«…помню жуткую церемонию прощания… когда проходили возле открытого гроба. Один человек предложил мне поцеловать маму, а я не смогла этого сделать. Я очень испугалась, мне казалось: там не мама. Это была смерть».
О том, что мать не просто умерла, а покончила жизнь самоубийством, Светлана Аллилуева узнала, уже будучи взрослой девушкой, прочитав об этом в зарубежной прессе, а затем выяснив подробности у окружающих. Для нее, конечно, это было потрясением…
После смерти матери жизнь Светланы проходила в основном в Кремле или на даче рядом с отцом, который следил за ее учебой, почти каждый день интересовался ею, регулярно подписывал дневник. Дочкой он был доволен – училась она хорошо.
«Детство мое было счастливым, – позже вспоминала Светлана Иосифовна, – рай во всех отношениях. Отец был ласков: брал меня на колени и прижимал к себе. Таковы грузинские традиции: отцы должны проявлять свою любовь к детям. Я была его любимицей, потому что напоминала мать».
Как и брат Василий, Светлана ходила в школу под наблюдением охранника, питалась отдельно от остальных детей. Преподаватели отмечали ее склонность к литературе. Перед окончанием школы учительница даже написала И. В. Сталину письмо, в котором говорила о целесообразности ее поступления на филологический факультет. Того же хотела и Светлана. «В литераторы хочешь, – недовольно проговорил отец, – так и тянет тебя в эту богему… Изучи историю, а потом занимайся чем хочешь».
Отец настоял на поступлении Светланы на исторический факультет МГУ, где она начала учебу в 1943 году. После его окончания стремление к филологии наконец-то было оценено отцом. В итоге она поступила в аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС, после чего получила ученую степень кандидата филологических наук.
Круг общения Светланы Аллилуевой был по-богемному широк… О встречах с ней в тот период вспоминает поэт Станислав Куняев:
«Интерес к Сталину еще подогревался и тем, что частенько на чугунных узорчатых лестницах и переходах филфака на Моховой я встречал рыжеватую, хрупкую женщину, некрасивую, но какую-то ладную, с быстрой походкой и внимательным, сосредоточенным взглядом. Голоса ее я не помню, скорее всего потому, что Светлана Сталина была молчаливой и всегда одинокой.
Она приходила на факультет, вела какие-то занятия со студентами, никогда я не видел ее окруженной друзьями или преподавателями, смеющейся и оживленной. Но что хочу засвидетельствовать: даже при жизни отца никогда она не приезжала на Моховую ни на каких машинах, не было рядом с ней никакой охраны, и любой из нас мог подыматься по чугунным лестницам рядом с нею, сидеть за одним столом в библиотеке, стоять в очереди в буфете…»
Светлана проявила себя довольно способным литератором-профессионалом. Живя в СССР, она перевела с английского книгу «Мюнхенский сговор». Позже, уже за рубежом, написала и издала воспоминания: «Двадцать писем к другу», «Всего один год», «Далекие звуки».
Личная жизнь Светланы складывалась сложно. В семнадцать лет она увлеклась тридцатидевятилетним драматургом, лауреатом Сталинских премий Алексеем Каплером. «Мне все известно, – сказал отец. – Твой Каплер – английский шпион». – «А я люблю его!» – ответила дочь. «Любишь?!» – выкрикнул Сталин и влепил дочери две пощечины. А Каплер провел в заключении десять лет…
Известный кинодраматург Валерий Фрид, арестованный по обвинению «в подготовке покушения на Сталина», вспоминал:
«О своем деле Алексей Яковлевич рассказывал не очень охотно. Собственно, дела – даже подобия дела – и не было. В начале войны Каплер познакомился с дочерью Сталина Светланой. Веселый, остроумный, обаятельный, он произвел сильное впечатление на молоденькую девчонку. А ему льстила эта почти школьная влюбленность «кронпринцессы».
