Немец говорил им «Убегайте!» и стрелял в воздух
Дед Павла Смертина, Владимир Васильевич Безденежных, прошел всю войну, дошел до Берлина. Служил в военном госпитале, потому что к строевой службе был не годен.
«Дед родился в 1901 году, на фронт пошел уже зрелым человеком. У него было больное сердце – и его взяли в госпиталь, хотя медобразования у него не было».
Владимир Васильевич был контужен на войне. И уже в мирное время потерял речь. Когда его внук Павел был готов к общению с дедом, тот ничего не мог ему рассказать.
«Но он строил для меня корабли и самолеты, в которых зажигались лампочки, двигались части. Это был трудоемкий и творческий труд. Фотоаппарат, который дед привез из Германии, был частью моих игрушек. Может, это как-то повлияло на выбор моего дальнейшего пути».
Мама Павла рассказывала сыну историю о своей коллеге по имени Любовь. Та в детстве жила в белорусской деревне, во время войны была маленькой девочкой.
«Немцы пришли и стали выполнять приказ – уничтожать деревню. Ходили по домам, искали спрятавшихся людей. Любовь со своими родными тоже пряталась, но немец их быстро нашел. Вывел всех на задний двор. И стал говорить им «Убегайте!», а сам стрелял в воздух из автомата. Так семья девочки спаслась».
Кресло-качалку бабушка больше никогда не покупала
У Егора Отрощенко, дедушка был разведчиком.
За два года до начала войны, в 1939 году, Андрея Макаровича Отрощенко арестовали и пытались обвинить в шпионаже в пользу Англии. Но он ни в чем не сознавался, наоборот, доказывал, что не виновен – и его отпустили. Восстановили на службе и отправили вместе с семьей в Одессу – работать в контрразведывательных подразделениях.
«Бабуля мечтала где-то осесть, обзавестись домом, а не мотаться за дедулей, как это было до этого, – рассказывает Егор. – Символом домашнего уюта для нее была кресло-качалка, она о нем мечтала всю свою кочевую жизнь офицерской жены. Ее-то она и купила, как только семья поселилась в Одессе, так как решила, что они с дедулей в этом городе останутся навсегда».
Но началась война, оккупация города. Семью Андрей Макарович отправил в эвакуацию в Ташкент, а сам участвовал в обороне города, готовил его к отступлению, занимался контрразведкой. Уже готовясь уходить, он пришел домой и в труху из автомата разнес все вещи, которые там остались – чтобы они не достались врагу. В том числе и бабулино кресло-качалку.
«Дедуля отбыл из Одессы, как потом оказалось, последним катером. Все следующие за ним катера были уничтожены фашистами». За оборону Одессы Андрей Макарович получил орден Красной звезды.
Потом было много всего, наступила мирная жизнь. И у Отрощенок появился еще один дом. Но бабушка Егора уже больше никогда не покупала кресло-качалку.
Увидел немцев и крикнул: «Лаврушко!»
Будущий военврач Иван Репьев в 20 лет (1937 год)…
Военный врач Иван Репьев и фельдшер Александра Бирюкова воевали на Ленинградском фронте – там и познакомились. Рассказывать о войне не любили, отмахивались, говорит их внучка, Нина Кайшаури.
«Только в глубокой старости дедушка часто стал вспоминать один случай, который произошел во время операции «Искра» (прорыв блокады Ленинграда), – рассказывает Нина. – Военная часть стояла у реки, дедушка занимался ранеными, но зачем-то поднялся на берег.
С возвышенности увидел, что отряд немцев продвигается вперед и может отрезать советских солдат от воды. А чуть ниже располагалась минометная рота. Дедушка любил рассказывать, как он предупредил командира этой роты, а потом, оставаясь на возвышенности, направлял огонь, указывал дистанцию, чтобы минометчики попадали в цель».
…и он же — в возрасте 80 лет (1997 год)
После этого Ивана Петровича отметили орденом. Он гордился наградой, снова и снова вспоминал момент, когда увидел немцев и крикнул: «Лаврушко!» – такая была фамилия у командира минометчиков.
У Ивана была сестра, вдова с тремя детьми – они жили в Ленинграде. Потом кто-то из этих выросших детей говорил, что выжили они в блокаду только благодаря тому, что Иван Петрович и Александра Давыдовна делились с ними своими офицерскими пайками.
«Однажды, возвращаясь домой в свою обледеневшую квартиру, сестра дедушки услышала за дверью смех. Ее это поразило, она решила, что у нее что-то головой от голода.
Александра Давыдовна Репьева в возрасте 50 лет
Вошла и увидела Александру, мою бабушку: она что-то рассказывала детям, кормила их, дети смеялись. Сестра дедушки долго стояла на пороге и смотрела на эту картину».
