«Он умел исключительно эффективно использовать складывающуюся обстановку в любой схватке с врагом, хорошо организовал взаимодействие внутри группы… отличался исключительным искусством ведения боёв на вертикалях» — эта краткая характеристика Дмитрия Глинки принадлежит Ивану Бабаку, а ведь едва ли кто лучше ведомого может характеризовать работу лётчика — истребителя.
30 апреля 1943 года в «Красной Звезде» появился очерк о Дмитрии Глинке поэта И. Сельвинского — «Чувство неба». Описание героя автор начал с упоминания о творческом методе художника — портретиста В. Серова, который искал в человеке внешнее сходство с каким — либо зверем или птицей, что позволяло неожиданно раскрыть человека, увидеть в обычном необычное. В фигуре лётчика, в его профиле явно проступало сходство с красавцем орлом.
Став в августе 1943 года дважды Героем Советского Союза, Дмитрий трудно переживал испытание славой. Его смущали портреты в газетах, корреспонденты и операторы, десятки писем от незнакомых людей, ежедневно доставляемых ему. Неуравновешенный характер Дмитрия становился ещё более неровным. С одной стороны, фронтовое братство требовало непринуждённого общения, предельной честности и искренности, с другой, — положение обязывало нести высочайшее, по заслугам, звание. Временами Дмитрий становился нарочито серьёзным, даже суровым, но чаще возраст брал своё, и он оставался весёлым, чуть неуклюжим 23-летним парнем.
Дмитрий Глинка продолжал много летать и одерживать победы. После боёв на Кубани полк без перерывов участвовал в Миусской операции, в боях на реке Молочной, в Перекопском сражении.
«Чем больше врага — тем легче бить его» — этот афоризм Дмитрия Глинки скорее характеризует автора, чем точно отражает реальность.
В начале сентября, после получения второй «Золотой Звезды», Дмитрий едва не погиб, забавляясь с немецкими трофейными гранатами — «лягушками». Из — за взрыва упавшей поблизости гранаты он получил множественные лёгкие ранения ног. Несмотря на досадную случайность, к 5 декабря 1943 года, Дмитрий записал на свой счёт ещё 8 машин врага.
После почти полугодового отпуска, учёбы и пополнения, лётчики 100-го Гвардейского авиаполка приняли участие в Яссо — Кишиневской операции на южном отрезке фронта. Во время этих боёв лётчиками полка было сбито около 50 самолётов противника, а личный счёт Дмитрия Глинки вырос до 46 побед. Так, в мае 1944 года, в одном из боёв группы из 12 «Аэрокобр» с 45 пикировщиками Ju-87 и прикрывающими их истребителями, Дмитрий сбил сразу 3 самолёта. Всего же, за неделю напряжённых боёв под Яссами, он одержал 6 побед.
В июле 1944 года, вылетев на транспортном Ли-2 в составе 5 лётчиков 100-го Гвардейского ИАП за отремонтированными самолётами, Дмитрий Глинка едва не погиб в авиационной катастрофе. Прибыв на аэродром за несколько минут до вылета, Глинка и его спутники расположились на самолётных чехлах в хвосте Ли-2 ( все места в салоне были уже заняты ). Во время полёта самолёт зацепил за вершину Кремецкой горы, закрытой облаками, и разбился. Погибли все члены экипажа с пассажирами. Осталась в живых лишь пятёрка лётчиков из группы Глинки, которых спасло лишь то, что они расположились в самом хвосте машины. Все они получили тяжёлые ушибы и ранения. Особенно пострадал Дмитрий. Он несколько дней находился без сознания и лечился почти 2 месяца.
После выздоровления Дмитрий Глинка продолжил боевую деятельность и одержал ещё много побед. Так, в ходе Львовско — Сандомирской операции он сумел уничтожить 9 немецких машин. В боях за Берлин сбил 3 самолёта в один день, а свою последнюю победу одержал 18 апреля 1945 года, в упор, с 30 метров, расстреляв истребитель FW-190.
