Подвиг девочек с патронного завода

…Одна из ветеранок патронного завода, бывшая комсомольская активистка Виктория Ивановна Сумеркина вспоминает, как на далеком от фронта Урале в первые же месяцы войны на базе эвакуированных заводов создавался 541-й завод Наркомата вооружений. Первый эшелон с оборудованием и группой кадровых рабочих прибыл из Калинина в Челябинск 30 июля 1941 г. Потом прибыли эшелоны из Тулы и Ворошиловграда. Основные рабочие кадры на 80% комплектовались из челябинцев, в основном из подростков 14-17 лет. Сама Виктория Ивановна пришла в цех №1 завода после 8-го класса школы № 36, работала станочницей. Ее подругами были Маша Давыдова из Калинина и Катя Кривова из Тулы. Пакуя патроны, девочки часто вкладывали в коробки с ними свои записки фронтовикам.

В июле 1942 г. «Правда» писала, что завод, где директором Алешин (наш Челябинский патронный), занял 2-е место во Всесоюзном соревновании предприятий наркомата вооружения. В специальной подборке «Опыт подготовки новых рабочих на патронном заводе» помещалась статья главного инженера завода А. Ипатова, заметки мастера А. Новак, токаря И. Елисеева, станочницы Н. Тихомировой. Всего за 11 месяцев старые кадровые рабочие эвакуированных заводов подготовили из местных жителей, в большинстве своем девочек, основной состав вновь созданного завода, выпускавшего для фронта винтовочные и автоматные патроны.

Подвиг девочек с патронного завода

Обучение проводилось индивидуальным ученичеством, непосредственно в бригадах, в стахановских школах. Сроки обучения были от 5 дней до 4 месяцев в зависимости от специальности.

Токарь И. Елисеев писал, как за полгода он подготовил 20 токарей. Вначале знакомил, показывая, со станками и инструментом, учил «читать» чертежи, 2-3 дня «заспинка», когда ученик, учась, наблюдал за спиной работающего токаря, а потом ученика ставили к станку. Через 2, 4-5 месяцев, в зависимости от специальности, ученик переходил к вполне самостоятельной работе. Это было не только техническое обучение, но и воспитание. Мастер А. Новак писал: «Обучил 27 шлифовщиков. Профессия эта не из легких, станки у нас сложные. Все 17 моих учеников потом работали в моей смене. Самое главное — приучить людей к самостоятельности, умению обходиться без «нянек» при наладке станка.

Станочница Н. Тихомирова писала: «Пришла на завод домохозяйкой. Сначала работала на стройке, переоборудовали помещения под цеха. Глину месила, кирпичи таскала. После окончания строительства предложили работать на заводе, а я давно этого хотела. Подучилась. Стала работать на двух калибровочных станках, а у других — три. Обидно. Попросилась на 3 станка, а потом и на 5. Пообвыклась и одновременно стала работать на 11 станках. Норму перевыполняла на каждом. Продукция наша на фронт шла. Как же не стараться! Стала учить других многостаночников».

Очень интересные воспоминания о том героическом времени написала бывшая комсомолка станочница-стахановка Нина Андреевна Люцко-Волковая:

«Война ворвалась в мою жизнь неожиданно, а было мне тогда 15 лет. Окончив 1-й курс железнодорожного техникума в г. Кургане, я приехала домой. А через несколько дней по радио объявили о войне. Я не представляла тогда, какое горе навалилось на нашу Родину!..

Осенью получила паспорт и пошла работать на завод №541. Первый рабочий день начался 9 ноября 1941 года в цехе №3, начальником которого была Карелина А. А. Чрезвычайно строгая женщина, стройная, среднего возраста, с орденом на груди. Цеха, как такового, еще не было, было помещение бывших казарм, куда завозилось и устанавливалось оборудование с эвакуированных заводов. Само здание, стоявшее перед пединститутом, сейчас снесли, и стоят на этом месте макеты трех алых гвоздик. Несколько станков нашего цеха уже работало в здании пединститута на первом этаже.

Очень радушно меня встретили эвакуированные с заводом ворошиловградцы — мастер участка Черенков Семен Григорьевич и работницы Шура Шевченко, Катя Добрыдень. Они стали моими первыми учителями.

Подвиг девочек с патронного завода

Патроны уже делали и вскоре перешли в настоящий цех. Работала я на участке первых камерных станков-автоматов. Очень трудно было работать сразу по 12 часов без выходных дней и без отпусков. Начала работать на одном станке. Научилась — взяла еще один станок. Рабочих рук не хватало, взяла еще два станка. Так вот работала на 4-х станках. Стала многостаночницей. Круглые сутки в голове стоял гул работающих механизмов. Даже во сне крутились станки и патроны, патроны… Потом привыкла, начала перевыполнять сменное задание на 200 и более процентов.

Летом 1942 г. меня пригласили в кабинет Карелиной, а затем в заводской комитет комсомола. Там мне сказали, что я буду выступать по радио. Студия радиовещания находилась в здании Главпочтамта по ул. Кирова. И вот я в темной комнате у диктора. На столе настольная лампа и будильник. Говорила громко. Думала, что плохо будет слышно меня. Сейчас вспоминаю и самой смешно. Рассказывала, как пришла на завод, как работаю, на сколько процентов выполняю задание.

