Внезапность как средство достижения быстрого и наиболее полного успеха в бою и операции стремились использовать все выдающиеся полководцы и военачальники. В различные периоды развития военного искусства формы, способы и приемы достижения внезапности были различны. Особо высокого мастерства в их применении добился А. В. Суворов. Среди великих полководцев в военной истории сложно найти второго такого творца побед. Идеей внезапности проникнуты все его военные предприятия — как тактического, так и стратегического плана, насыщены все его военные поучения, оставленные современникам и потомкам.
В различной степени фактор внезапности присутствует во всех проведенных Суворовым боях, сражениях и военных кампаниях. Суть внезапности состоит прежде всего в новаторстве, в неожиданном для врага применении новых тактических средств борьбы или необычных способов и приемов ведения боевых действий, отсутствии в них шаблона. А.В. Суворов вошел в военную историю именно как полководец-новатор, носитель передовой русской военной мысли, многие из принципов военного искусства которого опережали свое время и были непонятны его противникам. Бить противника тем, чего у него нет, «удивить-победить» — вот один из девизов Суворова.
Новые оригинальные способы и приемы ведения боевых действий полководца резко отличались от принятых тактических и стратегических систем того времени, применяемых почти всеми другими армиями. Он отрицал основы общепринятой современной ему военной теории и «ниспроверг теорию своего века» практикой. Принцип внезапности органически вытекал и был неразрывно связан с главными принципами ведения военных действий, изложенными Суворовым в «Науке побеждать»: глазомер, быстрота и натиск. Особое достоинство этих трех принципов, русский полководец видел как раз в том, что они обеспечивали достижение внезапности и эффективное использование полученных в результате ее преимуществ над противником. «…Полная внезапность, — писал Суворов, — которая нами применяется всюду, будет заключаться в скорости оценок значения времени, натиске». И далее: «…в военных действиях следует быстро сообразить — и немедленно же исполнить, чтобы неприятелю не дать времени опомниться».
Великий полководец хорошо понимал, что фактор внезапности — это временно действующий фактор. Действие его длится до того момента, пока противник ошеломлен внезапным нападением или неожиданными, непривычными для него приемами и способами вооруженной борьбы. Но как только он преодолеет растерянность, сумеет ликвидировать вызванное ими неравенство в условиях ведения борьбы, фактор внезапности исчерпает себя. Поэтому Суворов требовал немедленной реализации преимуществ, достигнутых внезапностью. «Время дороже всего», — говорил он.
Ошеломить противника стремительностью и неожиданностью — вот кредо полководческого искусства Суворова. «Одна минута решает исход баталии, один час — успех кампании…» Этого правила полководец неукоснительно придерживался во всех войнах и сражениях. Внезапными действиями он всегда захватывал инициативу и уже до конца боя не выпускал ее, а чтобы продлить действие фактора внезапности, стремился вслед за одной неожиданностью применить другую. Арсенал его приемов был неистощим. Вряд ли можно найти два проведенных им сражения, которые повторяли бы одно другое.
Суворову приходилось руководить боевыми действиями в самых разных условиях. И всегда он умел из их особенностей извлекать выгоду. Его решения часто были самыми неожиданными, всегда дерзкими, исходили из принципа, что на войне нужно делать то, что противник считает невозможным. Быстрота и решительность действий в сочетании с внезапностью восполняли Суворову нехватку в войсках и позволяли ему почти во всех сражениях достигать победы над превосходящими силами противника. «Быстрота и внезапность заменяют число». Суворов дал удивительные и неповторимые примеры, подтверждающие этот тезис. Из 63 боев и сражений, им проведенных, в 60 он побеждал противника, превосходившего его силы иногда в 3-4 раза и более. Причем наиболее блестящие победы Суворов одержал над одной из сильнейших в тот период времени турецкой и лучшей в Европе французской армиями.
Еще более удивительным было то, что победы им достигались малой кровью при значительных потерях противника. Так, в сражении при Рымнихе в 1789 году, он нанес поражение 100000-ой турецкой армии, которая в четыре раза по численности превосходила русские войска. Еще более удивительна победа под Измаилом. Одну из сильнейших крепостей того времени, имевшую 35-тысячный гарнизон и считавшуюся неприступной, Суворов взял штурмом с 31-тысячной армией, уничтожив в бою 26 тыс. и пленив 9 тыс. вражеских солдат и офицеров. Армия Суворова потеряла 4 тыс. человек убитыми и 6 тыс. ранеными.
