ВЫХОД В «ОТКРЫТОЕ МОРЕ» РАЗВЕДКИ
Летом 1944 года, когда Африка вернулась в Москву, руководство НКВД предложило ей работать на постоянной основе в нелегальном подразделении внешней разведки, и она без колебаний ответила согласием.
С тех пор начинающая разведчица прервала всякие контакты с земляками, соратниками по гражданской войне. Она никогда их больше не увидит, ничего не будет знать и о судьбе своих родственников. Для них Африка тоже канет в небытие. А за границей она будет выступать под «чужим флагом» – чужими анкетными данными, – ведя, в сущности, анонимное существование. Ничего не поделаешь – таковы безжалостные законы мира нелегальной разведки, и, чтобы в нем выжить, кроме владения иностранными языками, надо иметь огромный запас специальных знаний и навыков.
Более года Африка постигала премудрости ремесла разведчика-нелегала: методы вербовки; способы передачи информации через тайники; шифровальное дело; училась, как сбросить «топтунов», висящих на «хвосте», – уйти от слежки; как моментально сменить на маршруте вид транспорта – пересесть из автобуса или метро в такси и наоборот; как использовать камеры хранения магазинов и вокзалов, а также библиотеки и кинозалы для обмена добытыми сведениями или документами, а для явок – парикмахерские и косметические кабинеты.
«Игра на чужом поле» для Патрии началась в январе 1946 года, когда ее провезли на автомашине через пол-Европы и десантировали в Париже. Там она быстро легализовалась, выдав себя за беженку из Испании, перешедшую в 1945 году испано-французскую границу. Однако в 1948 году по указанию Центра она покинула Европу и, проделав межконтинентальное путешествие, осела в Монтевидео, став владелицей салона французской моды.
Вскоре салон благодаря обаянию хозяйки стал популярным местом тусовок жен и любовниц офицеров Генерального штаба, чиновников разных уровней, дипломатов, бизнесменов, превратившись в заводь, где разведчица ловила «рыбу» – выискивала потенциальных кандидатов на вербовку.
За достигнутые результаты в работе и проявленные при этом бесстрашие и находчивость Патрию наградили вторым орденом Красной Звезды и второй медалью «За отвагу».
Кстати, ветераны внешней разведки почему-то особо чтят эту медаль, приравнивая ее к ордену Красного Знамени.
МУЖ ПО РАЗНАРЯДКЕ
27 апреля 1906 года в городке Фаэнца провинции Равенна области Эмилия-Романья родился Джованни Антонио Бертони. По окончании начальной школы и технического училища работал в мастерской фирмы «ФИАТ». В 1922 году вступил в итальянский комсомол, в следующем году – в компартию Италии (ИКП). За организацию антифашистских митингов неоднократно задерживался полицией. В апреле 1925 года Бертони ликвидировал в Фаэнце двух фашистов, которые терроризировали местных жителей, и ушел в подполье. Суд Равенны заочно приговорил его к 26 годам каторги. По инициативе Тольятти, генсека ИКП, молодой человек по нелегальным каналам Коминтерна был переправлен через Швейцарию в Советский Союз.
В 1925–1927 годах Джованни работал слесарем в одесском порту, затем учился в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада, который окончил в 1931 году. В том же году вступил членом в ВКП(б) и стал работать инструктором ЦК МОПР СССР. В 1936-м Бертони был зачислен в штат Иностранного отдела (ИНО) Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР, то есть являлся кадровым сотрудником внешней разведки с оперативным псевдонимом Марко.
