Он хотел спасти человечество, но вместо этого загубил свою жизнь. Благодаря ему был совершён первый полёт на Луну. Но за свою мечту он заплатил слишком дорого. Ему пришлось отказаться от родных и от прошлого, и взять себе имя мёртвого. Чудак и фантазёр, рассказывавший женщинам о звёздах, серьёзно веривший, что когда-нибудь полетит в космос, и потерявший трёх женщин, которых любил в течение своей короткой жизни.
16 июля 1969 года американские астронавты водрузили на Луне флаг своей страны, оставив СССР, своего главного соперника в лунной гонке, далеко позади. Сразу после этого в журнале в журнале «LIFE» появилось сообщение о том, что при подготовке полёта специалисты National Aeronautics and Space Administration, проще говоря, NASA, нашли одну неприметную книжечку, напечатанную в России в конце 30-х годов, в которой никому не известный автор обосновал и рассчитал энергетическую выгоду посадки на Луну. После этого в СССР разразился страшный скандал: оказывается, американцам помог гражданин СССР, механик, работавший на сибирских элеваторах и в шарашках. В США он стал героем, его имя золотыми буквами написано в зале славы космического музея NASA, а в СССР учёные над ним смеялись, ведь он объяснял, как строить космические корабли, но не имел даже высшего образования. Звали этого никому не известного изобретателя, перевернувшего представление о возможностях человеческого разума, Александр Игнатьевич Шаргей.
У него было две фамилии и две биографии. По одной он был белым офицером, по другой – студентом исторического факультета, механиком недоучкой. Но, независимо от биографии и анкеты, места жительства и социального статуса, он всю жизнь хотел одного – полететь в космос. Ради этой цели он голодал, круглосуточно работал, и регулярно тренировался. А всё потому, что на земле Сашу Шаргея не держало ничего.
Он родился в Полтаве 9 июня 1897 года в семье еврея Игнатия Шаргея и шведской баронессы Людмилы Шлипенбах, чьи предки с незапамятных времён жили в России и верно служили ей: прадед Антон Шлипенбах воевал с Наполеоном. Родители официально поженились, когда Игнатий крестился в католичество, а беременность Людмилы скрыть было невозможно. Саше не было и года, когда отец, студент Киевского университета, уехал доучиваться в Германию, в знаменитую на весь мир Высшую техническую школу в Дармштадте. Мать устраивала свою личную жизнь, и тоже не утруждала себя воспитанием сына, отдав его на попечение бабушки и её второго мужа. В общем, как сказала бы героиня замечательного советского фильма «Покровские ворота», в семье были высокие, высокие отношения.
Вернувшись в 1903-м году в Россию, Игнатий Шаргей поселился в Санкт-Петербурге, нашёл там себе вторую жену Елену Гиберман, которая сыграет в судьбе Александра Шаргея заметную роль. В 1907-м отец перевёз сына в город на Неве и определил его в гимназию. Однако столичная жизнь не задалась: в 1910-м, когда Саше было всего 13 лет, отец умер. Саша вернулся в Полтаву к бабушке и деду, и поступил во 2-ю мужскую гимназию, откуда выпустился в 1916-м с серебряной медалью. Возможно, что эта брошенность, ненужность родным и близким, и привели Сашу к мечтам о космосе, о путешествиях по галактикам и открытию новых цивилизаций. Позже детское увлечение превратилось во взрослую одержимость.
В Полтаве он до беспамятства влюбился в свою соседку Викторию Хартман. Сначала девушка хотела избавиться от навязчивого чудаковатого ухажёра, но тот не реагировал на обидные насмешки, а вскоре Виктория увлеклась рассказами Саши о полётах к Луне, возникло ответное чувство, и они стали встречаться ежедневно. И тут грянула мировая война. Отец Виктории, немец, торопился вывезти семью из России. На предложение Виктории поехать с ними, Саша ответил отказом: он не хотел жить за счёт её родителей, да ещё и во враждебной стране. Позднее он горько пожалел, что расстался с любимой девушкой и не покинул Россию.
