радиосвязи с заставами нет. Установить собственные потери и потери противника невозможно. При отсутствии поддержки армейскими частями приказал перебросить в район Даманского резервную группу погранотряда под командованием подполковника Константинова».
Их всегда учили неписанному закону пограничной службы: хорошо подготовленная застава в бою превосходящими силами противника должна продержаться 30–40 минут до прибытия армейских частей. Но они держатся гораздо дольше – нет армейских частей! Бабанский слышит, как кричат, умирая 18-летние мальчишки: нас бросили, почему нас здесь бросили? Из Москвы не было приказа армейской группировке спасать пограничников. Они гибли под огнем пулеметов, а в это время Москва готовила Пекину ноту протеста, в которой говорилось, что Советское правительство в отношении китайского народа руководствуется чувством дружбы.
Спустя годы историки назовут сражение на Даманском уникальным, где все происходило как будто вопреки всем военным законам: к вечеру истекающие кровью пограничники выбили китайцев с Даманского. Люди бились до последнего, раненых было в несколько раз меньше, чем убитых, хотя испокон веков было наоборот.
После сражения 2 марта 1969 г. раненых пограничников вывезли в тыловые госпитали. Среди раненых был и Виталий Бубенин. Всего через 20 дней – скорость неимоверная для советской неповоротливой бюрократической машины, старшему лейтенанту Виталию Бубенину, сержанту Юрию Бабанскому было присвоено звание Героя Советского Союза. Этим же указом звание Героя посмертно присвоено полковнику Демократу Леонову и старшему лейтенанту Ивану Стрельникову.
Вряд ли будет преувеличением с моей стороны, если я скажу, что пограничники на Даманском испытывали те же чувства, что и те, кто встретил врага в июне 1941-го: если это война, то где Красная Армия? Почему нас бросили?
События 1969-го имеют некоторое, пусть и отдаленное сходство с боями, которые проходили за 30 лет до этого на озере Хасан, не так уж далеко от Даманского: локальный конфликт не перерос в настоящую войну, в самом начале армия продемонстрировала почти полную беспомощность, ни один генерал не был представлен к званию Героя, что говорит о недовольстве высшего руководства страны действиями военного начальства.
Виталий Бубенин и Юрий Бабанский еще успеют повоевать в Афганистане, дослужатся до генералов. Остров Даманский в 1991 г. передан Китаю, и граница проведена там, где ей и положено проходить – по центру реки Уссури…
автор: Николай Кузнецов
