Григорий родился в простой трудовой семье под Оренбургом, окончил сельскую школу, Оренбургскую совпартшколу и рабфак. Член ВКП(б) с 1918 года. В Красной Армии с 1918 года. Участник гражданской войны, воевал в составе армии Блюхера.
В 1938 году окончил Высшую военную электротехническую школу комсостава Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА), получил специальность военного инженера.
Партизан Григорий Линьков — Батя — с супругой. Послевоенное фото
В боях Великой Отечественной войны с сентября 1941 года. Возглавил 1-й Белорусский отряд особого назначения, начавший действовать на оккупированной территории Лепельского, Чашникского и Хлопеничского районов Витебской области БССР (при этом главная база отряда находилась на небольшом острове в Березинских болотах).
Партизанский отряд под его командованием прошёл 600 километров по тылам врага в южных районах Белоруссии, совершал диверсии и подрывал коммуникации противника. С мая 1943 года Г. М. Линьков — командир диверсионно-разведывательной группы, действовавшей в районе Бреста, Барановичей, Волковыска, а затем на территории Польши и Чехословакии. Добытые сведения о противнике передавались командованию и помогли проведению Белорусской и других операций.
Партизаны готовят взрыв железной дороги, 1942 год
Основное внимание Линьков уделял диверсиям на железных дорогах, крушениям поездов. Вот как об этом сказал сам Линьков: «Если бы после войны проверить беспристрастной комиссией боевые действия партизан, то был бы безусловно подтвержден тот факт, что 90 % урона в живой силе и технике врагу партизаны нанесли диверсионными действиями на коммуникациях, что основой разрушения тыла врага был не бой, а диверсия».
Отряд «Бати» стал организационным и образующим ядром для других отрядов. Главным достижением Линькова является создание централизованной сети партизанских отрядов в Белоруссии…
Григорий Матвеевич написал книгу «Война в тылу врага», книга очень интересная и подробная, по сути, ее можно назвать учебником партизана. К сожалению, это произведение не переиздавалось с 60-х годов, книга редкая.
Результат деятельности партизан — взорванный эшелон
Партизанская война Г.М. Линькова началась с крайне неудачной выброски отряда в тыл врага. Приведу большую по объему цитату из книги: «Шестого августа, имея пятьдесят пять человек и двадцать три грузовых мешка, заполненных боеприпасами, мы отбыли на прифронтовой аэродром в Юхново, где размещался авиадесантный полк, производивший выброску десантников на самолетах ТБ- 3.
Даже такой большой отряд, выбрасываемый за линию фронта впервые, никто не сопровождал, а перед отправкой с нами никто не беседовал, если не считать пятиминутного разговора, который состоялся у меня в день выезда из Москвы с тов. И.И. Ильичевым, являвшимся тогда комиссаром ГРУ.
Я прочитал сов. секретный приказ о своем назначении и о том, что в мою обязанность входило развитие массового партизанского движения в тылу врага. При этом указывалось, что при продвижении Советской Армии и отступлении фашистских войск, возглавляемый мной отряд должен отходить на запад, продолжая выполнять поставленную задачу. Район выброски и пункты сбора были установлены в Москве. Все ясно. Но меня обязывали перед вылетом явиться в штаб Западного фронта, которым тогда командовал маршал Тимошенко, а членом Военного Совета был Булганин. Меня же беспокоило одно — благополучность выброски в намеченный пункт приземления. Это опасение росло с каждым днем, превращаясь в тревогу за благополучный сбор отряда за фронтом, а, следовательно, и за успех в выполнении поставленной задачи. Это беспокойство и тревога увеличились еще больше, когда в разговоре с командиром авиадесантного полка я встретил полное непонимание стоящей перед ним задачи, и пренебрежительно-зазнайское отношение к этой весьма серьезной десантной операции.