Окончив гимназию, Александр уехал в Петроград, поступил в политехнический институт, однако проучился всего пару месяцев: мировая война требовала восполнения огромных потерь личного состава, студенты брони от мобилизации не имели. Окончив школу прапорщиков, и получив звёздочку на погоны, Шаргей уехал в действующую армию, и честно воевал до 1918-го года. Обстановка на Юге, турецком фронте была не такой жаркой, как на Западе, и свободное время у офицеров было. Кто-то тратил его на пьянку, кто-то не вылезал из борделей, а Шаргей занимался расчётами и рисовал в своем блокноте пути к Луне. Именно на фронте он и начертил «Трассу улитки», по которой спустя 50 лет американцы долетели до Луны.
После развала царской армии прапорщик Шаргей демобилизовался, и рассчитывал вернуться к мирной жизни, но не тут-то было: почти сразу после мировой войны в России началась война Гражданская, и новой Белой армии требовались командиры с образованием и боевым опытом. Как бывший офицер, Шаргей был вновь мобилизован, однако ждать отправки на фронт он не стал, и дезертировал, как и многие тысячи жителей империи. Приехав в Киев, он надеялся как-то устроиться, продолжить учёбу, но после того, как город взяли красные, с офицерскими документами он скорее угодил бы под расстрел, чем нашёл работу или поступил в институт. Он даже пытался уйти через Польшу в Германию, но граница уже тогда была на замке, его задержали, приняли за сумасшедшего, и отпустили. Вот тогда-то на помощь ему пришла мачеха Елена Петровна Гиберман, которая с дочерью Ниной из голодного Питера переехала в Киев: она выправила Александру документы на имя его умершего ровесника, студента из Луцка, Юрия Васильевича Кндратюка, умершего от чахотки. Выбор на него пал потому, что он, в силу слабого здоровья, не воевал, а потому и не должен был вызвать подозрения у властей. Тайну превращения пасынка в Кондратюка мачеха и сводная сестра хранили больше полувека. За своё спасение Шаргей будет благодарить семью, и, будучи сам полуголодным, слать им деньги до конца жизни. Александр боялся, ведь он должен был жить под чужим именем и чужой жизнью, но выхода не было: иначе его найдут и расстреляют. Шаргей ничего не знал о Кондратюке, и мог засыпаться на первой же проверке.
Изменив фамилию, Шаргей–Кондратюк не отказался от своей мечты полететь на Луну. Он не просто мечтал, он продолжал рисовать и делать расчёты. Как-то его осенило, что на Луну должен садиться не весь космолёт, а только его часть, в то время, как другая часть будет ожидать на орбите.
Киев – город большой, но вероятность встретить того, кто знал Шаргея в лицо, была весьма высока, и новоиспечённый Кондратюк, дабы не искушать судьбу, отправился на Кубань, и устроился работать механиком на элеваторе. Но там, на Кубани, Кондратюк, сам того не желая, быстро стал знаменитым: он мог решить любую техническую проблему. Однако прославился он не как механик и изобретатель, а как невероятный чудак: он был всегда не чёсан, отрешён, ходил в потёртом костюме, не пил, не курил, ел что попало. И поговорить с ним можно было только о Луне. В любую погоду он спал на твёрдом полу в обычном мешке, совершенно обнажённым.
Закончив писать книгу «Завоевание межпланетных пространств», он отправил рукопись, подписав её своим новым именем, в Главннауку. Рукопись высоко оценил научный рецензент Владимир Петрович Ветчинкин – любимый ученик Николая Егоровича Жуковского, доктор технических наук, профессор Военно-воздушной академии. Рецензия такого корифея дорогого стоила, тем более, что Ветчинкин рекомендовал вызвать Кондратюка в Москву для дальнейшей работы, и предлагал издать книгу за госсчёт. Радостное ожидание длилось долго, но через год Кондратюку казённым письмом сообщили, что тема работы не актуальна. Однако причина была в том, что автор был недоучкой, а в очереди на издание стояли сотни профессоров и докторов наук.