В 1943 году руководство ИНО приняло решение направить Марко на нелегальную работу за границу. Пройдя курс специальной подготовки, он в июне 1944 года на парашюте приземлился в Югославии, а затем перебрался в Северную Италию. Поначалу все складывалось как нельзя лучше: Марко без труда легализовался в Риме и, согласно плану, устроился в государственное учреждение, которое с разведывательной точки зрения являлось настоящим Клондайком секретов. Добытые документы он прятал в тайнике под сиденьем мотоцикла. Однажды, двигаясь на встречу со связником из Москвы, Марко попал в автокатастрофу и в бессознательном состоянии был доставлен в больницу. Полиция обнаружила тайник, разведчик оказался под колпаком у итальянской контрразведки и вынужденно вернулся в СССР. После очередного курса специальной подготовки Марко получил новое назначение: возглавить резидентуру в Уругвае, где работала Патрия.
По замыслу руководства внешней разведки, в перспективе они должны были стать мужем и женой для последующего глубокого оседания в Латинской Америке. И то была не кабинетная импровизация, а взвешенное решение, в основе которого лежал многолетний практический опыт.
СУПРУЖЕСКИЕ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЕ ТАНДЕМЫ
На Лубянке считали, что сильной стороной внешней разведки являются супружеские разведывательные пары, которых от обычных брачных союзов отличают абсолютная психологическая совместимость мужа и жены, их идейная твердость и вера в победу коммунизма. Анализ работы разведывательных пар – Елизаветы и Василия Зарубиных, Михаила и Елизаветы Мукасей, Зои и Бориса Рыбкиных и ряда других – подтвердил правомерность такого мнения. Вместе с тем было ясно, что одних разведывательных тандемов, как бы эффективно они ни работали, недостаточно для достижения стоящих перед внешней разведкой целей. Ведь в целом она – крепкий кулак, который наносит удар в наиболее уязвимые места тела противника, в то время как тандем – лишь два пальца. Поэтому создавали их не в массовом порядке, а исключительно поштучно и по мере надобности.
В январе 1956 года, когда возникла необходимость укрепить оперативные позиции в Южной Америке, руководители внешней разведки решили, что оптимальным инструментом для успешной работы там является супружеский разведывательный тандем, а самыми подходящими кандидатами для брачного союза – опытные нелегалы Патрия и Марко.
Правильность выбора сомнений не вызывала: оба разведчика, за свои убеждения пострадавшие на исторической родине, став гражданами СССР, обрели новую родину и искренне любили ее. Пройдя долгий и тернистый путь в разведке, оба доказали преданность коммунистическим идеалам, состоялись как личности и сделали блестящую карьеру – дослужились до полковничьих звезд. Казалось бы, жизнь разведчиков удалась. Однако при всех их званиях, регалиях и материальных благах оба не имели семейного очага и тяготились одиночеством. К тому же в апреле Патрии исполнялось 47 лет, а Марко – все 50.
По расчетам начальства, эти обстоятельства должны были способствовать реализации внутриведомственного плана, закодированного как «Супружество». Стоп! Но члены намеченного брачного союза не то что лично не знакомы – даже не подозревают о существовании друг друга. Ничего, дело поправимое, сейчас важно другое: выяснить, готов ли морально каждый из кандидатов к супружеским отношениям.
Начали с Марко. Детально ознакомили его с оперативной обстановкой на предстоящем «поле брани» – в Уругвае. Подчеркнули, что он направляется туда для оказания помощи действующей там Патрии. Показали ее фото в разных ракурсах, не вдаваясь в детали, обрисовали жизненный и боевой путь, черты ее характера. В заключение сообщили, что для повышения КПД уругвайской резидентуры считали бы целесообразным объединить их в супружеский разведывательный тандем. Как он к этому относится?
Марко ответил просто: «Согласен. Ведь танго в одиночку не танцуют!»
Реакция разведчика оправдала надежды начальства – интересы дела он всегда ставил на первое место, для него слова: «Раньше думай о Родине, а потом о себе» – были не просто строкой из песни, а установкой, которую он сделал себе на всю последующую жизнь, однажды придя в разведку.
…Взяв один редут – получив согласие Марко, – начальство пошло на приступ крепости по имени Патрия. А чтобы выяснить ее отношение к замужеству, запустили пробный шар.