Были у меня и свои ученики. Всё молодежь, девочки. Многие фамилии уже забылись, но некоторых помню. Наташенька Игумнова — маленькая, очень худенькая девочка. Откуда только брала она силы.

Ведь в станки-автоматы надо было загружать патроны всю смену. За 12 часов несколько сот килограммов патронов должны были поднять неокрепшие руки. Дуся Шмакова — хрупкая миловидная девушка, студентка пединститута. Пришла на работу в туфельках на высоком каблуке.

— Как, — говорю, — будешь работать 12 часов в такой обуви?

После 9 класса пришли Наташа Аксенова, Клава Кожина, Эра Шевченко. И все они стали хорошими станочницами.

Из-за плохого питания, подчас голода, иногда болели. На теле появлялись фурункулы, болели желудком, но ничего, не хныкали.

Чтобы как-то заглушить голод, жевали «жвачку» из парафина и битума. Благо в цехе этих материалов было много. Битумом заклеивали бумажные коробки с патронами, затем коробки опускали в ванночку с расплавленным парафином. Делалось это с той целью, чтобы в патроны не попала влага. Есть хотелось всегда, очень хотелось! И вот жевали «жвачку».

Слесарями по ремонту были молодые парни-мальчики. Это Женя Луков, Сережа Тимиргалеев, Володя Епифанов, но, несмотря на возраст, к работе они относились хорошо, по их вине наши станки никогда не простаивали. Счет шел на минуты. Если ремонт требовал большего времени, то подключался мастер участка Семен Григорьевич.

Была в цехе и ремонтная бригада, возглавляемая механиком Милининым. Состояла она из 4-5 человек, тоже мальчиков. Да и ростом они все были небольшие, худенькие. Как пчелки копошились у станков. Но оборудование работало, что называется, «без передышки». Так же работали и люди. А когда менялись смены, то на ходу старались делать пересменку. Берегли время.

Контролерами на камерных станках работали Лида Шурчкова и Любушка Анисимова. Спокойные, добрые. В любую минуту готовы были помочь нам, станочникам. То ящики заменят у станка, то помогут собрать с пола просыпавшуюся продукцию. Словом, верные наши помощники…

Подвиг девочек с патронного завода

На работу никогда не опаздывали. Когда были радостные вести с фронта или, наоборот, тяжелые дни, на стыке двух смен проводили «летучки». Говорили о временном отступлении наших войск, о зверствах фашистов над мирным населением, над военнопленными, о бедствии в блокадном Ленинграде, о мученичестве и казни комсомольцев-краснодонцев, о Зое Космодемьянской, генерале Карбышеве, Александре Матросове и других событиях. После таких сообщений работали с ожесточением, чтобы еще больше патронов дать фронту. Здесь же и объявляли, кто встанет на фронтовую вахту. Жуткое чувство охватывало, когда по ночам проходили учебные воздушные тревоги. Гул станков смешивался с гулом воздушной тревоги, и не знаешь, что это? А вдруг прорвался вражеский самолет и бомбит, а у нас в цехе склад с порохом, готовых патронов уйма! Были и случайные выстрелы при какой-нибудь неисправности станка. Отметку от такого ранения имею и я на правом плече. А самое страшное пережила наша смена, когда горел один из цехов, расположенных в здании пединститута. Наш цех располагался напротив, через дорогу, и опасность была страшная. Все боялись: а вдруг от искры или тепла взорвется пороховой склад в нашем цехе. А склад — это просто комната с ларями, которые были наполнены порохом.

Наш цех был молодежным. Весь свой задор и физические силы отдавали делу предстоящей Победы, работая под лозунгами: «Родина-мать зовет!», «Что ты сделал для фронта?», «Все для фронта, все для победы!»

Комсомольцы и молодежь нашего цеха участвовали в сборе подарков на фронт. Приносили кто что мог. Варежки, носки, кисеты, махорку, носовые платки, конверты, бумагу для писем, карандаши и, конечно, письма солдатам. Были мы в первых рядах по подписке на государственный заем — облигации. Подписывались обязательно не менее чем на два оклада. Это было тяжко, но деньги стране очень нужны были.

Все бедствовали, а победу добывали всем миром — фронт и тыл. После смены шли собирать металлолом или организовывали рейды по выносу готовой продукции из цеха. К праздникам 1-е Мая, 7-е Ноября и Новый год обязательно проводились генеральные уборки в цеху. На окна вешали бумажные шторы, которые очень искусно выстригала одна женщина. Работали со всех участков и дружили. Хорошие у меня были друзья. Это Эра Шевченко из Ворошиловграда, сестры Месяцевы Саша и Рита из города Тулы, Тамара Крехина из Калинина. Челябинки Клара Клиншпак, Женя Алимова, Галя Новоселова, Аня Трапезникова, Маша Глубокова, Лена Рольщикова, Валя Пряникова, Люба Куликова, Лида Шурчкова и другие.

Комсоргом цеха была Зоя Синицына. Говорили, что она с детьми вывезена из-под Ленинграда. Так вот она, до предела миниатюрная, в летнем пальто и мужской шапке-ушанке, молодая маленькая женщина, могла организовать нас, голодных, обессиленных, после смены встать на лыжи и участвовать в зимнем кроссе в знак солидарности с блокадным Ленинградом. Она говорила: «Ну, девочки, у кого нет сил, ну хоть походите, хоть встаньте на лыжи».

Читай продолжение на следующей странице
AesliB