Недоброжелатели и завистники, не понимавшие необычности боевых приемов Суворова, не способные оценить роль в них быстроты и внезапности, считали его победы над турецкой армией просто везением, и, когда русский полководец в 1799 году возглавил союзные войска в Италии, мало верили, что он сможет взять верх и одержит столь же блистательные победы над французами, с триумфом прошедшими уже по многим странам Европы. Однако и они не смогли противопоставить что-либо суворовской тактике. Так, в сражении на Треббии, он разгромил 33-тысячную армию Макдональда, имея 22 тыс. человек; потерял 6 тыс., французы — 18 тыс. солдат. В битве при Нови его армия, штурмуя укрепленные позиции противника, потеряла 8 тыс. человек, а французы — 13 тыс.
Таковы результаты и цена суворовских побед. Они, безусловно, слагались из многих факторов, но внезапность играла в них первостепенную роль. Она не являлась результатом лишь мгновенной импровизации полководца, а сознательно заранее готовилась на основе предвидения предстоящего сражения. Только знание обстановки, военного искусства и психологии врага, его слабых сторон, непрерывность разведки, а также хорошо обученные, тренированные, обладающие высоким моральным духом, высокой боеспособностью войска, позволяют добиваться эффекта внезапности.
Все это прекрасно понимал Суворов и прежде всего своей системой обучения и воспитания войск готовил русских «чудо-богатырей», способных быстро осуществить любой его замысел, любой маневр, пойти на любой подвиг. Воспитывая в своих солдатах мужество и храбрость, уверенность в себе, Суворов руководствовался принципом, гласящим, что «природа редко рождает храбрецов, они во множестве создаются трудом и обучением». Подготовленная Суворовым армия, была надежным гарантом успешного осуществления блестящих замыслов полководца. Суворов был новатором и в вопросах управления. Чтобы умело использовать обстановку и ошеломить противника внезапностью, он не только предоставлял своим подчиненным право широкой инициативы, но требовал ее. Однако это право «частного почина» он еще в 1770 году строго обусловил требованием: пользоваться им «с разумом, искусством и под ответом». Возможность применения инициативы частными начальниками полководец-новатор обеспечил тем, что отказался от устоев линейной тактики — соблюдать локтевую связь между отдельными частями армии в бою.
Основу внезапных действий Суворова составляли быстрая и правильная оценка обстановки и смелость принимаемых решений (как, например, атаковать малыми силами превосходящие силы противника); стремительный и скрытный марш к полю боя; применение новых, неожиданных для противника боевых порядков; необычность использования родов войск; неожиданное для противника направление ударов, в том числе с тыла, ошеломляющая стремительность наступления и атаки, применение штыкового удара, непривычного и недоступного для других армий; смелый и неожиданный маневр на поле боя; внезапные контратаки; применение ночных атак; умелое использование особенностей местности, погоды, психологии и ошибок противника.
В каждом сражении Суворов стремился использовать практически целый комплекс приемов, обеспечивающих достижение внезапности, умело сочетая их в зависимости от текущей обстановки и мгновенно реагируя на любые ее изменения, любую оплошность противника, не упускал ни одного случая, позволявшего вырвать победу. Способность Суворова мгновенно схватывать все тонкости обстановки, предвидеть намерения и возможные действия противника, подмечать его слабости и промахи, улавливать его психологию поражали современников и вселяли в войска уверенность в правильности принимаемых им решений, какими бы рискованными они ни казались. Это открывало перед Суворовым широкие возможности действовать внезапно.
Взять хотя бы его решение на штурм Измаила. В течение года русская армия безуспешно осаждала эту крепость и дважды отступала от ее стен. Заседавший незадолго до прибытия Суворова военный совет признал невозможность активных действий против Измаила. Совсем иное решение принял Суворов, вступив в командование армией. Оно было настолько необычным и неожиданным, что сам полководец признал: на такое можно решиться только один раз в жизни. Суворов избрал штурм. Это было вопреки правилам «классического» искусства крепостной войны того времени, которые сводились к методической инженерной атаке крепости. Еще более неожиданным решение Суворова было для противника, уже на опыте убедившегося в неприступности измаильских стен.
Огромное значение в достижении внезапности придавал Суворов быстроте и скрытности марша к полю боя. Для того, чтобы обеспечить себе возможность «свалиться» на врага «как снег на голову», Суворов разработал и изложил в «Науке побеждать» свои правила марша, а настойчивой тренировкой войск добился в этом изумительных результатов. Нормальный переход войск под командованием Суворова составлял от 28 до 35 верст в сутки, то есть он в 3-4 раза был больше общепринятой в те времена нормы подобных переходов на Западе и даже в 2 раза — увеличенную «фридриховскую» норму. Но и это был не предел. При форсированном марше суворовские войска проходили до 50 верст. В предвидении противника Суворов строил походный порядок ближе к боевому, чтобы не тратить время на перестроения, обеспечить внезапность атаки и захватить инициативу в бою. Обычно это были взводные колонны или каре (применялись боевые порядки Суворовым в зависимости от характера противника). В большинстве своем марши проводились скрытно, в ночное время, невзирая на любую погоду.
