Родина по достоинству оценила ратный труд подполковника Михаила Соломатина. Он награжден два ордена Мужества, медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степени и медаль «За отвагу». Его память хранит воспоминания о всех ребятах, с кем удалось подружиться на войне и кого потерять…
Отряд СОБРа выдвинулся в горячую точку морозными февральскими днями 2002 года. Вообще СОБР в Грозном уже два года. Просто уезжали и возвращались.
Там и получили очередной приказ о передислокации в Старые Атаги. За сутки они должны были перебросить большой запас боеприпасов, имущество и личные вещи. Как все это сделать в короткий срок? Группа разделилась.
Соломатин должен был вылететь первым и подготовить базу к подходу основных сил. А тут вертолет разбился с высшими офицерами. Теперь подполковник стоял на аэродроме под холодным февральским дождем.
Все полеты отменили. Идут разборки аварии. Что ждет их на новом месте? Грозный – привычный город, хотя и очень опасный. Мысли выплывали …печальные.
Память
Он вспоминал, как гибли ребята. В 2000 погиб Олег Казаков, друг. Весной бандиты еще чего-то выжидали, наблюдали. В пустом городе ночами шла стрельба. Но бойцы спали. Привыкли.
Они тогда расположились в разбитой больнице. Там стены и перекрытия. Навели контакты с местным населением – они просили каждое утро разминировать проулки и строения.
Зачистки проводили, проверку паспортного режима. Новые паспорта вызывали настороженность. Заявив, что документы сгорели в Грозном, боевики получали новые документы. Таков был закон.
По утрам группа Соломатина находила в заброшенных зданиях лежбища бандитов. Находили схроны с боеприпасами и провизией. Все уничтожалось, таким образом предотвращались теракты.
Спустя год, он опять оказался в Грозном. Город был другим. Его сотрясали взрывы. Боевики успевали закладывать фугасы на пути следования федеральных войск. Откуда они сведения черпали о передвижениях?
За день на одной улице боевики могли устроить до 6-8 фугасных закладок. Близко к домам местных жителей не подходили. Опасались гнева старейшин.
Он стоял на блокпосту в тот день. Уже подходило время смены караула. Они ждали «Урал». И вдруг за поворотом раздался шум, как будто ехал БТР. На них выскочил разбитый «Урал», который они ждали.
Водитель, получивший контузию, и раненый боец, выскочив из машины, начали вести беспорядочную стрельбу. Но капитан Леха Гуров, убит. Он находился в кабине машины, а её всю прошило осколками.
Михаил впервые видел смерть так близко. Погиб товарищ. Примчались другие СОБРовцы, подъехали ребята-сибиряки. А Лехи уже нет… Эта ночь была тяжелой для Михаила. Жене Лехи всего двадцать, а уже вдова. Как ей жить?
И Михаила дома ждала жена и маленькая дочка, у которой такие ласковые ручки. Как не хотела отпускать его в командировку жена… Но ведь он всегда был с ребятами. Там, где труднее всего.
Каждый раз клялся жене, что едет крайний раз. Но приходило время, и он снова срывался с места. Сжав зубы, завязав нервы в тугой узел, он опять выезжает на блокпост, на зачистку.
Опять идет бой, опять бандиты устраивают ловушки, все более изощренные. Надо работать, уничтожать врагов, если оказывают сопротивление, и мчаться по дорогам, которые могут взорваться в любой момент.
Семнадцатое марта…БТР мчался в сторону госпиталя, где лечился командир. Под ним взорвался фугас. Если бы не скорость, погибли бы все. А так…Погиб Витя Матвеев – командир. И заместитель Леха Кузьмин контужен. Отряд обезглавлен.
Прилетел из Москвы Эдуард Филиппов. Он знал отряд, командовал им раньше. И вернулся, как в родной дом. Витя Матвеев был близким другом Филиппова. Вот так идут дороги войны. Один друг ушел, а вместо него пришел другой.
Дождь на аэродроме
А он все стоял на взлетной полосе под ледяным дождем и вспоминал своих погибших товарищей. Холодные струи февральского дождя вернули Михаила в действительность.
Он улетел к месту новой базы утром. Пришлось вспомнить все навыки сельской жизни. Он родился и вырос в Егорьевске, Московской области. Маленький городок на окраине.
Там все еще патриархальный уклад жизни. У родителей была птица, животные… приходилось работать с утра до вечера. Вот и пригодились навыки. Они совковыми лопатами перекидали машин тридцать щебенки, чтобы палатки стояли на сухом месте.
Трое суток на обустройство. И снова в бой. Командование готовило большую операцию. Их роль всегда одна – штурм и ликвидация бандитов, если не сдаются.
Сейчас нужно ликвидировать лидеров бандформирований. Разведка донесла, что в одном из домов с главарем засели 15 человек охраны, вооруженной до зубов.
Подвали чердак заняты бандитами. Они швыряли «хаттабки», убойная сила которых невелика, но осколки…Самодельная граната выводила из строя много бойцов сразу.
Спецназ встретил шквальный огонь. Тогда по дому стала работать артиллерия. Радиоперехват сообщил, что на подходе еще одна группа боевиков. «Витязь» перехватил ее и уничтожил.
Шесть часов боя. Но бандитов «дожали». Когда вошли в дом, то поняли, отчего так отчаянно сопротивлялись боевики. Кругом валялись шприцы. Боевики даже не понимали, что ранены. Среди захваченных преступников были арабы.
Бой закончился, а операция только разворачивалась. Спецназ заблокировал три селения. И началась зачистка главарей, которые не ожидали нападения, отдыхая по домам.
Через год
Опять зачистки, опять бои. СОБР, ФСБ, спецназ. Все то же самое. Утром разведка с видеокамерой. А днем распределение, кто как действует на местах.
Кто-то работал в доме, кто-то на подворье. Обычно операция начиналась в четыре утра. Пять минут на захват бандита и стремительный отход километров на двадцать.
Но однажды их ждали. Бандиты открыли стрельбу. СОБРовцы ушли на БТРах. Только на базе Михаил понял, что ранен в ногу. Как и все бойцы, Михаил не хотел ехать в госпиталь.
Медсестра пыталась вытащить осколок прямо на базе. Не поучилось. Она мучительно копалась в ране, но найти осколок ей не удалось. Михаил уехал в госпиталь.
Хирург положил осколок ему в руку. «Возьми на память». Через неделю Михаил вернулся к ребятам. Похромал чуток. И снова работа.
Десять лет беспокойной службы. Но сколько настоящих друзей и товарищей встретил Михаил в боях. И скольких проводил в последний путь.
Живите все, ребята.
