Родился 14 Сентября 1921 года в городе Шацк, ныне Рязанской области, в семье рабочего. Окончил неполную среднюю школу. С 1940 года в Красной Армии. Окончил Оренбургскую военную авиационную школу пилотов.
С Июня 1942 года на фронтах Великой Отечественной войны.
Заместитель командира эскадрильи 144-го Гвардейского штурмового авиационного полка (9-я Гвардейская штурмовая авиационная дивизия, 1-й Гвардейский штурмовой авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, 2-й Украинский фронт) Гвардии лейтенант А. И. Гридинский совершил 152 боевых вылета, уничтожил около 30 танков и бронемашин, 3 зенитные батареи, до 90 автомашин, 20 самолётов на аэродромах, много живой силы противника. 7 Июня 1944 года погиб в воздушном бою.
6 Мая 1965 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.
Награждён орденами Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды.
Похоронен в селе Распопены Резинского района (Молдавия). Его имя носят улицы в Гагарине и Шацке.
Во время посадки у лётчика всё внимание на землю, по сторонам смотреть некогда, а то не посадишь самолёт. Да и у воздушных стрелков притуплялась бдительность: теперь уже дома… Да и при планировании после 4-го разворота обзор задней полусферы ограничен, чем и воспользовались фашисты. Все попытки поймать эту пару «охотников» результатов не давали. Их самолёты, выкрашенные под цвет местности, трудно было заметить с высоты, а если ходить на малой высоте нашим истребителям, то слишком большая вероятность самим попасть под огонь «Мессеров». Получалось — как ни кинь, всё клин. «Охотники» же летали, всё время меняя направление, не было той немецкой педантичности. Значит, лётчики опытные. Чтобы избежать потерь или сократить их до минимума, теперь во время посадки штурмовиков, возвратившихся с задания, прикрывали «Яки». «Охотники» стали появляться реже.
7 Июня группа «Илов» возвратилась с успешно выполненной штурмовки колонны отходящих сил противника на дороге Яссы — Нодумалей. После доклада на КП командир группы М. И. Коптев пришёл к своему самолёту, обменялся мнением с механиком Яковом о выполнении задания. Тот приступил к подготовке самолета к очередному вылету, а Коптев в тени под плоскостью лёг на разостланный брезентовый чехол. День был жаркий. Незаметно уснул. Проснулся от пушечных и пулемётных очередей. Яков кричит:
— Гридинского сбили !
Все бросились к месту падения самолёта. Когда подбежали, то увидели лежащих на земле Александра Гридинского — на левой стороне груди кровь, техника Женю Грехова. Их вытащили из-под обломков прибежавшие первыми механики.
Как могло случиться, что такой лётчик, как Саня Гридинский, погиб над своим аэродромом ? Вот что удалось узнать из рассказов очевидцев.
На одном из самолётов их эскадрильи сменили мотор. Надо было облетать самолёт до задания, таково требование наставления по эксплуатации самолётов. Саня решил это сделать сам, хотя облетать мог любой из лётчиков, за исключением молодых. Саня любил летать, летал он мастерски.
Вспоминается такой случай. В один из дней с задания возвратилась группа, которую водил Степан Пошивальников. Прошли на бреющем. Ведущий на высоте 5 — 10 метров, а ведомые с превышением на 1 — 2 метра над ведущим. Красив и грозен строй «Илов» на бреющем. При роспуске своего звена Гридинский делает небольшую горку, затем с креном более 80° и набором высоты разворот на 90°. Тот же маневр повторяет его правый ведомый, но крен делает не более 80°. Левый же ведомый, не делая горки, делает большой крен и одновременно переводит в набор, но с управлением не справляется. Самолёт набирает высоту не более 50 метров, сваливается на крыло, переходит в отвесное пикирование и врезается в землю. Взрыв сотряс воздух. Столб огня и дыма поднялся вверх. До обидного жаль, что погибли 2 человека. Авиация не прощает ухарства. Чтобы делать такой маневр, надо чувствовать самолёт, подобно Сане Гридинскому. Но Саня один такой пилотажник на весь полк, да и в корпусе таких надо поискать. А лётчик Григорьев был слишком молод и возрастом, и опытом полётов. Но любая потеря всегда тяжело переживалась лётным составом.
Так вот, в связи с полётами немецких «охотников» были даны указания — над своим аэродромом или при перегонке «Илов» с одного аэродрома на другой во второй кабине должен всегда находиться воздушный стрелок. Саня вместе со стрелком подошли к самолёту, чтобы подняться в воздух. Тут техник Женя Грехов стал просить взять его вместо стрелка подлетнуть (так называли полёт кого-либо вместо стрелка во второй кабине).
— Нет. Я сам полечу с командиром. Здесь опасно, — сказал Миша Юнас.
— Да иди ты… Ещё налетаешься, а то как дам по элеронам (так он называл уши), — замахнувшись планшетом, с весёлой улыбкой произнёс Саня, — пусть проветрится Женя.
Вскочил на плоскость и стал надевать парашют. В заднюю кабину залез Женя, надел парашют, сел на сиденье. Взлетев с аэродрома и отойдя немного в сторону, Саня на высоте 400 метров начал крутить глубокие виражи, затем боевыми разворотами набирал высоту, делал перевороты через крыло, пикировал и снова клал машину то в правый, то в левый глубокий вираж, при этом видно было, как с консолей плоскостей срываются спиралями струйки воздуха. Этого никто не мог сделать в полку. Надо не только хорошо владеть самолётом, но и переносить большие перегрузки. Снизившись до 150 — 200 метров, Саня продолжал виражить. Наблюдавшие любовались техникой пилотирования Гридинского.
Миша Юнас, не стесняясь слез, оплакивал потерю командира, часто повторял:
— Не прощу себе такого ! Зачем согласился не лететь ? Я виноват в его гибели !..
Выяснилось и другое: Женя Грехов страдал близорукостью. Да и вряд ли мог наблюдать за воздухом после таких фигур и перегрузок.
Часа через два после гибели Гридинского прилетел командир дивизии Генерал — майор авиации Ф. Агальцов. Лётчики ещё никогда не видели его столь возбуждённым. Он стоял около КП в окружении командира полка Подполковника Н. Шишкина, штурмана Степанова, замполита Полякова, начальника штаба Иванова и что-то выговаривал командиру полка. Выкрикнутую им последнюю фразу услышали все, даже стоявшие вдали:
— Вы погубили лётчика чкаловского типа ! Такого не найти во всём корпусе, — круто развернувшись, быстро пошёл к своему самолёту и улетел.
На следующий день полк провожал своего любимца Саню и техника Женю. У могилы, вырытой в школьном саду, не было длинных речей. Они были не нужны. Да и говорить никто не мог. Вышел Степан Демьянович Пошивальников и смог произнести лишь:
— Саша, дорогой Саша, прощай ! Прощай, Женя !
Под троекратный салют гробы опустили в могилу. Долго стояли в глубоком молчании возле свежего холмика земли. Затем стали расходиться. Миша Юнас остался у могилы. Лишь перед ужином удалось его увести.
На многие дни в полку не слышно стало ни шуток, ни песен, ни громких возбуждённых разговоров. Только тут все почувствовали, поняли сполна, кого нет с ними. Навечно ушёл Саша Гридинский, штурман 2-й эскадрильи, красавец, силач, выдумщик, весельчак, в совершенстве владевший техникой пилотирования, до безумства, но расчётливо смелый в бою, любимец полка. Вспоминали, как часто он выручал других.
Гридинский Александр Иванович (первый слева ) у своего ИЛ-2
