Спецназ – один из самых боеспособных войск. По различным фильмам и анекдотам мы приблизительно догадываемся, как и сколько идет тренировка бойцов. Ведь чтобы стать настоящим спецназовцем, нужно пуд соли съесть, как говорят в народе.
Где-то прочла, что за одну тренировку боец теряет три килограмма веса. Но он восстанавливается быстро калорийной сбалансированной пищей. Такие колебания никак не отражаются на самочувствии бойцов. Зато накрепко врастают навыки тренировочных приемов.
Постепенно приемы обязаны быть доведены до автоматизма. Иначе в сложной ситуации спецназовец начнет раздумывать, с какой ноги ему пнуть террориста. Или как прыгнуть, чтобы приземлиться наиболее удачно.
Все эти размышления в реальном бою будут стоить бойцу жизни. А мы ценим жизнь. И стараемся ее сохранить. Знают об этом и опытные инструкторы, работающие с молодыми кадрами, только пришедшими в спецназ.
Задача инструктора научить бойца бесстрашию и автоматизму движения в бою, полному подчинению координатору боя и движению к общей цели всего воинского подразделения. Важно в пылу боя не утратить наблюдательности.
Спецназовец обязан держать в поле зрения окружающую обстановку, иначе от его действий пострадают товарищи. И сам отслеживать путь подразделения, так как он тоже может попасть под общий каток движения, каковым становится единый воинский организм во время боевых действий.
Слаженность, умение видеть затылком, чувствовать в темноте локоть товарища, слышать в микрофон командира, бежать с огромной скоростью на большие расстояния с полной боевой выкладкой – вот главные качества спецназовца.
Но эти навыки не родятся с малышом мужского пола. Их надо вытащить на поверхность из глубины подсознания будущего бойца и вырастить до нужного уровня. Не все могут стать спецназовцем. Да оно и не нужно.
Мы расскажем о суровой, но эффективной подготовке молодого бойца. Педагогика та еще. Миновал месяц. Молодые бойцы приняли присягу.
3. 00 ночи – Рота, подъем! Тревога!
Сто человек сорвались с металлических армейских кроватей. Через минуту на плацу со скарбом стоят бойцы, знающие, что Европу они покорят. Им утром инструктор об этом сказал.
Каждый боец – это умеющий быстро-быстро передвигаться по пересеченной местности, ослик. На нем оружие, боезапасы, вещевой мешок, ОЗК, бронник и т. д. А боец с рацией, пулеметчик…Ой, лучше не смотрите.
Возможен марш-бросок на расстояние, что если в автобусе, так и выспаться успеешь. Но они будут бегом преодолевать эти километры. Поспать не удастся.
Ротный: Товарищи, у меня есть две отличные новости. В НАТО нет идиотов. Они отменили сегодняшнее нападение на нашу роту. А раз нападения нет, мы шикарно потренируемся красивой лунной ночью. Сбегаем недалеко, всего тридцать километров. Если успеем, вернемся быстренько к завтраку.
Тут до меня дошли слухи, что самые хитрые из бронников убрали титановые пластины, чтобы жизнь показалась медом. Все ли знают, что если реальный бой, то есть возможность увидеться с Богом?
Рота: Ттааак тточнн!!!
Ротный: Я уверен, что вверенные мне Рембо не паскудники. И пластины у всех на месте. Или ошибаюсь?
Рота: Нникак нееет!!!
Капитан: Унижать щупаньем никого не буду. Верю спецназу. Но …у кого пластины вынуты – выйти из строя. Сильно наказывать не буду.
Строй неколебимо остается на месте. Разве можно сознаться, что ты паскудник? Притихли, ожидая развития событий. Может, пронесет? Увы, не пронесло. Ротный пошел по плацу, поглядывая на бойцов.
Капитан: Ладно. Равняйсь! Смирно! Разойдись! В одну шеренгу становись!
Расстегивает кобуру, со вкусом вытаскивает табельный ствол, передергивает затвор, и начинает целиться в шеренгу доблестного спецназа на уровне бронежилета.
А вечером бойцы слышали — он пистолет достает, чтобы почистить или выстрелить. Тихая паника проникла в шеренгу доблестного, одномесячного, спецназа.
Ротный: Пиф-паф, ой-ёй-ёй! Умирает зайчик мой!
Вот это эхо! Оно прыгало, отражаясь от стен казарм, штаба, каптёрки, офицерских домов. В абсолютной тишине упал боец.
Ротный: Ща узнаем. Пластины есть, значит живой. Ну а уж если не-ет…Никому не позволю подрывать боеготовность страны!
Здоровенного сержанта хлопают по щекам. Вздох облегчения прошелестел по шеренге. Поднимается, держась за грудь. Очухался. Морщится, расстегивая бронник. Расстегивает бронник, подает командиру пластину с шишкой и сплющенную пулю.
Капитан: Повторяю вопрос! Есть паскудники? У меня еще есть в запасе считалочки.
Выходят из строя несколько человек. Понуро стоят перед командиром.
Капитан: О! А я искал санитаров. Раненого сержанта-то нести надо. Вернемся с пробежки – накажу. Рота, за мной! Бегом.
Прикол считалочки в том, что старослужащие свято оберегали тайну титановой пластины от бронника, передаваемой из поколения в поколение. Она была простреляна на полигоне, а капитан стрелял холостым патроном.
Очень доходчиво, а главное быстро, бойцы понимали, что пластины вынимать не надо. А то встреча с Богом может состояться быстро.