Войну Дмитрий Глинка закончил совершив около 300 боевых вылетов и проведя более 100 воздушных боёв. На счету отважного лётчика 50 лично сбитых им самолётов противника ( 9 из них — на Як-1, остальные — на «Аэрокобре» ).
После войны Дмитрий Борисович ещё долго служил в авиации, командовал полком, затем был заместителем командира авиационной дивизии. В 1951 году закончил Военно — Воздушную академию. В 1960 году демобилизовался в звании Гвардии полковника. Жил в Москве.
Многие прославленные боевые лётчики, накрепко связав свою судьбу с авиацией, сменили кабины грозных истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков на кабины вертолётов и самолётов пассажирской, санитарной и сельскохозяйственной авиации. За штурвал пассажирского лайнера сел и один из прославленных асов Великой Отечественной войны дважды Герой Советского Союза Д. Б. Глинка.
«Я долго прослужил в частях ВВС. В июльское утро 1945 года я был в рядах тех, кто бросал к подножию Мавзолея В. И. Ленина вражеские знамена. Я мог бы уйти на пенсию, собирать грибы, охотиться, слушать любимую музыку, отдаться чтению книг. Но жить без неба, жить без штурвала — не могу», — говорил Дмитрий Борисович Глинка. Эти слова прославленного воздушного рыцаря как нельзя лучше характеризуют его неугомонное сердце, его любовь к Родине, к авиации.
* * *
Кубанская «этажерка».
Весной 1943 года на Кубани немцы предприняли наступление с Таманского полуострова. За так называемой «Голубой линией» противник сосредоточил массу своих войск, а на аэродромах Таманского полуострова, в Крыму и на юге Украины — большое количество бомбардировочной и истребительной авиации. В небе Кубани развернулось грандиозное воздушное сражение.
В конце марта 1943 года мы прилетели на Кубань из тыла. В один из первых вылетов мы шли восьмёркой «Аэрокобра» в боевом порядке «фронт» на высоте 2000 метров с задачей прикрытия своих войск от станицы Крымской до Небережаевской. Вскоре над станицей Крымская на большой высоте были замечены Ме-109, и наша группа одновременно восьмёркой стала набирать высоту.
Но оказалось, что за время нашего вывода на высоту 7000 метров замеченные нами бомбардировщики противника отбомбились по нашим войскам со средней высоты под нами. По возвращении на аэродром на коротком разборе была отмечена ошибочность наших действий, и было решено разбиться на 2 группы: на ударную и прикрывающую.
В тот же день вылет был снова повторен в составе восьмёрки. Патруль был построен теперь уже так: ударная группа состояла из 6 самолётов и должна была находиться на 2000 — 2500 метров с задачей уничтожать только бомбардировщики противника, а группа прикрытия — верхняя пара, идущая на 700 метров выше ударной, должна была драться в основном с истребителями противника.
Этот вылет прошёл удачно. Ударная группа выполнила свою задачу, расстроила бомбардировщиков, не допустив их к нашим войскам, а верхняя пара сковала боем 4-х истребителей противника.
В последующих вылетах мы стали выделять по 2 — 3 пары на прикрытие ударных групп. Иногда уменьшали состав ударной группы, чтобы обеспечить несколько слоёв прикрытия. Так появился тактический приём, прозванный лётчиками Кубанская «этажерка». В чём заключается этот приём.
Ударная группа самолётов патрулировала на высоте вероятного подхода бомбардировщиков противника с задачей не допустить бомбометания.
Строй ударной группы состоял из 2-х пар и строился по фронту с интервалами между парами 250 — 300 метров. В парах самолёты строились так: интервал до 200 метров, дистанция 50 — 75 метров.
При обнаружении бомбардировщиков противника на встречных курсах ударная группа выстраивалась по фронту на уменьшенных интервалах и по команде ведущего открывала огонь по бомбардировщикам; последние, как правило, рассыпались. Остальные 2 — 3 пары имели превышение над ударной группой до 1000 метров. Они строились с таким расчётом, чтобы верхняя пара могла видеть следующую ступень нижней пары или ударную группу. В тех случаях, когда бомбардировщики противника шли без прикрытия, верхние пары также могли всегда вступить в бой — поддержать ударную группу.
