Еще не совсем представляя, как он выглядит целиком, школьники и студенты художественных учебных заведений уже рисуют нос «Давида», глаз «Давида», ухо «Давида»… Не приходилось ли и вам рисовать эти гипсовые слепки, обижаясь на «Давида», никак не выходящего на бумаге? Гениальная скульптура итальянца Микеланджело Буонарроти давно уже стала частью процесса художественного образования. Отношения с ней у каждого, кто интересуется искусством, свои, личные.
Очень личными они были и для молодого скульптора. Микеланджело буквально воевал со статуей: «Давид» с пращой, я с луком — Микеланджело». Но, может быть, это не вражда, а горделивое соперничество? И Давид, и архангел Михаил (перевод имени Микеланджело) считались святыми воинами. Первый, согласно библейской легенде, в юности защитил свою страну от чудовищного великана Голиафа, второй воевал с самим духом зла — Сатаной. Создавая статую, Микеланджело ощущал себя воином Добра.
«Давид» стал самой большой скульптурой Микеланджело. Высота его более 5 м. Величина статуи еще не достоинство, но как она усложняет работу скульптора!
В Москве, в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, есть гипсовый слепок «Давида». Невысокий постамент позволяет подойти к нему так близко, как находился скульптор, когда вручную высекал статую с помощью резца и молота. Настолько малая доля целого видна с этого расстояния, что диву даешься той выверенности замысла и тому напряжению зрительной памяти, которые нужны были, чтобы чуть ли не на ощупь связать все части не просто в единую, а в прекрасную фигуру. Стоя на многометровых лесах, вплотную к глыбе мрамора, не отойдешь в сторонку, чтобы охватить ее одним взглядом. Но Микеланджело победил в этой битве с трудностями и создал одно из самых гениальных произведений мировой скульптуры.
Вот он, этот Гигант, как прозвали его современники. Легко и свободно стоит он на каменистой земле, опираясь на правую ногу и подняв левую руку к плечу. Красивую голову с густой шапкой волос и необыкновенно правильными чертами лица повернул влево. Брови слегка нахмурены. От всей фигуры веет зрелой ясностью духа. На юность героя намекают только особенная стройность тела и непропорционально крупные, как у подростка, кисти рук. Величавая суровость гармонически сочетается в «Давиде» с гибкостью совершенного тела с демонстрацией свободного и раскованного мужества.
Этому шедевру 505 лет, но история статуи началась раньше, задолго до Микеланджело. Еще в XIV в. великий живописец Джотто, бывший одним из строителей флорентийского собора, изобразил его с мраморными статуями на крыше. За 100 лет до «Давида» Микеланджело решено было осуществить давнюю мечту о статуях. Молодой Донателло высек из мрамора двухметрового «Давида». Скульптура показалась мала, и попечители собора продали ее флорентийскому правительству за ненадобностью.
Но как поднять на высоту большие статуи? Донателло и Брунеллески думали сделать их из легкого дерева, обитого для прочности металлом, и выкрасить под мрамор; предлагали и другие материалы.
Сомнения и колебания продолжались на протяжении десятилетий. Наконец, флорентийцы понадеялись на мощь новой техники, и в середине XV в. была заготовлена огромная мраморная глыба для первой фигуры. Заказ на большого «Давида» получил Агостино ди Дуччо. За всю жизнь он не создал ни одной статуи, только рельефы, но часто помогал Донателло в подобных работах. Он должен был только обтесать глыбу, а за дело взялся бы Донателло. Но Донателло умер, и глыба осталась лежать полвека, пока не нашли скульптора, которому можно было доверить такой труд. Им стал Микеланджело.
Еще полвека спустя писатель и художник Вазари описал всю историю иначе. Он пользовался устными рассказами, к тому же и собственная память иногда подводила. Так что в его замечательных «Жизнеописаниях», которые многие хорошо знают и любят, часто встречается путаница. У Вазари сказано, что глыба считалась испорченной, и Микеланджело выпросил ее как ненужную, а потом удивил готовой статуей. Добавлен даже анекдот о том, как глава Флорентийской республики попросил скульптора укоротить нос Давида. Микеланджело притворился, что укорачивает, а правитель тут же сказал: «Теперь хорошо». Все это лишь легенды.