«ЛУБЯНСКИЕ СВАТЫ» ПРОВОЦИРУЮТ
В мае 1956 года Патрия приняла радиограмму из Москвы, в которой ей предписывалось прибыть в Геную для встречи с «итальянским коллегой». Дело привычное – необычными были заключительные фразы депеши: «Допускаем, что ваши рабочие отношения с итальянским коллегой могут дополниться личными. Ваше мнение?»
«Что это? – размышляла Патрия, не сводя глаз с текста. – Для приказа форма слишком деликатная… А что, если Центр завуалированно дает мне карт-бланш на сближение с мужчиной, с которым мне предстоит работать бок о бок?»
На память пришли образы детства, мажордом-марокканец, беспрестанно повторявший суру из Корана: «Все будет так, как должно быть, даже если будет иначе». В итоге Патрия не стала утруждать себя поиском истины, решив, что все скоро прояснится – или сразу при встрече с «итальянским коллегой», или в ходе работы. На провокационный посыл Центра она ответила аргентинской поговоркой: «Никогда не приглашай на танец сидящую женщину – она может оказаться хромой».
На Лубянке оценили уклончивый ответ Патрии. Действительно, можно ли загадывать, как сложатся твои отношения с «итальянским коллегой», если ты его в глаза не видела? Ведь это ж покупать кота в мешке!
Но самое главное для «лубянских сватов» состояло в другом – сближения как такового Патрия не отвергла, значит, к теме можно будет вернуться, когда она очно познакомится с «итальянским коллегой».
…На следующий день Патрия выехала в США и далее в Италию, где должна была состояться встреча с мужчиной, свидание с которым ей назначила Москва. Прогуливаясь в Генуе по вия Венето строго с юга на север, разведчица рассеянно поглядывала на витрины и мысленно повторяла опознавательные признаки гостя. При этом не забывала выставлять напоказ свои: книгу в яркой желтой обложке и белую сумочку на левом плече, из которой торчала красная косынка.
ОРДЕНОНОСНОЕ ОДИНОЧЕСТВО
Воплотив в жизнь план «Супружество», руководство внешней разведки с удовлетворением констатировало, что эффективность уругвайской резидентуры заметно возросла с образованием разведывательного тандема Марко–Патрия.
Обвенчавшись в Кафедральном соборе Монтевидео, они стали супругами Маркетти. Приобрели надежное прикрытие, получив лицензию на торговлю антиквариатом. В элитном районе столицы купили дом, первый этаж которого приспособили под магазин, а на втором оборудовали фотолабораторию и радиостудию. Скупая и продавая антиквариат в странах Южной Америки, обзавелись там полезными связями. Выполнили ряд важных заданий Центра, в том числе провели конспиративные встречи с Сальвадором Альенде, в ту пору сенатором парламента Чили, и с Эрнесто (Че) Геварой накануне его отплытия на яхте «Гранма» в составе отряда Фиделя Кастро для захвата власти на Кубе. Первыми из «подснежников» – советских нелегалов, работавших в Западном полушарии, – наладили двустороннюю устойчивую радиосвязь и бесперебойно снабжали Москву информацией.
Брачный союз – не притворный, а реальный – двух разведчиков-нелегалов, повенчанных по воле Центра для реализации сверхзадач, оказался не только дееспособным, но и счастливым: восемь лет в нем царил дух взаимной любви и уважения. Все рухнуло 1 сентября 1964 года вслед за скоропостижной смертью полковника Бертони.
Несмотря на постигшее ее горе, Африка в течение трех лет продолжала инициированные совместно с мужем дела в Южной Америке. Лишь осенью 1967 года она покинула Уругвай, где, рискуя свободой и жизнью, проработала почти 20 лет. С возвращением в Москву ее служба в нелегальной разведке не закончилась. Еще трижды она выезжала за кордон для выполнения заданий, которые Центр поручить не мог никому другому.
