В 1964 году космическая гонка между СССР и США была в самом разгаре. НАСА разрабатывало 2-местный корабль, способный к манёврам на орбите, сближению и стыковке, который мог провести в космосе месяц. Наш новый «Союз» мог стартовать лишь через 3 года. Нужно было срочно что-то противопоставить американцам. Сергей Королёв предложил переделать «Восток» в многоместный корабль «Восход», и запустить троих космонавтов.
21 августа 1964 года на заседании Военно-промышленной комиссии Королёв доложил о подготовке к полёту трёхместного «Восхода», и назвал состав экипажей: командиры Владимир Королёв и Борис Волынов, гражданские инженеры Константин Феоктистов и Георгий Катыс, врачи Борис Егоров и Василий Лазарев. Им впервые предстояло не катапультироваться, как первым шести советским космонавтам, а приземлиться в спускаемом аппарате. Комаров и Волынов испытывали новые амортизационные кресла.
Во время единственных испытаний удар о бетонную подушку был страшной силы, и они оба написали в акте, что космонавт при таких испытаниях может погибнуть.
Владимир Михайлович Комаров родился в Москве 16 марта 1927 года. Окончив в 1943-м среднюю школу в Москве и две авиашколы, поступил в Борисоглебское, затем был переведён в Батайское лётно-военное училище, окончив которое служил на Кавказе. В 1959-м с отличием окончил академию им. Жуковского, и в мае 1960-го зачислен в отряд космонавтов. В школе у Владимира было прозвище «Комар», в училище – «Комарик», космонавты прозвали его «Всё будет хорошо!» – он был большим оптимистом.
Первым отрядом космонавтов командовал генерал-полковник Николай Каманин сторонник жёсткой дисциплины. У Королёва был один вариант экипажа, у Каманина – другой. В конце сентября победил вариант Королёва: командир – Комаров, инженер – Феоктистов, врач – Егоров. О решении Госкомиссии Королёв сразу же по секрету сообщил будущему экипажу. Волынов о том, что летит не он, узнал лишь накануне старта.
Конструкторы считали, и экипаж об этом знал, что пуск «Восхода» по сравнению с предыдущими шестью пусками крайне рискован и опасен, поскольку три космонавта в корабле без катапультирования, случись что, были обречены.
Из-за ограничения корабля по объёму и массе средств жизнеобеспечения на борту было максим на двое суток, что при задержке на орбите, означало неминуемую гибель экипажа.
«Восход» стартовал 12 октября 1964-го в 10 часов. Через 523 секунды первая космическая экспедиция в составе пилота, учёного и врача, которые впервые в истории были без скафандров, вышла на орбиту. Комаров проверял системы корабля, Феоктистов и Егоров проводили геофизические и медицинские исследования, за сутки полностью выполнив намеченную программу. Комаров, желая продолжить работу, попросил разрешения остаться на орбите ещё на сутки. Королёв ответил отказом. Экипаж приступил к подготовке к возвращению на Землю. Посадка прошла штатно.
Экипаж «Восхода» тщетно ждал благодарности и поздравления Хрущёва: спустя два дня после возвращения космонавтов, Никиту Сергеевича «ушли» в отставку. Лишь 19 октября космонавтов торжественно встречал в Москве новый фактический глава страны Леонид Брежнев.
Космическая гонка с американцами продолжалась: на очереди была Луна. Королёв несколько раз звал Комарова к себе на постоянную работу, даже просил жену Валентину Яковлевну повлиять на мужа, потому что сам Комаров отказывался наотрез. Валентина Яковлевна до конца жизни не простила себе, что не проявила настойчивости, ведь так она спасла бы мужа от рокового полёта.
