Накануне командующий Западным фронтом Жуков прислал неприятную записку, в которой упрекал кавалеристов в том, что они не торопятся наступать. Эта записка заставила Доватора самого выезжать на передовую. Доватор по льду перешёл реку Рузу, снял чёрную казачью бурку, которая демаскировала его на белом снегу, спешился с коня…

Кавалерист

Генерал Лев Доватор погиб в возрасте 38 лет, в декабре 1941-го, в самый разгар московского контрнаступления, и потому его военная биография выглядит, казалось бы, простой и короткой, а имя оказалось, как будто в тени других полководцев, которые спустя четыре года привели Красную Армию к победе. К тому же, сегодня может показаться нелепым сражение конников с саблями наголо против железных монстров, в чьей броне сабля не способна оставить и царапины. На самом деле даже во время Великой Отечественной, которая стала войной моторов, войной машин, войной танков и авиации, «архаичная» кавалерия сыграла свою роль, и символ успеха конницы в той войне – высшая награда страны, которой был удостоен генерал Доватор.

Детство

Лев Михайлович Доватор появился на свет 20 февраля 1903 года в селе Хотино в 70-ти верстах от губернского Витебска. В дальних его предках был наполеоновский офицер дворянин де Ватур, раненый при отступлении Grande Armеe, и оставшийся в России. Французская фамилия де Ватур после лёгкой трансформации превратилась в польскую Доватор.

Когда на государственном уровне началась борьба с безграмотностью, для крестьян были открыты начальные двухклассные школы, и Лёва ходил в такую школу. В 1922 году Лев работал в Витебске на льнопрядильной фабрике, а когда вернулся в родное Хотино, местные комсомольцы избрали его своим вожаком, а затем он стал секретарём сельского Хотинского Комбеда. Лёва с комсомольцами ставил пьесы собственного сочинения, а родители и сестра играли в этих спектаклях главные роли.

Начало военной карьеры

В 1923-м Лев окончил партшколу в Витебске. Перед ним открывались широкие перспективы для карьерного роста по партийной или советской линии, но в 21 год его призвали в армию, и спустя год направили в столицу учиться на курсы военных химиков – все помнили Мировую войну, и всерьёз готовились не только к отражению чужих газовых атак, но и к проведению своих. После окончания курсов Доватор год прослужил комвзвода химзащиты в 7-й кавдивизии, затем учился в кавалерийской школе комсостава, вступил в партию.

 

Лев Доватор в начале своей карьеры профессионального военного, середина 1920-х годов

Окончив школу, Доватор стал командиром взвода в 5-й кавдивизии Северо-Кавказского военного округа. В 1931 году Доватора перевели на границу с Монголией, где вскоре разгорятся бурные события. В 1933 – 1935 годах Доватор занимал различные должности в кавалерийских и стрелковых частях, а в 1936-м он поступил в Академию им. Фрунзе.

В 1938 году перед назначением на новую должность Доватор написал в анкете, что никогда не был за границей. Истине это не соответствовало: Доватор полгода провёл в командировке в очень южных краях, и далеко за пределами СССР – на Пиренейском полуострове, в Испании, где бушевала гражданская война. Письма родным приходили, конечно же, с полевой почты, числящейся за частью, где можно было получить хороший загар – а иначе как объяснить, что загорел, если на курорте не был? О том, что он был на настоящей войне, родным он рассказал лишь накануне другой войны.

Испания

В Испании военный советник Доватор под оперативным псевдонимом «Лесник» служил в составе особой группы, которая обучала бойцов испанской республиканской армии подрывному и диверсионному делу, разрабатывала планы боевых операций, и обеспечивала безопасность руководства республики. Доватаор особенно интересовался тактикой марокканской кавалерии, которая воевала на стороне мятежников. Марокканцы умело сочетали свои действия с пехотой, мотопехотой, бронеавтомобилями и танками, которых, впрочем, было ещё очень мало. В 1941-м Доватор применил этот опыт на практике.

Доватор был кавалеристом божьей милостью, он сливался с лошадью в единое целое. Ходили даже упорные слухи, что в батальных сценах играл вместо Николая Черкасова в фильме «Александр Невский», снятом Сергеем Эйзенштейном в 1938 году. В съёмках Доватор участвовал, но не как каскадёр, а как консультант и руководитель сцен, в которых были задействованы конники.

