АРЕСТ
В 1982 году Герхардт уехал в США на курсы повышения квалификации. Он собирался использовать свое пребывание там, чтобы попытаться «зацепить» нескольких армейских офицеров правого религиозного направления, которые предложили свою помощь режиму белого меньшинства в ЮАР. Он собирался сообщить им, что действует от имени южноафриканской разведки, получить от них нужные сведения, а затем передать эту информацию ГРУ. В аэропорту Кеннеди он видел, что чиновник паспортного контроля после проверки паспорта что-то записал для себя. По своей шпионской выучке Герхардт легко читал «вверх ногами», а потому увидел, что чиновник отметил его как «проблематичного». Игра началась…
Однажды, рассказывала позже Лина (такой псевдоним получила Рут), она, соскучившись, захотела позвонить в США и поговорить с мужем. Но вместо Дитера в номере нью-йоркского отеля, где он проживал, ответил женский голос.
– Мистер Герхардт выехал. Он оставил вам новый номер телефона.
Что за сюрприз? Почему Дитер сменил гостиницу? По справочнику узнали, что коммодор находится в Нью-Орлеане.
На звонок ответили:
– Мистера Герхардта сейчас нет. Он вам перезвонит. И тут же звонок. В трубке Рут услышала голос мужа.
– Что это значит? Почему ты в Нью-Орлеане?
– Я здесь по делам. У меня все хорошо. Пожалуйста, не волнуйся.
Уже потом на суде Рут узнала историю ареста Дитера. В номере нью-йоркской гостиницы он был вдвоем с сокурсником. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвались несколько человек – сотрудники ЦРУ, ФБР и представители британской контрразведки, которые в отличие от других назвались по именам. В гостиничном коридоре находилась хорошо вооруженная группа прикрытия. Но Дитер и не пытался сопротивляться.
Сначала Герхардта доставили в Нью-Орлеан и велели позвонить жене, чтобы рассеять ее подозрения. Как выяснилось, за Дитером следили с самого его приезда в Америку. «Сокурсник», оказавшийся в номере в момент ареста, тоже был человеком из ЦРУ. Дитера на самолете доставили в Вашингтон, где в течение 11 дней шли жесткие допросы с применением детектора лжи.
По некоторым репликам Герхардт понял, что содержание его московского досье каким-то образом стало известно ЦРУ. Следователи были в шоке, когда Дитер дал письменное показание, что передал русским практически все секреты, которые знал. В прессе отмечалось, что ущерб, нанесенный Герхардтом, касался НАТО, британских морских вооружений, не говоря уже о базе в Саймонстауне.
Тем временем Михаила Николаева, о предстоящей встрече с которым рассказал Герхардт, взяли в Цюрихе.
Мать Рут, фрау Йор, ждала зятя к обеду, но вместо него появились сотрудники полиции и, к ее ужасу, изъяли небольшой шпионский арсенал – оставленную дочерью на хранение микропленку и паспорта.
Сама Рут Герхардт провела свой последний свободный вечер в служебном доме за оградой Саймонстауна с пятилетним сыном. Мальчик уже засыпал, когда залаяла собака. Рут открыла дверь. Пятеро в штатском – трое мужчин и две женщины – показали удостоверения сотрудников службы безопасности.
– Вы арестованы, миссис Розенберг, как советская шпионка, – не скрывая злорадства, бросил один из них. Это был недвусмысленный полицейский намек: Джулиус и Этель Розенберги, американские граждане, выдали Москве атомные секреты США, за что были отправлены на казнь.
С того самого январского вечера, когда ее увезли из дома и поместили в сырую камеру предварительного заключения управления полиции Кейптауна, она ничего не знала о сыне и муже. Арестованного Дитера увидела вновь лишь на кейптаунском военном аэродроме, куда его доставили, чтобы вместе с Рут на машине отправить в Саймонстаун – для присутствия при обыске в их служебном особняке. Коммодор был в наручниках, охрана следила за тем, чтобы по дороге они не обменялись даже взглядами.
Искали радиопередатчик. Взломали пол и деревянные панели стен, но ничего не нашли. Секретная информация передавалась только через связников. Специалисты из ГРУ считали это более надежным, поскольку вероятность, что радиопередатчик на военно-морской базе запеленгуют, была слишком велика.
Но результатами обыска сотрудники службы безопасности все-таки остались довольны. Они нашли учебную кассету, по которой Рут осваивала навыки расшифровки радиограмм, и приемник-кассетник для записи «голоса Москвы». Рут подробно рассказала, как она принимала и расшифровывала сообщения из Москвы, и, безусловно, наговорила много такого, о чем надо было и промолчать. Это сработало против нее.
ПРЕДАНА ТОЛЬКО МУЖУ
На суде Дитер взял все на себя. Такая линия поведения давала шансы на сохранение жизни хотя бы одному. Статьи, по которым их судили за госизмену, предусматривали в качестве меры наказания и смертную казнь. Перспектива вполне нормальная в той атмосфере, когда понятия «Москва» и «опаснейший враг» считались в ЮАР синонимами.
