Захар Сорокин родился в 1917 году на станции Глубокое, что в Новосибирской области. В 1920-х годах семья Сорокиных переехала в город Тихорецк Краснодарского края. Там юноша окончил 7 классов и школу ФЗУ. Работал помощником машиниста паровоза и одновременно учился в аэроклубе. С 1937 года проходил срочную службу в Военно — Морском флоте. После окончания Ейского авиационного училища морских лётчиков, в 1939 году был направлен в истребительный авиационный полк ВВС Черноморского флота в Севастополь.
…Читать Захар Артёмович Сорокин научился сызмала, а вот по — настоящему подружился с литературой гораздо позднее — уже на пороге зрелости. Глотая книгу за книгой, ругал себя за упущенное время. Но так ли уж был он виноват перед самим собой ?!
Таёжное, далёкое от города село, где родился и вырос Захар, библиотеки не имело. Избу — читальню и ту открыли лишь в 1930 году. Позже, когда, перебравшись из Сибири на Кубань, стал работать на локомотиве помощником машиниста, не хватало времени. Жизнь в ту пору проходила на колёсах — из рейса в рейс.
В лётном училище Сорокин впервые явственно ощутил, сколь бедна его речь. Хотя всё, что преподавалось на занятиях, понимал, показать это в своих ответах не мог — говорил сбивчиво, коряво.
— Надо бы тебе, Захар, к книгам обратиться, — советовали друзья.
Ту же мысль, только в категорической форме, высказал командир.
Зачастил Сорокин в училищную библиотеку. Поначалу как бы «во исполнение приказа», но вскоре — по зову души. Книги увлекли, захватили, поглощали почти весь недолгий курсантский досуг. Их хозяйка, пожилая, хрупкая женщина, взяв на себя роль доброго и чуткого проводника в безбрежном мире «изящной словесности», сделала всё, чтобы он не сбивался с верного курса. Завидев Сорокина, выкладывала перед ним произведения о мужестве, о человеческой стойкости и благородстве.
Однажды предложила сборник рассказов Джека Лондона. Раскрыл Захар небольшой томик, который, судя по потрёпанному внешнему виду, перебывал уже у многих читателей, — и не смог оторваться, пока не перелистнул последнюю страницу. Особенно взволновал его рассказ «Любовь к жизни». В воображении сразу возникла картина, как через бескрайнюю снежную пустыню пробирается больной, умирающий человек. Из последних сил пытается доползти до большой реки, где должны быть люди. Его преследует волк, тоже погибающий от голода. Человек побеждает волей к жизни.
Расоказ этот Сорокин прочитал дважды. После отбоя долго не спал. Перед мысленным взором, как в калейдоскопе, сменяли друг друга наиболее яркие эпизоды. Мог ли Захар представить в тот вечер, что военная судьба уготовит ему испытание, которое окажется ещё труднее, ещё опаснее ?!
…Война застала Сорокина в Крыму. Наравне с опытными пилотами Черноморского флота ему доверили прикрывать корабли и их стоянки от возможных налётов вражеской авиации. Всё, что требовалось, исполнял в точности. Удовлетворения, однако, не чувствовал. Боевые вылеты, хотя и назывались боевыми, ничем не отличались от обычных учебных: в районах, которые патрулировал Сорокин, немцы не появлялись. Так продолжалось до тех пор пока, в июле 1941 года, Захара в составе группы лётчиков не направили в далёкое Заполярье, где уже вовсю кипела битва в небесах и на воде.
Сорокин у своего МиГ-3.
Если на войне случалось везение, оно не миновало Сорокина. Он попал в эскадрилью Бориса Феоктистовича Сафонова. Лучшего наставника и пожелать нельзя: открыв боевой счёт уже на 3-й день войны, Сафонов за 2 месяца сбил 12 вражеских машин. Человек несгибаемого мужества, большого личного обаяния, Борис Феоктистович обладал ещё и педагогическим даром. Его взгляд, подобно рентгену, высвечивал в подчинённом все грани, все изгибы характера.
Комэск сразу распознал в Сорокине честного, храброго бойца. Настораживала лишь чрезмерная горячность новичка. Чтобы приучить молодого пилота к выдержке, к точному расчёту, взял его на своё крыло. Что ни вылет — обязательно вместе. Ведущим — Сафонов, ведомым — Сорокин, который стремился во всём подражать командиру. Оттого действия Захара в воздухе обретали строгую отточенность, раз от разу становились увереннее и одновременно осмотрительнее.
Первый бой, первая схватка с ненавистным врагом. «Мессеры» наглы, самонадеянны — их ведь вдвое больше. Идут клином, как предки — тевтонцы на льду Чудского озера.
У Сафонова решение уже созрело. Набрав высоту, эскадрилья развернулась в полукружие и разом атаковала врагов с трёх сторон. Неприятельский строй смешался. Увидев в прицеле «Мессер», Захар не прозевал момента — сразил противника меткой очередью. Боевой счёт открыт. А дальше — больше: 9 августа уничтожил бомбардировщик Ju-88, 15 сентября — ещё один Ме-109.
В воздушных схватках мужал характер Сорокина, совершенствовалось лётное мастерство. Когда сбил 4-й самолёт, удостоился ордена Красного Знамени. Первая награда… Каждому ветерану она по — особому дорога и памятна. Получив её, Захар не сразу поверил своему счастью. Неужели на его груди засверкал боевой орден, который в детстве видел у прославленных героев гражданской войны ? Вот бы сейчас очутиться хоть на несколько минут в отчем доме, предстать перед родными, земляками не озорным пареньком Захаркой, а заслуженным лётчиком…
25 октября 1941 года пара наших МиГ-3 взмыла в хмурое заполярное небо. Ведущий — Захар Сорокин, ведомый — Дмитрий Соколов. Пробившись сквозь толщу облаков, увидели: 4 многоцелевых самолёта Ме-110 держат курс на Мурманск.
Захар Сорокин и Дмитрий Соколов, 1941 год.
— Атакуем ! — скомандовал Захар, устремляясь к головной вражеской машине. Вскоре она вздрогнула, будто споткнулась о незримую преграду, густо задымила, постепенно исчезая в нижнем облачном слое. — Есть пятый ! — радостно отметил Сорокин.