В марте 1976 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за особые заслуги Африке была вручена высшая награда Советского Союза – орден Ленина. Редкий случай в практике внешней разведки – из почти трех десятков рассекреченных к началу XXI века женщин-разведчиц только двое: Африка и Зоя Воскресенская-Рыбкина имели эту награду.
В 1985 году в связи с 40-летием Победы Африке вручили второй орден Отечественной войны. В том же году она в звании полковник вышла в отставку. Было ей 76, фактический стаж в разведке насчитывал 48, а выслуга – почти… 70 лет! Арифметика простая: по существующему во внешней разведке положению, год пребывания разведчика на нелегальной работе за границей засчитывается в выслугу за два, итого – более 50 лет; плюс два года в отряде «Победители», где год шел в выслугу за три, итого – шесть лет; остальное – работа в центральном аппарате.
8 марта 1988 года предполагалось еще одно награждение – руководители разведки должны были вручить Африке нагрудный знак «Почетный сотрудник госбезопасности». За пять часов до их приезда она скончалась в своей квартире.
Полковник Африка де Лас Эрас Гавилан, виртуоз-профессионал, за годы службы не допустившая ни малейшего промаха, избежавшая предательства и репрессий, в течение 60 лет была обречена на публичное небытие. Ее имя было рассекречено лишь в 1997 году. Имя, но отнюдь не операции, в которых она участвовала, и не все страны, где она выполняла задания Центра, – они еще лет 50 будут оставаться под грифом «Совершенно секретно». Мерилом ее труда и таланта стали оценка коллег и правительственные награды.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Советский опыт по созданию супружеских разведывательных тандемов творчески развил и применил с учетом национальной специфики и в массовом порядке стратегический союзник КГБ – Главное управление разведки (ГУР) Германской Демократической Республики в лице его главы генерала армии Маркуса Вольфа. Сын политэмигранта, он в 1932–1952 годах проживал в Москве, где получил высшее общегражданское и чекистское образование. В 1952 году его зачислили в штат ГУР, которым он впоследствии руководил 30 лет. Все это время генерал Вольф поддерживал тесную связь с руководством КГБ СССР, а его председателя Юрия Владимировича Андропова даже называл наставником и старшим братом.
В 1960-е годы и вплоть до крушения Берлинской стены в 1989 году под руководством генерала Вольфа успешно реализовывалась стратегическая операция под кодовым названием «Красный Казанова». Она предусматривала вовлечение в орбиту деятельности ГУР сотрудниц госучреждений ФРГ (как правило, то были секретарши бальзаковского возраста с неустроенной личной жизнью), имевших доступ к сведениям, составлявшим государственную, экономическую, военную тайну.
Для этого в Западную Германию из ГДР под видом беженцев направляли десятки и десятки агентов-красавцев. Эти неотразимые мачо-сердцееды после интенсивных ухаживаний предлагали своим избранницам руку и сердце и, заключив с ними брак, приобщали к шпионскому промыслу – по сути, создавая некое подобие советских супружеских разведывательных тандемов. Вместе с тем следователи, которые вели дела секретарш-шпионок, пришли к выводу, что в числе мотивов, подвигавших их работать в пользу ГДР, отсутствовала политическая составная (не говоря уж об их вере в торжество социализма!), имели место лишь страсть к деньгам, сексуальное влечение, неудовлетворенное честолюбие и просто азарт.
Среди осужденных за шпионаж секретарш, которые, выйдя замуж за восточногерманских разведчиков, работали на ГУР, были Ирэна Шульц из Министерства науки; Герда Шретер из западногерманского посольства в Варшаве; Гудрун Браун и Леонора Сюттерлайн – служившие в центральном аппарате Министерства иностранных дел; Урсула Шмидт из Федерального ведомства по охране Конституции (контрразведка ФРГ). Впрочем, неразоблаченных, кто «не сошел с дистанции», то есть и до сих пор продолжает действовать, все еще немало.
автор: Игорь Атаманенко
источник: nvo.ng.ru
