Эта достоверность всей фактуры фильма (оператор-постановщик В. Железняков) даст нам ощущение абсолютной подлинности событий, настолько убедительной, что авторы, не фальшивя, не поступаясь художественной правдой, введут в документальные кадры, показывающие тегеранскую встречу в верхах, персонажей своего фильма, снимут их «под хронику», смонтируют с кинодокументом.
С деловой, производственной точки зрения фильм «Тегеран-43» — копродукция «Мосфильма» (СССР), «Про Дис Фильм АГ» (Швейцария) и «Меди-терране Синема» (Франция). В творческом же, режиссерском воплощении он слитен, органичен, целенаправлен. Принципиальное значение имеет здесь интернациональный ансамбль актеров, встретившихся на необычайно остром, современном политическом материале.
Среди ярких и, право же, необычных для нас актерских дуэтов—Наталия Белохвостикова и Ален Делон, Армен Джигарханян и Клод Жад, Жорж Жере и Альберт Филозов… Причем очень важно, что западные кинозвезды не просто блистают на небосклоне «Тегерана», а с полной отдачей работают на выражение идеи, политической и художественной концепции фильма.
Существенна в фильме роль, сыгранная Курдом Юргенсом. Поначалу для адвоката Легрэна вся «тегеранская история» не более чем деловая операция, убийца и подонок Макс Ришар не более чем «клиент», а тегеранские документы лишь предметы сенсационного аукциона. Но атмосфера насилия, шантажа, разнузданных угроз, мгновенно окружившая эту сделку, заставляет его по-иному взглянуть на события.
И вместе с озадаченностью, страхом, тяжким недоумением в респектабельном господине пробуждается осознание глубокой ненормальности и агрессивности мира, в котором ему хотелось бы существовать лишь корректным адвокатом.
Совершенно иного человека рисует нам Ален Делон, выступая в весьма необычном для себя амплуа инспектора полиции. Мы привыкли встречать этого популярнейшего актера скорее в ролях предприимчивых, хладнокровных, «блистательных» преступников. Здесь же перед нами страж закона, смелый, открытый, по-настоящему обаятельный человек.
Не только по долгу службы, а умом и сердцем он сознает всю опасность терроризма, обуявшего западный мир, борется в меру своих сил, с горечью понимая, как трудно здесь оказаться победителем. По-настоящему драматична сцена встречи в аэропорту инспектора Фоша с нацистским преступником Шернером, которого власти вынуждены освободить из тюрьмы в обмен на заложников, захваченных террористами.
Шернер еще в тюремных наручниках. Инспектор полиции, напротив, с оружием. Но таково ли реальное соотношение сил? «Если бы до моего освобождения остался час,—скажет Макс Шернер,—я бы все равно сам вышел из тюрьмы, чтобы доказать, что мы сильны».
Нацист Шернер (А. Филозов) и профессиональный убийца Макс Ришар (А. Джигарханян) олицетворяют в фильме ту грозную и преступную силу, которая ворвалась в современный мир под личиной терроризма. Но у каждого из них есть своя фашистская родословная. Молодость их, послужной список давних убийств, преступлений, похищений мы узнаем в Тегеране 1943 года.
Сегодняшний Ришар—уже вышедший из игры, полусумасшедший маньяк, подписавший себе смертный приговор тем, что он решил заработать на «тегеранских тайнах». Но еще более страшен Шернер, пришедший проводить его на тот свет,—вурдалак, с бескровным, изуродованным шрамами лицом, сумевший и в подполье и за тюремными решетками выжить, сохранить позиции, остаться «при деле».