В канун нового 1965-го года Комаров почти на три недели отправился с визитом на Кубу, куда возили всех космонавтов. На Острове Свободы он встречался с рабочими заводов и мачетеро на сахарных плантациях. Это было трудное время в советско-кубинских отношениях: после Карибского кризиса Кастро считал себя обманутым и проигравшим. Советского посла, кадрового разведчика Александра Алексеева он просто игнорировал, отказывался принимать. А в Союзе народ уже несколько разочаровался в «барбудос», перестал их романтизировать, и, считая, что прилавки пустеют из-за того, что продукты отправляют на Кубу, уже никого не стесняясь, вовсю распевал немудрёную песенку:
Куба, верни наш хлеб!
Куба, возьми свой сахар!
Нам надоел твой косматый Фидель!
Куба, иди ты на х…р!
Благодаря приезду Комарова, с которым Кастро тепло общался, Алексеев впервые за полгода смог встретиться с Фиделем.
Потом были Иран, ФРГ, Мексика. Япония. Комаров выпадал из шаблонного поведения советского человека за границей: он совершенно игнорировал указания «учёных в штатском», которые сопровождали все советские делегации, гулял, когда и где хотел и смотрел, что хотел.
Трижды судьба пыталась остановить путь Владимира Комарова в космос. В первый раз он едва не расстался с мечтой о небе в 1947-м, в лётном училище: в воздухе у него закладывало уши, но он, зная, что сразу отчислят, никому ничего не говорил, больше года летал, превозмогая боль. И, лишь тогда, когда дошёл до фигур высшего пилотажа и нагрузки неимоверно возросли, обратился к врачу: терпеть боль сил больше не было. Оказалось, что мучил он себя напрасно: хирург за 10 минут удалил «детские» аденоиды, и боль в ушах сразу прошла. Второй раз карьера Комарова едва не оборвалась в апреле 1960-го: ему удалили грыжу, на полгода отстранили от всех тренировок, и собирались списать из отряда космонавтов по состоянию здоровья. На медкомиссии Комаров доказывал, что может летать, потому, что кому, как не ему знать свой запас прочности. Он был столь убедителен и настойчив, что отказать ему не смогли. За ним закрепили специального тренера, который жестко контролировал будущего космонавта и регулировал нагрузки и записывал параметры его состояния.
В 1962-м Комаров уже проходил подготовку в качестве дублёра космонавта «Восток-4» Павла Поповича, затем был дублёром члена группового экипажа «Восток-5» Валерия Быковского. С самого начала пилотируемых полётов в СССР было негласное правило: дублёр предыдущего экипажа становился командиром следующего. Комаров был дублёром дважды, и медицинский диагноз едва не поставил крест на его надеждах полётеть в космос: в мае 1963-го электрокардиограмма показала, что лететь ему нельзя.
Комаров поехал в Ленинград в военно-медицинскую академию, и в июне 1964-го добился разрешения начать подготовку в качестве командира экипажа корабля «Восход».
В 1965-м году США начали стремительно догонять СССР в битве за космос. В марте стартовал двухместный корабль, в июне на четверо суток полетел ещё один. Американский астронавт на 22 минуты вышел в открытый космос, вдвое превысив время пребывания в открытом космосе Алексея Леонова. В августе космический корабль провёл в космосе 8 суток, вновь побив советский рекорд. СССР не уступал американцам по двигателям и по теплозащите, но советские приборы наведения и ориентации корабля были похуже. Электроника до сих пор остаётся у нас слабым местом.
Королёв делал ставку на принципиально новый многоместный корабль «Союз», у которого объем жизненного пространства был намного больше, чем у «Востока». «Союз» мог маневрировать на орбите и стыковаться с космическими кораблями.
В июне 1965 года космонавты начали тренировки на макете «Союза» и на новых тренажёрах. Комарову было уже 38, и из кандидатов он был самым возрастным. Чтобы полететь, он должен быть лучшим, и он вдумчиво, до автоматизма отрабатывал все операции, много времени проводил в невесомости, был первым в теоретической подготовке: сказывалась академическое образование. Комаров успевал и тренироваться, и учиться в адъюнктуре академии, и материалы к защите диссертации собирать, и по миру ездить, и на футбол, который очень любил, сходить.
