Утром 24 февраля 1972 года на командный пункт Северного флота поступила информация: в Северной Атлантике после пожара на глубине всплыла атомная подводная лодка, находившаяся на боевой службе. Есть человеческие жертвы. Субмарина не имеет хода.
В район аварии был немедленно послан крейсер «Александр Невский» с резервным экипажем для лодки и командным пунктом из специалистов управлений флота во главе с вице-адмиралом Л.Г. Гаркушей.
Вслед за крейсером вышел спасатель «СС-44», но еще в Кольском заливе его выбросило штормом на камни.
Прибыв в район аварии, специалисты не смогли высадиться на лодку, которая имела тенденцию к дифференту на корму и крену на правый борт.
Для руководства спасательной операцией недели через две (морской переход длился двенадцать дней) из Москвы прибыл первый заместитель Главнокомандующего ВМФ СССР адмирал флота В.Касатонов. Первым делом он замкнул на себя все решения, даже второстепенные.
Выяснилось следующее. Лодка возвращалась с боевого патрулирования в Северной Атлантике. До прибытия на базу оставалось восемь суток. Лодка шла на глубине 120 метров.
Сигнал аварийной тревоги взревел в отсеках в 10.23. «Пожар в девятом отсеке!» — сообщил голос в громкоговорителе. В девятом трехэтажном отсеке находится вспомогательное оборудование, камбуз и кубрик. Он служит убежищем, поэтому у него более прочные переборки. Особой паники сообщение не вызвало: за автономное плавание то была третья тревога. В первых двух случаях положение исправлялось в считанные минуты.
Вот что произошло за несколько минут до сигнала тревоги. Вахтенный матрос Кабак почувствовал запах гари. Он спустился на нижний этаж и обнаружил горящий электроприбор для дожига угарного газа.
За несколько дней до описываемых событий в верхнем уровне девятого отсека лопнул трубопровод системы рулевого управления. Около 500 л гидравлического масла пролилось наружу. Экипаж отремонтировал трубку и собрал пролившееся масло. Но какая-то капля масла просочилась на нижний уровень и упала на электроприбор, раскаленный до 200ºС.
Вместо того, чтобы немедленно объявить аварийную тревогу и приступить к тушению пожара, матрос бросился будить ответственного за этот прибор старшину отсека Александра Васильева. Время для тушения пожара было упущено. Васильев первым героически ринулся в пекло, и первым погиб в огне. Несмотря на мужественные действия экипажа, погасить пожар не удалось. Отсек быстро заполнялся продуктами горения, а аппаратов индивидуального дыхания на всех не хватало, так как часть их находилась на боевых постах. Еще одно свидетельство непродуманности организации корабельной служб и плохого руководства действиями. Многие из участвовавших в тушении пожара были отравлены окисью углерода. Даже спустя несколько недель после пожара ее содержание в этом отсеке составляло 21 мг/л при допустимой дозе 0,005 мг/л.
В результате пожара лопнула магистраль воздуха высокого давления, и в огненное пекло мощной струей стал поступать кислород. Через систему вентиляции левого борта пожар перекинулся в соседний носовой отсек, к пульту управления главной энергоустановкой.
В центральный пост прибыли командир корабля В.Кулибаба, командир БЧ-5 Р. Миняев, начальник штаба соединения В.Нечаев. Как всегда по сигналу тревоги, переборки между отсеками уже были загерметизированы — личный состав каждого из них должен бороться с пожаром до последней возможности, но командир тут же приказал восьмому отсеку принять людей из девятого. Когда отдраили переборочную дверь, в отсек вместе с моряками ворвались клубы ядовитого дыма. Люди надели аппараты индивидуального дыхания, но дым валил уже через вентиляцию. Кулибаба приказал всему личному составу, не занятому на боевых постах, покинуть кормовые отсеки. Это спасло жизнь многим. Таким образом, большая часть подводников успела эвакуироваться в смежный отсек, который, к сожалению, вскоре тоже оказался в огне.
