Татьяна Голицына: княгиня, которую называли святой

Этот женский портрет – одна из лучших работ живописца Франца Николаевича Рисса. 1835 год. Холст, масло. Спокойная, умиротворенная дама. Украшений – по миниму. Взгляд – страдающий и сострадательный одновременно. На щеках нездоровый румянец.

Татьяна Голицына: княгиня, которую называли святой

Ф.Н.Рисс: Княгиня Татьяна Васильевна Голицына, урожденной Васильчикова (1781- 1841), жена Д.В.Голицына. Портрет 1835 г. 

Татьяна Васильевна Голицына, урожденная Васильчакова. Жить ей осталось недолго, шесть лет.

Неугодная невестка

Татьяна Голицына: княгиня, которую называли святой

Джордж Доу: Дмитрий Владимирович Голицын. Портрет 1823-1825 гг. 

Муж ее был достойным человеком. 28 лет от роду, кадровый офицер, представитель древней и благородной фамилии Голицыных, Дмитрий Владимирович был во всех отношениях прекрасной парой. Статный, красивый, добрый, образованный. В свое время Дмитрий Голицын окончил Страсбургский университет и Парижскую военную школу. Много путешествовал по европейским странам. Участвовал в Польской кампании 1794 года, дослужился до генеральского чина и являлся шефом кирасирского Военного Ордена полка. Был при этом обходителен и нежен.

Семейное счастье омрачалось одним обстоятельством – мать избранника категорически не приняла свою невестку. А это была женщина непростая – гроза всей Москвы, знаменитая старуха Наталья Петровна Голицына, урожденная Чернышева, более известная под прозвищем «Усатая княгиня», а чаще по-французски – Princesse Moustache. Над ее верхней губой действительно с годами появилась густая растительность.

Фрейлина при дворе четырех императоров, кавалерственная дама ордена Святой Екатерины и статс-дама, своенравная и громогласная, к тому же внебрачная дочь Петра Первого (это, конечно, по слухам), старая Голицына была грозой Москвы.

Именно с нее Пушкин списал одну из колоритнейших своих персон – графиню из «Пиковой дамы»:

«Она участвовала во всех суетностях большого света, таскалась на балы, где сидела в углу, разрумяненная и одетая по старинной моде, как уродливое и необходимое украшение бальной залы».

По мнению Усачки (сокращенная версия прозвища) Васильчаковы были для Голицыных недостаточно родовитыми. Для нее это значило все. Неважно, что три брата Татьяны Васильевны были генералами, дравшимися с французскими войсками, что их отец был новгородским предводителем дворянства, что само венчание происходило при царском дворе.

Со скрипом дав согласие на этот брак, Наталья Петровна постаралась вообще забыть о том, что у нее имеется невестка. Хотя эта невестка проживала вместе с мужем совсем рядом, в подмосковном имении Рождественно. Это имение выделила молодым сама Усачка. По голицынским меркам имение скромное – всего-то 100 душ крепостных. И годовое содержание в 50 тысяч рублей.

Сам император вмешался, упросил Наталью Петровну увеличить эти выплаты. И та надбавила еще 50 тысяч, правда, ассигнациями.

Дети, цветы, обустройство имения

Татьяна Голицына: княгиня, которую называли святой

М.-Э. Даффилд, Пионы, розы и мальва. 1862 г. 

Татьяна Васильевна сызмальства не отличалась прекрасным здоровьем. Тихая, робкая, болезненная, она предпочитала шумным игрищам уютное уединение. По воспоминаниям одной из современниц, «княгиня и смолоду не была красавицей, но трудно себе представить лицо более приятное и приветливое. Она была небольшого роста, худощавая и довольно слабого здоровья. Князь, напротив того, был видный мужчина, довольно высокий ростом, с величественною осанкой, имел прекрасные черты лица и прекрасный цвет, и с первого взгляда можно было узнать в нем приветливого, доброжелательного вельможу».

Тем не менее, супруги были счастливы.

В Рождественне Голицына нашла себя. Дети, цветы, обустройство имения – вот в чем состояла ее жизнь. Та же мемуаристка сообщала: «Княгиня любила цветы и очень занималась садом: построили оранжереи, и все было в небольших размерах. Дом был отделан внутри очень просто: везде березовая мебель, покрытая тиком; нигде ни золоченья, ни шелковых материй, но множество портретов семейных в гостиной и прекрасное собрание гравированных портретов всех известных генералов 1812 года».

Публицист Илья Арсентьев утверждал: «Княгиня Татьяна Васильевна… была в полном смысле слова святою женщиною и боготворила своего достойного мужа. Вследствии ее болезненного состояния, балы, рауты и обеды в генерал-губернаторском доме давались не часто».

Читай продолжение на следующей странице
AesliB