Судья Джордж Мьюнник огласил свой вердикт 31 декабря, под новый, 1984 год. Дитер Герхардт был приговорен к пожизненному тюремному заключению, Рут Герхардт – к 10 годам тюрьмы. «Мой бедный ребенок. Что теперь будет с ним?» – воскликнула она, услышав приговор. Первое время заключения, сначала в Кейптауне, потом в центральной тюрьме Претории, было особенно тяжелым для Рут. Депрессия усугублялась суровым режимом – ни свиданий, ни писем, ни книг, никакой связи с внешним миром. Там день казался месяцем, неделя годом.
«Если я выжила, то, наверное, благодаря тому, что унаследовала от матери способность побороть внутри себя несчастья», – вспоминала она.
Как-то Рут напрямую спросили:
– Кому вы преданы?
– Я предана своему мужу, – последовал однозначный ответ. Далее она объяснила, что имела в виду. Их брак был браком по любви. И хотя, как у каждого, у Дитера были свои недостатки, она видела в нем искреннего, теплого, любящего человека, которому беспредельно во всем доверяла. Когда он в первый раз попросил ее встретиться с «другом из Москвы», она не задавала вопросов. Если Дитер назвал кого-то другом – значит и для нее было естественным отнестись к тому человеку так же.
Ее неизменным куратором, гидом, добрым товарищем, как с ностальгической нотой вспоминала Рут, был связной по встречам у «Врат ада» в Цюрихе и многих других местах Боб – Михаил Николаев. Умный, образованный, он в совершенстве владел немецким языком (учился в свое время в Германии), знал английский. Николаев, по мнению Рут, вряд ли был простым курьером вроде нее, передававшим инструкции и получавшим секретные материалы. Боб, была убеждена она, наверняка выполнял еще какую-то важную работу. Но Рут не спрашивала его об этом, понимая, что имя и фамилия у ее опекуна все равно вымышленные.
Другим человеком, с которым Рут общалась в Москве, был Григорий. В ее памяти сохранились обрывки биографии: родился в деревне, воевал, женат, есть дети. Григорий, как и Боб, прекрасно владел английским и был, судя по всему, профессионалом высокого класса. Но за пределами СССР ни одной встречи у них не было. Рут как-то поведала, что очень хотела бы учить русский язык. К сожалению, ей и Дитеру это категорически запретили. Опекуны опасались, что это может навредить их безопасности.
И все же одну промашку Григорий с его большим опытом разведработы допустил. Это он на прощание подарил ей сувенир – чернильный прибор из прекрасного уральского малахита. Вместе с микропленкой и фальшивыми паспортами подарок забрали сотрудники ФБР при обыске в базельском доме матери Рут. Она была убеждена, что будь Григорий жив, Москва обязательно предупредила бы их об опасности провала. Хотя они ведь не могли ничего знать о предателе Полякове…
Следует заметить, что сигнал опасности однажды все-таки прозвучал. За четыре месяца до ареста, в сентябре 1982 года, в Цюрихе была назначена встреча с представителем Центра. У входа в Кунстхаус Рут ожидала в соответствии с условиями связи неизвестного ей человека, но тот на встречу не вышел. Такое в работе агента случилось впервые. Об этом Центр был проинформирован. Почему такое произошло, она так никогда и не узнала. После некоторого перерыва с большими сложностями удалось наладить связь и назначить новую встречу на январь 1983 года. На сей раз в Цюрих собирался отправиться Дитер. Но его, как уже знает читатель, арестовали, а вслед за ним арестовали и Николаева. Это был большой провал для ГРУ.
Конечно, Москва во всем может винить Дитера Герхардта, рассуждала Рут. Но пусть кто-нибудь попробовал бы оказаться на месте коммодора, которого допрашивали дни напролет. Один из американцев, прошедший плен во Вьетнаме, кричал с пеной у рта: «Я с тобой, коммунистический шпион, посчитаюсь за каждый миг моего унижения там, во Вьетнаме».
НА СОТРУДНИЧЕСТВО С ЯНКИ НЕ ПОШЕЛ
После ареста Дитера перевели в отделение дознания ФБР вблизи Вашингтона. Американцы вначале пытались уговорить его начать двойную игру с Москвой, но тот категорически отказался. Тогда они решили задать ему несколько интересующих их вопросов, как то: зачем он прибыл в США? Оператор полиграфа совершенно отчаялся. Он со злостью вырвал прикрепленные к Дитеру электроды и закричал, что тот патологический лжец и получил соответствующую подготовку в КГБ, чтобы обмануть полиграф.
Примерно через две недели Герхардта переправили в ЮАР. Его доставили в тюрьму на окраине Претории и поместили в одну из 18 камер самой охраняемой в стране тюрьмы. В камере везде было грязно, кругом пыль, и, судя по всему, в ней давно никто не содержался.
