После казни части группы подполье продолжало действовать, немного затаившись: диверсии были прекращены, но разведданные от Резеды продолжали поступать к партизанам и через фронт.
Костя Поваров. Под личиной полицая скрывался партизан, кадровый офицер Красной армии
В сентябре 1943 года советские войска освободили Сещу. Анне Морозовой, фактически возглавившей интернациональное подполье после гибели Кости Поварова, удалось избежать наветов в сотрудничестве с врагом — во многом способствовало тому собрание жителей в Сеще, на котором командир из 10-й армии вручил партизанке медаль «За отвагу».
Аню и ее подруг хотели отослать в тыл — учиться, ведь командование было в курсе ее довоенной мечты. Но она добровольцем пошла в школу радистов, чтобы продолжить борьбу с врагом — педагогический институт подождет до конца войны!
Через четыре месяца во вражеский тыл ушла диверсионно-разведывательная группа «Джек», в которой в качестве радистки состояла двадцатидвухлетняя комсомолка под псевдонимом Лебедь. Аня Морозова…
Группа работала в лесах Восточной Пруссии. Шел 1944 год. Красная армия наступала, а впереди нее по немецким тылам шел неуловимый «Джек», снабжая войска развединформацией, взрывая мосты, уничтожая немецких офицеров. Положение группы было сложным — в прусских лесах нельзя было рассчитывать на помощь местного населения, это вам не брянский партизанский край. Антифашистское подполье в городах было практически разгромлено гестаповцами. Живя фактически под открытым небом, разведчики оголодали, их уже шатало от усталости. В ноябре сорок четвертого командование разрешило выход группы домой — через территорию Польши. Для Лебедя были переданы каналы связи с польскими партизанами.
Радистка диверсионной команды
Но прорываться в Польшу пришлось с боем, после чего уцелело всего пятеро диверсантов и радистка Лебедь. Фактически, Аня оказалась главой группы. Именно ей удалось выйти на польских партизан — от дружбы с Яном Маньковским ей в наследство досталось неплохое знание разговорного польского языка.
Однако после первой же диверсии на след «Джека» напали каратели. 27 декабря 1944 года разведчикам пришлось принять бой. Из радиограммы Анны Морозовой от 30 декабря 1944 года: «Центру от Лебедя. Три дня тому назад на землянку внезапно напали эсэсовцы. По сведениям поляков, немцы захватили Павла Лукманова, он не выдержал пыток и выдал нас. Француз умер молча. Сойка сразу была ранена в грудь. Она сказала мне: «Если сможешь, скажи маме, что я сделала всё, что смогла, умерла хорошо». И застрелилась. Гладиатор и Крот тоже были ранены и уходили, отстреливаясь, в одну сторону, я — в другую. Оторвавшись от эсэсовцев, пошла в деревню к полякам, но все деревни заняты немцами. Трое суток блуждала по лесу, пока не наткнулась на разведчиков из спецгруппы капитана Черных. Судьбу Гладиатора и Крота установить не удалось».
Группа капитана Черных — это разведчики 2-го Белорусского фронта, перешедшие линию фронта в ноябре 1944 года. Встреча их с Аней была счастливой случайностью. Гвардейцы не отказались от помощи еще одного квалифицированного радиста — 30 декабря Аня начала передачи в Центр разведсведений от группы Черных.
Однако сутки спустя разведгруппа вместе с польскими партизанами из отряда поручика Игнация Седлиха у хутора Новая Весь вынуждена была принять бой с эсесовскими карателями. В бою Анна получила тяжелую рану — пуля перебила левую руку. Партизаны перевязали девушку и довели до речушки Вкры, которую намерены были форсировать. Но река оказалась еще не схвачена льдом. И перебраться на другой берег оказалось возможным только вплавь.
Вплавь — морозной зимней ночью, в обжигающе-ледяной воде… и без шансов потом высушиться и согреться раньше, чем после долгого ночного перехода к запасной партизанской базе? Огонь и лед неразличимы при мгновенном касании, а фатальное переохлаждение в таких условиях наступает уже через 10 минут…
— Ты не поплывешь, — сказал Ане Игнаций. — А коли и поплывешь — сгинешь!
