Дети подземелья

«Мы садились в кружок и крутили жернова, сделанные из камней в катакомбах. Сначала работали неумело, а потом научились. Перемалывали принесенные с полей зерна. Нашли родник. Каша, приготовленная из этой крупы, пахла дымом. Но нам, голодным, она казалась вкусной», – вспоминал бывший учащийся подземной школы Александр Павлович Чесницкий.

Следопыты, уже в послевоенные годы ходившие в катакомбы, чтобы найти места партизанских стоянок, рассказывали мне: «Когда мы спускались в катакомбы, то уже через три-четыре дня одежда, спальные мешки наши становились влажными. Нам говорили, что от долгого пребывания под землей, в катакомбах одежда истлевала на плечах. У людей начинались звуковые и зрительные галлюцинации. Многих мучили ревматические боли. А что касается новичков в катакомбах, то почти каждого охватывало чувство, страха и беззащитности перед каменными лабиринтами».

Дети подземелья

Но спустя годы думаешь не только об этих крайне тяжелых условиях, но и о том, как в подземных убежищах, вопреки всем невзгодам, теплилась в детях потребность в знаниях. И потому они шли по штрекам, спотыкаясь и падая, держась за веревки, помогая друг другу.

Школа стала тоже одним из одесских бастионов. Здесь шел свой поединок с врагом, подступившим к городу.

Чего стоили человеконенавистнические лозунги, которые фашистские главари вбивали в головы своих солдат: «Для русских в обучении хватит только простого счета и умения расписаться». «Когда я слышу слово культура, мне хочется схватить пистолет». Школа в катакомбах стала баррикадой, защищающей гуманистические истины. В полутемных классах учителя заботились о воспитании высоких духовных ценностей. На страницы книг сыпался песок от бомбежек, а в школе, как и положено по программе, звучали стихи и отрывки из книг великих немецких писателей, произведения которых были брошены в нацистские костры в самой Германии.

Опасность подстерегала повсюду. По дороге в школу была убита учительница математики В.С. Каплун. Однажды по штрекам разнеслось: «Убили!» Прямым попаданием бомбы завалило многодетную семью.

Пример учителей учил детей мужеству. Благодаря чему школьники не только выжили, но и сумели сохранить духовное здоровье.

«Я помню, как наша учительница М.К. Козловская, несмотря на обстрелы, каждый день шла пешком несколько километров, чтобы проводить с нами уроки литературы, – вспоминал тот же А.П. Чесницкий. – Когда она читала стихи, стоя за каменным столом, мне казалось, что ее лицо светилось. И тут же она спрашивала: «Не голодны ли мы?» И вместе с ней мы выходили в балки и разводили костер. Ели нашу кашу с дымком».

Школа жила и сражалась до последнего дня перед гитлеровской оккупацией. Старшие дети Кривобалковской школы стали впоследствии партизанскими бойцами, разведчиками и связными. В историю одесского подполья вошло имя Трофима Прушинского. Он стал партизанским связным, носил в катакомбы продукты. Местные полицаи выследили подростка и схватили его. Фашистские прихвостни требовали от него показать дорогу к партизанскому лагерю. Жители видели, как его, окровавленного, водили от одного входа в катакомбы к другому. Таких входов здесь было немало. Трофима били прикладами, кололи штыками, но он, еле держась на ногах, отрицательно качал головой. Его убили около одного из входов в катакомбы. Трофим Прушинский был воспитанником подземной Кривобалковкой школы.

Дети подземелья

В Нерубайских катакомбах под Одессой был создан Музей партизанской славы. Здесь с помощью одесских следопытов, которые производили раскопки, были воссозданы красный уголок, каменные нары, кухня, узел связи, госпиталь медицинский пункт. Вместе с останками оружия следопыты находили здесь полуистлевшие школьные учебники, чернильницы, ручки.

Освещенная керосиновой лампой школьная доска на камнях была издали видна в темных подземных штреках. На нее выходили, как на маяк. И дети, и родители в этом свете видели надежду.

автор:Людмила Овчинникова

источник: www.stoletie.ru

AesliB