Кто же стоит за ними сегодня? Выстрелы на набережной Сены, гибель героя Алена Делона—это они. Громилы с автоматами, врывающиеся в салон пассажирского авиалайнера,—это они. Девица в нью-йоркской толпе, предупреждающая Легрэна, что его в любую минуту может прикончить «любой» прохожий, верзила, поднимающийся от столиков в парижском кафе для того, чтобы через секунду раздавить грузовиком женщину, которая «много знает», мрачные молодчики, «дамы» и «господа», подслушивающие, прослушивающие, влезающие по указке в постели, в форточки, в души,—это все они, в разных обличьях и дьявольских превращениях…
А за рамками сюжета «Те-герана-43»—это и взрыв в Болонье, и расправы американских расистов, похищения, тайные приговоры и казни, это парализованные бессилием и наглым шантажом правительства, службы безопасности, это мир, засыпающий и просыпающийся в страхе, это необъявленная, но ведущаяся полным ходом война. Это террор…
Я сознательно не говорил пока о двух главных исполнителях в картине «Тегеран-43» —о Наталии Белохвостиковой и Игоре Костолевском, о людях, которых они нам показали. Вместе с образами француженки Мари и советского разведчика Андрэ (случайно встретившихся в 1943 году в Тегеране, переживших многие опасности и внезапно расставшихся на целые десятилетия, практически навсегда) в фильм входит тема необычайно важная, принципиальная для его смысла и для его окрашенности тем человеческим теплом, которое приближает весь этот рассказ к сердцу зрителя. Это личная история.
История любви.
В целом потоке западных кинолент, обращенных к насилию, терроризму, преступной коррупции, тотальному подавлению человека, подобная тема, как правило, отсутствует. Фильмы эти всегда имеют брутальный оттенок. Человек в них—жалкий, беспомощный винтик в игре могущественных и темных сил. И с особой тщательностью, а порой и с «черным юмором» нам показывают обычно конечное торжество зла, когда вслед за загнанной жертвой погибает и преследователь, ставший теперь нежелательным свидетелем, а за ним и другой «по очереди» и третий… Один за другим валятся, как беспомощные винтики, «свидетели», «очевидцы»…
В «Тегеране-43» под натиском жестоких, немилосердных событий гибнет любовь, возможность счастья двух людей. Но это любовь! Она свершилась. Стала красотой, духовной ценностью посреди страшного, грозного, как пороховой погреб, города, где на кривых улочках могут прирезать, задушить, изрешетить пулями и действительно душат, топят, травят.
Она, эта любовь, навсегда осталась в памяти Мари и Андрэ. Как и зловещие «тегеранские документы», она хранилась под спудом десятилетиями и вдруг стала новым, последним свиданием двух теперь уже старых людей. С поразительной силой это выражает Наталия Белохвостикова в сцене их встречи в старой парижской церкви…
Так в фильме «Тегеран-43» возникает могучая антитеза злу, бесчеловечности, террору. Да, живучи вурдалаки, оборотни-волки, с которыми режиссеры встречались еще в «Легенде о Тиле», шернеры и ришары, вчерашние гитлеровцы, сегодняшние террористы, неовыродки и необандиты… Но неистребимы любовь, добро, человеческая память!
И возрождение, неугасимость, вечность этого начала для авторов фильма — и в образе дочери Мари, которую мы встречаем в сегодняшнем Париже (пусть и ее любовь, самую возможность любви успели тоже настичь пули убийц!), и в удивительном видении маленькой девочки (это новая, вновь родившаяся на нашей земле Мари!), возникающем перед глазами Андрея Бородина, и в лирическом апофеозе фильма, когда на документальных кадрах, показывающих величайшие потрясения, трагедии и катаклизмы века, звучит как доминирующий контрапункт песня Шарля Азнавура—лирическая тема героев фильма, тема побеждающей любви.
Обратившись к одной из самых злободневных политических проблем, А. Алов и В. Наумов сказали то, что они хотели сказать. И как крупные мастера нашего кино, как великолепные профессионалы, сумели сделать это свежо, по-новому, по-своему, создав острополитический и ярко зрелищный фильм, пронизанный человечностью.
автор: Андрей Зоркий
источник: 1001material.ru
