О «Карибском кризисе» октября—ноября 1962 года, поставившем нашу планету на грань атомной катастрофы, написаны сотни документальных трудов, публицистических статей и даже художественных произведений. Вот только о подвиге экипажей четырёх советских подводных лодок, вынужденных противостоять 85% судов и самолетов Атлантического флота США, знает далеко не каждый.
Легендарная Б-59, которая могла развязать ядерную войну
Форпост СССР у американских границ
Кубинская революция 1959 года и приход к власти пламенного революционера Фиделя Кастро стал большой неожиданностью для американской военщины, считавшей Остров Свободы своей курортной вотчиной. Немедленно были организованы несколько попыток совершения государственного переворота и физического уничтожения «железного Фиделя», которые с треском провалились. Антиимпериалистическое правительство острова осознало, что искать помощи у соседей бессмысленно, и обратилось за этим к Советскому Союзу.
Славившийся своим взрывным и непредсказуемым характером Никита Хрущев немедленно дал команду разместить на Кубе до 50 тысяч советских военнослужащих, танки, истребительную и бомбардировочную авиацию. Основной ударной силой группировки должны были стать 16 пусковых установок ракет Р-14 и 24 пусковые установки Р-12, способные обрушить на врага ядерные заряды мощностью 70 мегатонн.
Одна из фотографий пусковых установок советских ракет на Кубе, сделанных американскими самолётами-разведчиками
Защищать военнослужащих с воздуха должны были силы ПВО, включающие 12 установок С-75 со 144 ракетами, а также 40 фронтовых истребителей МиГ-21Ф-13.
Но самое главное, в акватории Карибского моря планировалось развернуть 5-й военно-морской флот СССР в составе 26 боевых кораблей и 8 подводных лодок, способных нести на борту торпеды с ядерным боезарядом.
О том, что подготовка к боевым действиям велась очень серьезно, говорит и факт развертывания трех госпиталей на 600 койко-мест, санитарно-противоэпидемиологического отряда, 7 складов с боеприпасами, провиантом и снаряжением, а также полевого хлебозавода.
Начало открытого противостояния
Начальная часть операции по переброске ракетных систем прошла в полном соответствии с планом, но в сентябре—октябре 1962 года почувствовавшие неладное американцы все же смогли установить, что на Кубе находятся советские истребители и бомбардировщики. После расшифровки фотоматериалов, полученных высотными разведчиками U-2, стало ясно, что СССР уже успел развернуть несколько баллистических ракет, способных донести ядерные заряды практически до любой точки в США.
Для защиты собственных интересов 22 октября 1962 года Конгресс США принял решение о полной военной блокаде Кубы, дав разрешение своим ВМС топить любые военные суда и подлодки СССР, пытающиеся прорваться к Острову Свободы. Откуда им было знать, что еще 1 октября из губы Сайда (Кольский полуостров) к берегам Кубы отправились четыре дизельные подводные лодки Северного флота СССР, каждая из которых несла по одной атомной торпеде мощностью 20 килотонн.
Бестолковая организация операции «Кама»
В операции, получившей кодовое название «Кама», приняли экипажи субмарин Б-4 (командир Р. Кетов), Б-36 (А. Дубивко), Б-59 (В. Савицкий) и Б-130 (Н. Шумков). О секретности операции говорит хотя бы тот факт, что капитаны вскрыли специальные командирские пакеты и узнали о маршруте движения лишь после выхода из территориальных вод СССР, а матросы-подводники о цели похода не догадывались вплоть до самого последнего момента.
Нужно сразу сказать, что далекие от подводного флота начальники из Москвы дали указание идти к Кубе на повышенной скорости — до 10 узлов (нормальная — 5-6), что быстро изнашивало дизельные двигатели и приводило к их частным поломкам.
Огромной глупостью стало определение времени для проведения сеансов радиосвязи. По замыслу составителей плана «Кама», лодки должны были всплывать для радиосвязи в темные 00:00 часов по московскому времени. Вот только ни у кого не хватило ума учесть, что в Карибском море в это время всего 4 часа дня, и всплывшая субмарина становится отличной целью для обнаружения и атаки.
О непрофессионализме командования говорит и то факт, что советские подводные лодки не имели системы терморегуляции. В экваториальных морях, где температура забортной воды редко была ниже 30 градусов Цельсия, в отсеках столбик термометра поднимался до +60 градусов, а относительная влажность держалась на уровне 90-100%.