Первоначально очень высокие рейтинги стремительно упали, рекламодатели уходили, и программа продержалась в эфире не долго. Возвращения не получилось. Вернувшись в Таллинн, Отт признался друзьям, что ему не хватило таланта…

Горячий эстонский парень

В Стране Советов Прибалтика была как бы отдельным государством, и куда большей заграницей, чем Болгария, хотя визы в Латвию, Литву и Эстонию не требовались. Многие путали Литву с Латвией, а Вильнюс с Ригой. Остальные знали, что Литва – это Клайпеда и Паланга, Регимантас Адомайтис, Юозас Будрайтис и Донатас Банионис, играющие иностранцев, и говорящие с экрана чужими голосами. Позднее появился «Жальгирис» с великолепными Арвидасом Сабонисом, Римасом Куртинайтисом и Вальдемарасом Хомичюсом. Всем порядком надоел ЦСКА, и страна болела за «Жальгирис». Мы узнали, что литовские фамилии пишутся не через привычные русскому глазу «чу», «щу» и «шу», а через «чю», «щю» и «шю».

Латвия – это Рига, Гунар Целинский, сыгравший Николая Кузнецова в картине Свердловской киностудии «Сильные духом», Вия Артмане и Ивар Калныньш, профессор Плейшнер и Цветочная улица в Берне, Юрмала и Рижское взморье, Раймонд Паулс и Лайма Вайкуле, микроавтобус «Рафик», радиоприёмник VEF, который «брал» на коротких волнах «Голос Америки», неплохая парфюмерия «Dzintars», рижский бальзам в керамической бутылке с сургучной печатью, про который слышали все, мало кто пробовал, а из тех, кто пробовал, почти никто не знал, как его пить.

Маленькая Эстония из всех прибалтийских республик была наиболее обособлена и наименее посещаема. Хотя, на мой взгляд, Таллинн – самая красивая, самая сказочная и самая загадочная из всех прибалтийских столиц. В Таллинне снимали кино «про заграницу», и делали ликёр Vana, то есть, Старый, Tallinn.

Про Эстонию мы слышали эпизодически. На моей памяти сначала были мистер Икс – певец Георг Отс и олимпийский чемпион по конькам Антс Антсон, чьё имя звучало, как одно слово – Ансансон, потом блистательный Юри Ярвет – король Лир в фильме Григория Козинцева. Потом был перерыв лет в десять, а в конце 70-х – начале 80-х – как прорвало: телевидение буквально оккупировали ансамбль «Апельсин», Анне Вески, Иво Линна, Тынис Мяги, Яак Йоала, которого за то, что он пел практически без акцента, прозвали «Кремлёвским соловьём», и в Эстонии не жаловали. У них были свои поклонники, свои недруги, но был один эстонец, который покорил весь Советский Союз – легендарный журналист Урмас Отт.

Он был одним из первых, кто превратил профессию телеведущего в искусство, а своё имя – в брэнд. К нему на передачу мечтали попасть известные актёры, музыканты, политики. Собеседника на откровенность он вызывал, обезоруживая своей неземной улыбкой, вопросы задавал изящно, корректно, порой, затрагивая слишком личные темы. Он умел расположить к себе, и поэтому ему доверяли.

Детство

Урмас Отт родился 23 апреля 1955 года в эстонском городке Отепя в сорока километрах от Тарту и в двухстах – от Таллинна. В год рождения Отта в Отепя числилось чуть больше 2 000 человек. По российским меркам – это деревня, но раз есть церковь, значит, село, но всё равно деревня. Даже для Эстонии, где проживал миллион человек, из которых 300 тысяч – в столице республики, это было захолустье.

Вместе с мамой, сестрой и отчимом Урмас жил в доме на несколько семей, который внешне напоминал барак, постройки времён Великой Отечественной войны. Квартира была, хоть и с печным отоплением, но со всеми удобствами. В этом и была разница между Эстонией и не Эстонией. Школа была рядом, через дорогу. Урмас любил литературу и гуманитарные предметы, а точные науки учил ради отметки. В сельской, по сути, школе, было трактороведение, но Урмас сказал, что трактористом никогда не будет, и откровенно им манкировал.

