Порфирородная сестра милосердия

Дела милосердия

Ольга Александровна была настоящим патриотом. В царских детях с малых лет воспитывали сознание непрерывности истории: «Русская история представлялась как бы частью нашей жизни – чем-то близким и родным – и мы погружались в нее без малейших усилий». Как и ее отец, княгиня придерживалась консервативных взглядов на особенный путь России, монархию, традиционные устои и ценности.

Порфирородная сестра милосердия

Принадлежность к дому Романовых для Ольги Александровны в первую очередь означало служение своему народу и отечеству: «Между Царем и его народом существовала связь, которую вряд ли понимали на Западе. Связь эта не имела ничего общего с многочисленным чиновничьим аппаратом. Царь был связан с народом торжественной клятвой, которую он давал при короновании, клятвой быть Царем, судьей и слугой своего народа. В лице монарха сливались воедино воля народа и Царское служение подданным». Как только Германия объявила войну России, великая княгиня вместе с Ахтырским полком, шефом которого она являлась, отправилась на фронт, сначала оказавшись в районе города Проскурова (ныне Хмельницкий).

Порфирородная сестра милосердия

Государь император Николай II и Великая княгиня Ольга при посещении раненных

Порфирородная княгиня стала простой сестрой милосердия: участвовала в перевязках и присутствовала на операциях, не брезгуя выполнять самую грязную работу. Она оказывала помощь раненым даже на линии огня, за что была награждена Георгиевской медалью 4-й степени. «Совсем времени нет выходить на воздух, – писала она в одном из своих писем, – вчера 8 часов перевязывала, а третьего дня 10 (?) часов работали и только наскоро проглатывали свою еду во внеурочные часы. Я люблю, когда много-много работы». Опыт работы в больнице у нее уже имелся, когда в своем имении Ольгино она часто приходила в госпиталь, учась сестринскому делу.

Порфирородная сестра милосердия

Врачи, сестры милосердия и раненые в операционной Евгенинского госпиталя № 1 имени Ее императорского высочества великой княгини Ольги Александровны

Каждую недостачу на фронте она остро переживала, чувствуя личную ответственность за все происходящее. На собственные средства она оборудовала Главный госпиталь Киева, шефом и попечителем которого стала. Ольга Александровна продолжала работать, даже когда ожидала рождения своего первенца. Несмотря на ужасы войны, свидетелем которых она была, ее не охватила бесчувственность: «Я плакала над каждым – ужас как это раздирает душу, ведь привыкаешь и любишь тяжело больных как ребенка – и вдруг они умирают». Провожая гусаров своего полка в последний путь, она закрывала им глаза и клала на грудь медальон с образом Ахтырской Божией Матери.

Порфирородная сестра милосердия

Ольга Александровна лично покровительствовала и шефствовала более чем над сотней благотворительных учреждений и организаций – детскими приютами, больницами, богадельнями, женскими курсами. Часто к ней обращались с личными прошениями, и она никогда не отказывала, чувствуя своим долгом помочь каждому нуждающемуся.

В эмиграции дом Ольги Александровны стал центром для всех, разделивших горькую судьбу изгнания. Княгиня продолжала свою благотворительную деятельность и там: картины ее кисти выставлялись в нескольких европейских столицах, а средства от продажи шли на помощь русским эмигрантам, оказавшимся в тяжелом материальном положении.

В период Второй мировой войны Ольга Александровна помогала всем землякам в лагерях продуктами и вещами, при этом очень рискуя. Надо отметить, что она идейно никогда не поддерживала представителей эмиграции, примкнувших к гитлеровцам, считая их пособничество стране, напавшей на Россию дважды, трагическим заблуждением. Тем не менее после окончания войны советская власть предъявила Дании ноту протеста в связи с деятельностью Ольги Александровны: ее обвиняли в «пособничестве врагам народа». Даже королевская фамилия не могла помочь ей в сложившейся ситуации, поэтому вместе с семьей она отправилась в Канаду в качестве «сельскохозяйственных эмигрантов», что означало обязательную работу на ферме. Ее семья оказалась в весьма стесненных обстоятельствах: помимо труда на земле, доход приносила продажа картин. В меру сил, вопреки всему, она продолжала помогать русской диаспоре.