Свою первую и единственную любовь молодой лейтенант, всего за год до этого окончивший лётное училище, увидел на фотографии в витрине фотоателье в Грозном. Комаров составил план, и методично искал её на улицах города всю весну 1950-го, и, наконец, нашёл. Валентина, историк-филолог, увидев его, всё сразу поняла, и через полгода после первой встречи они поженились, став на всю жизнь идеальной парой. Через полгода родился сын Евгений, в 1958-м – дочь Ирина. Детей Владимир любил, но времени на семью почти не оставалось: уходил на заре, возвращался за полночь.
5 августа 1966-го Комаров был назначен командиром первого пилотируемого «Союза». В отряде космонавтов с этим решением согласились все. Дублёром у него был сам Юрий Гагарин.
Осенью 1966-го – зимой 1967 года все три беспилотные запуска «Союза» закончились неудачно. Первый при снижении стал уходить в сторону Китая и был подорван. Второй взорвался на старте, у третьего прогорело днище спускаемого аппарата, и он утонул в Арале. У американцев тоже всё было не слава богу: 27 января 1967-го во время наземной тренировки на «Апполоне» в кабине заживо сгорели трое астронавтов.
В апреле 1967-го в Карловых Варах проходила конференция лидеров компартий всего мира, посвященная очередной годовщине со дня рождения Ленина. Чтобы поднять её престиж, нужна была очередная сенсация в космосе. Планировалось, что сначала будет запущен одноместный «Союз», а через стуки – второй с тремя космонавтами. На орбите должна была произойти стыковка, и два космонавта через открытый космос перейти из одного корабля в другой. Это событие должно было доказать, что СССР снова опередил США.
Ответственный за реализацию этой задачи секретарь ЦК КПСС Дмитрий Устинов очень торопился, и отказался от четвёртого, контрольно запуска беспилотника всё еще «сырого» «Союза».
Комарову говорили, что мужчины не отмечают 40 лет: это к беде. Он лишь смеялся – всё будет хорошо! 40 ему исполнилось 16 марта, до старта оставалось 40 дней… Коллеги видели, что он не в своей тарелке: похоже он знал, что ничего хорошего не будет: отличный инженер, он видел все технические огрехи «Союза», но слишком долго он шёл к этому полёту, да и не мог отказаться ни как офицер, ни как коммунист.
23 апреля 1967 г., на следующий день после именин Ленина, был осуществлён успешный запуск корабля «Союз-1», с космонавтом Владимиром Комаровым на борту. Комаров, таки образом, стал первым человеком, дважды побывавшим в космосе.
Неполадки начались сразу после выхода корабля на орбиту. Сначала не раскрылась левая, ближняя к Солнцу панель солнечных батарей, и кораблю стало не хватать энергии. Комаров вручную развернул корабль, чтобы Солнце постоянно освещало правую панель. Это спасло положение. А на земле продолжали подготовку к запуску второго корабля для стыковки. Но тут новая напасть: не открылся козырёк солнечно-звёздного датчика, и корабль не мог автоматически управляться, что исключало стыковку, и запуск второго «Союза» отложили. 27 часов Комаров делал всё, что можно, чтобы спасти корабль. Телеметрические показатели свидетельствовали об отличном самочувствии космонавта. Он был сдержан и убийственно спокоен.
«Союз» решили сажать после 17-го витка. Что чувствовал в это время космонавт – Бог весть. Но посадить корабль на 17-м витке не удалось, полёт продолжался. После выхода из тени Комарову предстояло вручную дополнительно скорректировать корабль, а затем, также вручную включить тормозной двигатель. Комаров сделал то, что до него не делал никто, и чему никого никогда не учили. «Союз» начал спуск с орбиты. Комаров сидел в среднем кресле, пристёгнутый ремнём. Внезапно у основного парашюта запутались стропы. Спускаемый аппарат на огромной скорости врезался в землю.
Примета и предчувствия Владимира Комарова перед стартом оправдались. Он стал первым космонавтом, погибшим не на земле и не в ходе испытаний – сколько их было, мы вряд ли узнаем, а во время космического полёта…
автор: Николай Кузнецов