В школе Урмас увлекался художественной самодеятельностью, ходил в народный театр, мечтал стать актёром. Окончив школу, он поступил на сценический факультет Таллиннской консерватории, но через год поругался с преподавателем, и ушёл в пединститут. Там тоже было не просто: Урмас был очень неудобным, и когда он заканчивал 5-й курс, многие преподаватели хотели оставить его без диплома, но, в конце концов, решили не выносить сора из избы. В 1979-м Отт получил специальность «Организатор методист культурно-просветительской работы, режиссёр любительских театров».

Диктор

За два года до окончания ВУЗа Отт пришёл на эстонское радио, а, получив диплом, перешёл на государственное телевидение – а другого-то и не было. Работал он «говорящей головой», то есть, диктором, читал новости в программе «Актуальная камера». Ни шагу вправо, ни шагу влево, каменное лицо, лишённое мимики. Разве что, интонацией можно было хоть как-то выразить своё отношение к тому, что было на экране. Но и тут Отт умудрялся работать так, что эстонцев, говорят, от экрана было не оторвать, потому, что «головой» он был только в кадре, а все материалы готовил сам – был репортёром, и монтажёром, и редактором в одном лице.

Москва

Осенью 1983-го Отт стал вести популярную передачу «Азбука эстрады», куда приглашались пока только эстонские «звёзды». Для Отта это была хорошая школа общения с людьми, немного не такими, как все. Он всегда ответственно готовился к интервью, собирал материал. Интернета тогда не было, и нужно было просмотреть кучу телепередач, публикаций, чужих интервью, мемуаров, чтобы своим вопросом не обидеть собеседника, и не поставить его в неловкую ситуацию – потом никого уже не уговоришь дать интервью. Подвоха от него не ждали. Для такой работы требовались отличная память, невероятная работоспособность и добросовестность. Отт стал ездить в Москву, чтобы посмотреть архивы кино-фотодокументов по зарубежной эстраде, клянчил, унижался, возил подарки и подношения. С бесконечных коридоров – «Кто так строит! Ну, кто так строит!» – и началось его знакомство с Останкино, с чародеями, почти небожителями, из этого очень большого дома.

В середине 80-х годов ХХ века в СССР начали строить социализм с человеческим лицом. Партийные бонзы уверяли, что зрителю программы «Время» всё еще важно знать, какие решения КПСС приняла на съездах, или кто первым вступил в битву за урожай в Якутии. Самих телезрителей больше беспокоило то, чем они завтра будут кормить семью, ведь в магазинах из ассортимента были только очередь, злая очередь и дерущаяся очередь. Сигналы о смене настроений пришли, как всегда, откуда не ждали – на телеэкране появилась супруга Генсека Раиса Горбачёва. Её манеры, наряды, обаяние, утончённость и кажущаяся простота обывателю поначалу понравились, а потом вызвали жгучую ненависть, сплетни и анекдоты. Но брать интервью у таких людей, было не принято.

«Телевизионное знакомство»

В то время телевидение само взялось за поиск ответов на изменения настроений в обществе. Появились программы «Взгляд», «До и после полуночи» Владимира Молчанова, молодёжный «12-й этаж» Эдуарда Сагалаева. Отт тут же уловил эти перемены. В 1986-м на эстонском телевидении вышли первые выпуски программы «Телевизионное знакомство», которую придумал и вёл Урмас Отт, или, как он сам себя называл, представляясь – Ойтт. С первых секунд всё казалось необычным – музыкальная заставка, обаятельнейший ведущий, говорящий с непередаваемым эстонским акцентом, его манера брать интервью, его юмор, его умение не только говорить, но и слушать. Программа отдавала лёгкой желтизной, которой так не хватало чопорному советскому телевидению: ведущий расспрашивал собеседников о зарплате, о любовниках и разводах. Он просто беседовал с людьми, известными всей стране – первыми героями программы стали Людмила Гурченко, Гарри Каспаров и Владимир Винокур. Лишь после этого Отт повёз программу в «Останкино». Потом были Дмитрий Лихачёв, Никита Михалков, Иосиф Кобзон, и другие – всего за шесть лет больше 60 интервью. Интервью он брал не в официозной студии, а дома у своих героев, и это тоже работало на него.