Порфирородная сестра милосердия

Особенной страницей в благотворительной деятельности великой княгини была помощь Церкви. Она имела представление о тех гонениях, которым подвергались православные в советской России и по возможности помогала им. Йен Воррес писал: «Ольга Александровна поддерживала связь со многими русскими православными общинами и, хорошо зная об их стесненных обстоятельствах, была глубоко растрогана отсутствием всяких жалоб и сетований в их письмах. Время от времени она посылала им небольшие подарки, выкраивая средства из своего бюджета. Русские монахи с горы Афон ежедневно молились за нее. Когда я посетил их монастырь и рассказал, что знаком с Ольгой Александровной, они заплакали и попросили меня отвезти ей в Канаду икону. Стены спальни в ее коттедже были увешаны иконами, завещанными Великой княгине многими мужчинами и женщинами, которые оставались столь же преданными ей, какими они были в начале революции».

Порфирородная сестра милосердия

Могила Великой княгини Ольги Александровны Романовой

Ольга Александровна упокоилась в 1960 году в возрасте 78 лет. Отпевание прошло в православном храме Торонто, а в карауле у гроба стояли офицеры 12 Ахтырского Е. И. В. Великой Княгини Ольги Александровны полка, с которыми она прошла войну и которых помнила поименно до глубокой старости.

Творчество

Интерес к живописи Ольга Александровна проявила в очень раннем возрасте. Учителя разрешали ей рисовать во время уроков, поскольку так она лучше усваивала материал. Ее отец, император Александр III, сам будучи коллекционером и знатоком живописи (его коллекция легла в основу Русского музея), поддерживал интерес дочери. Княжна обучалась у лучших художников-педагогов – Кирилла Лемоха, Владимира Маковского, Станислава Жуковского и Сергея Виноградова. Оказавшись в эмиграции, она совершенствовала свой талант, посещая художественные салоны. Ее картины продавали в Лондоне, Берлине, Париже. Их обладателями становились знатоки искусства из высших кругов европейского общества.

Порфирородная сестра милосердия

«Зимние гулянья», 1930-е гг.

Наиболее известны пейзажи и натюрморты Ольги Александровны, хотя стоит отметить, что она писала и иконы, которыми благословляла своих родных, а также школы, богадельни, приюты. Ольга Александровна тонко чувствовала родную природу, отражая ее в нежных акварелях. Ее творчество лирично, а за видимой простотой скрывается выстраданное миропонимание. Она находила вдохновение в, казалось бы, обыденных вещах – цветы на подоконнике, праздничный пирог или кувшин на столе.

Порфирородная сестра милосердия

«Осенний пейзаж с православной церковью», 1940-е гг

Простые радости жизни в эпоху мировых катастроф и личных трагедий нашли свое место на полотнах последней русской княгини. И ничуть не удивляет, что она продолжает писать безмятежные картины, находясь на фронте, напрямую сталкиваясь с ужасами войны XX века: «Сестра милосердия на прогулке», «Осень в парке» и «Осенний ландшафт». Или в Крыму, находясь фактически под арестом, в страхе за семью и перед неизвестностью: «Цветы в Крыму», «Цветущее дерево и кипарисы», «Дорога в Крыму». Или скрываясь в казачьей станице, где роды у нее принимала простая крестьянка, а красные в любой момент могли окружить: «Тихон с няней. Станица Новоминская», «Спящий Гурий». Находясь на грани жизни и смерти, она пишет радостные весенние пейзажи с цветущими садами и деревенскими девушками, переговаривающимися у забора. Никогда не унывающая, умеющая видеть красоту в повседневном, благодарная за каждый новый день, простая, смиренная и светлая – такой предстает княгиня в своих работах.

Порфирородная сестра милосердия

«Пасхальный натюрморт», 1930-е гг.

Особенную страницу в ее творчестве открывает переезд в Канаду. Эта северная страна напомнила ей родные просторы, и она вновь возвращается к теме России. Одинокая церквушка, дорога, теряющаяся в заснеженных полях, тройка – на полотнах воскресает любимая, навсегда покинутая, но все также любимая страна. А теплящаяся у икон лампада на одной из картин напоминает о том, что давало силы во всех испытаниях этой хрупкой, но мужественной женщине: «Освещая самые мрачные страницы жизни, проходила нитью из чистого золота бесхитростная, как у ребенка, вера в Бога ее предков и ее народа».

автор: Анна Ведяева

источник: www.pravoslavie.ru

AesliB