Наступление у Кросны, или Четыре дня из жизни сибирских стрелков

Противник открыл шрапнельный огонь. Не обращая никакого внимания на шрапнельный огонь, русские цепи быстрыми перебежками все ближе и ближе приближаются к деревне. Как морской вал — катятся они, и ничто не может их остановить. Остаются на месте серые точки, но вал по-прежнему сплошной стеной катится все ближе и ближе к деревне. Среди серой массы уже можно узнать офицеров: вот капитан Гоцасский, поручик Петрушин, прапорщик Грачев и другие.
Артиллерийский огонь противника все сильней и сильней. Цепи наступают, а разрывы все отходят назад и назад — но рвутся и плюют горячим свинцом прямо в лицо наступающим. Но стрелки дошли до цели и плотно приникли к каменным стенам завода — а снаряды противника продолжают рваться: но он со шрапнели перешел на только бризантные — и громит заводы.
Появляется верхом командир 1-го батальона капитан Мисюра.

Наступление у Кросны, или Четыре дня из жизни сибирских стрелков

А. Н. Мисюра.

Офицеры собрались около него, чтобы выяснить дальнейший план действий. Нужно занять позиции впереди Кросна и окопаться — а так как сделать это сейчас ввиду сильного артиллерийского обстрела нельзя, то к выполнению задачи приступить с наступлением сумерек. Вышли вперед здания и, под прикрытием земляных бугров, осмотрели местность и распределили участки. Артиллерийская стрельба на этом участке стихла, — редко, редко пролетит и разорвется снаряд. Противник сосредоточил свой огонь по Кошаецу, где наступает 2-й батальон.

Но вот снова противник переносит огонь на данный участок и сосредоточивает его около линий железной дороги. Вскоре все становится ясным: из-за полотна «железки» выкатилась первая волна серых шинелей; через некоторый промежуток другая — и все ближе и ближе к деревне. Это наступают роты 3-го батальона, находившегося в резерве. Не верилось, что наступление идет под сильным огнем полевой и тяжелой артиллерии германцев.

Быстро, без суеты, двигались вперед сибирские цепи.

И опять та же картина, как и при наступлении 1-го батальона: цепи продвигаются вперед, а разрывы отходят назад, не переставая плевать свинцом в лицо. Вот упал тяжелый снаряд, выбросив кверху фонтан черной земли – вместе с ним упала вся цепь – но через момент цепь вновь движется вперед.

Снова фонтан черной земли поднимается перед цепью — снова упала последняя, но встала и бежит дальше – а на месте разрыва осталось две-три серые точки: одна из них неподвижна, а две еще шевелятся. Вот одна из них поднялась и, пошатываясь, движется за прокатывающейся серой волной.

А взрывы все чаще и чаще, и оставшихся серых точек все больше и больше. Через некоторое время эти точки шевелятся, встают и двигаются.

Но роты уже близко. Можно увидеть идущих вереди – штабс-капитана Махловца, подпоручика Габаева, капитана Добровского. Перед последним очень близко разрываются снаряды – но доблестный капитан только отшатнулся, и затем вновь бежит вперед. Они добежали — и вместе с первым эшелоном полка оказываются под прикрытием каменных зданий.

Теперь дер. Кросна прочно занята сибирцами, и противник уходит, провожаемый нашим огнем. Артиллерийский огонь стихает — и по полю быстро, быстро задвигались санитары, подбирая раненых, делая им на месте перевязки и отправляя за полотно железной дороги — к перевязочному пункту.

Копают могилы для погибших героев. Как только наступили сумерки, роты вывели на предположенную позицию впереди дер. Кросна — и приступили к созданию окопов. Приказано организовать последние настолько хорошо — чтобы держаться на завоеванной позиции до последней капли крови. Работали всю ночь.

К утру 3-го октября окопы были готовы – профиль стоя со ступенькой, и нижние чины, наконец, смогли отдохнуть.