Тем временем лодка всплывала. Она шла с большой глубины, и ей был жизненно необходим ход. А для работы реактора нужна электроэнергия, основное оборудование для выработки которой помещалось в восьмом отсеке. Но в восьмой уже сплошным потоком валил через прожженный трубопровод воздух высокого давления, смешанный с продуктами горения. Электрики задыхались, но отойти от своих механизмов не могли — лишившись хода, лодка рухнула бы на глубину. Позже аварийная партия обнаружит старшину команды электриков мичмана Виктора Николаенко в противогазе у своего поста мертвым. Погибнет и командир электротехнического дивизиона капитан 3 ранга Л.Цыганков.
Когда угарный газ добрался до пульта управления ГЭУ, командир дивизиона движения капитан-лейтенант Виктор Милованов приказал всем покинуть пульт, оставив с собой лишь старшего лейтенанта Сергея Ярчука. Оба включились в аппараты, но Ярчук начал задыхаться и сорвал маску. Он умирал на глазах своего командира, но Милованов ничем не мог помочь: необходимо было срочно заглушить обе ГЭУ… Заглушив их и убедившись, что все поглотители сели на нижние концевики, командир дивизиона движения покинул пульт. Кормовые отсека лодки были загазованы, и, пробираясь по ним, Милованов потерял сознание. В центральный пост его, уже с кровавой пеной у рта, доставил матрос-турбинист.
Турбинистам, помещающимся в седьмом отсеке, тоже пришлось нелегко. Отсек наполнялся смертоносным дымом, но отойти от маневровых устройств в аварийной ситуации — значит обречь лодку на неминуемую гибель. Мичман Александр Новичков принялся помогать растерявшимся матросам надеть противогазы, выводил задыхающихся из отсека. На его счету много спасенных жизней, только свою он не сумел сохранить.
Все это время в центральном посту в сложнейшей ситуации принимали решения командир БЧ-5 Миняев и командир корабля Кулибаба. Именно благодаря их хладнокровию удалось сохранить лодку и спасти многих людей. Позднее их действия будут самым тщательным образом проанализированы комиссией. Часто такое расследование заканчивается увольнением, Кулибаба же был награжден орденом Красного Знамени.
Вскоре над кораблем начали летать разведывательные самолеты «Орион». А первое судно — сухогруз «Ангарлес» — подошло лишь через двое суток.
Шторм уже начинался, когда спущенный сухогруза спасательный катер попытался подойти к лодке, чтобы передать буксирный конец. Двух мичманов — Красникова и Бекетова — тут же смыло. К счастью, их сразу же вытащили за страховочные концы. Волны бросали лодку, как щепку.
Не сразу личный состав «К-19» удалось эвакуировать на большой противолодочный корабль «Вице-адмирал Дрозд», имеющий на борту вертолет. Шторм к тому времени разошелся так, что мачты корабля порой скрывались за гребнями волн. И подводники просто не поверили своим глазам, когда над рубкой завис вертолет. С него на тросе спустили груз: аппараты индивидуального дыхания, продукты, теплую одежду, фонарики и даже бидон с горячим кофе! Вертолет прилетал еще и еще. Инструкции запрещают полеты в штормовую погоду, но экипаж — Крайнов, Семкин и Молодкин — знал, что каждый вылет может означать чью-то спасенную жизнь.
Впоследствии капитан Молодкин рассказывал:
— Главным было взлететь. Вертолет вручную выкатывали на сетку, и человек тридцать моряков удерживали машину, ока набирали обороты. По команде они отпускали ее, и я через секунду уже был в воздухе. Так ж с риском садился обратно на палубу.
Вертолетчики эвакуировали с «К-19» около сорока человек. Остальных передали на спасательный буксир «СБ-38», с которого на лодку подавалось электричество и воздух. Эвакуация проводилась так называемым «мокрым способом». Моряки привязывали карабин пояса к тросу, протянутому между лодкой и спасателем, и прыгали в воду. С буксира выбирали линь, и за считанные минуты поднимали их на борт. На атомоходе осталась лишь аварийная партия — восемнадцать измотанных до предела моряков.
