История России XIX века была насыщенной, драматичной и щедрой на события. Впрочем, как и предыдущие столетия. Весь этот колоссальный пласт событий и фактов нашел свое отображение не только в сухих строках государственной документации с ее казенным слогом или в черно-белых газетных иллюстрациях. Русская литература и живопись, как в зеркале, отобразили масштабы перипетий исторического развития государства и общества. И закономерно, что наряду с другими жанрами изобразительного искусства развивалась и баталистика. Целая плеяда талантливых авторов создавала полотна на этом поприще.
Среди них есть те, кого требовательная история поставила в первые ряды, и те, кто остались в ее тени. И если, например, славное имя Василия Васильевича Верещагина обрело мировую известность, то не менее талантливый художник Николай Николаевич Каразин знаменит куда как меньше. Хотя оба этих мастера много сделали для увековечивания русской истории и освоения Средней Азии в частности – они оба побывали там, обоим пришлось держать в руках оружие едва ли реже, чем кисть. Николай Николаевич Каразин, офицер, художник, литератор и публицист, несомненно, имеет право на память и признание заслуг своими соотечественниками.
Греческая династия
Родился будущий художник, названный при рождении Николаем, в семье Каразиных 27 ноября 1842 года в Ново-Борисоглебской слободе Богодуховского уезда Харьковской губернии. Незадолго до рождения внука скончался его дед, Василий Назарович Каразин, известный тем, что был основателем Харьковского университета. Семья Каразиных имела греческие корни. Григорий Караджи, архиепископ Софии – один из представителей этого рода. В царствование Петра I семейство Караджи перебралось в Россию. В дальнейшем выходцы из Греции предпочитали духовной карьере – военную. Сын Григория Александр при поступлении на военную службу в соответствующие документы был записан с суффиксом «-ин», более привычным для русского слуха. Так Караджи стали Каразиными.
Следующий представитель рода Назар Александрович Каразин удостоился внимания императрицы Екатерины II. В 1767 г., когда отношения между Россией и Оттоманской Портой балансировали на грани войны, которая, впрочем, вскоре и началась, Назара Каразина отправили в Турцию с разведывательной миссией – добыть информацию о вражеских укреплениях, в первую очередь крепостей. Он являлся к тому времени опытным в инженерном деле офицером, имел соответствующие для этого знания. Во время исполнения задания в Адрианополе Назар Каразин был арестован турками, и его ждала жестокая казнь как шпиона вражеского государства. Однако разведчику удалось благополучно бежать. Впоследствии Назар Каразин принял активное участие в русско-турецкой войне 1768–1774 гг., командуя отрядом арнаутов. За заслуги императрица Екатерина II пожаловала ему чин полковника и земельные наделы в Харьковской и Московской губерниях.
Сын Назара Каразина Василий Назарович, как и его предки, также избрал военную карьеру, был зачислен в кирасиры. Позже продолжил службу в Лейб-гвардии Семеновском полку, одновременно учась в Горном кадетском корпусе. Получил хорошее и разностороннее образование. Вскоре после внезапного воцарения молодого императора Александра I, занявшего трон после шитого белыми нитками дворцового переворота, Василий Назарович пробрался в кабинет царя и оставил на его столе большое анонимное письмо, где подробно излагал собственные взгляды на необходимость либеральных преобразований в Российской империи. Александру без особого труда удалось разыскать автора самодеятельного политического трактата, и впоследствии между ним и Василием Каразиным установились довольно теплые отношения. Император имел слабость к либерализму, однако больше предпочитал теоретизировать в кружке доверенных приближенных, нежели осуществлять масштабные практические преобразования.
К заслугам Василия Каразина можно отнести инициативу создания Харьковского университета, пятого в Российской империи, поддержку идеи Министерства просвещения и работу в нем. Впоследствии, однако, интерес императора к Каразину остыл – европейские дела и надвигающаяся война с Наполеоном заслонили игры в либерализм. За острую критику властей Василий Каразин в 1820–1821 гг. находился под стражей в Шлиссельбургской крепости. Затем жил в своем имении, где тоже не сидел без дела: у него была метеорологическая станция, химическая лаборатория и опытное поле. Умер незадолго до рождения своего внука, достойного продолжателя рода Каразиных.
Солдат и художник
Выбор жизненного пути у мальчика был традиционным – военная карьера. До 10-летнего возраста проживал в подмосковном имении семьи Анашкине. Позже был определен на учебу во 2-й Московский кадетский корпус, который и окончил в 1862 г. Молодой человек получил назначение в Казанский драгунский полк. Традиционное для большинства молодежи желание – поучаствовать в настоящем деле – было скоро исполнено. В 1863 г. в Польше поднимается восстание. Этот западный регион империи традиционно не отличался спокойствием, хоть до поры до времени и не являлся полноценной горячей точкой, как, например, Кавказ. Однако именно риск очередного восстания вынуждал русское командование держать крупные контингенты войск в Польше даже в самые критические моменты обороны Севастополя.
