27 июля 1911 года родился Никанор Кузнецов, известный всему миру как Николай Иванович Кузнецов, легендарный разведчик и партизан, который под видом немецкого офицера наводил ужас на захватчиков в Ровно и других городах оккупированной Украины.
Осенью 1918 г. Ника пошёл в первый класс, а вскоре отец увез его в Сибирь вслед за отступающими колчаковцами. Вернулись они в 1920, а с 1924-го Ника учился в семилетней школе в Талице. У мальчика проявились феноменальные способности к иностранным языкам: он разговаривал с несколькими немцами, осевшими на Урале после мировой войны.
В 1926 г. Никанор поступил в сельхозтехникум в Тюмени, там же вступил в комсомол. Летом 1927 года умер отец, юноша бросил учебу и летом того же года поступил снова на первый курс в лесной техникум в Талице. Однако вскоре его исключили и из комсомола, и из техникума за то, что скрыл свое социальное происхождение и то, что отец служил у белых.
В 1930-м Никанор уехал в Кудымкар – центр Коми-Пермяцкого автономного округа и устроился там землемером. Там Кузнецову пригодились его способности к языкам: он очень быстро научился говорить на коми-пермяцком языке, и аборигены принимали его за своего. Там же, в Кудымкаре, в 1930 году он взял себе имя Николай. В ноябре 1931 года Николая восстановили в комсомоле.
Работая в Кудымкаре, Николай участвовал в коллективизации крестьян, несколько раз попадал в вооруженные стычки. Тогда на смелого и решительного парня и обратил внимание уполномоченный местного ОГПУ Иван Овчинников, и стал регулярно привлекать к секретной работе. Однако сотрудничество с органами не уберегло Николая от судебного приговора: в 1932-м он получил год исправительных работ по месту работы.
В июне 1934-го Кузнецов переехал в Свердловск, работал расцеховщиком, по сути – курьером, на Уралмашзаводе, параллельно ведя секретную работу среди немецких специалистов, приехавших на завод из Германии. Немцам он очень нравился.
Зимой 1939 г. Николай уехал в Сыктывкар, а через год его перевели в Москву, на Лубянку. Кузнецов заводил нужные знакомства среди тех, кто может представлять интерес для германской разведки. К началу войны он успешно выполнил несколько важных поручений. Начальников Кураторов Кузнецова интересовали, в основном, немцы, которых отличали сентиментальность и сочувствие к соплеменникам, и Кузнецову дали паспорт на имя Шмидта Рудольфа Вильгельмовича. Шмидт родился в Саарбрюккене и приехал в Россию с родителями, когда ему было 2 года. Сейчас Руди трудится инженером-испытателем на авиазаводе № 22. Это было очень рискованно: специального авиационного образования у Кузнецова не было, и первая же беседа с настоящим авиатором привела бы к провалу. Тем более удивительно, что за полтора года работы в Москве этого не случилось.
Когда началась война, Кузнецова в армию не взяли, выписав «белый билет», он остался в Москве, хотя завод № 22 был эвакуирован в Казань вместе со всем персоналом, объявленным мобилизованным.
Кузнецов рвался в действующую армию, но просто на фронт его отпускать не хотели. В то время он состоял в особом списке под псевдонимом «Пух». Кузнецова прикомандировали к опергруппе «Победители» капитана госбезопасности Дмитрия Николаевича Медведева, которую хотели использовать не столько для разведки, сколько для диверсий и индивидуального террора. Кузнецов решили направить под видом командированного обер-лейтенанта в Ровно, столицу оккупированной Украины, где находилось множество важных тыловых учреждений врага, и где располагалась резиденция гауляйтера Эриха Коха.
Началась подготовка. Кузнецов изучал нравы и обычаи немецких офицеров, особенности формы, прыгал с парашютом, стрелял. А в это время его руководители готовили ему легенду. Решили, что быть ему пехотным обер-лейтенантом – для более высокого чина он еще возрастом не вышел.
