В 1834 году в Севастополе на средства, собранные моряками, установили памятник, на котором выбита надпись: «Казарскому. Потомству в пример». Император Николай I за исключительные подвиги дал право бригу «Меркурий» поднимать в качестве кормового флага Георгиевский адмиральский флаг. Кроме «Меркурия», таким правом чуть ранее был наделен только корабль «Азов» — за мужество и отвагу в достижении победы в Наваринском сражении.
Заслуги двух боевых кораблей были столь высоки, что больше ни один император не произвел подобного награждения. Флаги же переходили по наследству к кораблям-преемникам, названным «Память Азова» и «Память Меркурия».
Для экипажей двух этих кораблей было установлено: носить на бескозырке так называемую георгиевскую ленту. Цвета ленты — черный и оранжевый — означают «дым и пламя» и символизируют личную доблесть солдата на поле боя. Также считается, что эти цвета обращаются к житию святого Георгия Победоносца и символизируют смерть и воскрешение. Святой Георгий, согласно житийной литературе, трижды прошел через смерть и дважды был воскрешен.
Но вернемся к памятному бою «Меркурия». Действительно — таких боев в российском флоте больше не было. При почти десятикратном преимуществе в орудиях сразу два подбитых турецких корабля покинули акваторию боя, убоявшись потопления бойким российским корабликом.
Двадцатипушечный бриг «Меркурий» построили и спустили на воду в Севастополе в мае 1820 года. В отличие от других бригов русского флота, он имел малую осадку и был оснащен веслами. В ходе Русско-турецкой войны три русских корабля: 44-пушечный фрегат «Штандарт», 20-пушечный бриг «Орфей» и 20-пушечный бриг «Меркурий», которым командовал капитан-лейтенант Александр Казарский, получили приказ крейсеровать у выхода из пролива Босфор.
На рассвете 26 мая, в 13 милях от пролива, русский отряд заметил турецкую эскадру из14-ти судов, шедшую от берегов Анатолии. Сосчитав турецкие вымпелы, российские корабли повернули назад. Но вскоре тихоходного «Меркурия» догнали лучшие турецкие «ходоки» — 110-пушечный «Селимие» под флагом капудан-саши и 74-пушечный «Реал-бей» под флагом младшего флагмана.
Шансы на спасение у «Меркурия» были ничтожны: 184 пушки против 20-ти, даже не принимая во внимание калибры орудий, почти не оставляли надежды на благополучный исход боя, в неизбежности которого уже никто не сомневался.
Турки первыми открыли огонь. После первых же турецких выстрелов на бриге состоялся военный совет. Командир брига «Меркурий» 28-летний капитан-лейтенант Александр Иванович Казарский в своем донесении флотскому начальству писал: «…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким-нибудь кораблем, тот, кто еще в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйт-камеру».
Закончив офицерский совет, командир брига обратился к матросам и канонирам с призывом не посрамить чести Андреевского флага. Все единогласно объявили, что будут до конца верны своему долгу и присяге. Перед турками был противник, предпочитавший смерть капитуляции и бой спуску флага.
Казарский прекрасно знал слабые и сильные стороны своего брига. «Меркурий» был крепок, правда тяжеловат на ходу. Прекрасно держал высокую волну, зато в штиль совершенно грузнел. Спасти его могли только искусство маневра и меткость канониров.
Настоящий бой начался, когда «Селимие» попытался обойти бриг справа и дал залп своим левым бортом, от которого Казарскому удалось удачно уклониться. Далее в течение получаса «Меркурий», используя весла и умело маневрируя, заставлял противника действовать только погонными орудиями. Но потом бриг попал между двумя турецкими кораблями.
Густой рой ядер, книпелей и брандскугелей полетел в «Меркурий». На требования «сдаваться и убирать паруса» Казарский отвечал залпами орудий и дружным ружейным огнем. Наконец, метко пущенные 24-фунтовые ядра «Меркурия» перебили ватер-штаг и повредили грот-брам-стеньгу «Селимие», что совершенно нарушило гротовый рангоут корабля и заставило его лечь в дрейф.
«Реал-бей» настойчиво продолжал бой. В течение часа он бил бриг жестокими продольными залпами. «Меркурий» упорно отбивался, пока еще один удачный выстрел не перебил мачту турецкого корабля. Эти повреждения лишили «Реал-бей» возможности продолжать преследование и вскоре он прекратил бой.
Поскольку артиллерийская канонада, доносившаяся с юга, смолкла, ушедшие вперед «Штандарт» и «Орфей», посчитав «Меркурий» погибшим, приcпустили флаги в знак траура по нему флаги… Но маленький бриг выжил — мало того, он оказался победителем!
Контуженный, с перевязанной головой командир Казарский подсчитал потери: четверо убитых, шесть раненых, 22 пробоины в корпусе, 133 — в парусах, 16 повреждений в рангоуте, 148 — в такелаже, также были разбиты все гребные суда.
Подвиг брига получил высокую оценку противника. После боя один из штурманов турецкого корабля «Реал-бей» отметил: «Если в великих деяниях древних и наших времен находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все прочие затмить, и имя героя достойно быть начертано золотыми буквами в храме славы: капитан был сей Казарский, а имя брига «Меркурий».
Экипаж «Меркурия», вписавший новую страницу в книгу русской морской славы, был щедро награжден и обласкан. Офицеров наградили орденами и произвели в следующие чины, а Казарский еще получил и звание флигель-адъютанта. Всем офицерам и матросам была назначена пожизненная пенсия в размере двойного жалования.
«Меркурий» прослужил на Черном море до 9 ноября 1857 года, когда поступило распоряжение «о разборке его по совершенной ветхости». Однако имя его было приказано сохранить в русском флоте с передачей соответствующему кораблю кормового Георгиевского флага. Три корабля Черноморского флота поочередно носили название «Память Меркурия»: в 1865 году — корвет, а в 1883 и 1907 годах — крейсера. Ходили под Андреевским флагом балтийский бриг «Казарский» и одноименный черноморский минный крейсер.
автор: Андрей Михайлов
источник: www.rusday.com