Вместо разочарования пришла злость, и Кондратюк решил, что любой ценой издаст книгу сам. Он переехал в Сибирь, отказывал себе во всём, но в 1929 году сумел напечатать книгу в Новосибирске. Распространять книгу Кондратюку помог его знакомый конструктор Пётр Горчаков, но у читателей научный труд интереса не вызвал – куда интереснее был роман Алексея Толстого «Аэлита», вышедший в 1923 году. Зато в доме Горчаковых Кондратюк нашёл хороших друзей – Пётр теперь будет толкать все его идеи в жизнь, а жена Ольга кормить вечно голодного изобретателя, и Юрий не заметил, как сам безответно влюбился в жену друга. Для супругов это не было тайной, но они считали любовь Кондратюка очередным чудачеством. Именно Ольге Юрий открыл свой самый большой секрет, рассказав, что спит в мешке, плохо питается и всё время закаляется, чтобы полететь на Луну на ракете, построенной своими руками. Он искренне в это верил, и даже обещал взять в полёт Ольгу. Она лишь расхохоталась.
Надежды на звёздное будущее навсегда разбились, когда летней ночью 1930-го за ним пришли. Он боялся, что органы НКВД прознали о его прошлом, и ждал расстрела, однако истинной причиной ареста стало зернохранилище, при постройке которого Кондратюк злостно вредил. В том году в Сибири в городе Камень-на-Оби построили самое большое в мире зернохранилище «Мастодонт», вместимостью 13 тыс. тонн. Лишь тогда, когда стройка закончилась, в НКВД решили, что этот проект – провокация. Время было благодатное: из-за крайне низкой квалификации специалистов и рабочих – страна-то была аграрная, инженеров раз-два, и обчёлся, а также большого износа оборудования, участились техногенные аварии и катастрофы. Вместо того, чтобы назвать реальные причины, народу объявили, что во всём виноваты враги народа, наймиты империалистов. По всей стране начали тысячами выявлять вредителей, которые якобы разрушали всё, что можно и травили всех, кого не попадя. В мае-июне 1928-го прошёл процесс по Шахтинскому делу, в ноябре-декабре 1930 – по делу Промпартии. К высшей мере социальной защиты приговорили 16 человек, девятерых расстреляли, остальным расстрел заменили 10-ю годами лагерей.
Кондратюка обвинили во вредительстве за то, что он построил «Мастодонта» без гвоздей, которые тогда были страшным дефицитом. Ситуация патовая: без гвоздей строить невозможно, и Кондратюк был бы вредителем, если бы сорвал сроки. Он построил без гвоздей, и всё равно был бы вредителем. В НКВД были уверены, что элеватор на следующий год развалится, а он простоял 60 лет, и сгорел только в 1990-м. Но именно за свою инновацию Кондратюк год просидел в предварительном заключении, а в итоге получил 3 года лагерей. Начальнику Кондратюка Горчакову дали 5. В лагерь они не попали, видимо, кто-то сообразил, что Горчаков и, несмотря на отсутствие институтского диплома, Кондратюк, могут больше пользы принести, работая не руками, а мозгами, и они оказались в шарашке – конструкторском бюро № 14 в Новосибирске, где работали талантливые учёные со всего Союза – они проектировали угольные шахты для Кузбасса.
В 1932-м Наркомтяжпром ССР объявил конкурс на разработку проекта ветровой электростанции в Крыму. Кондратюк и Горчаков, работавшие в КБ-14, решили принять в нём участие, поскольку успех, помимо приличного гонорара, давал шансы на досрочное освобождение. Проект Кондратюка, Горчаков и Николая Васильевича Никитина, которого привлекли к работе позднее, был признан лучшим, и нарком тяжёлой промышленности Серго Орджоникидзе в самом деле добился для конструкторов досрочного освобождения. Кондратюк и Горчаков уехали в Харьков – тогдашнюю столицу Украинской ССР, и там, в начале 1934-го доработали проект. Строительство ветровой электростанции началось в 1937-м на горе Ай-Петри, однако уже через год работы прекратились, поскольку мощные ветровые электростанции были признаны нерентабельными.