Кузнецов должен был часто приезжать в Ровно и жить там какое-то время, и его решили сделать уполномоченным хозяйственной конторы по эксплуатации ресурсов оккупированных областей – «Виртшафтскоммандо», сокращенно «Викдо» Под такой «крышей» Кузнецов мог свободно ездить не только в самом Ровно, но и в его окрестностях, зайти в любое учреждение. Такое прикрытие объясняло у простого пехотного офицера крупных сумм денег, без которых он бы не представлял для офицеров никакого интереса.
По легенде, Пауль Вильгельм Зиберт родился 28 июля 1913 г. в Кёнигсберге. Весной 1936 г. его призвали в армию и направили на курсы ефрейторов, но он был лучшим на курсе, и при выпуске получил чин унтер-офицера. В августе 1939 г. Зиберта мобилизовали в армию, он отличился в первых боях в Польше, и уже 10 сентября 1939-го получил Железный крест, а в ноябре того же года — чин фельдфебеля. 23 июня 1940 г. он был ранен осколком гранаты, а 26 августа – знак за ранение. Это был большой риск: если есть осколочное ранение, значит, должны быть и следы от него. Когда Германия напала на СССР, Зиберт снова оказался в армии, но, так как выздоровел он не окончательно, его произвели в обер-лейтенанты и направили в «Викдо».
Легенда Зиберта подтверждалась подлинными документами, которых после отступления немцев из-под Москвы, много осталось в их брошенных штабах.
25 августа 1942 года Кузнецова выбросили с парашютом под Ровно. С этого дня и началась его опаснейшая работа в тылу врага под именем Пауля Зиберта – сначала обер-лейтенанта, а затем и гауптмана, причем, основным родом деятельности должен был стать террор, а не разведка.
Выход Пауля Зиберта в Ровно был огромным риском, ведь в Москве берлинские дипломаты, знали Рудольфа Шмидта, советского гражданина, а для немцев, с которыми он контактировал в Свердловске, он вообще был Николаем Кузнецовым, русским и комсомольцем, и встреча со старыми знакомыми была вовсе не исключена. Но Кузнецову повезло, его никто не опознал, и он вольготно чувствовал себя в офицерской среде.
В Ровно Зиберт постоянно менял квартиры, устраивал там вечеринки для офицеров, сорил деньгами, проигрывал приличные деньги в офицерских казино, кутил в кафе и ресторанах. У него, находящегося очень далеко от своей части, всегда была машина с водителем, и не всегда с одним и тем же, а цвет у этой машины менялся чаще, чем номера. Неужто, немецкие спецслужбы, славившиеся своей дотошностью, не заподозрили, что Пауль Зиберт совсем не тот, за кого себя выдает?
В начале февраля 1943 года в засаду, устроенную Кузнецовым, попал курьер, в сумке которого обнаружили карту. Изучив трофей, в отряде пришли к выводу, что на карте отмечен бункер ставки Гитлера «Вервольф», расположенный неподалёку от Винницы. Сведения ушли в Москву, однако, к сожалению, практической пользы эта информация не принесла, поскольку мало было знать, где ставка Гитлера, важно было знать, когда он там находится.
Главными заслугами Николая Кузнецова, как разведчика, было то, что он, во-первых, раньше всех сообщил о том, что немцы под Курском готовят крупное наступление. Вторым достижением разведчика Кузнецова был Тегеран. И то, и другое вызывает, мягко говоря, большие сомнения.
Непосредственные разработчики и участники битвы под Курском – начальник Генштаба А.М. Василевский, начальник Оперативного управления С.М. Штеменко, Г.К. Жуков – заместитель Сталина, и К.К. Рокоссовский, командующий Центральным фронтом, в своих мемуарах писали, в Ставке еще в начале марта 1943 г. не сомневались, что летом под Курском немцы попытаются срезать выступ, глубоко вдающийся в их оборону, и оттуда, в случае успеха, они могут снова прорваться к Москве. 12 апреля 1943 года Ставка приняла решение перейти под Курском к стратегической обороне, а спустя три дня Гитлер приказал готовить план наступления.
За три месяца весны – лета 1943 г. в полосе Центрально фронта было построено шесть основных полос обороны на глубину до 190 км, отрыли 5 тыс. км окопов и ходов сообщения, установили до 400 тыс. мин и фугасов.
Сведения о готовящемся немецком наступлении под Курском Пауль Зиберт получил 31 мая 1943 года от самого Эриха Коха. Целью визита была казнь Коха, однако попытка провалилась. Вернувшись в отряд, Кузнецов сообщил Медведеву эту важнейшую стратегическую информацию. Но вместо того, чтобы наградить разведчика, его чуть ли не расстреляли за то, что он не попытался убить Коха. Сведения о том, что под Курском может произойти то, что в корне изменит обстановку на Восточном фронте и немцы в случае успеха могут снова выйти к Москве, Медведева не заинтересовали.
Другим подвигом разведчика Кузнецова является то, что он, по сути, предотвратил покушение на Сталина, Рузвельта и Черчилля, которое немцы готовили в Тегеране во время встречи глав «большой тройки» в конце осени – начале зимы 1943 г. О подготовке покушения не позднее 20 ноября 1943 года Кузнецову то ли проболтался, то ли умышленно рассказал, пытаясь завербовать, офицер то ли Абвера, то ли СД фон Ортель, большой любитель выпить, поесть, повеселиться с девочками за чужой счёт. Он задолжал Зиберту крупную сумму денег, и, поскольку Зиберт по легенде был деловым человеком, собирался расплатиться с ним персидскими коврами, которые можно было реализовать в Берлине с большим наваром. Об этом «коммерческом предложении» радировали в Москву, а там пришли к выводу, что немцы знают о готовящейся в Тегеране, на родине персидских ковров, конференции и что-то замышляют.
Много вопросов вызывают обстоятельства гибели Николая Кузнецова и сопровождавших его Яна Каминского и водителя Ивана Белова. Случилось это, по официальным данным, 9 марта 1944 года поблизости от села Боратин, недалеко от границы Львовщины и Волыни в бою с бандеровцами. Известно, что Кузнецов был в форме гауптмана, но непонятно, знали ли бандеровцы, что перед ними советский партизан, или они, понимая, что немецкие оккупанты скоро уйдут, на территорию Западной Украины вот-вот придёт Красная Армия, и, желая выслужиться уже перед новой властью, застрелили немецкого офицера.
Весьма загадочна также и гибель двух соратниц Николая Кузнецова – разведчиц Лидии Лисовской и Марии Микоты: они были убиты 26 октября 1944 года возле деревни Каменка через восемь месяцев после полного освобождения Ровенской области, когда почему-то на грузовике поехали в Киев. Кто совершил это злодеяние до сих пор достоверно не известно.
Всего через 10 дней после убийства Лисовской и Микоты Указом Президиума Верховного Совета СССР, который в газетах не публиковался, Николаю Ивановичу Кузнецову было присвоено звание Героя Советского Союза. В Наградном листе перечислены акты возмездия, которые совершил Кузнецов–Зиберт: в Ровно он убил главного финансиста рейхскомиссариата Украины доктора Ганса Геля, из собственной квартиры похитил и позднее убил командующего особыми войсками на Украине генерала Ильгена, верховного судью Западной Украины Альфреда Функа. (Об этом даже сообщила шведская нацистская газета «Минскер цейтунг», а «Правда» перепечатала), во Львове и Галиции Кузнецов убил заместителя губернатора Галиции доктора Бауэрара, подполковника авиации Петерса и майора Кантера. Всего же Николай Кузнецов собственноручно и в составе группы ликвидировал привёл одиннадцать крупных чиновников оккупационных властей Западной Украины, в том числе, главу администрации Рейхскомиссариата Украины и заместителя Коха генерала Пауля Даргеля, который, впрочем, остался жив, хотя и лишился обеих ног. Во время этого покушения Кузнецов был ранен осколком гранаты, и в отряде «Победители» доктор Цесарский извлек осколок без всякого наркоза по причине полного отсутствия такового.
автор: Виктор Иванов
