Среди имен выдающихся лётчиков — истребителей советских ВВС Фёдор Архипенко входит в десятку самых результативных. Его ратная судьба исключительна: можно назвать лишь немногих лётчиков, кто прошёл войну с первого дня и до мая 1945 года. На его личном счету, вполне возможно, числится сбитым один из лучших лётчиков Люфтваффе — Герхард Баркхорн.
Он родился 30 октября 1921 года в деревне Авсимовичи Бобруйского уезда Могилёвской губернии. С 4 лет воспитывался дедом и бабкой. Стремясь дать внуку образование, дед отвёз 12 летнего паренька в Бобруйск. В 1938 году он окончил 9 классов и аэроклуб.
Его лётные способности были замечены, и, не успев закончить 10-й класс, юноша был направлен в Одесскую военную авиационную школу. В школе Архипенко сразу проявил характер, настояв, чтобы его зачислили в эскадрилью И-16, и наотрез отказался обучаться на И-15. Сомнения приёмной комиссии основывались на не внушительном внешнем виде курсанта: невысокого роста и худенький, он был, однако, хорошим стайером и футболистом.
В октябре 1939 года младший лейтенант Ф. Ф. Архипенко в числе других 11 выпускников лётной школы был направлен «для дальнейшего прохождения службы» в 17-й истребительный авиаполк ( город Ковель, Западная Белоруссия ).
Летом 1940 года Фёдор Архипенко освоил самолёт И-153 и уже уверенно летал в строю пар, в том числе и на больших высотах с кислородной маской, теоретически был подготовлен и для ночных полётов.
Великую Отечественную войну полк встретил в составе 13-й смешанной авиационной дивизии, имеющей 4 эскадрильи истребителей И-153 «Чайка».
«В первый день войны аэродром Велицк бомбили 4 раза группы по 40 — 60 бомбардировщиков. Можно себе представить, какой страх и ужас царили на аэродроме — многие лётчики и техники стали седыми», — вспоминал Фёдор Фёдорович. В тот день ему выпало быть оперативным дежурным по аэродрому, на младшего лётчика произвели неизгладимое впечатление выдержка и выправка заместителя командира 13-й смешанной авиадивизии героя Испании и Халхин — Гола генерала И. А. Лакеева, прилетевшего на аэродром около полудня и взявшего в свои руки руководство деморализованными полками. Когда около 16 часов Лакеев отпустил его с КП, он по собственной инициативе выполнил первый полёт в военном небе; прошёл от Бреста до Равы — Русской, попал под огонь зенитной артиллерии и, встретив незнакомый И-153, привёл его на свой аэродром…
К концу 3-го дня войны в полку осталось 6 самолётов, и Архипенко в числе других оставшихся в живых лётчиков 17-го ИАП был отправлен сначала в Киев, потом в Москву и, наконец, в Ростов-на-Дону. Там шло переучивание на новые истребители ЛаГГ-3.
Выполнив зачётный полёт первым, он был назначен на дежурство в готовности № 1 и отдежурил в кабине двое суток непрерывно, к концу не то засыпая, не то теряя сознание. О дежурном звене просто забыли. Когда на третьи сутки командир дал команду вылезти из самолётов, на аэродроме появился командующий ВВС округа генерал С. А. Красовский и, не вникая в детали, приказал расстрелять всё звено. Под пистолетом растерянного порученца, кому были вменены, обязанности палача, Архипенко не потерял присутствия духа, а поддерживал своих товарищей, вселяя надежду, что расстреливать не будут — отправят на фронт. И действительно, командир полка майор Дервянов решительно вступился за лётчиков, добился отсрочки исполнения абсурдного приговора и нашёл в себе мужество проигнорировать его.
Боевые действия лётчики полка продолжили в районе города Нежин, под Киевом. В августе 1941 года, в одном из вылетов на сопровождение бипланов И-15, выполнявших роль штурмовиков, в районе Кременчуга Фёдор Архипенко одержал свою первую победу — сбил истребитель Ме-109, ещё один — подбил. Второй его жертвой стал бомбардировщик Ju-88…
Сражение за Киев закончилось поражением наших войск. Понесла потери и авиация. После очередного переформирования в районе Харькова, 17-й истребительный авиационный полк начал действовать по прикрытию бомбардировщиков Су-2, летавших в район Полтавы на штурмовку войск противника.
15 октября 1941 года Фёдор Архипенко в паре с Николаем Савиным вылетел на штурмовку немецких войск. Во время одной из атак самолёт ведомого был подбит и пилот совершил вынужденную посадку. Архипенко, решив вывезти товарища на своей машине, сел рядом с ним, но при посадке поломал стойки шасси. Произошло это на вражеской территории…
10 дней переодетые в гражданскую одежду лётчики пробирались через немецкие тылы к линии фронта, однажды даже были остановлены патрулём, но белорусская речь Архипенко и их мальчишеский вид обманули бдительных немцев. В холщовой рубахе, босиком, выходил с оккупированной территории худенький юноша, которому к концу войны было суждено уничтожить несколько эскадрилий Люфтваффе. В канун своего 20-летия он пересёк линию фронта и после короткой проверки СМЕРШем вернулся в родной полк.
Вскоре они снова начали летать. До мая 1942 года 17-й ИАП базировался в Старом Осколе, откуда вёл боевую работу: прикрывал Су-2 и конницу генерала Белова, вёл разведку. Затем перелетел в район города Ливны.