Отношение к коннице

С середины 30-х годов отношение к коннице во всех странах мира стало постепенно меняться – место подвижных кавалерийских соединений занимали танковые и моторизованные части. В Красной Армии кавалерия из гусар, которые бой ведут верхом, переводилась в драгуны, у которых лошадь служит транспортным средством, вроде мотоцикла, а бой ведётся в пешем строю. Число механизированных частей в СССР существенно увеличилось, и продолжало неуклонно расти, а количество конных частей сокращалось – уже к началу 1937-го года осталось лишь 37 кавдивизий. Вермахт начал войну с СССР, имея одну конную дивизию. Накануне войны в Красной Армии имелось 9 кавалерийских, и 4 горно-кавалерийские дивизии. Сведённых в 4 кавалерийских корпуса. В то время в большинстве армий мира лошадь использовалась как транспортное и тяговое средство. Помимо всего прочего в этом был ещё один смысл: оказавшись в окружении без подвоза продовольствия, лошадь можно было съесть, не умереть с голоду, и продолжать сопротивляться.

В 1939-м после окончания с отличием академии, Доватор был назначен начальником штаба кавполка, а чуть позже его перевели на такую же должность в 1-й отдельной кавбригаде. Бригада была образцово-показательной и парадной – её часто навещали легенды 1-й конной армии маршалы Семён Буденный и Климент Ворошилов, там устраивались конноспортивные состязания, на которых Доватор по просьбе Будёного демонстрировал своё мастерство в джигитовке и вольтижировке, в которых он был настоящий ас.

Начало Великой Отечественной

Высокое командование не оставило без внимания прекрасные организаторские и командные качества Доватора. Весной 1941-го полковника Доватора назначили начальником штаба 36-й кавдивизии в Западном особом военном округе. Болотистая местность ограничивала применение там танковых и механизированных частей, зато для конницы открывались широкие возможности. Доватор много времени проводил в походных условиях, готовясь к приближающейся войне, часто лежал на голой земле, простудился, схватил радикулит, и угодил в госпиталь, где его и застало начало войны. 21 июня 1941 года он получил загадочное для непосвящённого послание из Волковысска, где дислоцировалась 36-я дивизия: «Семью с собой не берите. Квартира занята». Родное село Доватора Хотино немцы заняли в самом начале июля, и сожгли дотла. Отец с матерью и сестра едва успели уйти.

25 июня Доватор, опираясь на тросточку, вышел из госпиталя, и после визита в Наркомат обороны, заглянул ненадолго домой, а затем отправился на Белорусский вокзал. Тогда жена Елена Андреевна и дети Саша и Рита не подозревали, что больше они мужа и отца никогда не увидят. Семья уедет в эвакуацию, и даже на похоронах никого из родных не будет.

В июне 1941-го начался один из самых таинственных периодов в биографии Доватора, который завершился награждением его орденом Красного Знамени. По официальной версии – за доблесть при обороне Соловьёвской переправы через Днепр в 50 км от Смоленска. По этой переправе осуществлялся подвоз 16-й армии генерала Михаила Лукина и 20-й армии генерала Павла Курочкина, оказавшимся в окружении. По другой версии Доватор получил орден за то, что выполнял задание, связанное с первым применением реактивных миномётов БМ-13 – знаменитых «Катюш» районе Орши, которые 14 июля 1941 года обстреляли станцию Орша-Центральная. По этой версии именно Доватор обеспечил благополучный вывод секретных «Катюш», которые ни в коем случае не должны были попасть в руки врага, на территорию, подконтрольную Красной Армии.

Гвардии генерал-майор Л. М. Доватор со своими кавалеристами

15 июля начальник Генштаба генерал армии Георгий Жуков подписал директиву, в которой признавалось, что значение кавалерии серьёзно недооценивалось. И именно теперь, когда тылы и коммуникации врага растянуты на несколько сот километров, глубокие рейды и диверсии наших конников могут поставить врага в критическое положение. Согласно этой директиве, отдельные конные дивизии стали объединять в оперативные группы армейского и фронтового подчинения. Из остатков 50-й и 53-й казачьих кавдивизий, которые формировались на Кубани и в Орджоникидзевском крае (так в те годы назывался край Ставропольский), в составе 29-й армии была сформирована Оперативная кавалерийская группа, командовать которой поставили Доватор. Казаки считали Доватора с его совсем не казачьей, и даже не русской фамилией, своим. В течение двух месяцев ожесточённые бои шли на огромной территории – 650 км шириной и 250 – глубиной. Немцы бросили в бой 9 танковых и 6 моторизованных дивизий. Красная Армия в тот момент могла противопоставить им только стрелковые дивизии и ОКГ Доватора. С 13 августа по 2 сентября конники прошли по вражеским тылам более 300 км, нанося удары по крупным соединениям противника, уничтожив до 3 тыс. личного состава, много военной техники, боеприпасов и снаряжения. Командование группы армий «Центр», чтобы остановить ОКГ Доватора, сняли с фронта две пехотные дивизии, 40 танков и большое количество авиации. За голову Доватора немцы сулили 50 тыс. дойчмарок – это больше, чем стоил знаменитый истребитель Messerschmitt Bf 109.