Шаргей приехал в Москву. Голодный, он бродил по городу, и увидел девушку, невероятно похожую на Викторию Хартман. Но звали её Галина Плетнёва, она работала в типографии. Встреча с Юрием поначалу напугала её, а потом перевернула мир. Они встречались почти ежедневно, Галина слушала рассказы о космосе, а потом влюбилась в этого чудака, и вскоре стала его гражданской женой. Не помешало даже то, что он недавно вышел из тюрьмы и, по сути, нигде не работал. Вместе они прожили семь лет.
Сергей Павлович Королёв, занимавшийся разработкой ракет, невзирая на то, что у Кондратюка не было диплома о высшем образовании, а за плечами был тюремный срок, настойчиво предлагал Кондратюку, работу в Реактивном научно-исследовательском институте. Это, с одной стороны, сулило приличную зарплату, спецпаёк, и, в недалёкой перспективе, жилплощадь в Москве, то есть, у вечно неприкаянного чудака, наконец-то мог появиться свой угол. С другой стороны, органы очень тщательно проверяли бы биографию Кондратюка, и могли выяснить, что никакой он не Кондратюк, а прапорщик Шаргей, и тогда бы не поздоровилось ни ему, ни Галине, ни мачехе и сводной сестре в Киеве. Юрий Васильевич ответил вежливым отказом. Сегодня мы знаем и судьбу Королёва, и участь, постигшую руководителя РНИИ Ивана Клеймёнова и другого соавтора «Катюши» Георгия Лангемака. Кто знает, где бы закончил свою жизнь Александр Шаргей, польстись он предложение Королёва…
Когда началась война, Кондратюк записался в народное ополчение, и был зачислен в роту связи 21-й ДНО, сформированной в Киевском районе Москвы. В октябре дивизия в составе 33-й армии Резервного фронта попала в окружение под Вязьмой. В том «котле» оказалось 37 стрелковых дивизий, 9 танковых бригад, 31 артполк РГК. Почти 400 тыс. советских солдат погибло, 600 тыс. оказалось в немецком плену. Кондратюку повезло: он выбрался из «котла», и после проверки в особом отделе, воевал в подразделениях связи, дослужился до помощника командира взвода. Последнее письмо Галина получила зимой 1942-го, а 25 февраля того же года Юрий Кондратюк погиб под Орлом. Ему было 42 года.
Когда война закончилась, о неудачнике учёном никто и не вспомнил. А через 20 лет между СССР и США началась космическая гонка, и то, о чём мечтал Шаргей–Кондратюк, стало явью – человек полетел в космос. Через месяц после полёта Гагарина президент США Джон Кеннеди поставил перед своими учёными сверхзадачу: высадиться на Луне ещё до начала 1970-го года. Никто не знал, как это сделать в столь короткий срок. Вот тогда-то в библиотеке Конгресса и нашли маленькую книжонку, которую Кондратюк напечатал в Новосибирске в 1929 году на свои скудные сбережения. Но и спустя 30 с лишним лет идеи Кондратюка сочли абсурдными. Однако Джон Хуболт, нашедший книжку, был настойчив, пробился к помощнику директора NASA Роберту Сименсу, и лишь после этого на идеи Кондратюка обратили должное внимание. Идея состояла в том, что ракета, запущенная с космодрома, должна сделать несколько оборотов вокруг Земли, потом вокруг Луны, и лишь после этого совершить посадку на спутнике Земли. Кто знает, сколько бы денег потратили американцы, сколько лет бы у них ушло, пока бы они поняли, как надо действовать, если бы не книжка Кондратюка.
В 1969-м с мыса Канаверал стартовал корабль «Аполо». Он летел по трассе «Улитка», разработанной Кондратюком. Потом от корабля отделилась небольшая капсула с космонавтами, и села на поверхности Луны, как и предлагал Кондратюк. Экспедиция прошла успешно. Мечта Кондратюка сбылась, а благодаря американцам, о нём узнал весь мир. И только тогда правда открылась, тогда стало ясно, что Кондратюк – это Шаргей.
автор: Николай Кузнецов