Перед Оттом люди переставали быть звёздами, а становились просто людьми, как все. Кобзона Отт спросил – слухи-то ходили – о связи с мафией, Иннокентия Смоктуновского – о том, что он больше любит – доллары или рубли. Отт подкупал всех своим интеллектом, своей культурой, при полном отсутствии высокомерия и кичливости. Он был аристократичен и холён, но сытости и пресыщенности в нём не было. Была грань, которую установил сам Урмас, и никому не приходило в голову перейти эту грань, пересечь ту линию, которую он начертил. Говорят, можно вывезти девочку из деревни, но нельзя вывести деревню из девушки. А вот, поди ж ты – можно, только если деревня эстонская, а девочка – в нашем случае – мальчик – эстонец.

Приветлив и улыбчив Отт был не только в кадре, но и в жизни. Весь этот набор качеств, настоящих, а не применявшихся от случая к случаю, позволил Урмасу разговорить всех, кроме одного человека. Тот же Кобзон, сам того не ожидая, «раскололся» что во время гастролей у него, ещё не старого и здорового мужика, при живой жене были «гостиничные» романы, и он «не видит в этом ничего такого». По-хорошему обнаглев, Отт со своей неотразимой улыбкой, которая могла означать всё, что угодно, попросил у Кобзона 1600 рублей на авиабилет до Таллинна, чем поверг Иосифа Давыдовича в замешательство, которое тот весьма неуклюже пытался превратить в шутку. Люди раскрывались, почти что исповедовались, ходили даже слухи, что Отт гипнотизирует собеседника. И лишь Евгений Евстигнеев «закрылся», отвечал односложно – «да» или «нет». Отт потом удивлялся, зачем Евстигнеев вообще согласился и пришёл на интервью, если не был расположен говорить. Возможно, гений решил так пошутить.

Несколько раз, читая телепрограмму, я просто проскакивал мимо «Знакомства», и попал на него случайно, да и то не с начала. В кадре был Владислав Третьяк, и где-то на периферии какой-то иностранец, скорее всего, канадец, который говорил по-русски с сильным акцентом. Интервью явно снималось не в СССР, вопросы были острые, Третьяк – смел и раскован. Я стал слушать, понял, что акцент эстонский – я много раз бывал в Таллинне, это до сих пор мой любимый город, и легко отличаю эстонский акцент от любого другого. Впрочем, мало ли за границей эстонцев. Пораженный и содержанием, и антуражем, и поведением ведущего, я досмотрел до конца, и из финальных титров узнал, что ведущий – какой-то Урмас Отт, а программа сделана эстонским телевидением. С тех пор «Телевизионное знакомство» я старался не пропускать.

Личная жизнь

Отт стал известен, популярен, узнаваем. Женщины были от него без ума, и, судя по всему, готовы на всё и сразу, тем более, что о том, что он не женат, стало известно очень быстро. О личной жизни Отт всегда говорил уклончиво, что порождало ещё больше слухов и сплетен. Как-то на очередной вопрос он ответил: «Сейчас у меня очень болит спина. Это и есть моя личная жизнь в данный момент». Он был человеком одиноким, но этим не тяготился. Одинокость и загадочность были ему к лицу.

А как красиво он курил! Несколько раз посмотрев, как он это делает в кадре – тогда можно было, тогда Минздрав ещё ни о чём не предупреждал – как по-мужски держит сигарету, я, человек никогда не куривший, едва не взял в руки сигареты, хотя и понимал, что так элегантно и непринуждённо, как Урмас, мне этого никогда не сделать. Я искушению не поддался, но сколько же людей после его программ начали курить…

Отт всегда оставался эстонцем, всегда считал, что жить нужно в Эстонии, а работать где угодно. В Москву он так и не переехал, хотя в Останкино проводил больше времени, чем в таллиннской студии.