В то время как раз началось формирование 2-й Воздушной армии и 17-й ИАП вошёл в состав 205-й авиационной дивизии подполковника Е. Я. Савицкого. Вскоре в полку была сформирована 3-я эскадрилья, вооружённая самолётами Як-1. Возглавил её Фёдор Архипенко. После отлёта личного состава полка в Иваново для переучивания на новую технику — американские Р-39 «Аэрокобра», Архипенко с группой лётчиков был оставлен в 508-м авиаполку, воевать на Як-1.
После окружения вражеской группировки под Сталинградом, в начале 1943 года, этот авиаполк располагался на аэродроме у города Калач ( Воронежский фронт ).
Фёдор Архипенко в кабине Як-1.
Под Сталинградом Архипенко провёл несколько исключительных по своей сложности и важности разведок: одну — под Калачом, в условиях крайне ограниченной видимости, другую — в районе Ворошиловграда, покрыв расстояние, превышающее расчётную дальность полёта. Из второй разведки он вернулся в режиме планирования, перетянув через Дон, разделявший советские и немецкие войска, на высоте нескольких десятков метров и посадив машину на снег…
В начале февраля за выполнение ответственного задания по поиску юго — западнее Кантемировки ушедших в прорыв частей 3-й танковой армии, Фёдор Архипенко был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. Вручал ему награду лично командарм П. Рыбалко…
После освобождения нашими войсками Харькова полк перебрался на аэродром Основа. В апреле 1943 года, уже в Новокузнецке, полк был перевооружён на новенькие Як-7Б. А в мае 1943 года — перелетел уже на полевой аэродром в районе никому тогда не известной станции Прохоровка, под Белгород…
С первых дней Орловско — Курской битвы лётчики 508-го авиаполка приняли участие в боевых действиях. За время боёв под Прохоровкой Фёдором Архипенко были сбиты 12 самолётов противника ( 2 Не-111, 8 Ju-87, 2 Ме-109 ). Из них на его личный счёт были записаны лишь 2 Ме-109, сбитые прямо над своим аэродромом. Остальные 10 — записаны как групповые: другие лётчики, мол, обеспечивали успех в бою, прикрывая от нападения истребителей противника. Как пишет в своих воспоминаниях Фёдор Архипенко: «…фактически сбитые мною тогда 10 самолётов в мой личный счёт не включаются, о чём я сожалею».
На земле во время налёта немецкой авиации он был ранен в ногу и руку ( речь шла даже об ампутации руки ). Однако выбыл из строя всего лишь на 2 недели.
Бои на Курской Дуге были очень тяжёлыми. Уже через 2 недели полк получил приказ «передать имеющиеся самолёты прилетевшим на фронт авиаполкам», а 205-я дивизия отправилась в Иваново осваивать «Аэрокобры». Лётчики дивизии не участвовали в последующих боях, когда наши войска перешли в контрнаступление, и вернулись на фронт уже в районе реки Днепр.
В те дни Фёдор Архипенко, в результате досадного случая, попал в опалу, восстановив против себя командира полка и его заместителя. В результате он не был представлен к наградам за боевые действия под Белгородом, где сбил 12 вражеских самолётов. Всего же к тому времени на его счету числилось 23 воздушные победы.
После переучивания на «Аэрокобры», 508-й полк перелетел в район Кременчуга. Однако Архипенко, хоть и имевшего на своём счету уже немало сбитых самолётов, ввиду строптивого характера решили поменять на строптивца из соседнего полка — капитана Павла Чепиногу, за 22 личные победы ставшего Героем Советского Союза в 1944 году. Так Фёдор Архипенко, неожиданно для всех, принял командование 1-й эскадрильей 129-го Гвардейского истребительного авиаполка. Его замом недолго был выдающийся советский ас Николай Гулаев. Парой они провели лишь один бой, в котором сбили по самолёту: Гулаев — истребитель Ме-109, Архипенко — пикировщик Ju-87…
Ф. Архипенко и Н. Гулаев. Осень 1944 г.
Полк, где воевал Архипенко, возглавляли известные асы — В. Бобров, затем В. Фигичев. Под их командованием Архипенко провёл эскадрилью с минимальными потерями через сражение за Днепр, жестокие бои в Молдавии, Румынии, Польше, Чехословакии, Германии.
Сам Фёдор Фёдорович на всю жизнь запомнил один бой под Воронежем: «Во время этого воздушного боя при лобовой атаке лётчик Ме-109 выстрелил, и я видел, как вылетел трассирующий снаряд, и услышал удар, как ложится шар в лузу при игре в билльярд. На встречных курсах мы проскочили друг от друга в 45 метрах. Снаряд прошёл между моей рукой и правым боком, ударил возле бронеспинки в шпангоут, где выгорела дырка диаметром 10 сантиметров… Если бы у немца не кончился боезапас, он мог бы очередью перерезать меня». Представляется, что речь здесь идёт о замедленном восприятии событий, проявляющемся при крайнем напряжении сил, воображения, воли.
Осенью 1943 года 129-й Гвардейский ИАП действовал в составе 205-й истребительной авиадивизии ( 6-й истребительный авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, 2-й Украинский фронт ). Вместе с другими полками дивизии ( 438-м и 508-м ) он базировался на аэродроме Пятихатка, откуда и выполнялись боевые задания. Об одном из вылетов вспоминает сам Фёдор Архипенко:
