В США и Канаде, а затем и в Англии советскую делегацию встречали с восторгом. Простые люди с восхищением смотрели на посланцев страны, которая первая в той мировой войне сумела нанести серьёзные поражения немецкой армии, развеять миф о её непобедимости. Делегация была принята президентом Франклином Рузвельтом в Белом доме. Затем она посетила многие предприятия, университеты и молодёжные клубы. Американцы с большим интересом слушали рассказы советских юношей о героизме народов СССР в борьбе с немецко — фашистскими захватчиками, об их уверенности в победе над ненавистным врагом.
С супругой президента США…
Любимой поговоркой Пчелинцева, которой он напутствовал своих учеников, было: «Русский богатырь единожды бьёт, да метко кладёт». Этой поговоркой он, между прочим, однажды поставил в тупик переводчика. Происходило это летом 1942 года именно в Соединенных Штатах Америки. Перевести эту поговорку на английский, чтобы она звучала так же складно, как и по — русски, оказалось не просто.
Однако и сам Владимир вскоре почувствовал себя в затруднительном положении. Что мог он ответить на вопрос, где учится. Если говорить начистоту, то теперь он был не студентом, а преподавателем. Преподавателем Всесоюзной школы снайперов.
Русские герои пользовались в США большой популярностью. На пресс — конференции журналисты попросили Пчелинцева рассказать о тайнах снайперского мастерства. Особенный успех имела последняя фраза Пчелинцева, которой он закончил свой рассказ. Эта фраза обошла американские газеты: «Мы можем победить и победим !»
В заключение пресс — конференции кто — то спросил, будет ли Пчелинцев продолжать учиться, ведь он теперь очень известный человек !
— Победим, тогда доучусь, — ответил Владимир.
В Январе 1943 года делегация вернулась на родину, и Владимир Пчелинцев продолжил свою работу. Его назначили командиром курсантской роты в школе снайперов. Не жалея ни сил, ни времени, обучал он своих подчинённых нелёгкому, опасному снайперскому делу. До конца войны он подготовил сотни первоклассных стрелков. Трудно даже сказать, скольких врагов уничтожили его питомцы…
Судьба Владимира Николаевича Пчелинцева характерна для многих, кто прошёл сквозь огонь жестоких сражений. Уже после войны он вспоминал:
«Мне иногда кажется, что всё время от штурма Зимнего и до 1941 года было эпохой огненных лет. Мой отец, Николай Емельянович Пчелинцев, был командиром Красной Армии, артиллеристом. В 1921 году под Курском его дивизион окружили враги. Красноармейцы, возглавляемые отцом, отбивались до последнего. Говорят, погибая, отец крикнул: «Нас не одолеешь. Наши дети придут к цели за нас !»
Да, моему поколению выпала счастливая доля защищать великое дело отцов. И мы считали своим прямым долгом готовиться к этому. Я, например, получил значки БГТО, «Юный ворошиловский стрелок», ГТО I ступени, ГТО II ступени, ПВХО, ГСО, «Ворошиловский стрелок» II ступени, «Альпинист СССР» I ступени, стал разрядником по гимнастике, много ходил на лыжах. Рассказываю об этом так подробно, чтобы показать, как умело, серьёзно, разносторонне велось перед войной военно — патриотическое воспитание советской молодёжи, как тесно и неразрывно была увязана с ним вся спортивная работа…
Когда я пожелал продолжать специализацию в стрелковом спорте, меня направили в Ленинградскую школу снайперов Осоавиахима. Могу без преувеличения сказать, что спорт вообще и эта школа в первую очередь сделали нас бойцами, хорошо подготовленными к преодолению трудностей и лишений солдатской жизни…
В зной, в суровый мороз, в засаде, под непрерывным огнём врага, в непосредственной близости от его переднего края, как и другие снайперы, нёс я свою службу. Наверное, то, что мы делали, не очень вяжется с этим спокойным, мирным словом. Часы, когда нельзя даже шелохнуться. Скрытые переходы с позиции на позицию. Опасные дуэли с коварным врагом. Всё это требовало самых разнообразных специальных и спортивных навыков. Сколько раз в смертельных поединках с врагом я мысленно говорил огромное спасибо нашему ГТО, нашему советскому спорту, которые воспитали и закалили меня.
Война принесла неисчислимые страдания моему родному Ленинграду. «125 блокадных грамм с огнём и кровью пополам» — в этих двух стихотворных строках Ольги Бертгольц сказано всё. Тогда, в суровое блокадное время, я обратился с призывом ко всем спортсменам, ко всем бойцам Ленинградского фронта, ко всем воинам действующей Красной Армии открыть свой личный счёт мести, развернуть боевое соревнование мстителей.
Нас, мастеров — снайперов, воспитанных советским спортом, становилось всё больше и больше. К Январю 1943 года мой боевой счёт уже составлял 152 фашиста при 154 выстрелах. Ну, а за всю войну эта цифра поднялась до 456″.
После войны, как и было обещано в США, Капитан Пчелинцев опять сел за книги. И снова в Ленинграде. Правда, не в Горном институте, а в Военной академии связи и успешно её окончил. Боевые годы породнили его с военным делом. Он понимал: то, что завоевано ценой больших жертв, надо старательно оберегать. Так военное дело стало профессией Пчелинцева…
В 1947 году его имя в числе первых было внесено в учреждённую ЦК ВЛКСМ книгу Почёта. В летопись трудовой и боевой славы воспитанников комсомола он был занесён за ратные дела в годы войны. Именная снайперская винтовка Пчелинцева была передана в качестве экспоната Государственному музею истории Ленинграда.
Выйдя в запас, прославленный снайпер активно участвовал в военно — патриотической работе, учил молодёжь тому, как надо любить и защищать Родину.
источник: airaces.narod.ru