До романа дело не дошло, но они часто гуляли по московским улицам, она слушала его байки, а сопровождающий… каждый вечер писал отчет, рапорт, донесение – уж не знаю, как это называлось. И вот догулялись: в квартире Алексея Яковлевича раздался телефонный звонок, и грубый голос – «полковничий», по его определению, – приказал: «Каплер, перестаньте крутить мозги дочери Сталина. Будет плохо».
По свойственному Каплеру легкомыслию он не принял этого всерьез. Но в одну из встреч Светлана со слезами на глазах сказала ему, что папа ужасно сердится… девушка умоляла Алексея Яковлевича уехать из Москвы, от греха. Он уехал корреспондентом «Правды» в действующую армию. Побывал в Партизанском крае и привез оттуда замысел сценария о героине-партизанке. Потом отправился под Сталинград и там совершил, как вскоре выяснилось, серьезную ошибку.
В корреспонденциях, которые построены были как письма некоего лейтенанта невесте, Каплер неосторожно использовал реалии своих прогулок со Светланой по Москве… Налицо было совпадение с теми маршрутами прогулок, которые фигурировали в упомянутых выше отчетах, рапортах или донесениях. И Светланин папа решил, что хитрый Каплер этаким эзоповским способом – через газету – продолжает объясняться в любви. Это его очень разозлило. Редактор «Правды» получил выговор, а Каплер – пять лет ИТЛ по ст. 58-10, антисоветская агитация».
Студенткой Светлана вышла замуж за Г. И. Морозова – одноклассника ее брата Василия. Этот брак распался через три года. От него у Светланы остался сын Иосиф. Вскоре, по настоянию отца, она вышла замуж за Юрия Жданова – сына наиболее приближенного к Сталину человека, впоследствии профессора, ставшего ректором Ростовского университета.
Говорят, что любви здесь не было с обеих сторон. Это замужество счастья также не принесло. Несмотря на рождение дочери Екатерины, они расстались в 1950 году. Не был долгим и следующий брак – с дальним родственником Иваном Сванидзе…
Имея прекрасные способности, высокую научную квалификацию, Светлана тем не менее потеряла всякую профессиональную перспективу. В худшую сторону изменилось и отношение к ней многих людей. Дочь Сталина обратилась к религии, тайно крестилась… Ее внимание привлек немолодой индийский коммунист Раджи Бридж Сингх, живший в Москве.
Этот, уже четвертый муж, оказался человеком некрепкого здоровья и вскоре умер. Перед своим уходом Сингх взял со Светланы обещание, что она отвезет его прах в Индию и развеет над священными водами Ганга. Так по настоятельной просьбе Светланы ее в сопровождении двух телохранителей выпустили на похороны в Индию. Именно во время этой поездки дочь Сталина совершила неслыханный поступок – осталась на Западе, бросив дома своих детей. Через два месяца «Голос Америки» сообщил, что дочь Сталина попросила политического убежища в США.
После отъезда Светланы из СССР ее лишили советского гражданства. За рубежом ей посвящали свои страницы самые престижные органы печати. Готовился к выходу в свет «новый бестселлер Америки», а вместе с ним обретала известность и Светлана…
«Сияющее от радости лицо Светланы, дочери Сталина, изысканное американское общество впервые увидело в 1967 г., когда она приехала в США. Изящная, жизнерадостная женщина 41 года с рыжими вьющимися локонами, розовыми щеками, робкими голубыми глазами и привлекательной улыбкой, казалось, светилась чувством добра и искренности…
Появившиеся поклонники стали посылать ей домой в Принстон цветы, письма, всевозможные подарки и даже предложения на брак. В общественных кругах и кругах деловых людей не без успеха ухаживали за ней», – так писал о ней журнал «Шпигель» в мае 1985 года в статье «Мой отец расстрелял бы меня за это».
В Америке Аллилуева вышла замуж за архитектора В. В. Питерса, а в мае 1971 года у нее родилась дочь Ольга. Через год и этот брак оказался расторгнутым… Расчетливый американец, заинтересовавшийся ее книжными гонорарами, попросту ушел, когда деньги закончились.