Мне было стыдно слушать, когда этот неумный, неподготовленный к занимаемой должности человек начал спорить о потребном количестве машин, необходимых для выброски людей и груза. При этом он абсолютно безответственно заявил, что произведет выброску на трех машинах. А когда ему вместе со мной начали возражать отдельные летчики и приводить элементарные расчеты, то этот, с позволения сказать, командир авиадесантной части начал увеличивать число машин, набавляя по одной, пока не дошел до шести, отказавшись дальше выслушивать доводы и соображения летчиков по существу вопроса.
Числа двенадцатого сентября на самолете У-2 я вылетел из Юхнова в штаб фронта под Вязьму. К моему несчастью, Булганина и Тимошенко в штабе не оказалось. Они были вызваны в Москву. Как долго они там задержатся, никто толком не знал. Я был принят начальником разведотдела фронта полковником Корневым. Передал ему пакет, адресованный командующему фронтом. Я попробовал получить у полковника пароли и явки — для встречи с надежными людьми за линией фронта, но он откровенно заявил, что у него их нет.
«Была у нас там одна точка, с которой мы поддерживали связь, но вот уже третий раз бросаем над ней десантников и их обстреливают в воздухе» — совершенно откровенно добавил начальник разведотдела.
«Ну такую точку нам не нужно» — поспешил я заявить, и мы расстались.
Пятнадцатого начали погрузку в самолеты, но вылет был отложен, уже когда погрузка была закончена.
Шестнадцатого сентября, наконец, состоялся долгожданный вылет.
Перед взлетом начался большой скандал с экипажами кораблей, которые отказывались брать запроектированное им количество парашютистов и груза. Старших командиров на месте не было, на взлетной площадке стояли невообразимый шум и брань. Наконец капитану Старчаку, начальнику авиадесантной службы удалось добиться того, чтобы на взлетное поле прибуксировали седьмую машину.Мы грузились в семь самолетов, принадлежащих трем различным эскадрильям. Пилот ведущей машины был молод и не авторитетен для остальных летчиков.
В эту ночь была самая плохая погода с того времени, когда мы появились в Юхнове, и начали наблюдать за погодой. Встречный ветер, достигающий нескольких баллов, сильно тормозил скорость не скоростных самолетов.
Семь неуклюжих машин растерялись в воздухе и, наконец, выброска под Оршей и в непосредственной близости от города Орши и почему-то вдоль линии железной дороги…
Я и теперь, спустя 15 лет, не могу понять, чего было больше в этой выброске: глупости, или трусости.
На самом деле: как можно допустить, чтобы люди, сформированные по приказу Генштаба в специальный отряд, имеющий особенные задачи и подлежащий выброске в определенной точке, сбрасывались в разных местах, как попало и где попало.
А в одном из самолетов была подана команда «ПШОЛ» точно под линией фронта. К счастью, успел выпрыгнуть только один парашютист — некий комсомолец Воробьев, пока кто-то второй из членов экипажа подал команду «отставить». Остальные после Воробьева летели еще около двух с половиной часов, пока не повторилась команда «ПШОЛ».
Из второго самолета выбросили людей между станцией и городом Орша, несмотря на то, что их обстреливали из автоматов и пулеметов.
В флагманском самолете, в котором вместе со мной находился начальник авиадесантной службы, нашу группу выбросили на линию железной дороги так, что я один оказался по одну сторону полотна остальные по другую. Именно это послужило причиной моего одиночного двадцати восьми дневного блуждания, гибели большей части отряда и, пожалуй, результатом срыва подавляющей части мероприятий, намеченных мной в Москве».
Авиаторы 101-го полка, экипаж Г. Соловья
Можно было предположить, что в течении июля и августа выброска десантных групп производилась не лучше. Но поскольку эти группы умещались в одном самолете с грузом, упакованным в собственных рюкзаках, а «точкой» приземления у них был — тыл противника, то они и выбрасывались на опушке первого попавшегося леса за фронтом. Маленькая группа парашютистов могла собраться полностью или частично, а иногда и бесследно погибнуть, но вряд ли это могло явиться предметом разговора или основанием пересмотра тактики десантной службы.
