Вадим Петрович Мальцев — военный связист, всю войну провожавший в полет военных летчиков, державший, в буквальном смысле, руку на пульсе самых жестоких воздушных боев… Полковник в отставке Мальцев проживает в городе Люберцы, все время свое посвящая сохранению памяти о Великой Отечественной войне. Автор 6 книг воспоминаний.
— Расскажу я вам, пожалуй, вот какую историю. Дело было у нас на аэродроме, во время наступления в 1944 году. Подполковник Нестоянов прохаживался около землянки командного пункта, да поглядывал на серые низкие облака и обдумывал приказ разведчикам. Его облик и сосредоточенная походка не оставляли никаких сомнений, что это — командир 21-го Краснознамённого истребительного авиационного полка. Светлокоричневая канадская куртка с меховыми отворотами, крепкими швами и замком подтверждала отличие командира от других лётчиков. Куртка, подарок союзников, была чуть-чуть тесноватой в плечах и на животе, Нестоянов был и тех летчиков, что на аппетит и после воздушной болтанки не жалуются. Таким вечно в кабине тесновато…
Впрочем, щеголь-командир в последнее время на боевые задания вылетал редко, чаще летал на разведку погоды, Зато, как правило, возглавлял перегон новых самолётов с заводских аэродромов на наш – фронтовой. Среди старослужащих пользовался уважением, хотя его отношение к ним было таким же прохладным, как и к остальному офицерскому составу полка.
Эскадрилья Ла-7 в небе.
Сейчас командира волновали сразу несколько проблем: как без особого риска потянуть время вылета на разведку, в какую сторону изменится капризная погода, кто сможет выполнить ответственное и рискованное задание…
Был март 1944 года. Аэродром «Понизовье» по-прежнему закрыт низкой облачностью. Облака очень медленно ползут по небу, прижимаясь к земле, пронизывая всё сыростью и холодом. Дальние стоянки самолётов закрыты туманом. Почти весь лётный и технический состав полка в ожидании погоды заполнил просторные и уютные землянки, хорошо прогретые печками-буржуйками, а также не в меру горячими и сочными словами из невероятных историй и анекдотов. В землянках прочно удерживался авиационный запах – пахло отработанным, горелым маслом, бензином, подгоревшими валенками и табачным дымом.
Самолёты были подготовлены к полётам, моторы опробованы и зачехлены.После завтрака я, как обычно, обошел эскадрильи, обменялся служебными и другими проблемами с радиомеханиками, выслушал их заботы и пожелания, а затем пошел на КП полка. Спускаюсь по пологим ступенькам в землянку и привычно открываю уже хорошо знакомую дверь.
Вокруг большого стола, сколоченного из сырых, ещё пахнувших смолой, досок, склонились майор Ушаков — начальник штаба; оперативный дежурный — капитан Ляшенко; начальник ШШС — старший лейтенант Хахалин. Все в новых шерстяных гимнастёрках, у каждого боевые ордена… На карту наносится уточнённая линия фронта. Рассматриваются ночные задания на разведку, кодируются карты и составляется предварительный план полётов.
Военный аэродром, 1944 г.
После Городокской операции наших войск на фронте установилось длительное затишье. Шли бои местного значения. Сегодня существенных изменений линии фронта на карте не заметно. Все попытки войск нашего фронта прорвать оборону противника в последнее время не давали желаемого результата. Это объяснялось тем, что немецкие войска смогли организовать глубоко эшелонированную, развитую в инженерном отношении, оборону и удачно использовать свои подвижные резервы. Противник в своём тылу имел разветвлённую сеть дорог, позволяющих маневрировать резервами, что облегчало ему организацию активной обороны.
Для успешных действий нашего фронта были необходимы дополнительные силы и хорошая разведка, так как командование должно было планировать Витебскую операцию. Авиационную воздушную разведку вели многие экипажи самолётов 3-й воздушной армии. Большую нагрузку в этот период имели лётчики нашего полка, позывные которых остались навсегда в моей памяти: «Афоня», «Вась-вась», «Валет», «Фока», «Судья», «Сударь»… Связист порой не имена — прозвища лучше запоминает!
Строительство военного аэродрома.
Сейчас начальник связи полка капитан П.Р. Причиненко вращал поочерёдно ручки полевых телефонов в кожаных футлярах и проверял связь с эскадрильями и различными коммутаторами.Связь была устойчивой. Телефоны стояли на отдельном столе с аккуратными табличками с перечислением позывных подразделений, частей и коммутаторов. Смуглое украинское лицо Петро Романовича, с родинкой около носа, было выбрито до синеватой белизны. Начищенные пуговицы его гимнастёрки и орден Красной Звезды блестели в полумраке и подчёркивали аккуратность капитана. Некоторое
удивление вызывало отсутствие у него на командирском ремне с блестящей звездой личного оружия, обязательного в то время для всех офицеров. Он подчёркнуто любезно отдал мне честь и доверительно сообщил, что получено очень важное и срочное задание на разведку, но что погоды нет, и командир не может пока принять решение и поэтому ему лучше нынче не попадаться на глаза.
— Нехай думает! Он нынче на небесную канцелярию зол…
Отношение Петра Романовича ко мне, молодому офицеру, было трогательно заботливым. В землянку спустился командир и приказал собрать командиров эскадрилий. Погода не улучшалась, хотя появившийся с картой метеоролог обещал временное повышение облачности и образование «окон». Да много ли в те «окна» углядишь? А ниже облаков лететь — собьют: зениток у немцев щедро понатыкано…
Непрерывно звонили телефоны из дивизии и армии, требуя донесений о результатах разведки в районах железнодорожных станций. Времени на уточнение погоды в районе целей уже не оставалось.После короткого совещания командиром было принято решение, что на разведку полетит командир 1-й эскадрильи капитан Хаустов.Капитан отличался неторопливостью, небольшим ростом, но летчик был смелый — с Орденом Ленина. Нужно дополнить, что капитан прибыл в полк сравнительно недавно, на разведку вылетал редко, и поэтому мне было несколько непонятно решение командира…
Начальник штаба уточнил задание на полёт:
— Провести визуальную разведку движения по железной дороге Витебск — Полоцк, обратив особое внимание на станцию Оболь, где, по агентурным данным, идёт разгрузка войск и техники противника. Результаты разведки докладывать по радио. Сфотографировать станцию Оболь. Вылет – немедленно.
Летчик-гвардеец перед вылетом
Как обычно перед ответственным полётом, Пётр Романович напомнил позывные наших наземных радиостанций, порядок радиообмена и рабочую частоту. Всё было готово к вылету.
