Так повелело им Время

«Я один из тех, кто видел комету Галлея дважды, — говаривал он в кругу друзей, — и xopoшo ее запомнил, когда в 1914 году глазел на звездное небо с площади перед таможней в Кронштадте. Было много разговоров, но не только о том, что комета своим хвостом сметет с Земли все живое, сколько о плохом предзнаменовании — к войне. Говорили, что следующий ее визит — через 76 лет, но это казалось настолько далеким, что и не думалось о встрече. В 1990 году комета Галлея прошла сравнительно близко от Земли, всего в 22,5 млн километрах…».

Раз в месяц в его крохотную квартирку в Текстильщиках набивались по две дюжины гостей — бывших и действующих яхтенных капитанов, ветеранов парусного спорта, моряков, путешественников. И каждому находилось и место, и чарка, и слово. «Тихая жизнь,— писал хозяин дома в своих «Записках», — без взволнованности, без страдания… расслабляет». В этом смысле он не расслаблялся никогда.

Трудно поверить, но еще нынешним летом он выходил в «море» — на просторы Пироговского водохранилища — держа в руках румпель яхтенного руля. Он и умер-то невзначай — сразу же после телевизионной записи беседы, посвященной 300-летию Российского флота.

Он оставил все, что мудрецы завещали оставлять на земле человеку, — детей, посаженные деревья и написанные книги. Перу Бориса Борисовича принадлежит несколько литературоведческих книг, посвященных творчеству своей бабки — замечательной украинской писательницы Марко Вовчок.

«Однажды, когда ему было 80, он долго уговаривал меня сходить с ним старпомом в кругосветку. На яхте!» – вспоминал Виктор Конецкий.

Так повелело им Время
Б. Лобач-Жученко в последние годы.

Он родился в Порт-Артуре задолго до его обороны. А умер в Москве незадолго до скончания века. В день похорон Лобача-Жученко на всех яхтах московских клубов были приспущены флаги.

Комендор с «Забияки»

Это был один из самых авантюрных адмиралов советского ВМФ, любимец Сталина и морской Фортуны – Гордей Иванович Левченко. Чем он только не командовал – от крейсера «Аврора» до Балтийского флота. Прошел путь от юнги царского флота до замнаркома ВМФ СССР.

Так повелело им Время

Адмирал Г.И. Левченко.

В ноябре 1941 года вице-адмирал Левченко был послан Ставкой в Крым, чтобы предотвратить там разгром советских войск. Но сделать это не удалось – не адмиральское это дело – сухопутными войсками командовать. Левченко, вместе с другими военачальниками, был арестован, приговорен к десяти годам заключения, но через две недели его помиловали, понизив в звании до капитана 1 ранга. В 1942—1944 годах он командовал Ленинградской, а затем Кронштадтской военно-морской базой, участвуя в обороне Ленинграда. Обеспечивал транспортировку и снабжение войск во время прорыва блокады. После войны в фуражке адмирала Левченко бросали жребий по разделу трофейного итальянского флота. Фуражку эту адмирал хранил, как историческую реликвию. Последняя должность на флоте — заместитель главнокомандующего ВМФ по боевой подготовке.

В Первую мировую Гордей Левченко воевал на эскадренном миноносце «Забияка». Корабль несколько раз выходил на минные постановки. Во время одного из походов 24 декабря 1915 года в пяти милях от маяка Дагерорт «Забияка» подорвался на плавающей мине, получил серьёзные повреждения днища и борта, погибло 12, ранения получили 9 человек. Эсминец с трудом вернулся в базу и встал на ремонт в Ревеле. В октябре 1917 года «Забияка» действовал в знаменитом Моонзундском сражении: на Кассарском плёсе участвовал в бою с немецкими эсминцами и линкором «Кайзер». При этом получил несколько попаданий: одно орудие было выведено из строя, одно повреждено; из моряков – 5 убитых и 4 раненых. По счастью, унтер-офицер Гордей Левченко уцелел. После боя эсминец ушёл в Рогокюль, а потом на ремонт в Кронштадт. Здесь он и встретил роковые события: 25 октября 1917 года «Забияка» вместе с «Авророй» занял позицию на Неве… Комендор Левченко тоже был в рядах революционных моряков.

Я познакомился с адмиралом Левченко в конце 70-х годов, когда собирал материалы о гибели линкора «Новороссийск». Этот бывший итальянский корабль перегонял из Специи в Севастополь именно адмирал Левченко. Он рассказал немало интересного об этой непростой операции. Несмотря на огромную разницу в возрасте и служебном положении, у нас возникли довольно дружеские отношения. Я не раз бывал у него дома, где впервые в жизни отведал, с легкой руки адмирала, великолепный напиток – рябину на коньяке. Левченко писал мемуары и попросил меня, спецкора «Красной звезды», помочь в редактировании. Я охотно согласился. Мы отшлифовали несколько глав, но болезнь, а затем и смерть адмирала прервали нашу работу. Много лет спустя, будучи в командировке на Северном флоте мне пришлось остановиться на ночлег в каюте старпома большого противолодочного корабля «Адмирал Левченко». Получилось все, как в стихах Маяковского:

Мы идем сквозь револьверный лай,

чтобы, умирая, воплотиться

в пароходы, в строчки и в другие долгие дела…

Левченко воплотился в сталь боевого корабля. Это лучший ему памятник. Жаль, что мемуары адмирала так и не увидели свет. Я же храню томик пикулевского «Моонзунда», который подписал мне комендор с «Забияки» унтер-офицер Гордей Левченко.

Так повелело им Время
БПК «Адмирал Левченко». Северный флот.

Читай продолжение на следующей странице
AesliB