…8 Сентября 1941 года немецким войскам удалось замкнуть блокадное кольцо Ленинграда. Для защитников и населения города наступило время невиданных испытаний. В этот же день командир взвода разведки 5-го стрелкового батальона 11-й стрелковой бригады старший сержант Владимир Пчелинцев в районе Невской Дубровки открыл свой счёт убитым врагам. Двумя выстрелами из обыкновенной винтовки на расстояний 350 метров он сразил двух немецких солдат.
Он родился в Тамбове в 1919 году. А годом позже потерял отца, — тот погиб, защищая молодую Советскую Республику.
Отчим Володи был военным. Москва, Ярославль, Петрозаводск, Ленинград — много городов объездила семья, пока рос мальчик. Был Володя общительным, подвижным пацаном — любил живые игры, увлекался книгами Майна Рида, Вальтера Скотта, Жюля Верна. Нравилось ему бывать в пионерских лагерях с их спартанским укладом жизни, походами, военными играми и кострами.
Володя с ранних лет увлёкся стрелковым спортом. Ещё мальчишкой в 1935 году сдал нормы на значок «Ворошиловский стрелок». А в 1937 году возглавил школьную команду на республиканских стрелковых соревнованиях и занял 1-е место. Тогда ему был вручён приз — малокалиберная винтовка ТОЗ-9.
Увлекался он не только стрельбой. Уже в институте играл в футбол, волейбол, любил теннис, занимался лёгкой атлетикой. Ещё студентом закончил школу снайперов, сам стал инструктором, готовился получить звание «Мастер спорта СССР».
До войны Владимир Пчелинцев учился в Ленинградском горном институте. Наступили очередные каникулы. Отправка геологической партии, в которую входил Пчелинцев, задерживалась; он решил поехать к родителям.
В маленький пограничный городок Пчелинцев приехал 21 Июня 1941 года. Радостная встреча с родителями затянулась до глубокой ночи. Проснулся Владимир от какого — то шума. Открыл глаза — в окне полыхало зарево.
Вошёл отец — взволнованный, не такой, каким видел его сын лишь несколько часов назад.
— Ухожу, — сказал он, — позаботься о матери, детях.
Володя помог семье добраться до узловой станции и сесть в поезд, который шёл в глубь страны. Сам он вернулся в Ленинград. Вместе с 4 товарищами по общежитию написал письмо, содержание которого укладывалось в одну фразу: просим отправить на фронт.
Правда, в военкомате, куда он явился, ему отказали. Тогда Володя отправился на строительство оборонительных рубежей. Вскоре там стали набирать добровольцев в отряды истребителей по борьбе с парашютными десантами противника, и Володю зачислили в 83-й истребительный батальон Капитана Терехова. Володя Пчелинцев стал снайпером — наблюдателем.
8 Сентября Пчелинцев впервые проверил себя как стрелка. В тот день лил дождь. Окопчик, в котором сидел Пчелинцев, быстро наполнился водой. Кругом рвались снаряды, уродуя землю глубокими ранами воронок. Земля… Сколько лекций о ней прослушал студент геофизического факультета Горного института ! Сколько книг прочёл ! И никогда она не казалась ему такой, как в этот Сентябрьский день. Будто разрывы терзали не землю, а что — то живое, способное чувствовать боль.
Впереди мелькнули две тени. Пчелинцев привык быстро ловить цель. Только раньше он видел в прицеле чёрный круг мишени. Теперь — врага, который пришёл убивать. Два немца шли во весь рост, словно они были у себя дома. Один был уложен первым выстрелом. Другой, напуганный неожиданной гибелью товарища, словно сросся с землей. Но стоило ему начать подъём на гребень, как пуля нашла и его. Так 8 Сентября 1941 года Владимир Пчелинцев открыл свой боевой счёт. Два выстрела — две победы. К весне 1942 года эта цифра возросла в 75 раз !
Прошла ночь, наступил рассвет. Появились трое в зелёных мундирах. Они ползли к убитым — хотели унести трупы. Прогремели выстрелы — и один за другим эти трое также были убиты. В полдень их участь постигла ещё двух немецких солдат.
Снайперские выстрелы Пчелинцева видели многие. Когда же о них стало известно командиру батальона, тот немедленно вызвал старшего сержанта на командный пункт.
— Скажи, — поинтересовался комбат, — это случайно так получилось или ты действительно снайпер ?
— Нет, не случайно, товарищ Капитан, — ответил Пчелинцев. — Ещё до войны я окончил двухгодичную школу снайперов и получил звание снайпера СССР.
— Снайпер — это замечательно ! — воскликнул комбат. — Так это же твоё истинное дело на войне !
— Я с удовольствием, если разрешите. Только вот винтовочку бы мне с оптическим прицелом.
Капитан посмотрел на взволнованное лицо командира разведчиков, как бы вспоминая что — то, а затем решительно проговорил:
— Разрешаю тебе охоту на фашистов пока что с обычной винтовкой. А когда будет снайперская — ты её получишь.
Пчелинцев обрадовался разрешению комбата. Разведка, конечно, великое дело. Но снайпер на войне тоже фигура знатная. Правда, в тыл к врагу он не ходит, да и на переднем крае не всё время. Но уж если выйдет на «охоту», то держись фашист !
Первое время ему не везло: расстояние между нашими и вражескими позициями было большим, а приблизиться к противнику по болоту и затаиться на весь день не было возможности. Нередко старший сержант возвращался в свой взвод, не сделав ни одного выстрела по врагам. Расстроенный неудачами, он всё чаще говорил товарищам:
— Снайперскую бы мне с оптическим прицелом. А простым глазом не всегда заметишь фашиста. Он, видите ли, поосторожнее стал в сравнении с летним периодом. Наши удары поохладили его пыл.
Однажды во взвод разведчиков пришла санинструктор Раиса Романова, которая всё время поговаривала о том, чтобы стать снайпером. Она и раньше приходила к разведчикам, подолгу и дотошно расспрашивая их о вылазках в тыл противника или беседуя с Пчелинцевым о секретах снайперского дела.
На этот раз она пришла с длинным свертком в руках и, увидев старшего сержанта, загадочно улыбнулась:
— Догадаешься, что я принесла, отдам. Нет — себе оставлю.
— Неужели снайперская ? — обрадовался Пчелинцев — Откуда она у тебя ?
— Повезло тебе, Володя. Я эту винтовку еле выпросила у одного раненого. Никак не отдавал. «Пока не узнаю, кому моя винтовка достанется, — говорит, — не трогай её». Пришлось сказать, что тебе передам. Только после этого согласился. Я уже сообщила об этом командиру батальона.
Пчелинцев обеими руками схватил винтовку, снял с неё чехол. Худощавое, обветренное лицо его сияло радостью: через оптический прицел, устроенный на винтовке, было неизмеримо легче отыскивать противника и наблюдать за ним.