26 января 1983 года премьер-министр ЮАР Питер Бота созвал пресс-конференцию, на которой сообщил об аресте Герхардта. В первый же день допроса один из следователей попытался силой воздействовать на Дитера, но последний заявил, что он покончит с собой, если следователь продолжит свои пытки. Больше подобных пыток не было. Тем не менее Герхардт отмечает, что следствие в ЮАР велось квалифицированно и справедливо. В следственных мероприятиях принимали участие представители Франции, Германии, Англии и Израиля. Последних очень интересовала связь Герхардта с бывшим военным атташе в ЮАР Иехудой Гавишем, который сообщал о нем очень тепло в своем отчете. По словам Герхардта, израильтяне подозревали Гавиша в соучастии в шпионаже. Сам же Гавиш утверждает, что был весьма удивлен, что Герхардт оказался шпионом, да еще такого высокого полета.
В ходе допросов у следователей создалось впечатление, что Дитер испытывает облегчение оттого, что разоблачен. У Рут такое настроение проявилось еще в большей степени. Действительно, оба были довольны, что все наконец-то закончилось. После трехмесячного расследования Герхардт немного «сломался» и назвал имена нескольких высших чиновников, в основном из Министерства обороны, которые якобы сотрудничали с ним. Следователи занимались этими чиновниками и в конце концов поняли, что Герхардт их обманул, хотя у многих из них имелись собственные грехи, так что никто из них, к большому удовлетворению Дитера, от наказания не ушел.
Однако больше всего следователей потрясло то обстоятельство, что за 22 года своей шпионской деятельности Дитер Герхардт передал Советскому Союзу от 400 до 500 тыс. страниц совершенно секретных сведений из Израиля, ЮАР и многих стран НАТО. Ну и конечно, информацию о военно-морской базе в Сильвермайне – электронном чуде, «нашпигованном» самым современным оборудованием слежения за кораблями и самолетами в Южной Атлантике и Индийском океане. Дитер знал не только об оборудовании и методике работы базы, но и о добываемых ею сведениях, в частности о передвижениях советских подводных и надводных судов в Южном полушарии.
6 сентября 1988 года, ровно через полгода после ареста, следствие предъявило суду секретное обвинение против супругов Герхардт – предательство – и потребовало смертной казни для обоих. Суд состоялся в Кейптауне при закрытых дверях и длился несколько месяцев. Судья заявил, что если бы выяснилось, что хотя бы один человек лишился жизни по вине супругов Герхардт, он бы приговорил их к смертной казни. Но сам Герхардт считает, что с самого начала американцы поставили условие при передаче его в ЮАР – сохранение ему жизни, чтобы использовать его в будущем как разменную карту.
ОБМЕН
Рут освободили через восемь лет заключения, Дитер провел в застенках девять с половиной лет. Из них четыре – в полной изоляции и еще два в частичной. Он действительно был главной картой в операции по обмену шпионами между Западом и Востоком, включая еще двоих: Рона Арада и Натана Щаранского. Однако премьер-министр ЮАР не соглашался на освобождение Герхардта.
Когда президентом страны стал Фредерик де Клерк (август 1989 года), руководство внешней разведки СССР решило, что наступил новый период во взаимоотношениях между двумя странами. Новые ветры подули и в Советском Союзе. А вскоре он вообще исчез с карты мира. Но его преемница Россия не оставила Герхардта без внимания. На встрече между Фредериком де Клерком и президентом России Борисом Ельциным последний основным условием восстановления дипломатических отношений между двумя странами поставил немедленное освобождение Герхардта.
Это произошло утром 28 августа 1992 года. После утренней пробежки, которую Герхардт совершал во внутреннем дворике тюрьмы, к нему вдруг подошел один из охранников и сказал, что начальник тюрьмы зовет его к себе в кабинет. «Арестованный Дитер Герхардт, – сказал начальник тюрьмы, когда Дитер вошел, – имею честь сообщить вам, что президент республики решил освободить вас досрочно. Вы – свободный человек. За этой дверью вас ожидают два генерала КГБ».
Президент ЮАР просил публично сообщить об освобождении Герхардта только после того, как тот будет вне границ государства. Знаменитый арестант еще раз продемонстрировал свою шпионскую внучку: он вышел с искусственной бородой и несколькими поддельными паспортами. В Цюрихе он встретился с Рут. Оттуда они вылетели в Москву через Германию.
И по сей день Герхардт не признает, что был шпионом, утверждая, что боролся с апартеидом. После прихода к власти в ЮАР первого чернокожего президента Нельсона Манделы с Дитриха сняли обвинение в предательстве, полностью реабилитировали и предложили пост специального военного советника в реорганизованной системе обороны ЮАР. Герхардт вежливо отказался, поблагодарив президента ЮАР за столь высокое доверие. Отказался он и от предложения Москвы заниматься продажей российского оружия за рубеж.
Супруги Герхардт поселились в большом доме в тихом пригороде Базеля. После всего пережитого Дитеру и Рут было довольно трудно наладить нормальную жизнь, но они продолжают жить вместе и очень счастливы.
автор: Николай Шварев
источник: nvo.ng.ru
