Бабушка так и не узнала, как погиб ее отец
Лагерная карточка Василия Олейника
Красноармеец Василий Михайлович Олейник, прадед Александры Кузьмичевой, ушел на фронт в начале войны, но в октябре 1941 попал в плен под Симферополем.
«Информации о прадеде немного – только то, что удалось найти на ресурсе “Память народа”. Оказалось, что он погиб в концлагере в Нижней Саксонии, – рассказывает Александра. – Бабушка Галина, его дочь, этого так и не узнала, не успела – умерла в 2007 году, хотя пыталась найти хоть что-то при жизни, подавала запросы. Все было засекречено до недавнего времени».
Ганна, Анна, Галина, которая очень хотела на фронт, но так и не попала
Самой Галине Васильевне было около 14 лет, когда началась война. И она очень хотела попасть на фронт санитаркой – даже прибавила себе два года, чтобы ее взяли учиться в техникум. Во время учебы она и другие студентки помогали на подсобных работах. К моменту окончания учебы Крым уже был освобожден от немцев, на фронт Галина так и не попала.
«Бабушку все звали Галиной, но родители назвали ее Ганной. Тогда метрики сгибались, «Г» попала на сгиб, стерлась. Паспорт ей дали на имя «Анна» – мать очень обиделась на дочь, что она поменяла имя, которое ей дали родители».
Еще один дедушка Александры, по маме, был художником. Звали его Геннадий Сысков.
«Когда началась война, ему было 18 лет. Он окончил пехотное училище, к концу войны был командиром минометного взвода. Умер от инфаркта, когда моей маме было пятнадцать. Он был инвалидом войны, но не из-за ранений, а из-за туберкулеза, которым заболел на фронте».
Геннадий поступил в художественное училище после войны, в 1948 году. Картин его сохранилось немного. Но до наших дней дошел автопортрет.
На войне очень страшно
Василий Кожевников с супругой Анастасией на отдыхе. Начало 1980-х.
Когда началась война, Василию Тимофеевичу Кожевникову, уроженцу Ртищевского района, было лет 13–14. Он рассказал своей внучке Наталье Волковой, единственную историю из своей военной биографии – после того, как она, семилетняя, вдруг заинтересовалась странным шрамом у деда на шее.
«Мы сидели с ним на крыльце дачи: я что-то говорила, а он подставлял мне большую голову – здоровое левое ухо и улыбался. Тогда я и увидела глубокий шрам – дедушка неловко повернулся».
Ваську на фронт не взяли. Старших братьев тоже – они были машинисты, гоняли поезда с продуктами, с боеприпасами ближе к линии фронта, а потом обратно – в тыл, с ранеными. Младшего они взяли помогать кочегару.
Составы постоянно бомбили. Но останавливаться было нельзя – важные грузы, да и смысла никакого.
«Дед рассказывал: “Едем мы, я в кочегарке лопатой машу, паровоз быстрее разгоняется, кругом – грохот, чад, огонь, свист! Где небо, где земля – непонятно. И кричу от страха, и плачу, и молюсь, и ругаюсь как старшие братья – все собираю от ужаса. А лопатой не перестаю махать, потому что не должен состав медленнее ехать. Слезы катятся, а руки туда-сюда”.
В одну из бомбежек бомба попала в паровоз. Василия Тимофеевича ранило в шею. А после пятидесяти он начал глохнуть. Всегда говорил: «Ты не верь, Наташа, если говорят, что на войне не страшно. Врут».
автор: Наталья ВОЛКОВА
источник: www.miloserdie.ru