Часов с 9 утра противник начал обстреливать тяжелыми снарядами и шрапнелью кирпичные заводы № 1 и № 2 и (изредка) окопы. Винтовочная перестрелка — редкая. Шагах в 1400 – 1200 было видно, что окопался противник около госп. дв. и дер. Бискупице.

Часов с 14 наступило затишье. Воспользовавшись этим, проголодавшиеся стрелки выходят из окопов и бегут к халупам (шагов 300 — 400 от окопов) — и вскоре видишь, как каждый из них тащит большие чугуны с вареным картофелем и чайники с чаем. Подвезти пищу нет возможности — вследствие сильного обстрела.

Вот тут-то и сказывается сердечное отношение стрелков к своим командирам. Каждый из принесших картофель или чай, пробираясь по окопу, несет в бумаге несколько картофелин, соль и кружку чая, достает из сумки кусок хлеба и, обращаясь, говорит: «Покушайте Ваше благородие, а то проголодались».

Картофель имеет какой-то особый вкус. Поели и, пользуясь тишиной, бойцы дремлют в разных позах: кто сидя, кто лежа, на дне окопа – куда уже успели натащить соломы. В 18. 30. противник снова открыл сильный артиллерийский огонь — по всей позиции. И получен приказ быть готовыми к атаке со стороны противника — вероятно ночью.

Наступление у Кросны, или Четыре дня из жизни сибирских стрелков

Картины жизни сибирского стрелкового полка

С наступлением сумерек стрельба усилилась по всему фронту. Артиллерийская подготовка была очень сильная. Снаряды ложились кучами, вздымая громадные фонтаны земли – а осколки снарядов с пением на разные голоса неслись над головой. Вот жужжит, словно рой майских жуков, — это шрапнели, а вот где-то совсем близко летит что-то другое, с каким-то ухающим звуком, — это большой осколок снаряда. Вот что-то чмокнуло в стену окопа и упало к ногам офицера — это небольшой осколок снаряда — еще горячий, так что едва терпит рука. При взрыве снарядов вблизи окопа земля вздрагивает, и слышится металлический звон. С начала перестрелки над окопами с особым звуком проносятся пули — цюк-цюк-цюк все чаще и чаще слышатся над головой. Вот одна ударилась впереди окопа и с особым поющим звуком пошла куда-то дальше. Заработала как будто швейная машина—ти-ти-ти-ти-ти — это ударил русский пулемет. В ответ ему со стороны немцев затакал их пулемет — та-та-та-та, с более длинными паузами. Над головой льется как бы струя воды, — это проходит рой пулеметных пуль. Стрельба все сильней и сильней. Стало уже совсем темно — и каждый боец напряженно всматривается вперед. Вот блеснул свет прожектора — и в полосе потухающего луча сверкают разрывы снарядов.
Полетели светящиеся ракеты, а вслед за ними — снаряды. Стрельба все усиливается и усиливается. Скоро грохот стрельбы достигает такой силы, что не слышно голоса. Это какой-то ад – всюду взрывы, трескотня пулеметов, сплошной винтовочный огонь, свет прожекторов, свет ракет — а вокруг темная и длинная осенняя ночь. Но вот часов с 10. 30. стрельба затихает — начиная с правого фланга — и постепенно уходит все дальше и дальше влево, временами вспыхивая снова с большей силой и снова постепенно затихая. К 11. 30. наступила полная тишина. Слышно только, как усиленно дышат люди. Все еще внимательно всматриваются вперед — полны ожиданием, что вот-вот снова заревут орудия и затрещат винтовки. Но тишина мертвая. Прошел час — все спокойно. Остались на местах лишь часовые и наблюдатели, а люди спали мертвым сном, несмотря на утренний холод.

Атака германцев была отбита по всему фронту. А в занятых окопах бойцы 15-го Сибирского пробыли до утра 7 октября — все время под сильным артиллерийским огнем.

Таковы были фронтовые будни полка сибирских стрелков в огне Великой войны.

автор: Олейников Алексей

источник: topwar.ru

AesliB