В 1934 г. Симонов был приглашён братьями Васильевыми на эпизодическую, но существенную для фильма роль командира Жихарева в «Чапаеве» (первая значительная роль актёра в звуковом кино). А в 1937–38 гг. на экраны вышел «Пётр I» режиссёра В.Петрова с Симоновым в главной роли, сумевшим с необычайной глубиной и силой передать всю мощь личности русского царя-преобразователя (орден Ленина, 1938; Государственная премия, 1941).
Николай Симонов — «Пётр Первый»
Наряду с Петром среди лучших киноролей актёра: Чуйков («Сталинградская битва», 1948, Государственная премия 1950), Монтанелли («Овод», 1955), Флягин (телефильм «Очарованный странник», 1962). В 1967 г. Симонов был вторично награждён орденом Ленина – за заслуги в развитии советского искусства, — а в 1971 г. он первым среди актёров страны был удостоен Золотой Звезды Героя Социалистического Труда.
В 30-е годы Коля Симонов был душой компаний, гулякой, готовым даже случайному приятелю отдать, что называется, последнюю рубаху. На него невозможно было долго сердиться. Обезоруживала его простодушная улыбка, его открытость, прямота «рубахи-парня», который с незлобливой откровенностью говорил в лицо что думал. Но чувство меры порой изменяло ему.
Некоторые его выходки вызывали за кулисами театра настоящий переполох, наводили страх на «аристократическую» часть труппы… Зная тягу Симонова к спиртному, в театре установили жесткий режим: во всех буфетах Симонову отказывали в продаже водки, все подпольные «явки» и тайники были провалены. Он приходил в театр свежий, трезвый и такой же уходил. Но все же иногда, не выходя из стен здания, ухитрялся захмелеть.
Все, кто помнил его молодым, удивлялись перемене, пришедшей с возрастом. Теперь Симонов вёл довольно замкнутый образ жизни. Некоторым он казался загадочной, парадоксальной личностью. Иные считали его нелюдимым и даже эгоцентричным. Николай Константинович был не очень разговорчив, он мало делился с окружающими, избегал дискуссий, конференций, закулисных пересудов. Он стремился уберечь свой душевный мир от внешних, казавшихся ему ненужными и лишними соприкосновений.
Домашние с улыбкой вспоминали, как долго сопротивлялся глава семейства покупке телевизора… За всю жизнь Симонов ни о ком никогда не сказал плохого слова. Когда злословили другие, вставал и уходил прочь… В отличие от многих коллег Симонов никогда не просил для себя ролей, не добивался, не требовал, не хлопотал. Напротив, обычно уступал, отказывался при малейшем сомнении в своём праве сыграть ту или иную роль.
Николай Константинович любил читать. И читал много. Был в курсе литературных новинок, имел хорошую личную библиотеку. Вопреки отъединённости личного бытия Симонова он был широко распахнут миру и людям. Все тянулись к нему и любили его нежно и преданно …
К выступлениям на периферии Симонов относился с той же ответственностью, что и в родном театре. Иногда его сопровождала дочь Елена Николаевна. Она вспоминала, как поражало её то, что каждый раз перед очередным концертом отец необычайно волновался — «словно перед премьерой в Александринке».
Имелась для Симонова в этих поездках ещё одна сторона — житейская: приработок был далеко не лишним. На его плечах лежала забота о содержании большого семейства. По той же причине артист иногда соглашался выступать в фильмах, хотя и не ронявших его достоинства, но далеко не перворазрядных. Никто никогда не слышал от него упрёков или слов недовольства. Он был скромен, терпелив и непритязателен. Быта этот человек не замечал. Ходил в простой, ему удобной, кепке и скромном плаще…
