Владимир Николаевич Челомей был создателем советского ядерного щита. То, чем он занимался, составляло государственную тайну. На 80% надводных кораблей, на всех субмаринах, установлены ракеты Челомея. На орбите находится более 100 его космических аппаратов. Всего одной ракеты «Гранит» достаточно, чтобы уничтожить современный авианосец. На борту погибшей подлодки «Курск» находились 22 ракеты «Гранит». Несмотря на страшную катастрофу, ракеты остались годными к применению. Однако часть проектов, разработанных Челомеем, так и осталась на бумаге. Его любимой была песня, где пелось про то, что на Марсе будут яблони цвести.
Он родился за месяц до начала мировой войны, 30 июня 1914 года в маленьком городке Седлец на территории нынешней Польши, в ста верстах от Варшавы. Родители Владимира были учителями, и не готовили сыну великого будущего. В 1914-м, спасаясь от развернувшихся боёв, родители с месячным ребёнком срочно перебрались в Полтаву. Семейная легенда гласит, что по дороге маленького Вову потеряли: завёрнутый в одеяло младенец мало чем отличался от свёртка с одеждой. К счастью, родители вовремя спохватились и нашли сына.
В 1932-м Челомей поступил в Киевский политехнический институт, тот самый, в котором за 8 лет до него учился Сергей Королёв. В 1937-м Челомей институт окончил, а его диплом засчитали как кандидатскую диссертацию. Свой путь в науку Челомей начал ещё студентом, когда на Запорожском заводе успешно ликвидировал гибельные вибрации двигателей. Он шёл не от конструкции к науке, а от науки к конструкции. Королёв в это время приносил пользу Родине на Колыме. Судьба потом не раз сводила и разводила Королёва и Челомея, делая их то коллегами, то конкурентами. Разница в возрасте у них была не такая уж большая, но именно эти 8 лет спасли Челомея от ареста: он был ещё слишком молод, чтобы стать врагом народа и вредителем.
В 1940-м для особо одарённых соискателей учёной степени доктора наук учредили 50 Сталинских стипендий по 1 500 рублей в месяц, в то время, как профессор университета получал 1 200, а средняя зарплата по стране в тот год была 40 рублей. 26-летний Челомей был самым молодым в этой группе избранных.
В Европе уже шла мировая война, Германия захватила пол-Европы и поставила себе на службу промышленность оккупированных стран. Советской разведке остро не хватало грамотных технических специалистов. Челомея вызвал Берия и предложил немедленно выехать в Берлин в качестве резидента разведки. Это было то предложение, от которого нельзя отказаться, но Челомей заартачился: он не знает немецкого. Берия сказал, что через полгода Челомей будет говорить по-немецки не хуже коренного берлинца, а плюсом к тому пообещал дом в Германии, жену и интересную работу. На принятие решения Берия дал только сутки. Челомею и этого было много: он сказал, что гораздо больше пользы принесёт здесь, на Родине, нежели в качестве резидента в Германии. Подобное поведение в кабинете всесильного Берии было чревато серьёзными последствиями, но Челомею повезло: Берия на время о нём забыл – время было сложное.
В 1941-м Челомей защитил докторскую диссертацию и был назначен на должность начальника группы реактивных двигателей института авиационного моторостроения в Москве. К тому времени у него уже была своя научная теория: он доказал, что в механике вибрирующие системы наиболее устойчивы, а на растения постоянные колебания оказывают благотворное влияние. Репчатый лук в стакане с водой, снабжённом вибратором, рос быстрее, чем в обычных спокойных условиях.
В 1943 году для испытаний пульсирующего двигателя – первого серьёзного изобретения, Челомею выделили ангар. Грохот стоял такой, что люди думали, что Москву снова бомбят. (Нечто подобное было и в Свердловске во время испытания на турбинном заводе привезённого из Ленинграда авиационного дизеля М-40: люди думали, что к городу, прорвались немецкие бомбардировщики, что, конечно, было невозможно, поскольку самолётов, способных пролететь 2 тысячи километров, отбомбиться и вернуться на свои аэродромы, у немцев тогда просто не было).
В июне 1944-го немцы впервые обстреляли Лондон ракетами ФАУ-1 конструкции Вернера фон Брауна. Применение ФАУ-1 не принесло ожидаемых результатов: было разрушено 23 тысячи домов, погибло 7 и ранено 18 тысяч человек – простите за невольный цинизм, маловато, если сопоставить с огромными финансовыми затратами, а особенно, с затратами дефицитных материалов, которые в Германии были буквально на вес золота. Вскоре Черчилль прислал Сталину обломки сбитой ФАУ, и выяснилось, что на ракете фон Брауна установлен двигатель, схожий с тем, что изобрёл Челомей. В ночь на 14 июня за Челомеем приехали люди из ведомства Берии. Он подумал о худшем, но привезли его не на Лубянку, а на Старую площадь к члену ГКО Георгию Маленкову, который курировал авиационную промышленность. Маленков спросил, сможет ли Челомей сделать нечто подобное ФАУ? Двигатель-то уже есть. Это был не такой уж редкий в науке и технике случай, когда одна и та же идея приходила примерно в одно и то же время в совершенно разные головы, причём в странах, с совершенно разным техническим и технологическим развитием. Однако Сталин решил не свою ракету делать, а скопировать ФАУ-1, и поручил это Челомею, назначив его главным конструктором в единственное в СССР КБ по непилотируемой авиатехнике. Через полгода копия ФАУ-1 была готова.