В операции по спасению «К-19» принимало участие более тридцати кораблей и судов ВМФ. К ним успел присоединиться даже вертолетоносец «Ленинград», находившийся в момент аварии в Черном море. Ежедневно по приказу министра обороны в район аварии прилетали два самолета, сбрасывавшие необходимые вещи: спасательные плоты, одежду, инструменты. Большинство этих посылок бесследно поглощало море.
Возвращение лодки на базу, куда ее прибуксировали 4 апреля, было радостным далеко не для всех. Авария на борту «К-19» стоило жизни тридцати морякам. 28 человек погибло во время пожара на лодке, один матрос был смыт волной при переходе на крейсере «Александр Невский» и один офицер, капитан 2 ранга Ткачев, получил смертельную травму во время шторма уже на плавбазе «Магомет Гаджиев» (на ее борту была квалифицированная медицинская группа, но даже вмешательство лучших хирургов не смогло его спасти). Двое погибших — лейтенант Виталий Хрычиков и старшина 2 статьи Казимир Марач — похоронены в океане с соблюдением морских обычаев. Море приняло их в точке с координатами 59º29’ с.ш. и 28º54’з.д.
Список подводников экипажа атомной подводной лодки «К-19», погибших 24 февраля 1972 года
- Капитан 3 ранга Л.Г. Цыганков
- Старший лейтенант С.Г. Ярчук
- Лейтенант В.В. Хрычиков
- Мичман Ф.К. Борисов
- Мичман В.Г. Николаенко
- Мичман А.И. Новичков
- Главный старшина А.П. Васильев
- Старшина 1 статьи А.П. Алексеев
- Старшина 1 статьи В.Е. Мосолов
- Старшина 2 статьи И.И. Галкин
- Старшина 2 статьи П.И. Глушаков
- Старшина 2 статьи К.П. Марач
- Старший матрос Х.А. Волошин
- Старший матрос В.Ф. Губарев
- Старший матрос В.А. Кильдюшкин
- Старший матрос Р.Ю. Муслюмов
- Старший матрос В.В. Расюк
- Старший матрос И.А. Сербин
- Старший матрос Л.Н. Сидоров
- Матрос А.И. Бабич
- Матрос В.В. Гринько
- Матрос Н.А. Ефимов
- Матрос А.Н. Захаров
- Матрос М.И. Кондратенков
- Матрос И.П. Мисько
- Матрос С.А. Ситников
- Матрос Б.Е. Худяков
- Матрос М.В. Шевчик
Вечная память героям-подводникам!
Список аварий на К-19
Эта подводная лодка считается самой невезучей в Советском Военно-Морском флоте. Её даже прозвали «Хиросимой».
- В 1959 году еще до спуска на воду: при окраске трюмов вспыхнул пожар, два человека погибли; после возобновления покрасочных работ задохнулась женщина-маляр;
- В 1961 году при погрузке ракет в шахты один матрос был придавлен крышкой шахты и погиб.
- 12 апреля 1961 года лодка чудом избежала столкновения с АПЛ USS «Nautilus», но из-за резкого маневра снижения глубины при этом врезалась в дно. Значительных повреждений не было.
- 4 июля 1961 года — авария кормового реактора: падение давления в первом контуре в результате разрыва в первом контуре импульсной трубки между напорной линией и датчиками. В результате приборы показали нулевое давление, хотя полного разрыва не было. Устранение аварии впоследствии стоило жизни 8 человек, все остальные члены экипажа получили высокие дозы облучения.
- 15 ноября 1969 года — столкновение в подводном положении с подводной лодкой ВМС США USS «Gato» при манёвре изменения глубины с 60 до 90 метров.
- 24 февраля 1972 года — пожар в 8 и 9 отсеках. Отбуксирована на базу. Погибло 28 человек на лодке и 2 спасателя. 9 матросов пробыли в заточении в 10-м кормовом отсеке 23 дня без света, связи, пищи и со скудными запасами воды, получая из других отсеков только воздух (с перебоями).
- 15 августа 1982 года — при ремонте в аккумуляторном отсеке возникла электрическая дуга. Обожжены несколько человек, один из них 20 августа скончался в госпитале.
автор: Сергей Турченко
источник: rosgeroika.ru