В мае 1856 г., вскоре после окончания Крымской войны, Александр II посетил Варшаву, где встретился с представителями дворянства и духовенства. Речь императора была миролюбивой, однако он несколько раз предостерег поляков от несбыточных надежд о независимости, которую нельзя ни осуществить, ни удержать. Паны кивали, но держали в уме соответствующие выводы. Желание непременно возродить Речь Посполитую, да еще и в границах 1772 г., было гораздо более действенным, нежели довольно умеренная политика Петербурга в отношении своих польских территорий. Новый губернатор Михаил Горчаков, сменивший жесткого Паскевича, был мягок в своих поступках и не ленился нередко ходатайствовать о своих подопечных императору – мол, сильно их прижали, и надо бы добавить свобод и вольностей. Однако польская сторона воспринимала взвешенную и умеренную политику России в их отношении как проявление слабости. Идеи вооруженного мятежа были наиболее популярны в дворянской и мещанской среде, причем цели нового восстания были традиционны – реставрация Речи Посполитой. Обстановка накалялась: росло количество выступлений в городах, в Польшу были введены дополнительные войска.
В 1862 г., в тот год, когда Каразин начал свою службу в Казанском полку, в Царстве Польском в качестве попытки разрядки ситуации, была проведена широкая амнистия в первую очередь политических заключенных. В ответ были совершены покушения на губернатора, генерал-адъютанта Александра Николаевича Лидерса и Великого князя Константина Николаевича. Ситуация продолжала скатываться к глубокому кризису, который в январе 1863 г. вылился в вооруженное восстание. Повод к нему нашелся в виде рекрутского набора, куда планировалось забрать большое количество участников уличных беспорядков. Польша загорелась – ответные меры были приняты незамедлительно. На территории Царства Польского было введено военное положение, и в дополнение к шести пехотным и трем кавалерийским дивизиям Варшавского военного округа туда были срочным порядком переброшены дополнительные силы. В их числе и находился Казанский драгунский полк, где к тому времени проходил службу Николай Каразин.
В отличие от восстания 1830–1831 гг., когда русским войскам приходилось иметь дело с частями регулярной армии Царства Польского, ход нынешних боевых действий больше напоминал крупномасштабную партизанскую войну. Польские повстанцы действовали крупными отрядами от нескольких сот до нескольких тысяч человек, лишь эпизодически координируя свои действия. Большинство сельского населения не поддержало выступление, и основное ядро повстанцев составляли горожане, мелкая шляхта и католическое духовенство.
Действия России в Царстве Польском, являющиеся внутренним делом империи, вызвали резкое и нездоровое оживление среди «западных партнеров». Уже в конце февраля британский посол в Петербурге лорд Фрэнсис Нейпир вручил далекую от дипломатической вежливости ноту, выражающую даже не озабоченность, а крайнее раздражение политикой Александра II. Складывалось впечатление, что русского императора воспринимали в Лондоне как некоего мелкого вождя, которому следовало дать указания, как правильно управлять собственным племенем. Как бы разговаривали с русским послом в Англии, если бы он в Министерстве иностранных дел начал давать указания, как правильно управлять Индией, и какие законы надо принять в Австралии? Ропот в европейских столицах нарастал – к дипломатическому обстрелу ведомства Горчакова охотно подключились Париж и Вена. Папа Римский Пий IX написал царю письмо, сетуя на «гонения» против католического духовенства, и просил для поляков уступок. Подтянулись мелкие игроки – с просьбами заключить перемирие с повстанцами и прекратить кровопролитие выступили Испания, Швеция, Нидерланды и Турция. Удивительно, что когда просвещенная Англия без устали и каких-либо сантиментов проливала потоки крови в Индии, ни у кого почему-то не возникло и мысли созвать хоть какую-нибудь конференцию.
К лету 1863 г. ситуация стала приобретать угрозу общеевропейской войны – лишь Пруссия с пониманием относилась к подавлению польского мятежа. Дипломатический язык Англии, Франции и Австрии стал более резок и требователен. Ноты, вручаемые Горчакову, все больше походили на плохо завуалированные ультиматумы. Канцлер писал большие, развернутые ответы, подробно описывая позицию Петербурга по данному вопросу. Польские повстанцы терпели поражение за поражением, исход выступления уже не вызывал сомнений, однако напряженность в отношениях с западными странами росла. Там пока не подозревали о мощном козыре, который должен был предъявить Александр II в критический момент. Еще в начале 1863 г. глава Морского министерства адмирал Николай Карлович Краббе предложил императору выслать к берегам Америки и, если потребуется, в другие регионы крейсерские эскадры. В Североамериканских штатах шла Гражданская война, где англичане и французы первоначально явно сочувствовали конфедератам. По замыслу Краббе, в случае начала боевых действий русские корабли должны были выйти на атлантические и тихоокеанские коммуникации, всячески вредя английской и французской морской торговле и нарушая коммуникации. Атлантической эскадрой должен был командовать контр-адмирал Степан Степанович Лесовский, а тихоокеанской – контр-адмирал Андрей Александрович Попов.