После Победы из Германии привезли техническую документацию и некоторые части более совершенной ракеты ФАУ-2, имевшей на порядок большую скорость и на 50% большую дальность, чем ФАУ-1. На основе узлов и агрегатов ФАУ-2 Королёв сделал свою баллистическую ракету, которая в 1950-м поступила на вооружение Советской Армии. После этого Королёв фактически стал главным ракетчиком страны. Челомею делать свои крылатые ракеты Сталин по-прежнему не доверял, а аналог ФАУ-1 до оригинала не дотягивал ни по точности, ни по дальности. К тому же военные обвинили Челомея в фальсификации данных по испытаниям его ракеты. В феврале 1953-го, за месяц до своей смерти, Сталин объявил Челомея обманщиком и отобрал у него КБ, на Челомея завели уголовное дело за растрату и злоупотребление служебным положением.
Никиту Хрущёва, который после смерти Сталина возглавил партию, очень заинтересовала предложенная Чаломеем ракета с раскрывающимся после старта крылом. Специалисты в один голос заявляли, что это «чудо техники» никогда не полетит, но ракета полетела, показав прекрасные тактико-технические характеристики. Это была и техническая революция, и поворотный момент в судьбе Челомея: военные, видя, на что способна ракета, изменили своё отношение к нему. Для организации нового КБ Челомею в подмосковном Реутово выделили заводик по ремонту сельхозтехники, цеха которого были, скорее, сараями, чем производственными помещениями. Вместе со своими товарищами и единомышленниками Челомей буквально преобразил территорию, создав на этом месте огромный ракетный научно-исследовательский центр.
После начала «холодной войны» Советскому Союзу потребовался весомый аргумент в противостоянии с Америкой. Такой аргумент дал Челомей: его крылатые ракеты, установленные на подводных лодках, способных быстро оказаться у берегов США, по словам военных, позволяли «сварить Америку всмятку». Это был надёжный ядерный щит, это был первый большой успех Челомея.
В августе 1957-го ТАСС сообщило, что в СССР успешно испытана межконтинентальная баллистическая ракета, способная долететь до Америки. Ракета Р-7, разработанная в КБ Королёва, поступила на вооружение, однако ей была уготована судьба ракеты-носителя, который вывел на орбиту первый искусственный спутник Земли и корабль «Восток» с Юрием Гагариным на борту.
В начале 60-х разведка донесла, что в США ведутся работы по созданию спутников-шпионов. Говорили даже о возможном появлении спутников с ядерным оружием. В противовес этому в КБ Челомея в 1968-м создали космический истребитель спутников. Это был первый в мире манёвренный спутник, способный менять собственную орбиту, чтобы сблизиться с целью. Фактически сам спутник являлся оружием. Американцы испытали такой космический перехватчик спустя 15 лет.
Эпоха Хрущёва была весьма плодотворной для Челомея. Он разработал ракету повышенной боевой готовности Р-100. В чертежах появилась УР-500 – тяжёлая межконтинентальная баллистическая ракета, способная нести мощнейший ядерный заряд. Отстранение Хрущёва стало для Челомея настоящей творческой трагедией. Новое руководство, как это не раз случалось в России, стало рушить то, что создал предшественник. У Челомея отобрали все оборонные проекты, прокуратура стала проверять не только финансовую и научную деятельность его КБ, но придралась даже к даче, которую он строил. Фактически Челомей оказался под необъявленным арестом. Единственный проект, который Челомею оставили, УР-100, из военного превратился в космический. В сообщении ТАСС она значилась как «Протон» – по названию научного спутника, предназначенного для облёта Луны, который УР-100 вывела на орбиту. Но лунной программой занимался Королёв, задумавший суперноситель Н-1. К тому моменту Челомей подготовил свой проект УР-700, и не хотел быть простым исполнителем чужих идей. Челомей был уверен, что Н-1 не полетит, и как в воду глядел: все три пуска оказались неудачными, однако и его УР-700 дальше чертежей пройти не позволили. Внешне отношения Королёва и Челомея оставались тёплыми и дружескими, они использовали действующие наработки друг друга, но Королёв ревностно следил за тем, чтобы конкурент не ушёл вперёд.