В словах польского поручика была жестокая правда. Поляки предложили отвести радистку в соседнее сельцо и спрятать у своей родни. Но каратели шли по следу. Если вычислят, где укрылись партизаны — пожалуй, и все село сожгут, и жителей не пожалеют…
— В село нельзя, — слабея от кровопотери, строго сказала Аня, — и меня, и себя погубите, а то и селян с детишками. Ведите на юг по тропе — там через пару километров будет землянка смолокуров, в ней и спрячемся.
Смолокуры, двое стариков-поляков, приняли партизан с радостью. Пообещали укрыть девушку от преследования. Оставив у них Аню, Игнаций повел отряд дальше, увлекая погоню за собой.
Однако у эсесовцев были в составе отряда кинологи с собаками. Натасканные на охоту за человеком псы учуяли, что отряд разделился. Сначала был схвачен и застрелен смолокур, провожавший партизан — Мечислав Новицкий. Потом собаки обнаружили и земляночку Ани.
У девушки был пистолет и гранаты. Но с недействующей вследствие ранения левой рукой она не смогла бы перезарядить оружие, когда кончится первая обойма. Такой бой бывает только последним…
Памятник интернациональному подполью в Сеще
Выживший второй смолокур — Павло Янковский — рассказал потом партизанам, что расстреляв обойму и навеки уложив в снег двоих карателей, Аня бросила ему короткое «Уходи, отец, я с ними сама!». И поднялась в полный рост.
— Неужели, сдается? — Оторопели немцы, уже привыкшие в эту войну к отчаянному сопротивлению партизан. Но навстречу им тут же полетела первая граната.
Два пса и еще один немецкий солдат, сраженные вихрем осколков, остались на окровавленном снегу. Следующую гранату Аня взорвала на своей груди, когда эсесовцы, решив, что больше у девушки оружия нет, кинулись вязать ее в плен. От этого взрыва погибло не менее десятка эсесовцев.
Смолокур Павло Янковский выжил. И рассказал потом о последних минутах Ани и о ее посмертной судьбе Овидию Горчакову — разведчику, ставшему после войны известным писателем.
По словам старика-смолокура, командир карательного отряда, офицер СС, велел уцелевшим немцам подобрать на поле боя не только своих убитых и раненых, но и растерзанное взрывом тело разведчицы. Останки девушки на конной подводе отвезли в ближайшее захваченное польское село Радзаново и выставили на всеобщее обозрение у крыльца костела. Причем, немецкий полковник велел своим солдатам, проходя мимо подводы с покойницей, отдавать ей честь, как воину, погибшему геройски. Похоронили Аню Морозову на окраине Радзаново, в 12 километрах восточнее польского города Плоцка.
Овидий Горчаков в 1959 году написал сначала газетную статью об Ане, а потом, в соавторстве с польским писателем Янушем Пшимановским, и целую книгу, ставшую основой киносценария. Фильм «Вызываем огонь на себя», вышедший на экраны в начале шестидесятых, породил целую волну отзывов. Писателю приходили письма от ветеранов брянского партизанского движения, от уцелевших бойцов интернационального сещинского подполья, от друзей Ани по разведшколе, от польских партизан, от сыновей разведчика Черных… Было даже письмо от немецкого летчика, закончившего войну в советском плену. Все эти люди делились воспоминаниями об Ане. В конце концов, по инициативе бывших партизан в Верховный совет СССР ушло ходатайство о присвоении Анне Афанасьевне Морозовой звания Героя Советского Союза — посмертно.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1965 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны Морозовой Анне было присвоено звание Героя Советского Союза. Польская Народная Республика наградила Анну Морозову орденом «Крест Грюнвальда» II степени.
Сеща — поселок партизанской славы
28 апреля 2011 года Сеща была удостоена почётного звания «Посёлок партизанской славы». А военный аэродром цел до сих пор. Сегодня на нем базируется авиаполк военно-транспортной авиации, пилоты которого летают на самолетах Ан-124 «Руслан» и Ил-76. Один из Илов — именной, в честь партизанки Ани Морозовой.
Сеща в наши дни
источник: polkrf.ru