Путч

В дни августовского путча 1991 года Отт, будучи в Таллинне, узнал, что его друзья Михаил Державин и Александр Ширвиндт уехали на рыбалку, и, похоже, о путче не знают, а жена Державина Роксана Бабаян осталась дома. Отт стал звонить Роксане, и инструктировать её, что можно делать, а чего делать нельзя ни при каких обстоятельствах. Эстония в тот момент почти полтора года уже формально вышла из состава СССР.

В 1993-м прошла последняя программа Отта в России, и он перешёл в разряд звёзд местного эстонского масштаба. В Таллинне он продолжал делать интервью с заезжими российскими и иными звёздами. Некоторые эстонские политики даже побаивались давать интервью Отту, ведь неудачный ответ на острый вопрос мог решить их судьбу на выборах, поставить крест на государственной карьере.

Спустя 5 лет, в 1998-м году, Отт попробовал вернуться: на российском телевидении стала выходить его программа «Урмас Отт с…». Отт встречался со своими гостями в ресторане «Прага». Он немного погрузнел, но был по-прежнему, элегантен, обаятелен, галантен, остроумен и ироничен, но что-то изменилось: то ли зрители уже всё и так знали о собеседниках Отта, то ли люди стали менее откровенны, то ли вопросы не такими острыми, то ли роскошные интерьеры «Праги» затмевали суть разговора. Первоначально очень высокие рейтинги стремительно упали, рекламодатели уходили, и программа продержалась в эфире не долго. Возвращения не получилось. Как у Геннадия Шпаликова:

По несчастью, или к счастью, истина проста:

Никогда не возвращайся в прежние места.

Вернувшись в Таллинн, Отт признался друзьям, что ему не хватило таланта. Тот 1998-й вообще оказался очень тяжёлым в жизни Отта: закрыли программу в России, потом он ушёл с эстонского госканала, где проработал почти 20 лет, случился первый инфаркт. Оправившись, он вернулся на телевидение с программой «Счастливый час» – тот же привычный формат, те же интервью, но уже на частном канале.

Таллинн

Жил Отт на улице Lembitu, 8 в центре Таллинна, но мало кто мог похвастаться, что бывал у него в гостях. Он как-то сказал, что у него только один друг, и зовут его Урмас Отт. В редких интервью он сам создавал о себе легенды, например, что гуляет только по ночам, терпеть не может, если ему звонят рано, в час дня, рассказывал истории про свою любимую собаку, правда, плюшевую.

В 2005-м Отту поставили страшный диагноз – лейкемия, неизлечимый рак крови. Он лёг в клинику, но до последнего скрывал от родных и близких, что случилось на самом деле. Он никогда не жаловался, у него могло быть только хорошо. В крайнем случае, очень хорошо. Несмотря на три курса химиотерапии, режим своей жизни Отт не поменял: каждое утро он гулял пешком, благо, парк Lembitu был рядом, встречался с друзьями, ходил на премьеры, был вежлив, учтив и весел. Он даже работать стал – делал авторскую программу «В рамках приличия» на русскоязычном канале. В гости к нему приходили как жители Эстонии, так и российские знаменитости, например, Алиса Фрейндлих. Последним из россиян был Сергей Юрский.

В маленькой Эстонии о болезни Отта знали все, но надеялись, что судьба будет не так жестока, что Бог отпустит ему ещё хотя бы несколько лет. Он же, как ни в чём не бывало, продолжал вести программы в прямом эфире, лишь изредка ложась на операции. Он был готов выходить в эфир даже из больничной палаты. 10 октября 2008 года в клинике Тартуского университета Отту успешно провели операцию по трансплантации костного мозга, а 17 октября у него остановилось сердце. Было ему всего 53 года.

Похорон не было: Урмас Отт завещал развеять его прах над Балтикой. Возможно, это тоже легенда, но в родной Отепя и на самом, пожалуй, удивительном погосте всего бывшего Советского Союза – Metsakalmistu, то есть Лесном в районе Пирита в Таллинне, где покоятся практически все знаменитости Эстонии, могилы Отта нет.

автор: Николай Кузнецов