Битва за Москву

14 сентября ОКГ Доватора вступила в битву за Москву, участвовала в тяжёлых оборонительных боях на реках Межа и Лама, прикрывала отход стрелковых дивизий на Волоколамск.

3 ноября за умелое командование в этих боях Доватор получил орден Ленина и звание генерал-майор. Тогда он заказал генеральскую форму, но машина, которая везла новенький мундир, до места назначения не доехала – в неё попал вражеский снаряд. Доватор шутил, что как он может быть генералом, если у него нет генеральского мундира. Может, что-то чувствовал – генералом он был и вправду не долго.

К тому моменту ситуация на фронтах изменилась. Враг выдохся, устал, ощущались перебои с топливом и боеприпасами, подкреплений не было, и дальние прорывы немецких танковых клиньев в нашу оборону прекратились. Командование вермахта старалось не растягивать войска, чтобы обезопасить себя от диверсионных рейдов конников по тылам, а советское командование, наоборот, частенько засылало конные части в глубокие рейды по тылам противника. И рейды эти были весьма эффективными. Действовали кавалерийские части и в обороне во взаимодействии со стрелковыми и танковыми подразделениями.

19 ноября в 95 км от Москвы несколько десятков немецких танков рвались к Волоколамскому шоссе. У деревни Федюково их встретил казачий эскадрон 50-й Кубанской кавалерийской дивизии из ОКГ Доватора – всего 37 человек. Они знали, что идут умирать, перед боем отпустили своих коней, и в бою остановили немецкие танки. Доватор болезненно переживал гибель своих конников, и категорически возражал против затыкания дыр при помощи кавалеристов, которые были способны выполнять особые задания. Однако в тот момент Ставке было не до спецопераций, нужны были просто люди, способные прикрыть столицу.

20 ноября ОКГ преобразовали в 3-й кавалерийский корпус, а уже спустя неделю он получил наименование 2-го гвардейского.

Жизнь короткая, слава долгая

11 декабря 2-й ГКК из района Кубинки, сея ужас и панику, совершил глубокий рейд по вражеским тылам, и возле деревни Палашкино вышел к реке Руза. 19 декабря Доватор в сопровождении командира 20-й горно-кавалерийской дивизии подполковника Михаила Тавлиева и других офицеров отправился на рекогносцировку в район, где предстояло наступление. Накануне командующий Западным фронтом Жуков прислал неприятную записку, в которой упрекал кавалеристов в том, что они не торопятся наступать. Эта записка заставила Доватора самого выезжать на передовую. Доватор по льду перешёл реку Рузу, снял чёрную казачью бурку, которая демаскировала его на белом снегу, спешился с коня. В этот момент с чердака дома раздалась пулемётная очередь, и генерал был убит на месте – пуля пробила сонную артерию. В первые минуты офицеры, сопровождавшие генерала, просто отказывались верить, что он мёртв, отчаянно бросаясь к своему командиру прямо под пули. Вместе с Доватором был убит и Тавлиев, что наводит на мысль, что гибель в одно время в одном месте командира корпуса и командира, входящего в состав этого корпуса дивизии была вовсе не случайна – не исключено, что немецкая фронтовая разведка знала их маршрут, и подготовила встречу.

21 декабря Льву Доватору посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

После трагической гибели генерала казаки категорически не принимали нового командира корпуса гвардии генерал-майора Ису Плиева. Лишь после обращения Всесоюзного старосты Михаила Калинина, сказавшего, что лучшей памятью герою будут победы, ситуация нормализовалась.

2-й гвардейский кавалерийский корпус отличился в Курской битве, при освобождении Польши, штурме Померанского вала, освобождении Восточной Пруссии.

У Льва Доватора была любимая поговорка: «Жизнь короткая, слава долгая». Его судьба – яркое тому подтверждение.

автор: Николай Кузнецов