За долгую и многотрудную историю русского флота под славным Андреевским флагом служили целые плеяды адмиралов. Кто-то стоял на шканцах своего флагмана и, не замечая рыщущую рядом смерть, вел свою эскадру к победе, кто-то не дожил, чтобы увидеть плоды своих ратных дел. Были адмиралы-кораблестроители и ученые, чьи заслуги неоценимы, хоть они и не пропахли пороховым дымом выигранных сражений. Были, разумеется, и береговые, кабинетные флотоводцы, получившие столь высокое звание благодаря правильному происхождению и протекции. Они видели море со столичной набережной, и вред, нанесенный подобными деятелями военно-морским силам своей страны, приходилось, бывало, расхлебывать годами.
Были офицеры, плоды трудов которых легли в основание воинской славы последующих поколений адмиралов, но сами они оказались в тени флотоводцев, более близких к нам по шкале времени. Одним из таких военных деятелей является Наум Акимович Сенявин, гораздо менее известный широкой публике, чем его знаменитый внучатый племянник.
В начале петровской эпохи
Точная дата рождения Наума Акимовича Сенявина не сохранилась в исторических документах, известно лишь, что родился будущий вице-адмирал в 1680 году. Его жизненный путь более-менее точно отслеживается, начиная с последних лет драматичного для России XVII столетия. Молодой и энергичный царь Петр I решил проложить для России новую колею и не щадил ни своих сил, ни чужих для достижения этой трудной цели. Множество молодых дворян, которые были столь востребованы в те времена, привлекались к сложному процессу государственного преобразования. В 1698 г. восемнадцатилетний Наум Сенявин сделал первые шаги в военной карьере в качестве бомбардира роты Преображенского полка – уже не потешного воинства для забав юного государя, но ядра армии новой России. Его старшие братья Иван и Ульян уже были задействованы в набиравшем обороты реформаторском механизме Петра. В числе других дворянских сыновей они оба в составе Великого посольства отправились в Европу – приобретать необходимые знания и умения.
Будущему вице-адмиралу пришлось обучаться морским и военным премудростям, не сходя с палубы корабля. В самом скором времени Петру I понадобились матросы, и Наум Сенявин стал одним из них. Так что в рядах Преображенского полка он прослужил чуть более года.
После успешного окончания Азовского похода Петр I предусмотрительно решил озаботиться о защите своих завоеваний, осознавая необходимость создания военно-морских сил на Азовском море. Война с Турцией формально пока не была окончена, и поэтому боярская дума постановила: «Морским судам быть». В Воронежском адмиралтействе и на других верфях началось строительство кораблей для будущего Азовского флота. Кадровый вопрос решали не только за счет многочисленных приглашенных иностранцев, в первую очередь уроженцев Голландии, но и собственными силами. Не зря многие молодые дворяне, как и сам Петр Михайлов, отправились в Европу в составе Великого посольства.
Потеряв стратегически важный Азов, Порта, несмотря на свое острое желание, вернуть его не могла. В те годы этой, находящейся не в самой лучшей форме, монархии приходилось вести войну с коалицией европейских стран и Россией, объединенных общим названием Священная лига. Боевые действия для турок складывались неудачно – в сентябре 1697 года, когда русские флаги уже развевались над Азовом, империю сотряс новый удар. У Сенты, возле реки Тисы, османская армия потерпела сокрушительное поражение от австрийцев. Тысячи солдат были убиты или пленены, погиб и великий визирь, империю одолевало полное отсутствие средств, несмотря на поддержку со стороны Людовика XIV, – все эти факторы склоняли султана Мустафу II к диалогу со своими противниками.
В октябре 1698 г. в городке Карловицы начались мирные переговоры, посредником на которых выступали Англия и Голландия, объединенные под короной Вильгельма III Оранского. Россию в Карловицах представлял думный советник П. Б. Возницын, который должен был добиться от турок уступки Азова и Керчи. Переговоры протекали сложно – свою хитрую и изощренную партию играли посредники, стремясь извлечь собственный интерес. Недавние союзники по антитурецкой коалиции вели себя немногим лучше противника, желая урвать кусок пожирнее. Ни о каком согласовании позиций сторон никто и слухом не слыхивал.
Результатом энергичных усилий неутомимых посредников, не особенно стеснявшихся поддерживать турецкую позицию, стало заключение не одного, а сразу нескольких мирных договоров. Австрия, Венеция и Речь Посполитая, каждая в отдельности, подписали с Портой соглашения. Все эти государства, кто больше, кто меньше, получили значительные выгоды, закрепив солидные территориальные приобретения – особенно Австрия. В итоге Россия оказалась фактически в изоляции, и учтивые посредники заботливо стали предлагать ей принять турецкие условия мира, чтобы не воевать с османами в одиночестве.