Гонка вооружений набирала обороты. Спутники уже не справлялись с задачами космической разведки. В 1965-м Челомей предложил военным проект шпионской станции с экипажем из трёх космонавтов разведчиков на борту. Министерство обороны заказало КБ Челомея разработку такой станции. Учитывая, что космонавтам на орбите придётся находиться долго, он разработал комфортный космический дом. Доставлять станцию на Байконур из Москвы с завода им. Хруничева нужно было по железной дороге, и, чтобы американские спутники не обнаружили транспортировку, станцию замаскировали под обычный товарный вагон. В станции, которую Челомей, большой любитель природных камней, назвал «Алмазом», всё было уникальным – от систем управления до спортивных тренажёров. Челомей добивался предельной надёжности «Алмаза». Для этого в КБ создали отдельный отряд испытателей, где служил сын Челомея Сергей. Лучшей гарантии придумать было невозможно.
В 1970-м Челомей закончил наземную отработку «Алмаза». В Реутово уже был набран специальный отряд космонавтов–разведчиков. Однако курировавший космос Дмитрий Устинов, ещё с хрущёвских времён на дух не переносивший Челомея, «продавил» постановление ЦК КПСС, в соответствии с которым корпуса и техдокументацию по «Алмазу», передали в КБ Королёва, хотя самого Сергея Павловича тогда уже не было в живых. Специалисты королёвского КБ пообещали на основе «Алмаза» создать орбитальную станцию, к которой можно было бы пристыковывать космические корабли и запустить её к столетию Ленина. Этот аргумент мог перевесить и перевесил любые возражения. По сути, это было неприкрытым пиратством. Челомей, к которому очень хорошо относился новый генсек, понимал, что спорить бесполезно, тем более, что было уже известно, что американцы занимаются разработкой орбитальных станций и важно их опередить, к Брежневу не пошёл, поскольку не мог гарантировать запуск станции раньше американцев, а пустых обещаний он никогда не давал.
«Королёвцы» к юбилею Ленина запустить станцию не смогли. Только 19 апреля 1971 года состоялся старт орбитальной станции «Салют» – так теперь назывался «Алмаз». Однако первый экипаж на станцию перейти не смог, второй погиб при посадке.
Станция «Салют» была делом международного престижа. Но военным нужна была своя рабочая станция. После того, как конкуренты отняли «Алмаз», Челомею пришлось начинать всё заново, строить корпуса и проводить новые испытания. Обновлённый «Алмаз» под именем «Салют-3» с космонавтами Павлом Поповичем и Юрием Артюхиным на борту был запущен в 1974 году. Станция была оборудована всем необходимым для разведки наземных и космических целей – фотокамерами, зондами, телескопами. Первые снимки, доставленные на Землю, были показаны американцам на переговорах по разоружению. Разрешение фотографий было столь высоко, что был виден кортеж президента США. По слухам, американцы после этого стали сговорчивее. А ещё на «Салюте» была установлена и успешно испытана во время первого полёта космическая пушка, боезапас которой составлял 32 снаряда. Режиссёр Джордж Лукас ещё не приступил к съемкам в Голливуде своих легендарных «Звёздных войн», а в СССР уже был аппарат для ведения боевых действий на орбите.
До сих пор орбитальные комплексы строятся по схеме, разработанной Владимиром Челомеем. В очертаниях МКС отчётливо виден секретный разведчик «Алмаз». Первый «Алмаз», точнее, «Салют-3», не выработав своего ресурса, был затоплен в Тихом океане вместе со всей уникальной аппаратурой – просто не оказалось лишнего корабля «Союз» для очередной экспедиции. А у Челомея был свой проект транспортного корабля снабжения – ТКС, который мог доставить на станцию экипаж, запасы топлива, и даже скорректировать орбиту станции. ТКС имел многоразовое возвращаемое устройство. Свой первый полёт ТКС совершил только в июле 1977 года под именем «Космос». Возвращаемый аппарат трижды побывал на орбите и успешно возвращался на Землю. В космос летали и без экипажа в автоматическом режиме. ТКС и сегодня летает к МКС.
Про Челомея ходят легенды. Однажды на Байконуре с ним случился приступ аппендицита. Срочную операцию пришлось проводить в полевых условиях. Непьющий от слова «совсем» Челомей, жахнув стакан водки – другого наркоза просто не было, наблюдал, как доктор капается в его животе.
В 1976-м в космос полетел «Салют-5». Однако появилась версия, что станция сделана из токсичных материалов, и людям работать на ней невозможно. По словам же космонавтов, воздух на станции был как в сосновом бору. Но проект это не спасло, и больше военных станций в СССР не было, а Челомея окончательно убрали из космонавтики.
В декабре 1984-го Челомея с перелом ступни привезли в одну из московских клиник. И хотя врачи настаивали на полном покое, он пытался работать всю ночь, а утром попросил телефон, чтобы позвонить жене. Набрав номер, он с восторгом сказал ей: «Ты представляешь, голубушка, я такое придумал! Приеду, расскажу». Но того, что придумал Челомей, не узнала ни его жена, ни его соратники: всего через несколько часов он скончался от острого сердечного приступа – сказались девять инфарктов, полученных на работе. Ему шёл 71 год. Челомей говорил, что если когда-нибудь соберётся написать книгу, он назовёт её «История моей жизни. Не приведи, Господи!».
автор: Николай Кузнецов
