Необъявленная война в Афганистане шла уже шестой год. Военно-транспортный самолет АН-12 летевший из Хоста в Кабул, был подбит с земли: отказал двигатель, другой горел, начался пожар в грузовой кабине. Командир корабля Олег Зарывин сумел посадить машину, к счастью, из семи членов экипажа никто не пострадал. Когда прибывшие на аэродром специалисты осматривали самолет, из обшивки извлекли осколок неизвестной ракеты. После этого случая резко возросли потери советских самолетов и вертолетов: их сбивали какими-то ракетами, которые нагоняли воздушные цели, следуя по их тепловому следу. Афганские пилоты категорически отказывались летать, наши специалисты пытались разработать тактику борьбы с неведомым оружием. Из Москвы пришел приказ: найти, а тому, кто это сделает, была обещана Звезда Героя Советского Союза. Тогда еще не знали, что речь идет о новейшем переносном зенитно-ракетном комплексе «Стингер». В январе 1987-го офицеры спецназа ГРУ Генштаба Евгений Сергеев и Владимир Ковтун ПЗРК «Стингер» добыли, но Звезд так и не получили. И лишь в тридцатую годовщину вывода советских войск из Афганистана. 15 февраля 2019 г. полковник в отставке Владимир Павлович Ковтун был удостоен звания Героя Российской Федерации. Евгений Сергеев до этого счастливого дня не дожил 11 лет…
Владимир Ковтун до поступления в училище занимался прыжками с парашютом, был мастером спорта по пулевой стрельбе. В Рязанское училище поступал осознанно на факультет разведки. Окончил училище в 1984-м, и отправился в старинный город Изяслав на Западной Украине, где базировалась 8-я отдельная бригада ГРУ. В 1985 г. старший лейтенант Ковтун начал свою службу в 22-й бригаде спецназа ГРУ в Афганистане. Дома осталась жена Светлана с маленьким сынишкой. Одной было очень трудно, и она, посоветовавшись с мужем, решила уехать к родителям в Киев. Зам. по тылу бригады отказался выделить молодой женщине с ребенком машину, ей помогли друзья мужа, а командование бригады за излишнюю чуткость и отзывчивость наградило их выговорами. Домой Владимир писал коротко, чтобы жена просто знала, что он жив. Врал, конечно, безбожно: он был 10 раз ранен, дважды контужен, но в госпитале не был ни разу: отдыхать было некогда.
Снабжались моджахеды из Пакистана: по труднодоступной местности шли транспорты и вьючные караваны с оружием, боеприпасами, продовольствием, медикаментами, подрывной литературой. Для борьбы с этими караванами были организованы специальные подразделения ГРУ. «Охотников за караванами» – бойцов для работы в тылу противника, уничтожения важнейших душманских военных объектов готовили в Рязанском училище ВДВ. Курсант обязан был знать хотя бы один иностранный язык, историю и обычаев страны пребывания.
В пограничных с Пакистаном районах формировались отряды «духов», которые вели партизанскую войну против официального Кабула. Моджахеды контролировали многие труднодоступные районы Афганистана. Там строились оружейные и продовольственные склады, велась боевая подготовка душманов. Добраться туда ни афганские войска, ни советская армия не могли. И тогда в дело вступила авиация, средств борьбы с которой у душманов не было.
Весной 1985-го под видом мотострелкового батальона в Афганистан скрытно вошел 186-й отдельный отряд спецназа. Капитан Сергеев был заместителем командира этого отряда, а старший лейтенант Ковтун – замкомроты.
Задачи и тактика спецназа в Афганистане изменились: вместо проникновения в глубокий тыл врага малыми группами он должен был перехватывать караваны, которые приходили из Пакистана. Для действий в горах и в пустыне каждой группе придали бронетехнику, каждому отряду – вертолетную эскадрилью. На бронетехнике группы уходили за 100 км от базы, а потом от бронетехники – до сорока километров. Группа Сергеева неожиданно ночью наносила свои удары, не играя в благородство и особо не миндальничая: – уничтожение любого каравана с оружием спасало сотни и тысячи жизней. К концу 1986-го группа разгромила сотни караванов.
Однажды перехватили три машины, которые охраняли до сотни «духов», 70 из которых были уничтожены в бою, а у спецназовцев не было даже раненых. За два года войны в группе Ковтуна погибло всего два бойца.
27 марта 1985 г. через две недели после того, как последний из «Кремлевских старцев» Константин Устинович Черненко отошел в мир иной, президент США Рейган подписал директиву о расширенной помощи афганским моджахедам, предоставив ЦРУ право передавать духам «Стингеры» американского производства.
Летом 85-го советские разведчики за границей стали сообщать о том, что США хотят поставить «духам» крупную партию ПЗРК «Стингер», о существовании которых в Генштабе узнали еще в 1981-м., когда новое оружие поступило в бундесвер. При заявленной высоте поражения 3,8 км они сбивали воздушные цели на высоте 6,5 км. Для этого расчет ПЗРК поднимался высоко в горы, сокращая таким образом расстояние до цели. Такая простая тактика поставила наших летчиков в тупик. Расчет, состоящий из двух человек – оператора и помощника – обучали три месяца в условиях строжайшей секретности.