Конечно, в таких обстоятельствах итог успешного Азовского похода был бы сведен к нулю. В столь непростых условиях глава русской делегации Возницын проявил не только дипломатический такт, но и политическую волю, заявив турецкой стороне и господам посредникам, что у «русского царя хватил сил воевать и без союзников». В конце концов между двумя странами было заключено перемирие сроком на два года, при том что Азов оставался русским.
Тем временем замыслы Петра I продолжали стремительно развиваться и эволюционировать: теперь его все больше занимала идея противостояния со Швецией с целью обеспечить надежный выход к Балтийскому морю. Для войны со столь серьезным в военном отношении противником требовалось сконцентрировать все силы и ресурсы, не отвлекаясь на другие задачи. В таких условиях с откровенно недружелюбным южным соседом должно быть не зыбкое перемирие, которое может нарушиться в любой момент по наущению «западных партнеров», а прочный мир. С такой стороной, как Османская империя, подобного состояния можно было добиться только при наличии больших батальонов и боевых кораблей. Петр I решил провести демонстрацию, которая, с одной стороны, не должна была спровоцировать Стамбул на нарушение перемирия, а с другой, – быть настолько эффектной, чтобы вдохновить турецкую сторону к более серьезному и глубокому погружению в переговорный процесс для подписания полновесного мирного договора между двумя странами.
Передислокация крупных армейских контингентов на юг могла испугать султана и его окружение и вызвать неправильную реакцию. Зато недавно построенный и укомплектованный Азовский флот как ничто иное подходил на роль дубинки, обернутой бархатом, и был способен вызвать в головах турецких дипломатов нужные цепочки причинно-следственных связей. Петр I решил вывести свой флот в Азовское море, провести демонстрацию у Керчи и в завершение отправить в Стамбул посольство на военном корабле. Для подобной операции, вошедшей в историю как Керченский поход, были привлечены главные силы русского Азовского флота.
Корабль «Крепость». Рисунок из «Военной энциклопедии» Сытина
В июле 1699 г. эскадра в составе 10 кораблей, 6 бригантин, 2 галер и 10 более мелких боевых единиц вошла в Азовское море. Официальная причина была более чем уважительной: эскортирование 36-пушечного корабля «Крепость» под командованием капитана фон Памбурга, на борту которого находилось посольство, направляющееся для переговоров в Стамбул. Наум Сенявин состоял матросом в экипаже 42-пушечного корабля «Отворенные врата», которым под именем капитана Петра Михайлова командовал сам царь.
В конце июля 1699 г. Азовский флот подошел к Керчи, где базировалась турецкая эскадра из 4 кораблей и 6 галер. Видя удручающее неравенство сил, турецкое командование проявило похвальную сообразительность и не стало чинить препятствий к походу «Крепости» в Стамбул. К слову, появление боевого корабля еще совсем недавно полностью сухопутных «московитов» в водах, которые Османская империя давно считала внутренними, произвело эффект разорвавшейся мортирной бомбы. Он оказался многократно усилен вежливым желанием капитана фон Памбурга поприветствовать жителей Стамбула артиллерийским салютом, что привело султана в трудноописуемую ярость. В итоге замысел Петра I увенчался полным успехом: вместо ненадежного двухлетнего перемирия был заключен гораздо более прочный и основательный договор сроком на 30 лет. Руки у России на юге оказались развязанными перед стремительно надвигающейся Великой Северной войной.
На Балтике
Швеция оказалась сильным и недооцененным противником, а ее король Карл XII показал себя талантливым, хотя и чересчур самоуверенным полководцем. По понятным причинам в первые годы войны Россия не располагала на Балтике своими военно-морскими силами, сосредоточившись на сухопутных операциях. Как и множество других молодых дворян, находившихся на службе, Наум Сенявин оказался на северо-востоке страны, на театре военных действий.
Первоначальный шок от «нарвской конфузии» прошел, и русские войска мало-помалу начали переходить к фазе контрнаступления. Благо, главные силы шведской армии в то время находились на территории Саксонии и Польши – на свою дальнейшую беду Карл XII посчитал, что победа уже близка, и Россию после Нарвы можно смело вычеркнуть из числа активных противников. Но Петр I вопреки ожиданиям не бросил шпаги – первые неудачи лишь приумножили его энергию. Отступившие от Нарвы полки спешно перевооружались и доукомплектовались, в дополнение к ним формировались новые части. Из реквизированной в монастырях и церквях колокольной меди отливались орудия и мортиры. В последнем деле проявили такое рвение и так преуспели, что меди было собрано гораздо больше, нежели требовалось.