В 1986-м потери советских самолетов и вертолетов, но самое главное, летчиков росли изо дня в день, а Генштаб все еще не имел образцов нового американского оружия. Многие в Москве считали сообщение разведки искусной дезинформацией американцев. Наши разведгруппы обнаруживали в караванах английские и китайские ПЗРК. Они были хуже «Стингера», и наши летчики с ними успешно боролись при помощи тепловых ловушек.
Заграничная разведка продолжала доносить об отгрузке американских «Стингеров»: за полтора года, с июля 1985-го по декабрь 1986-го в Афганистан поступило 1200 ракет и 250 пусковых установок. Стингер стоил 67 тыс. $, а ущерб наносил на миллионы. 25 сентября 1986-го в районе аэродрома Джелалабад с земли было сбито 3 вертолета МИ-24, еще четыре получили серьезные повреждения, но экипажи сумели их посадить. В тот же день группа спецназа из 15-й бригады захватила трубу «Стингера», но без ракет и без документации.
Утром 5 января 1987 г. группа из 4-х вертушек в боевом строю вылетела на разведку местности – два Ми-8 в сопровождении двух Ми-24. Майор Сергеев был в первом Ми-8. Планируя боевые операции, он всегда вылетал на место. В вертолете он садился на место бортстрелка, получая таким образом хороший обзор местности.
Внезапно на одном из холмов Сергеев заметил группу людей, и дал длинную очередь из курсового пулемета, показав остальным экипажам цель. МИ-8, заложив крутые виражи, стали резко снижаться: на сверхмалых высотах «Стингеры» были не столь эффективны, да и с малой высоты легче найти площадку для посадки. Сели благополучно. Второй Ми-8 с 8 бойцами прикрывал высадку с воздуха. Душманы гостей с воздуха явно не ожидали, и сопротивление организовали не сразу. В бою было убито 16 «духов». Один душман выскочил из укрытия и, отстреливаясь из автомата, рванул по руслу ручья, с каждой минутой удаляясь от места боя. За спиной у него болталось что-то, похожее то ли на трубу, то ли на тубус, в котором носят чертежи. Ковтун понял, что по трудной пересеченной местности, бегом душмана догнать не сможет. Душман, удаляясь, петлял как заяц. Когда дистанция возросла примерно до двухсот метров, Ковтун одиночным выстрелом из «калаша» уничтожил духа. Когда огонь моджахедов был полностью подавлен, Ковтун подошел к убитому им «духу». В одной руке тот намертво зажал автомат, на спине лежала труба, завернутая в одеяло, а в другой руке был черный чемоданчик «дипломат», мало отличающийся от тех, что с которыми ходила тогда половина Союза, только фирменный и очень хорошего качества. Автомат был без надобности – этого добра у спецназовцев у самих было девать некуда, а вот трубу и «дипломат» Ковтун принес к вертолету. Увидев добычу, обалдевший Сергеев воскликнул: «Володя, это ПЗРК!» Выглядят такие гранатометы примерно одинаково, и тогда они еще не знали, что это именно «Стингер».
Задерживаться на вершине, которая простреливалась со всех сторон, было опасно. Рассматривать трофеи было некогда, и Сергеев приказал погрузить их в «вертушку», и покинуть место боя. Когда взлетели, осмотрели трубу, и по надписям и шильдикам поняли, что это «Стингер», где и когда он изготовлен! Ковтун открыл дипломат, и увидел там какие-то бумаги и чертежи. Вдвоем они разобрали, что эти не что иное, как наставления по применению ПЗРК. Сергеев и Ковтун помнили о приказе из Москвы, об обещанных Звездах Героя. Они, как и большинство офицеров, не были лишены тщеславия, и уже представляли, как покажутся своим родным и друзьям в новом обличии. Но не тут-то было.
О том, что захвачен стингер вместе с документацией, тут же доложили в штаб бригады. Там не поверили, и приказали Сергееву срочно вылететь в Кандагар со всем, что захватили. Уже на следующий день в Кабуле прошла пресс-конференция, на которой миру были предъявлены трофеи. Про советский спецназ не было сказано ни слова, и выходило, что это афганцы сами захватили «Стингер». В тот же день Сергеев повез «Стингер» в Москву: ему не позволили заскочить в казарму, надеть чистое белье и переодеться в чистую форму. Он даже обувь сменить не смог, и летел, как был, в сникерсах, в которых лазал по горам под душманскими пулями. На аэродроме Чкаловский его встретили, забрали «Стингер» и «дипломат», и… там, на летном поле и оставили. Как он без документов, без денег, в грязной нештатной одежде добирался до Москвы, до штаб-квартиры ГРУ – история, достойна отдельного рассказа. Там ему сделали проездные документы, и он снова вернулся в Афганистан.
В секретном НИИ, в котором разрабатывалось тактическое ракетное оружие, «Стингер» выпотрошили, тщательно изучили конструкцию, систему наведения, электронику. В результате этой работы были разработаны наставления пилотам и сконструированы новые средства борьбы со «Стингерами».
Представления к званию Героя Советского Союза на майора Сергеева и старшего лейтенанта Ковтуна в штаб 40-й армии ушло сразу же, но в политотделе раскопали неснятые партийные взыскания, вспомнили старые грехи – из теплого кабинета ведь лучше видно, кто грешник, а кто праведник, и документы зарубили. Сергеев умер в 2008, когда ему было всего 51 год, так и не дождавшись обещанной на самом высоком уровне Звезды Героя…
автор: Николай Кузнецов
